Савва Кулиш: последнее фото…
Оригинал взят у valery_kichin в Савва Кулиш: последнее фото…
16 октября исполнилось бы 80 лет Савве Кулишу. Но его уже много лет нет с нами. Иногда
кажется, живи он и вот такие люди сегодня, и Союз кинематографистов был бы другим, и, возможно, другой была бы страна. Страну делают люди. А такие люди из нее ушли. Кого-то выдавили. Кто-то умер. Кто-то, как Савва, погиб. Потому что жить он мог только в движении.
Вот что я написал десять лет назад к его 70-летию. Сегодня перечитал - и еще раз поразился, как с той поры изменилась страна и ее время.
И как уже совсем не вписался бы в эту новую Россию Савва Кулиш.
Прости-прощай, эпоха романтизма
Савва Кулиш из тех людей, с которыми невозможно быть «на вы» - он как-то сразу снимал все барьеры и становился необходимым в жизни настолько, что его присутствие ощущалось сквозь время и расстояния - как окружающая природа, как страна, неотъемлемой частью которой он был. Исчезновение таких людей кажется немыслимым, но масштаб их становится ясен, когда они уходят.
Возможно, в этот день кто-то вспомнит о «Мертвом сезоне» - его первом большом фильме, который он снял в 31 год, сразу став знаменитым - картину только за 9 месяцев посмотрело более ста миллионов человек. Там многое было впервые: зрители впервые увидели так рельефно закулисье секретных служб, впервые поняли, какого масштаба актеры Ролан Быков и Донатас Банионис, впервые проникли сквозь железный занавес на улицы реальных западных городов. Прошло много лет, но картина и сегодня безупречна и с профессиональной, и с этической точек зрения, - в ней внутренняя свобода, какая в те годы казалась невозможной. Для Саввы Кулиша эта свобода была способом жить - он свободным оставался во все времена. И формировал вокруг себя пространство свободы - поэтому в бесчисленные его проекты люди шли с радостью и энтузиазмом. Масштаб и значение этих проектов еще предстоит оценить.
Он был рожден кинематографистом, то есть, в его понимании, деятелем. Кинокамера была неотъемлемой принадлежностью дома, где он рос: его отец - кинооператор Яков Кулиш, работавший с Эйзенштейном. Школа киномастерства для него стала и школой общественной активности: студентом ВГИКа он помогал Михаилу Ромму в работе над знаменитым фильмом «Обыкновенный фашизм» - в качестве режиссера-стажера просматривал и отбирал кадры фашистской хроники, пытаясь понять феномен тоталитарного сознания, в основе которого всегда высокомерная ненависть к человеку.
Его первой самостоятельной картиной стала документальная - «Последние письма», которые он снял с однокурсником Харлампием Стойчевым. Фильм основан на документах, откопанных им в архивах берлинской студии UFA: ура-патриотические кадры официальной хроники сопровождались чтением писем немецких солдат с фронта - возникала трагедия поколений, одурманенных гитлеровской пропагандой. Картина, как ясно, была не о прошлом - это предостережение стране, победившей фашистскую Германию, но не убившей зерна фашизма в самой себе.
За свою недолгую, в общем, жизнь Савва снял не так уж много игровых лент, но они становились событиями: «Комитет 19-ти», «Взлет», «Сказки… сказки… сказки старого Арбата», «Трагедия в стиле рок», «Железный занавес». Кино он понимал не как бизнес - он был вдохновителем общественных акций, значение которых выходит за пределы искусства.
Когда Московский кинофестиваль стал внутрицеховым мероприятием, он вместе со Станиславом Ростоцким основал «народный» фестиваль «Окно в Европу» в Выборге, где вернул кино зрителям: там залы всегда полны благодарной публикой.
Когда страна в раже перестройки стала забывать о своем прошлом, он осуществил неподъемный по масштабам цикл документальных исследований «100 фильмов о Москве»: многие и разные режиссеры на организованной им студии «Нэцке» рассказывали об истории, психологии, философии и быте великого города.
Тревожные крены, которые наметились в общественных настроениях соотечественников, не давали Савве покоя - он снова и снова напоминал молодым о природе фашизма, урокам памяти посвятив цикл из 12 картин - документальную трагедию «Прости-прощай, ХХ век». В ней автор сам встал в кадр, демонстрируя молодой аудитории кадры старой и современной хроники: фашистские демонстрации в Берлине, Вене, Москве, Музей толерантности в Лос-Анджелесе, Музеи холокоста в разных странах. Реакция собравшихся и их комментарии к увиденному снимались скрытой камерой. Мы получили редкий по выразительности моментальный снимок умонастроений тех, кому принадлежит будущее России. И спустя почти полвека после «Обыкновенного фашизма» Кулиша поразило охватившее страну беспамятство: «Они же ничего не знают! - рассказывал он о слушателях своих лекций в Сибири. - Они словно впервые слышали от меня о судьбе, которую Гитлер готовил не только евреям, но и русским, как он хотел взорвать Москву и Ленинград, как мечтал всех русских согнать за Урал, уничтожив всех, кто окончил больше четырех классов школы. Они ничего об этом не знают!». «Сегодня опять нужны картины, которые называются "Учитель". Или "Крестьяне". Мы лишили людей духовной пищи, в результате у нас 10 миллионов безграмотных! Безграмотность рождает скинхедов, это почва для национализма. Половина наших бед зарождается от дефицита в духовной сфере», - говорил он в интервью, которое дал мне в июне 2001 года.
Фильм о ХХ веке оказался его завещанием, именно эту принципиальную для него работу надо было показать в эти дни по ТВ в прайм-тайм - ибо нет сегодня картины, более необходимой для будущего России. Но, увы, ни «Последние письма», ни антифашистские документальные ленты Кулиша в последние годы увидеть невозможно: беспамятство прогрессирует такими темпами, что кажется, его до поры сдерживало только само существование среди нас этого доброго, яростного и порядочного человека.
Он был последним оплотом сопротивления и в Союзе кинематографистов России - отстаивал демократические принципы его деятельности в качестве председателя Московского союза. Вел линию на сближение спорящих сторон, и дело шло к долгожданному миру. После его смерти процесс распада пошел очень быстро, словно сорвавшись с цепи. Цепью этой была его порядочность, безупречность его репутации, авторитет, который просто так со счетов не скинешь. Непокорный глава московской организации был последним деятелем нашего кино, готовым к открытому спору. Без локомотива сопротивление ушло в глухое подполье.
Так сам уход Саввы Кулиша стал не просто потерей для всех, кто его знал и любил очно и заочно, - он обозначил конец великой романтической эпохи в нашем кино. Вместе с ним мы прощались и с эпохой 60-х, чьи идеи и настроения, а главное - выражение этих идей в искусстве были столь бурно талантливы, что не видеть это, превратить это в предмет осмеяния могут только глубоко бездарные люди. Но наступало другое время - тотальной коммерции и цинизма.
Наше последнее интервью состоялось 8 июня 2001 года в канун его отъезда в Ярославль, где он должен был встретиться со зрителями. Отменять поездку он не хотел, хотя со здоровьем происходило неладное: только что ему стало плохо, он упал, на лбу была здоровенная ссадина. «Поезд уходит» - было главным лейтмотивом нашего разговора: он боялся не успеть с реализацией своих идей. На прощание я попросил разрешения сделать фото. Он почему-то зажмурился и улыбнулся в объектив так смешно и нежно, как умел только он. На свой поезд, уже не фигуральный, он не успел, поехал в Ярославль на машине. Интервью оказалось последним, улыбка - прощальной: наутро Саввы не стало. Когда смотришь на это странное и категорически не пригодное для официоза фото, кажется, что он уже все знал наперед.
Вот это интервью. Савва был председателем Московского Союза кинематографистов, который успешно противостоял тогда мертвечине возглавляемого Михалковым Российского союза. Интервью было полно энергии и уверенности. После смерти Кулиша перестал существовать и Московский СК - исчез его мотор, его фундамент, его воля.
Конец войны мышей и лягушек?
Союзы кинематографистов нашли общее дело
Пора прекратить споры об имуществе, жить за счет сдаваемых площадей и кормиться подачками, Пора делать свое прямое дело -- кино. Вот главный пафос V пленума правления Союза кинематографистов Москвы, на котором были сделаны первые шаги к сближению со его давним антагонистом -- Союзом кинематографистов России.
Мелькнувшая в печати весть о возвращении кино-Москвы в лоно кино-России преждевременна. Разногласия принципиальны, взаимное неприятие так велико, что глава МСК Савва Кулиш почти год не мог пробиться к главе РСК Никите Михалкову. Перед пленумом встреча наконец состоялась, ее можно считать исторической. Стороны договорились идти навстречу друг другу даже ценою компромиссов. В документах пленума есть оговорка: МСК войдет в михалковский союз лишь при условии внесения изменений в Устав СК России. Напомню: если Московский киносоюз привержен демократическим принципам, то СК России выстроил властную вертикаль. МСК объединяет 3,5 тысячи кинематографистов, при том, что в стране их 4,5 тысячи, -- это основообразующая организация, от решений которой все и зависит. Решения будут приняты на съезде осенью.
Мы говорим с председателем МСК режиссером Саввой КУЛИШОМ.
-- На чем сплотились?
-- На общей идее. Нельзя вечно жить на копейки от аренды помещений. Мы пытаемся создать механизм, который поможет кино зарабатывать.
-- Что это за механизм?
-- Есть указ о создании общества "Российский кинопрокат" -- такое же необходимо Москве. Кинотеатры должны стать "театрами кино". Речь и о мультиплексах, и о комплексах типа лондонского "Уайт-хауза", куда можно придти с семьей на весь день. Кроме кино, там детские площадки, магазины, кафе, игротеки, выставки, фонтаны, зелень. У нас начинает возникать нечто подобное и результат налицо: в московском "Ролане" нельзя было попасть на "Тельца" Сокурова. То есть наступил миг, когда наше кино опять востребовано.
-- В Москве открылся кинотеатр "Алмаз" с двойными креслами для любви и кабинетами, куда можно заказать спиртное, закуску и при желании закрыться ставнями. Если на экране аттракцион, все сработает, но кому там будет дело до искусства?
-- Я много разговаривал с молодыми зрителями -- им боевики давно приелись, они хотят серьезного кино. Всегда хочется того, чего нет.
-- Что мешает показывать такое кино в новых кинотеатрах?
-- Они работают с американскими мейджорами, время расписано на год вперед. "Брат-2" был снят при аншлаге -- подпирал новый фильм.
-- Что вы предлагаете?
-- Государству нужно сделать стратегический шаг: вложиться в кино. Чтобы оно могло конкурировать с этой системой.
-- Владельцы кинозалов не считают выгодным показывать наши фильмы-- как их заставишь?
-- Нам не хватает системы протекционизма. Отчисления от проката иностранных картин должны быть много выше, чем от наших. Тогда показывать отечественное кино будет выгодно.
-- Вы директор нового кинотеатра и горячий сторонник нашего кино -- какой из фильмов года возьмете для первой премьеры?
-- Понимаю коварство вопроса. Но если бы в эпоху оттепели государство не вложилось в кино, не было бы у нас ни Чухрая, ни Хуциева, ни Тарковского. Речь не о том, чтобы сесть государству на шею, а о кредите. Вливание нужно, чтобы система заработала. Иначе в условиях рынка кино не будет. А тогда не нужен и киносоюз.
-- Хорошо, влили. Какого рода фильмы нужно запустить в производство, чтобы заработала система возврата денег?
-- Много детских фильмов. Дети одна из самых благодарных аудиторий.
-- Сказки -- дорогое предприятие!
-- Но оно работает долго: на дедушку Роу и сегодня спрос. Нет юношеских картин. Мы больше не делаем картин о первой любви, подобных "Ста дням после детства" или "Дикой собаке Динго". Сколько можно крушить челюсти на экране!
-- Но тогда нужно менять режиссеров -- они штампуют "Ментов"!
-- Им "Ментов" заказывают. Люди для денег делают заказуху -- мыло. Но мылом могут быть "Сага о Форсайтах", "Война и мир", Достоевский. У нас великая литература, есть на что опираться, берусь составить список из двадцати кассовых картин. Имею право так говорить, потому что "Мертвый сезон" собрал за десять месяцев сто миллионов.
-- Это был прорыв на фоне официоза. Сейчас ситуация другая.
-- Смысл тот же: у нас опять дефицит нормального человеческого кино.
-- Как все это осуществить? Централизованное планирование?
-- Должен быть сценарный портфель, а он требует денег: сегодня никто не будет писать сценарий в стол. Нужны конкурсы -- детской тематики, молодежной и т.д.
-- Этим будет заниматься киноведомство?
-- И Союз кинематографистов. Он должен работать на кино, елки-палки! Тогда появятся деньги и на социальные нужды. А вместо этого мы спорим о Киноцентре. Почему я предложил кончать эту войну мышей и лягушек? Потому что мы в тупике. Но чтобы выйти из него, нашим союзам надо привести свои уставы в соответствие друг с другом. У нас союз демократический, в РСК устав тоталитарный.
-- Какие условия выдвигает Московский союз?
-- Секретари союза не должны назначаться. Московскому союзу должна быть возвращена собственность. Она есть у кинематографистов Петербурга, Екатеринбурга, Казани -- только не у москвичей. Мы договорились о прекращении военных действий и согласовании уставов -- договорились идти навстречу друг другу.
-- При сближении на компромисс идут обе стороны. Чем пожертвует Московский союз?
-- Став региональной организацией РСК, свои действия на федеральном уровне мы будем согласовывать с ним. Москва -- наша прерогатива, дела федеральные и международные -- в ведении РСК.
-- Получается: горизонталь сблизится с вертикалью. Но так не бывает. Кто-то должен поступиться принципами.
-- Мы найдем некий модус вивенди. Можно назначить чиновника, но нельзя администрировать в творчестве. В союз кинематографистов принимали за вклад в кино. Теперь могут принять просто потому, что человек имеет к кино отношение. Но мы не профсоюз.
-- Реален ли государственный кредит в условиях кризиса?
-- Во время войны государство вливало в кино огромные суммы, отнимая их у военной промышленности. Потому что кино приближало победу. "Секретарь райкома", "Жди меня", "Небесный тихоход", "Иван Грозный" были оружием. Тогда это понимали.
-- Возврат к госзаказу?
-- Надо понять, что хочет смотреть зритель и что он должен смотреть.
-- Любой продюсер скажет, что зритель хочет мордобоя.
-- Такой продюсер -- человек вчерашнего дня. Никакой прорыв невозможен, если идти на поводу у толпы. "Брат-2" -- это шагреневая кожа, короткий успех, тупик. Сегодня опять нужны картины, которые называются "Учитель". Или "Крестьяне". Мы лишили людей духовной пищи, в результате у нас 10 миллионов безграмотных!
-- На телеканале М-1 есть практика "народных ведущих". Привели в студию скинхеда-националиста, и тот стал читать по складам.
-- Безграмотность рождает скинхедов, это почва для национализма. Половина наших бед зарождается от дефицита в духовной сфере. Вот поэтому и нельзя экономить на кино.
-- Иными словами, речь о возникновении идеологии.
-- Речь о национальной идее. Она есть во всех странах. Замечательная французская триада: свобода, равенство, братство. В США работает американская мечта: Клинтон -- сын бедных людей.
-- Можете предложить идею для России?
-- Единый народ -- священная земля -- великая культура.
16 октября исполнилось бы 80 лет Савве Кулишу. Но его уже много лет нет с нами. Иногда
кажется, живи он и вот такие люди сегодня, и Союз кинематографистов был бы другим, и, возможно, другой была бы страна. Страну делают люди. А такие люди из нее ушли. Кого-то выдавили. Кто-то умер. Кто-то, как Савва, погиб. Потому что жить он мог только в движении.
Вот что я написал десять лет назад к его 70-летию. Сегодня перечитал - и еще раз поразился, как с той поры изменилась страна и ее время.
И как уже совсем не вписался бы в эту новую Россию Савва Кулиш.
Прости-прощай, эпоха романтизма
Савва Кулиш из тех людей, с которыми невозможно быть «на вы» - он как-то сразу снимал все барьеры и становился необходимым в жизни настолько, что его присутствие ощущалось сквозь время и расстояния - как окружающая природа, как страна, неотъемлемой частью которой он был. Исчезновение таких людей кажется немыслимым, но масштаб их становится ясен, когда они уходят.
Возможно, в этот день кто-то вспомнит о «Мертвом сезоне» - его первом большом фильме, который он снял в 31 год, сразу став знаменитым - картину только за 9 месяцев посмотрело более ста миллионов человек. Там многое было впервые: зрители впервые увидели так рельефно закулисье секретных служб, впервые поняли, какого масштаба актеры Ролан Быков и Донатас Банионис, впервые проникли сквозь железный занавес на улицы реальных западных городов. Прошло много лет, но картина и сегодня безупречна и с профессиональной, и с этической точек зрения, - в ней внутренняя свобода, какая в те годы казалась невозможной. Для Саввы Кулиша эта свобода была способом жить - он свободным оставался во все времена. И формировал вокруг себя пространство свободы - поэтому в бесчисленные его проекты люди шли с радостью и энтузиазмом. Масштаб и значение этих проектов еще предстоит оценить.
Он был рожден кинематографистом, то есть, в его понимании, деятелем. Кинокамера была неотъемлемой принадлежностью дома, где он рос: его отец - кинооператор Яков Кулиш, работавший с Эйзенштейном. Школа киномастерства для него стала и школой общественной активности: студентом ВГИКа он помогал Михаилу Ромму в работе над знаменитым фильмом «Обыкновенный фашизм» - в качестве режиссера-стажера просматривал и отбирал кадры фашистской хроники, пытаясь понять феномен тоталитарного сознания, в основе которого всегда высокомерная ненависть к человеку.
Его первой самостоятельной картиной стала документальная - «Последние письма», которые он снял с однокурсником Харлампием Стойчевым. Фильм основан на документах, откопанных им в архивах берлинской студии UFA: ура-патриотические кадры официальной хроники сопровождались чтением писем немецких солдат с фронта - возникала трагедия поколений, одурманенных гитлеровской пропагандой. Картина, как ясно, была не о прошлом - это предостережение стране, победившей фашистскую Германию, но не убившей зерна фашизма в самой себе.
За свою недолгую, в общем, жизнь Савва снял не так уж много игровых лент, но они становились событиями: «Комитет 19-ти», «Взлет», «Сказки… сказки… сказки старого Арбата», «Трагедия в стиле рок», «Железный занавес». Кино он понимал не как бизнес - он был вдохновителем общественных акций, значение которых выходит за пределы искусства.
Когда Московский кинофестиваль стал внутрицеховым мероприятием, он вместе со Станиславом Ростоцким основал «народный» фестиваль «Окно в Европу» в Выборге, где вернул кино зрителям: там залы всегда полны благодарной публикой.
Когда страна в раже перестройки стала забывать о своем прошлом, он осуществил неподъемный по масштабам цикл документальных исследований «100 фильмов о Москве»: многие и разные режиссеры на организованной им студии «Нэцке» рассказывали об истории, психологии, философии и быте великого города.
Тревожные крены, которые наметились в общественных настроениях соотечественников, не давали Савве покоя - он снова и снова напоминал молодым о природе фашизма, урокам памяти посвятив цикл из 12 картин - документальную трагедию «Прости-прощай, ХХ век». В ней автор сам встал в кадр, демонстрируя молодой аудитории кадры старой и современной хроники: фашистские демонстрации в Берлине, Вене, Москве, Музей толерантности в Лос-Анджелесе, Музеи холокоста в разных странах. Реакция собравшихся и их комментарии к увиденному снимались скрытой камерой. Мы получили редкий по выразительности моментальный снимок умонастроений тех, кому принадлежит будущее России. И спустя почти полвека после «Обыкновенного фашизма» Кулиша поразило охватившее страну беспамятство: «Они же ничего не знают! - рассказывал он о слушателях своих лекций в Сибири. - Они словно впервые слышали от меня о судьбе, которую Гитлер готовил не только евреям, но и русским, как он хотел взорвать Москву и Ленинград, как мечтал всех русских согнать за Урал, уничтожив всех, кто окончил больше четырех классов школы. Они ничего об этом не знают!». «Сегодня опять нужны картины, которые называются "Учитель". Или "Крестьяне". Мы лишили людей духовной пищи, в результате у нас 10 миллионов безграмотных! Безграмотность рождает скинхедов, это почва для национализма. Половина наших бед зарождается от дефицита в духовной сфере», - говорил он в интервью, которое дал мне в июне 2001 года.
Фильм о ХХ веке оказался его завещанием, именно эту принципиальную для него работу надо было показать в эти дни по ТВ в прайм-тайм - ибо нет сегодня картины, более необходимой для будущего России. Но, увы, ни «Последние письма», ни антифашистские документальные ленты Кулиша в последние годы увидеть невозможно: беспамятство прогрессирует такими темпами, что кажется, его до поры сдерживало только само существование среди нас этого доброго, яростного и порядочного человека.
Он был последним оплотом сопротивления и в Союзе кинематографистов России - отстаивал демократические принципы его деятельности в качестве председателя Московского союза. Вел линию на сближение спорящих сторон, и дело шло к долгожданному миру. После его смерти процесс распада пошел очень быстро, словно сорвавшись с цепи. Цепью этой была его порядочность, безупречность его репутации, авторитет, который просто так со счетов не скинешь. Непокорный глава московской организации был последним деятелем нашего кино, готовым к открытому спору. Без локомотива сопротивление ушло в глухое подполье.
Так сам уход Саввы Кулиша стал не просто потерей для всех, кто его знал и любил очно и заочно, - он обозначил конец великой романтической эпохи в нашем кино. Вместе с ним мы прощались и с эпохой 60-х, чьи идеи и настроения, а главное - выражение этих идей в искусстве были столь бурно талантливы, что не видеть это, превратить это в предмет осмеяния могут только глубоко бездарные люди. Но наступало другое время - тотальной коммерции и цинизма.
Наше последнее интервью состоялось 8 июня 2001 года в канун его отъезда в Ярославль, где он должен был встретиться со зрителями. Отменять поездку он не хотел, хотя со здоровьем происходило неладное: только что ему стало плохо, он упал, на лбу была здоровенная ссадина. «Поезд уходит» - было главным лейтмотивом нашего разговора: он боялся не успеть с реализацией своих идей. На прощание я попросил разрешения сделать фото. Он почему-то зажмурился и улыбнулся в объектив так смешно и нежно, как умел только он. На свой поезд, уже не фигуральный, он не успел, поехал в Ярославль на машине. Интервью оказалось последним, улыбка - прощальной: наутро Саввы не стало. Когда смотришь на это странное и категорически не пригодное для официоза фото, кажется, что он уже все знал наперед.
Вот это интервью. Савва был председателем Московского Союза кинематографистов, который успешно противостоял тогда мертвечине возглавляемого Михалковым Российского союза. Интервью было полно энергии и уверенности. После смерти Кулиша перестал существовать и Московский СК - исчез его мотор, его фундамент, его воля.
Конец войны мышей и лягушек?
Союзы кинематографистов нашли общее дело
Пора прекратить споры об имуществе, жить за счет сдаваемых площадей и кормиться подачками, Пора делать свое прямое дело -- кино. Вот главный пафос V пленума правления Союза кинематографистов Москвы, на котором были сделаны первые шаги к сближению со его давним антагонистом -- Союзом кинематографистов России.
Мелькнувшая в печати весть о возвращении кино-Москвы в лоно кино-России преждевременна. Разногласия принципиальны, взаимное неприятие так велико, что глава МСК Савва Кулиш почти год не мог пробиться к главе РСК Никите Михалкову. Перед пленумом встреча наконец состоялась, ее можно считать исторической. Стороны договорились идти навстречу друг другу даже ценою компромиссов. В документах пленума есть оговорка: МСК войдет в михалковский союз лишь при условии внесения изменений в Устав СК России. Напомню: если Московский киносоюз привержен демократическим принципам, то СК России выстроил властную вертикаль. МСК объединяет 3,5 тысячи кинематографистов, при том, что в стране их 4,5 тысячи, -- это основообразующая организация, от решений которой все и зависит. Решения будут приняты на съезде осенью.
Мы говорим с председателем МСК режиссером Саввой КУЛИШОМ.
-- На чем сплотились?
-- На общей идее. Нельзя вечно жить на копейки от аренды помещений. Мы пытаемся создать механизм, который поможет кино зарабатывать.
-- Что это за механизм?
-- Есть указ о создании общества "Российский кинопрокат" -- такое же необходимо Москве. Кинотеатры должны стать "театрами кино". Речь и о мультиплексах, и о комплексах типа лондонского "Уайт-хауза", куда можно придти с семьей на весь день. Кроме кино, там детские площадки, магазины, кафе, игротеки, выставки, фонтаны, зелень. У нас начинает возникать нечто подобное и результат налицо: в московском "Ролане" нельзя было попасть на "Тельца" Сокурова. То есть наступил миг, когда наше кино опять востребовано.
-- В Москве открылся кинотеатр "Алмаз" с двойными креслами для любви и кабинетами, куда можно заказать спиртное, закуску и при желании закрыться ставнями. Если на экране аттракцион, все сработает, но кому там будет дело до искусства?
-- Я много разговаривал с молодыми зрителями -- им боевики давно приелись, они хотят серьезного кино. Всегда хочется того, чего нет.
-- Что мешает показывать такое кино в новых кинотеатрах?
-- Они работают с американскими мейджорами, время расписано на год вперед. "Брат-2" был снят при аншлаге -- подпирал новый фильм.
-- Что вы предлагаете?
-- Государству нужно сделать стратегический шаг: вложиться в кино. Чтобы оно могло конкурировать с этой системой.
-- Владельцы кинозалов не считают выгодным показывать наши фильмы-- как их заставишь?
-- Нам не хватает системы протекционизма. Отчисления от проката иностранных картин должны быть много выше, чем от наших. Тогда показывать отечественное кино будет выгодно.
-- Вы директор нового кинотеатра и горячий сторонник нашего кино -- какой из фильмов года возьмете для первой премьеры?
-- Понимаю коварство вопроса. Но если бы в эпоху оттепели государство не вложилось в кино, не было бы у нас ни Чухрая, ни Хуциева, ни Тарковского. Речь не о том, чтобы сесть государству на шею, а о кредите. Вливание нужно, чтобы система заработала. Иначе в условиях рынка кино не будет. А тогда не нужен и киносоюз.
-- Хорошо, влили. Какого рода фильмы нужно запустить в производство, чтобы заработала система возврата денег?
-- Много детских фильмов. Дети одна из самых благодарных аудиторий.
-- Сказки -- дорогое предприятие!
-- Но оно работает долго: на дедушку Роу и сегодня спрос. Нет юношеских картин. Мы больше не делаем картин о первой любви, подобных "Ста дням после детства" или "Дикой собаке Динго". Сколько можно крушить челюсти на экране!
-- Но тогда нужно менять режиссеров -- они штампуют "Ментов"!
-- Им "Ментов" заказывают. Люди для денег делают заказуху -- мыло. Но мылом могут быть "Сага о Форсайтах", "Война и мир", Достоевский. У нас великая литература, есть на что опираться, берусь составить список из двадцати кассовых картин. Имею право так говорить, потому что "Мертвый сезон" собрал за десять месяцев сто миллионов.
-- Это был прорыв на фоне официоза. Сейчас ситуация другая.
-- Смысл тот же: у нас опять дефицит нормального человеческого кино.
-- Как все это осуществить? Централизованное планирование?
-- Должен быть сценарный портфель, а он требует денег: сегодня никто не будет писать сценарий в стол. Нужны конкурсы -- детской тематики, молодежной и т.д.
-- Этим будет заниматься киноведомство?
-- И Союз кинематографистов. Он должен работать на кино, елки-палки! Тогда появятся деньги и на социальные нужды. А вместо этого мы спорим о Киноцентре. Почему я предложил кончать эту войну мышей и лягушек? Потому что мы в тупике. Но чтобы выйти из него, нашим союзам надо привести свои уставы в соответствие друг с другом. У нас союз демократический, в РСК устав тоталитарный.
-- Какие условия выдвигает Московский союз?
-- Секретари союза не должны назначаться. Московскому союзу должна быть возвращена собственность. Она есть у кинематографистов Петербурга, Екатеринбурга, Казани -- только не у москвичей. Мы договорились о прекращении военных действий и согласовании уставов -- договорились идти навстречу друг другу.
-- При сближении на компромисс идут обе стороны. Чем пожертвует Московский союз?
-- Став региональной организацией РСК, свои действия на федеральном уровне мы будем согласовывать с ним. Москва -- наша прерогатива, дела федеральные и международные -- в ведении РСК.
-- Получается: горизонталь сблизится с вертикалью. Но так не бывает. Кто-то должен поступиться принципами.
-- Мы найдем некий модус вивенди. Можно назначить чиновника, но нельзя администрировать в творчестве. В союз кинематографистов принимали за вклад в кино. Теперь могут принять просто потому, что человек имеет к кино отношение. Но мы не профсоюз.
-- Реален ли государственный кредит в условиях кризиса?
-- Во время войны государство вливало в кино огромные суммы, отнимая их у военной промышленности. Потому что кино приближало победу. "Секретарь райкома", "Жди меня", "Небесный тихоход", "Иван Грозный" были оружием. Тогда это понимали.
-- Возврат к госзаказу?
-- Надо понять, что хочет смотреть зритель и что он должен смотреть.
-- Любой продюсер скажет, что зритель хочет мордобоя.
-- Такой продюсер -- человек вчерашнего дня. Никакой прорыв невозможен, если идти на поводу у толпы. "Брат-2" -- это шагреневая кожа, короткий успех, тупик. Сегодня опять нужны картины, которые называются "Учитель". Или "Крестьяне". Мы лишили людей духовной пищи, в результате у нас 10 миллионов безграмотных!
-- На телеканале М-1 есть практика "народных ведущих". Привели в студию скинхеда-националиста, и тот стал читать по складам.
-- Безграмотность рождает скинхедов, это почва для национализма. Половина наших бед зарождается от дефицита в духовной сфере. Вот поэтому и нельзя экономить на кино.
-- Иными словами, речь о возникновении идеологии.
-- Речь о национальной идее. Она есть во всех странах. Замечательная французская триада: свобода, равенство, братство. В США работает американская мечта: Клинтон -- сын бедных людей.
-- Можете предложить идею для России?
-- Единый народ -- священная земля -- великая культура.