Русский рассказ XX века. Антология
Господа, а вы читаете антологии? Не просто сборники текстов разных писателей, собранные под одной обложкой по некоему, выбранному безымянным составителем признаку (эпоха, направление, тематика, географическая принадлежность, язык и т.д.), а нечто большее, более концептуально целостное, более похожее на цельное литературное произведение? Не читаете? Не знаете о таких? Позвольте тогда вам посоветовать несколько. Сегодня напишу о том, что читаю сейчас, а если тема заинтересует кого-то, то продолжу ее.
Итак, название данной антологии говорит само за себя: под голубенькой обложкой с рисунком Владимира Сорокина (составителя данного произведения) в более или менее хронологическом порядке собраны рассказы виднейших представителей русской литературы ХХ века, среди которых Лев Толстой и Бунин, Хармс и Булгаков, Шукшин и Мамлеев, Ерофеев и Татьяна Толстая, Пелевин и Улицкая, а также многие другие. Так что, вне зависимости от приятия или неприятия эстетической и повествовательной концепции Сорокина, читателю обеспечено чтение самого высокого ранга и качества. И даже если некоторые рассказы уже были прочитанны раньше, антология позволяет взглянуть на них в очень неординарном и неожиданном контексте и ракурсе.
Но и это еще не все. Кроме великолепных рассказов, подобранных с величайшим вкусом и тщанием (известными и неоспоримыми качествами составителя) в книге имеется предисловие, объясняющее принцип подбора рассказов. Сорокин говорит о "телесности" русской литературы, об интересе к физическому телу, к человеку не только как носителю определенных идей и взглядов, но как к живому существу с его слабостями, желаниями, физиологическими особенностями и проч. И действительно, перед нами предстаёт череда женщин и мужчин, стариков и детей, богатырей и карликов, красавцев и уродов, людей рождающихся и умирающих, насильников и жертв, существ, не совсем являющихся людьми и прочих, и прочих, и прочих.
Удивительным образом, всех этих таких разных персонажей в конечном итоге занимают одни и те же вопросы: смысла жизни, неотвратимости смерти, желания любви, тягот одиночества, своего предназначения, стремления к счастью.
P.S. То, что я скажу дальше, это только мои спекуляции: мне кажется, что кроме художественных целей, перечисленных выше, Сорокин, в качестве автора этой антологии, элегантно и не без определенного юмора утирает нос ханжам и зашоренным трусам, не признающим его частью Великой Русской Литературы, показывая им глубокую и неоспоримую свою с ней связь.
Итак, название данной антологии говорит само за себя: под голубенькой обложкой с рисунком Владимира Сорокина (составителя данного произведения) в более или менее хронологическом порядке собраны рассказы виднейших представителей русской литературы ХХ века, среди которых Лев Толстой и Бунин, Хармс и Булгаков, Шукшин и Мамлеев, Ерофеев и Татьяна Толстая, Пелевин и Улицкая, а также многие другие. Так что, вне зависимости от приятия или неприятия эстетической и повествовательной концепции Сорокина, читателю обеспечено чтение самого высокого ранга и качества. И даже если некоторые рассказы уже были прочитанны раньше, антология позволяет взглянуть на них в очень неординарном и неожиданном контексте и ракурсе.
Но и это еще не все. Кроме великолепных рассказов, подобранных с величайшим вкусом и тщанием (известными и неоспоримыми качествами составителя) в книге имеется предисловие, объясняющее принцип подбора рассказов. Сорокин говорит о "телесности" русской литературы, об интересе к физическому телу, к человеку не только как носителю определенных идей и взглядов, но как к живому существу с его слабостями, желаниями, физиологическими особенностями и проч. И действительно, перед нами предстаёт череда женщин и мужчин, стариков и детей, богатырей и карликов, красавцев и уродов, людей рождающихся и умирающих, насильников и жертв, существ, не совсем являющихся людьми и прочих, и прочих, и прочих.
Удивительным образом, всех этих таких разных персонажей в конечном итоге занимают одни и те же вопросы: смысла жизни, неотвратимости смерти, желания любви, тягот одиночества, своего предназначения, стремления к счастью.
P.S. То, что я скажу дальше, это только мои спекуляции: мне кажется, что кроме художественных целей, перечисленных выше, Сорокин, в качестве автора этой антологии, элегантно и не без определенного юмора утирает нос ханжам и зашоренным трусам, не признающим его частью Великой Русской Литературы, показывая им глубокую и неоспоримую свою с ней связь.