Татьяна Воеводина. Есть ли повод гордиться?
Сегодня принято радоваться возросшими объёмами экспорта продовольствия из России. А уж с тех пор, как по осени министр сельского хозяйства А.Ткачёв сказал, что экспортом продовольствия мы зарабатываем на 1/3 больше, чем экспортом оружия, - тут восторгу не было предела: ведь Россия - вторая страна после США по экспорту оружия.
Сегодня экспорт продовольствия из РФ составляет 18,9 млрд $. А в начале двухтысячных экспорт продовольствия не превышал трёх млрд. $: рост шестикратный. Главный продукт российского продовольственного экспорта - зерно. Однако растёт вывоз мяса птицы и свинины.
Но мне же как сельскому товаропроизводителю почему-то не хочется присоединяться к общим восторгам. Да, экспорт растёт - это факт. И наше хозяйство тоже экспортировало зерно через Азовский порт.
Но давайте посмотрим на пищевой импорт в Россию. Он в 2014 году составил 39,7 млрд. Долл. Т.е. превысил экспорт более, чем вдвое. В розничной торговле доля импорта, как пишут, составляет примерно одну треть. Выходит дело, из каждых трёх рублей, потраченных хозяйкой в «Дикси» или «Пятёрочке» - один идёт на обогащение иностранных аграриев. И не надо про апельсины с бананами: вряд ли они составляют треть всего покупаемого россиянами продовольствия. А хотелось бы, чтобы деньги доставались нашим крестьянам.
Но и это ещё не всё. Мы импортируем - почти полностью - семена овощей. Где же наши? Ведь были же они? Просто в процессе капиталистической революции была заброшена селекционная работа, выведение новых сортов. Наше сельское хозяйство критически зависит от транснациональных корпораций в отношении семян. Именно в таком положении находятся страны третьего мира. Это современный вид колониальной зависимости. И это - опасно. Нашему геополитическому противнику есть в случае чего за какие ниточки нас дёрнуть. И несмотря ни на какие санкции мы продолжаем закупать семена. А семена эти - так называемые гибриды первого поколения, которые невозможно размножить самостоятельно: на следующий год требуется закупать новые.
Недавно прочитала в «Огоньке». Оказывается, вблизи Снегирей (недалеко от Москвы по Волоколамскому шоссе) было (и отчасти есть) экспериментальное хозяйство под эгидой Академии Наук, где уже 60 лет выводят высокопродуктивную многолетнюю пшеницу. Но - понятно - эти земли вблизи Москвы пригодились бы девелоперам; ну, их и отжимают у учёных. Что будет дальше - из публикации непонятно. Мы могли бы пригласить учёных в наше ростовское хозяйство. Почему бы и нет: местность у нас самая что ни наесть подходящая, хозяйство зерновое. Организовали бы производство этих чудо-семян. Позвонила в «Огонёк», хотела найти автора заметки. Но - обломилась. Оказалось, что работники журнала уже на каникулах. А вернутся они с заслуженного отдыха - после 11 января. Вот как работает передовая интеллигенция. Ну ладно, подождём до января. А может, найду его через соцсети. Да ведь, поди, и говорить со мной не будет: отдых - это святое.
Аналогичная история - с породами скота. Всю высокопродуктивную, породистую скотину закупают за границей. У нас селекционная работа в упадке. И то сказать, дело это не быстрое, как всякая научная работа, и не сулит скорых и лёгких барышей. А духовная атмосфера в обществе такова, что горизонт планирования не превышает пары лет. То, что не окупится и не принесёт прибыль за этот срок - отвергается. Мы все живём словно на детской или средневековой картинке, где нет перспективы, потому что её ещё не научились рисовать. Мне кажется, этой работой может у нас заниматься только государство, но я не слышала, чтобы об этом хотя бы ставили вопрос.
Когда-то у нас под Москвой был институт кормоводства, где исследовались и разрабатывались наилучшие корма для животноводства. Теперь там Сколково, а породистую скотину и рационы для неё мы получаем из-за границы. Средняя, нормальная российская молочно-товарная ферма - это весьма депрессивное заведение. Помню, позапрошлой осенью мне пришла в голову затея - прицениться к одной из таких ферм, продающихся недалеко от моей родины - Коломны. Вроде она даже считается вполне приличной, но на самом деле не ферма, а слёзы.
Создать современное, высокопродуктивное животноводство - эта работа у нас ещё впереди. Создать животноводство - это не просто коров привезти и купить голландскую технологию. Создать - это значит иметь своё от и до. Мне кажется, мы должны иметь полную продовольственную независимость. Так, знаете, на всякий случай. Да и деньги попусту не будут уходить из страны. Немного разумного меркантилизма, а попросту говоря - крестьянской прижимистости нам бы не помешало. Продовольственная безопасность - это и собственное производство агрохимии, и ветпрепаратов, и оборудования для ферм, пищевой промышленности. Ещё в XVIII веке было замечено, что передовое сельское хозяйство бывает только в странах, где есть развитая обрабатывающая промышленность. Без разносторонней, многоотраслевой индустриализации мы передовое сельское хозяйство не создадим. Так оно у нас и останется «отвёрточным»: местное производство из иностранных компонентов.
Выдающийся образец такого подхода - наши птицеводческие комплексы, обеспечивающие потребности страны в курятине. Вроде всё хорошо, за вычетом одной детали. Наши бройлеры - наполовину иностранцы: яйца для них ввозятся из-за границы. В чём тут хитрость - не знаю. Допускаю, что так - просто удобнее, легче. Это свойство рыночной экономики: любой экономический оператор всегда идёт по линии наименьшего сопротивления. Если государство желает что-то изменить - надо проводить активную промышленную политику: закрывать какие-то возможности, поощрять полезный для страны тип поведения. Проводить активную политику трудно: надо понять, что делать, как и когда; приходится затрагивать чьи-то интересы. Но без активной политики подлинного развития не достичь. «Невидимая рука рынка» тут не поможет.
Так что, патриотически гордясь успехами, хорошо бы нам всем засучить рукава.
Сегодня экспорт продовольствия из РФ составляет 18,9 млрд $. А в начале двухтысячных экспорт продовольствия не превышал трёх млрд. $: рост шестикратный. Главный продукт российского продовольственного экспорта - зерно. Однако растёт вывоз мяса птицы и свинины.
Но мне же как сельскому товаропроизводителю почему-то не хочется присоединяться к общим восторгам. Да, экспорт растёт - это факт. И наше хозяйство тоже экспортировало зерно через Азовский порт.
Но давайте посмотрим на пищевой импорт в Россию. Он в 2014 году составил 39,7 млрд. Долл. Т.е. превысил экспорт более, чем вдвое. В розничной торговле доля импорта, как пишут, составляет примерно одну треть. Выходит дело, из каждых трёх рублей, потраченных хозяйкой в «Дикси» или «Пятёрочке» - один идёт на обогащение иностранных аграриев. И не надо про апельсины с бананами: вряд ли они составляют треть всего покупаемого россиянами продовольствия. А хотелось бы, чтобы деньги доставались нашим крестьянам.
Но и это ещё не всё. Мы импортируем - почти полностью - семена овощей. Где же наши? Ведь были же они? Просто в процессе капиталистической революции была заброшена селекционная работа, выведение новых сортов. Наше сельское хозяйство критически зависит от транснациональных корпораций в отношении семян. Именно в таком положении находятся страны третьего мира. Это современный вид колониальной зависимости. И это - опасно. Нашему геополитическому противнику есть в случае чего за какие ниточки нас дёрнуть. И несмотря ни на какие санкции мы продолжаем закупать семена. А семена эти - так называемые гибриды первого поколения, которые невозможно размножить самостоятельно: на следующий год требуется закупать новые.
Недавно прочитала в «Огоньке». Оказывается, вблизи Снегирей (недалеко от Москвы по Волоколамскому шоссе) было (и отчасти есть) экспериментальное хозяйство под эгидой Академии Наук, где уже 60 лет выводят высокопродуктивную многолетнюю пшеницу. Но - понятно - эти земли вблизи Москвы пригодились бы девелоперам; ну, их и отжимают у учёных. Что будет дальше - из публикации непонятно. Мы могли бы пригласить учёных в наше ростовское хозяйство. Почему бы и нет: местность у нас самая что ни наесть подходящая, хозяйство зерновое. Организовали бы производство этих чудо-семян. Позвонила в «Огонёк», хотела найти автора заметки. Но - обломилась. Оказалось, что работники журнала уже на каникулах. А вернутся они с заслуженного отдыха - после 11 января. Вот как работает передовая интеллигенция. Ну ладно, подождём до января. А может, найду его через соцсети. Да ведь, поди, и говорить со мной не будет: отдых - это святое.
Аналогичная история - с породами скота. Всю высокопродуктивную, породистую скотину закупают за границей. У нас селекционная работа в упадке. И то сказать, дело это не быстрое, как всякая научная работа, и не сулит скорых и лёгких барышей. А духовная атмосфера в обществе такова, что горизонт планирования не превышает пары лет. То, что не окупится и не принесёт прибыль за этот срок - отвергается. Мы все живём словно на детской или средневековой картинке, где нет перспективы, потому что её ещё не научились рисовать. Мне кажется, этой работой может у нас заниматься только государство, но я не слышала, чтобы об этом хотя бы ставили вопрос.
Когда-то у нас под Москвой был институт кормоводства, где исследовались и разрабатывались наилучшие корма для животноводства. Теперь там Сколково, а породистую скотину и рационы для неё мы получаем из-за границы. Средняя, нормальная российская молочно-товарная ферма - это весьма депрессивное заведение. Помню, позапрошлой осенью мне пришла в голову затея - прицениться к одной из таких ферм, продающихся недалеко от моей родины - Коломны. Вроде она даже считается вполне приличной, но на самом деле не ферма, а слёзы.
Создать современное, высокопродуктивное животноводство - эта работа у нас ещё впереди. Создать животноводство - это не просто коров привезти и купить голландскую технологию. Создать - это значит иметь своё от и до. Мне кажется, мы должны иметь полную продовольственную независимость. Так, знаете, на всякий случай. Да и деньги попусту не будут уходить из страны. Немного разумного меркантилизма, а попросту говоря - крестьянской прижимистости нам бы не помешало. Продовольственная безопасность - это и собственное производство агрохимии, и ветпрепаратов, и оборудования для ферм, пищевой промышленности. Ещё в XVIII веке было замечено, что передовое сельское хозяйство бывает только в странах, где есть развитая обрабатывающая промышленность. Без разносторонней, многоотраслевой индустриализации мы передовое сельское хозяйство не создадим. Так оно у нас и останется «отвёрточным»: местное производство из иностранных компонентов.
Выдающийся образец такого подхода - наши птицеводческие комплексы, обеспечивающие потребности страны в курятине. Вроде всё хорошо, за вычетом одной детали. Наши бройлеры - наполовину иностранцы: яйца для них ввозятся из-за границы. В чём тут хитрость - не знаю. Допускаю, что так - просто удобнее, легче. Это свойство рыночной экономики: любой экономический оператор всегда идёт по линии наименьшего сопротивления. Если государство желает что-то изменить - надо проводить активную промышленную политику: закрывать какие-то возможности, поощрять полезный для страны тип поведения. Проводить активную политику трудно: надо понять, что делать, как и когда; приходится затрагивать чьи-то интересы. Но без активной политики подлинного развития не достичь. «Невидимая рука рынка» тут не поможет.
Так что, патриотически гордясь успехами, хорошо бы нам всем засучить рукава.