Григорий Гриценко: свобода рук для Центробанка
Отмена существовавшего уже много лет валютного коридора произошла достаточно неожиданно. Обычно на такую меру Центральные банки стран со слабой валютой идут только в том случае, когда на протяжении длительного времени выполняются основные условия ее стабильности: профицитный бюджет, минимальный государственный долг, инфляция в пределах 5% в год, низкая реальная процентная ставка, маловолатильный валютный курс, активное сальдо платежного баланса и достаточные валютные резервы.
В России до последнего времени эти условия более или менее соблюдались, но введение секторальных санкций, особенно в финансовом секторе, поставило их дальнейшее выполнение под угрозу. Поэтому отмену валютного коридора, которая вроде бы указывает на полную стабильность национальной валюты и отсутствие необходимости вмешательства Центрального банка в процесс ее котировки, можно было бы расценить как несвоевременную, если бы не некоторые дополнительные обстоятельства.
Итак, Центральный банк отменил действие валютного коридора, причем тогда, когда российская валюта описывает весьма замысловатые пируэты и о какой-либо ее стабильности (не говоря уже обо всем прочем) говорить не приходится. Можно предположить, что это было сделано не от хорошей жизни, а от плохой.
В самом деле, наличие валютного коридора - то есть нижней и верхней границы колебаний курса национальной валюты - говорит о том, что если фактический (биржевой) курс приблизится к одной из этих границ, то тогда Центральный банк обязательно вмешается в процесс курсообразования: при достижении верхней границы начнет продавать валюту из валютного резерва, а при достижении нижней, наоборот, покупать валюту в резерв. Или, если национальная валюта совсем крепка и для регулирования ее курса резервы можно и не использовать, то при достижении верхней границы коридора поднимать процентную ставку по рефинансовым кредитам, а при достижении нижней - снижать.
Правда, в некоторых случаях (таких, например, как российский) операции с валютными резервами и со ставкой рефинансирования приходится проводить синхронно - для увеличения мощности воздействия на хозяйственных агентов - так как существует уверенность, что использование только одного инструмента не окажет на них требуемого влияния. Поэтому вместе с валютными интервенциями повышаются процентные ставки, а при увеличении покупки валюты в резерв ставки снижаются.
Подобного рода манипуляции необходимы всем странам со слабой валютой, так как увеличение валютных резервов и/или снижение ставок увеличивает объем внутреннего денежного предложения и, соответственно, повышает спрос на товары и на иностранную валюту. А это, в свою очередь, может спровоцировать внутреннюю инфляцию и привести к дефициту платежного баланса. Наоборот, снижение резервов и/или повышение ставок может привести к дефляции, которая достаточно угнетающе действует на производство, так как при сокращении кредитования одновременно сокращается внутреннее предложение, сжимаются доходы и внутренний спрос.
Центробанкам большинства стран мира приходится быть очень гибкими, чтобы, с одной стороны, не сильно зажимать внутреннее производство, а с другой - не разгонять инфляцию. И использование механизма валютного коридора значительно облегчает эту задачу, так как все хозяйственные агенты могут заранее знать, как поведет себя в ближайшее время регулятор денежного обращения, как это отразится на их валютно-финансовом состоянии и какие меры в этой связи им следует предпринять.
Однако российские хозяйственные агенты теперь лишены этого удовольствия и будут вынуждены рассчитывать только на собственные прогностические способности. И эти способности им могут сильно пригодиться, так как предсказать действия ЦБ РФ после отмены валютного коридора станет очень сложно.
Собственно говоря, лишение российских хозяйственных агентов возможности ориентироваться в своей валютной политике развязывает российскому Центробанку руки; теперь он, фигурально выражаясь, может позволить себе проводить какую угодно политику. И эта политика будет достаточно эффективной, так как контрагенты окажутся в полном неведении относительно его действий - и Банк России может делать с ними все (или почти все) что угодно.
Необходимость в свободе рук вызвана, как это можно себе представить, крайне напряженной валютно-финансовой ситуацией. Дело в том, что в ближайшие полгода основной проблемой российских хозяйственных агентов, имеющих краткосрочную задолженность в валюте, будет погашение этой задолженности. Рефинансировать ее, как это делалось ими прежде, они уже не смогут, так как против России действуют финансовые санкции. Поэтому агенты, у которых есть долги в валюте, предъявляют на нее дополнительный спрос, которого раньше просто не было. И этот дополнительный спрос сильно разбалансирует валютный рынок.
Другим глобальным фактором, который нарушает баланс на валютном рынке, является сокращение продаж валюты экспортерами из-за снижения цен на нефть. То есть российские заемщики попали в своего рода клещи - при падении предложения валюты спрос на нее возрастает, что толкает курс рубля вниз и делает покупку иностранной валюты крайне обременительным занятием.
Естественно, что после ухудшения ситуации на рынке появилась масса любителей половить рыбку в мутной воде, то есть продать валюту дороже, чем они могли сделать это в равновесной ситуации. Некоторые просто ее придерживают, дожидаясь выгодного, с их точки зрения, курса, а другие покупают, в надежде перепродать и зафиксировать значительную курсовую разницу. При этом обе эти группы спекулянтов сильно ограничивают доступ к валюте тем, кому она действительно нужна - заемщикам и импортерам. И если ограничение доступа импортеров к валюте еще согласуется с политикой импортозамещения, то вот дополнительные барьеры для заемщиков заведомо мешают - они или потеряют свою прибыль, или вовсе разорятся, объявив при этом дефолт по своим долгам.
И вот в этих условиях на Центральный банк ложится достаточно непростая задача - помочь заемщикам с валютой и при этом не допустить дальнейшего снижения ее курса. Для того, чтобы справится с этой задачей, ему как раз и необходима непредсказуемость действий. Иначе все его попытки погасить ажиотажный спрос и удержать валютный рынок в сбалансированном состоянии окажутся бесполезными - а именно так обстояли дела до самого последнего времени.
http://www.polit.ru/article/2014/11/21/currency
В России до последнего времени эти условия более или менее соблюдались, но введение секторальных санкций, особенно в финансовом секторе, поставило их дальнейшее выполнение под угрозу. Поэтому отмену валютного коридора, которая вроде бы указывает на полную стабильность национальной валюты и отсутствие необходимости вмешательства Центрального банка в процесс ее котировки, можно было бы расценить как несвоевременную, если бы не некоторые дополнительные обстоятельства.
Итак, Центральный банк отменил действие валютного коридора, причем тогда, когда российская валюта описывает весьма замысловатые пируэты и о какой-либо ее стабильности (не говоря уже обо всем прочем) говорить не приходится. Можно предположить, что это было сделано не от хорошей жизни, а от плохой.
В самом деле, наличие валютного коридора - то есть нижней и верхней границы колебаний курса национальной валюты - говорит о том, что если фактический (биржевой) курс приблизится к одной из этих границ, то тогда Центральный банк обязательно вмешается в процесс курсообразования: при достижении верхней границы начнет продавать валюту из валютного резерва, а при достижении нижней, наоборот, покупать валюту в резерв. Или, если национальная валюта совсем крепка и для регулирования ее курса резервы можно и не использовать, то при достижении верхней границы коридора поднимать процентную ставку по рефинансовым кредитам, а при достижении нижней - снижать.
Правда, в некоторых случаях (таких, например, как российский) операции с валютными резервами и со ставкой рефинансирования приходится проводить синхронно - для увеличения мощности воздействия на хозяйственных агентов - так как существует уверенность, что использование только одного инструмента не окажет на них требуемого влияния. Поэтому вместе с валютными интервенциями повышаются процентные ставки, а при увеличении покупки валюты в резерв ставки снижаются.
Подобного рода манипуляции необходимы всем странам со слабой валютой, так как увеличение валютных резервов и/или снижение ставок увеличивает объем внутреннего денежного предложения и, соответственно, повышает спрос на товары и на иностранную валюту. А это, в свою очередь, может спровоцировать внутреннюю инфляцию и привести к дефициту платежного баланса. Наоборот, снижение резервов и/или повышение ставок может привести к дефляции, которая достаточно угнетающе действует на производство, так как при сокращении кредитования одновременно сокращается внутреннее предложение, сжимаются доходы и внутренний спрос.
Центробанкам большинства стран мира приходится быть очень гибкими, чтобы, с одной стороны, не сильно зажимать внутреннее производство, а с другой - не разгонять инфляцию. И использование механизма валютного коридора значительно облегчает эту задачу, так как все хозяйственные агенты могут заранее знать, как поведет себя в ближайшее время регулятор денежного обращения, как это отразится на их валютно-финансовом состоянии и какие меры в этой связи им следует предпринять.
Однако российские хозяйственные агенты теперь лишены этого удовольствия и будут вынуждены рассчитывать только на собственные прогностические способности. И эти способности им могут сильно пригодиться, так как предсказать действия ЦБ РФ после отмены валютного коридора станет очень сложно.
Собственно говоря, лишение российских хозяйственных агентов возможности ориентироваться в своей валютной политике развязывает российскому Центробанку руки; теперь он, фигурально выражаясь, может позволить себе проводить какую угодно политику. И эта политика будет достаточно эффективной, так как контрагенты окажутся в полном неведении относительно его действий - и Банк России может делать с ними все (или почти все) что угодно.
Необходимость в свободе рук вызвана, как это можно себе представить, крайне напряженной валютно-финансовой ситуацией. Дело в том, что в ближайшие полгода основной проблемой российских хозяйственных агентов, имеющих краткосрочную задолженность в валюте, будет погашение этой задолженности. Рефинансировать ее, как это делалось ими прежде, они уже не смогут, так как против России действуют финансовые санкции. Поэтому агенты, у которых есть долги в валюте, предъявляют на нее дополнительный спрос, которого раньше просто не было. И этот дополнительный спрос сильно разбалансирует валютный рынок.
Другим глобальным фактором, который нарушает баланс на валютном рынке, является сокращение продаж валюты экспортерами из-за снижения цен на нефть. То есть российские заемщики попали в своего рода клещи - при падении предложения валюты спрос на нее возрастает, что толкает курс рубля вниз и делает покупку иностранной валюты крайне обременительным занятием.
Естественно, что после ухудшения ситуации на рынке появилась масса любителей половить рыбку в мутной воде, то есть продать валюту дороже, чем они могли сделать это в равновесной ситуации. Некоторые просто ее придерживают, дожидаясь выгодного, с их точки зрения, курса, а другие покупают, в надежде перепродать и зафиксировать значительную курсовую разницу. При этом обе эти группы спекулянтов сильно ограничивают доступ к валюте тем, кому она действительно нужна - заемщикам и импортерам. И если ограничение доступа импортеров к валюте еще согласуется с политикой импортозамещения, то вот дополнительные барьеры для заемщиков заведомо мешают - они или потеряют свою прибыль, или вовсе разорятся, объявив при этом дефолт по своим долгам.
И вот в этих условиях на Центральный банк ложится достаточно непростая задача - помочь заемщикам с валютой и при этом не допустить дальнейшего снижения ее курса. Для того, чтобы справится с этой задачей, ему как раз и необходима непредсказуемость действий. Иначе все его попытки погасить ажиотажный спрос и удержать валютный рынок в сбалансированном состоянии окажутся бесполезными - а именно так обстояли дела до самого последнего времени.
http://www.polit.ru/article/2014/11/21/currency