Суета сует в Заповеднике Сказок - Проект №20
- Одиннадцатого марта… одиннадцатого марта… - проворчал Продавец Барометров.
Положив в камин новое полено, он вернулся в своё любимое кожаное кресло.
- Меня терзают смутные сомнения…
Господин Сказочник, непринуждённо возразил:
- Ну, не без этого, конечно! Сомнения, мой друг, были всегда. Разве в самый первый раз, когда мы затевали легендарную акцию с белым бычком, разве тогда не было сомнений? Вспомните! Вспомните, какой свист и улюлюкание доносились из тупика Угрюмых Циников в те трудные дни… Меж тем, именно тогда мы с вами, други, заложили краеугольный камень Заповедника!
- Угу! А с каким триумфом мы прошлись по избитой теме лазоревых шуршиков? - Гениальный Механик Планеты громко хлопнул себя по коленям; водилась за ним такая привычка, проявлявшаяся в минуту крайнего восторга. - На улице Скептиков был просто траур. Им пришлось чистить в головах ржавые шестерёнки и заново переосмысливать замшелое мировоззрение. С тех пор всю их улицу одним махом переименовали.
- Вот именно! Разве могла бы она теперь называться проспектом Сказочных Энтузиастов, если бы не наш смелый эксперимент с лазоревыми шуршиками? Теперь-то, конечно, он вошёл в хрестоматию…
Собеседники предались тёплому ностальгическому воспоминанию.
- А взять последний свежий пример - разве не провокация? Это же вообще получилось какое-то масштабное свинство! - Продавец Барометров неопределённо махнул рукой.
- То-то и оно, мой друг! То-то и оно! Результат всегда один. Какую бы изощрённую проверку на прочность мы ни устраивали, наши сказочники из всех непростых ситуаций неизменно выходят с честью, ухитряясь любую тему повернуть так, как не снилось ни мне, ни Гансу Христиану, ни Гауссу, ни Гофману, ни братьям Гримм, ни даже солнцеликому Александру Сергеичу…
- Верно! Что до Шехерезады, то она, похоже, вовсе никогда не спала, поэтому придумки наших авторов ей уж тем более не могли присниться …
- Спрашивается: заслужили сказочники, наконец, какую-нибудь лёгкую тему, или наоборот?
- Думаю, вы не вполне корректно формулируете вопрос, дорогой друг. Что значит лёгкую или трудную? Как говаривал великий сказочник Эйнштейн, всё относительно…
Мартышка, отвлёкшаяся на изучение только что принесённого в дом бронзового бюста Вольтера, широко и с удовольствием зевнув, бесцеремонно дёрнула попугая за хвост:
- Эй! О чём это они там ругаются?
Жан встрепенулся и заорал:
- Когда ты избавишься от своих необузданных манер, Матильда? Пойми, ты не в джунглях, в конце концов!
- Ну, я же работаю над собой. Сам видишь: раньше я дёргала тебя тридцать три раза на день, а теперь всего раз пять-шесть, не больше… Так о чём это они?
- О чём, о чём? Риторический вопрос. Ну, о чём они ещё могут разговаривать? О сказках, разумеется…
- Что-то скучно у них получается! О сказках так не разговаривают. О сказках надо весело, с огоньком. Вот, помню, в кофейне хромого Сулеймана в Бомбее были сказки! Весь квартал по вечерам приходил послушать. Даже мы, мартышки, сидели на заборах, разинув рты. Вот это, скажу, были сказки! Необыкновенные - всем сказкам сказки…
- Ну-ка, ну-ка! - заинтересовался Господин Сказочник, обративший внимание на шумную возню Матильды и Жана. - Может, припомнишь для примера, какая сказка понравилась тебе в Бомбее больше всего?
Все повернулись и посмотрели на невозмутимую мартышку.
- А чего тут вспоминать! - надула щёки Матильда. - Такое не забывается! Сказка про чудесную девочку, конечно. Вряд ли кто-то сможет такую ещё придумать…
- А вот это мы посмотрим! - воскликнул Сказочник. - Обещаю, что к одиннадцатому марта мы узнаем немало чудесных сказок про чудесных девочек…
Радио на стене вежливо кашлянуло, махнуло сарафанным флажком и хорошо поставленным торжественным голосом объявило:
ВНИМАНИЕ! ВНИМАНИЕ! 11 МАРТА - ДЕНЬ ЧУДЕСНОЙ ДЕВОЧКИ!
Бронзовый Вольтер зачем-то зажмурился…