Иерусалимское королевство, ч.3
Как закалялась сталь или история взятия Иерусалима крестоносцами Первого Крестового похода.
Или - почему тогдашние крестоносцы так напоминают толчков.
7 июня 1099 г. первые крестоносцы с вершины горы Наби Самуэль узрели стены Святого города. По тем временам твердыня выглядела очень внушительно, но энтузиазм и вера в помощь Бога настолько воодушевляли крестоносцев, что они не посчитали это препятствие серьезным, Несколько охладили пыл осаждавших изгнанные из города христиане, которые поспешили присоединиться к армии крестоносцев. Они подробно рассказали о планировке и защитных сооружениях Иерусалима. Не было никакой возможности штурмовать город со стороны обрывистых берегов реки Кедрон и долины Гай бен-Гееном. Единственный въезд в Иерусалим, с севера, тоже был хорошо защищен. Тогда крестоносцы решили разделить армию: часть войск стала у Дамасских ворот, другая, во главе с Танкредом, благородным рыцарем, героем легенд и поэм, заняла позицию к северо-западу от города, напротив башни Голиафа. Командир французского отряда Раймон из Сент-Жизель вместе с Готфридом Бульонским встал на горе Сион. Крестоносцы возлагали все надежды на Всевышнего, который, увидев Христово воинство под стенами Святого города, должен был открыть вход в Иерусалим. Но чуда не произошло. После пяти дней подготовки, в ходе которой крестоносцам приходилось регулярно отражать нападения, предводители решили атаковать Иерусалим с севера. Однако, собираясь в поход и надеясь на Божественное чудо, никто не озаботился запастись специальными орудиями, предназначенными для штурма. Только у Танкреда оказалась единственная на всю армию лестница, и он первым взобрался на крепостную стену. Мусульмане шутя отразили такую «мощную» атаку, и крестоносцам пришлось отступить. Неожиданно им улыбнулась удача - обнаружился большой склад древесины, который оставили без присмотра защитники города. Теперь можно было строить и осадные башни, и лестницы. Однако во всей армии не нашлось ни одного человека, умеющего плотничать! Вожди армий собрались на совет и решили взять город в осаду, хотя шансов на успех такого предприятия было очень мало. Осажденные не испытывали особых неудобств, а вот атакующая армия уже начинала страдать от жажды - запасы воды закончились, ближайшие источники были отравлены, и рыцари вынуждены были собирать утреннюю росу, чтобы напиться.
Выручили павших духом крестоносцев генуэзцы, флот которых 17 июня пришел в Яффский порт. Среди итальянцев нашлись опытные плотники и инженеры, которые немедленно приступили к строительству осадных башен. Вскоре три осадных инженерных сооружения были готовы к штурму города. Они были защищены металлическими щитами и вымоченными в уксусе кожами, что предохраняло деревянную конструкцию от греческого огня. По случаю окончания подготовки к очередному штурму был объявлен трехдневный пост, после которого начался торжественный крестный ход вокруг стен крепости.
Под беспощадными лучами палящего солнца, по горячему песку и с непокрытыми головами, рыцари двинулись в обход стен, возглавляемые священниками, несшими хоругви и иконы. Мусульмане с искренним изумлением взирали на это странное шествие, насмехались над крестоносцами и даже пускали стрелы в сторону процессии. Но и на этот раз Бог не пожелал открыть ворота Святого города. Истомленные жарой и жаждой, обозленные и почти отчаявшиеся крестоносцы приняли решение штурмовать город. На рассвете Осадные башни притащили под стены. Завязал ся жестокий бой. К вечеру атакующие были вынуждены отступить, все осадные башни были повреждены. На следующее утро бой возобновился с новой силой. Осаждающим наконец удалось взобраться на стены. Окрыленные успехом, они вскоре смяли оборону мусульман и ворвались в город. Легенда повествует, что Танкред, взобравшийся на стену города одним из первых, вступил в бой с Аргантом, египетским посланником в этом городе. Аргант был убит, а Танкред получил тяжелейшую рану. Дочь бывшего царя сарацин Антиоха, прекрасная Эрминия, была влюблена в рыцаря. С помощью оруженосца Танкреда она явилась на место боя и осмотрела раны возлюбленного, а после перевязала их своими густыми волосами, которые отрезала мечом.
Рыцари были настолько воодушевлены победой и настолько разочарованы в Божественном чуде, что, ворвавшись в город, убивали всех без разбора: мужчин, женщин, детей. Очевидцы утверждали, что кони всадников ступали по щиколотку в крови. Евреи, укрывшиеся в синагоге, были сожжены заживо, а успевшие спастись из горящего здания проданы в рабство. До нас дошли записи, сделанные одним из очевидцев взятия Иерусалима: «Некуда было уйти от трупов. Части тел валялись повсюду, и кровь заливала землю. Ужас вызывали не только растерзанные тела, но и сами убийцы, вымазанные в крови от ступней ног до макушки».
После того как все защитники города были уничтожены, рыцари собрались на совет у Гроба Господня. Была прочитана благодарственная молитва, и состоялись выборы правителя. Им стал знатный рыцарь Готфрид Бульонский. Он отказался от королевского титула и не захотел носить золотую корону там, где Христос носил терновый венец. Он назвал себя «Защитник Гроба Господня». Впоследствии его брат Болдуин Лотарингский, не столь щепетильный в таких вопросах, был объявлен первым королем Иерусалимского королевства.
Или - почему тогдашние крестоносцы так напоминают толчков.
7 июня 1099 г. первые крестоносцы с вершины горы Наби Самуэль узрели стены Святого города. По тем временам твердыня выглядела очень внушительно, но энтузиазм и вера в помощь Бога настолько воодушевляли крестоносцев, что они не посчитали это препятствие серьезным, Несколько охладили пыл осаждавших изгнанные из города христиане, которые поспешили присоединиться к армии крестоносцев. Они подробно рассказали о планировке и защитных сооружениях Иерусалима. Не было никакой возможности штурмовать город со стороны обрывистых берегов реки Кедрон и долины Гай бен-Гееном. Единственный въезд в Иерусалим, с севера, тоже был хорошо защищен. Тогда крестоносцы решили разделить армию: часть войск стала у Дамасских ворот, другая, во главе с Танкредом, благородным рыцарем, героем легенд и поэм, заняла позицию к северо-западу от города, напротив башни Голиафа. Командир французского отряда Раймон из Сент-Жизель вместе с Готфридом Бульонским встал на горе Сион. Крестоносцы возлагали все надежды на Всевышнего, который, увидев Христово воинство под стенами Святого города, должен был открыть вход в Иерусалим. Но чуда не произошло. После пяти дней подготовки, в ходе которой крестоносцам приходилось регулярно отражать нападения, предводители решили атаковать Иерусалим с севера. Однако, собираясь в поход и надеясь на Божественное чудо, никто не озаботился запастись специальными орудиями, предназначенными для штурма. Только у Танкреда оказалась единственная на всю армию лестница, и он первым взобрался на крепостную стену. Мусульмане шутя отразили такую «мощную» атаку, и крестоносцам пришлось отступить. Неожиданно им улыбнулась удача - обнаружился большой склад древесины, который оставили без присмотра защитники города. Теперь можно было строить и осадные башни, и лестницы. Однако во всей армии не нашлось ни одного человека, умеющего плотничать! Вожди армий собрались на совет и решили взять город в осаду, хотя шансов на успех такого предприятия было очень мало. Осажденные не испытывали особых неудобств, а вот атакующая армия уже начинала страдать от жажды - запасы воды закончились, ближайшие источники были отравлены, и рыцари вынуждены были собирать утреннюю росу, чтобы напиться.
Выручили павших духом крестоносцев генуэзцы, флот которых 17 июня пришел в Яффский порт. Среди итальянцев нашлись опытные плотники и инженеры, которые немедленно приступили к строительству осадных башен. Вскоре три осадных инженерных сооружения были готовы к штурму города. Они были защищены металлическими щитами и вымоченными в уксусе кожами, что предохраняло деревянную конструкцию от греческого огня. По случаю окончания подготовки к очередному штурму был объявлен трехдневный пост, после которого начался торжественный крестный ход вокруг стен крепости.
Под беспощадными лучами палящего солнца, по горячему песку и с непокрытыми головами, рыцари двинулись в обход стен, возглавляемые священниками, несшими хоругви и иконы. Мусульмане с искренним изумлением взирали на это странное шествие, насмехались над крестоносцами и даже пускали стрелы в сторону процессии. Но и на этот раз Бог не пожелал открыть ворота Святого города. Истомленные жарой и жаждой, обозленные и почти отчаявшиеся крестоносцы приняли решение штурмовать город. На рассвете Осадные башни притащили под стены. Завязал ся жестокий бой. К вечеру атакующие были вынуждены отступить, все осадные башни были повреждены. На следующее утро бой возобновился с новой силой. Осаждающим наконец удалось взобраться на стены. Окрыленные успехом, они вскоре смяли оборону мусульман и ворвались в город. Легенда повествует, что Танкред, взобравшийся на стену города одним из первых, вступил в бой с Аргантом, египетским посланником в этом городе. Аргант был убит, а Танкред получил тяжелейшую рану. Дочь бывшего царя сарацин Антиоха, прекрасная Эрминия, была влюблена в рыцаря. С помощью оруженосца Танкреда она явилась на место боя и осмотрела раны возлюбленного, а после перевязала их своими густыми волосами, которые отрезала мечом.
Рыцари были настолько воодушевлены победой и настолько разочарованы в Божественном чуде, что, ворвавшись в город, убивали всех без разбора: мужчин, женщин, детей. Очевидцы утверждали, что кони всадников ступали по щиколотку в крови. Евреи, укрывшиеся в синагоге, были сожжены заживо, а успевшие спастись из горящего здания проданы в рабство. До нас дошли записи, сделанные одним из очевидцев взятия Иерусалима: «Некуда было уйти от трупов. Части тел валялись повсюду, и кровь заливала землю. Ужас вызывали не только растерзанные тела, но и сами убийцы, вымазанные в крови от ступней ног до макушки».
После того как все защитники города были уничтожены, рыцари собрались на совет у Гроба Господня. Была прочитана благодарственная молитва, и состоялись выборы правителя. Им стал знатный рыцарь Готфрид Бульонский. Он отказался от королевского титула и не захотел носить золотую корону там, где Христос носил терновый венец. Он назвал себя «Защитник Гроба Господня». Впоследствии его брат Болдуин Лотарингский, не столь щепетильный в таких вопросах, был объявлен первым королем Иерусалимского королевства.