Дизентерия в Той-Тюбе
М. А. Терентьев. Туркестан и туркестанцы // Вестник Европы, 1875, т. V.
Эпидемических болезней до холеры 1872 года в Кураминском уезде не было. Только летом 1870 года казаки в сел. Той-Тюбе страдали дизентерией повального характера. Отчасти скупость самих казаков, отчасти неопрятность их, отчасти недосмотр и нерадение сотенного командира в связи с зноем, тогда свирепствовавшим, - были причинами этой болезни.
В окрестностях Той-Тюбе (Тойтепа). Источник: uforum.uz
В сотнях введено было тогда артельное начало даже и в содержании лошадей. Остатки от фуражного довольствия уже не поступали в карман сотенного командира или заведывающего кавалерией, а делились между казаками по спуске на льготу. Из этих же денег заводилось все, нужное в сотенном хозяйстве. Такой порядок казался тем справедливее, что лошади у казаков не казенные, а собственные. На деле же это имело много неудобств. Сотенный командир обратился в какого-то первобытного атамана, который для решения вопроса о том: купить ли телегу для сотенной клажи, купить ли чиев [чий - так сказать, забор, ограда, решетка из камышин, привязанных в ряд одна к другой] и плетенок для шалашей, - должен был собирать «громаду» и предлагать свой проект всей сотне. Громада же усчитывала своего командира в расходах, ею разрешенных. Все это вместе с патриархальностью отношений казалось нам, регулярным, весьма необычным, и влекло за собою, например, отказ сотни запасать в поход указанное количество фуража на том основании, что в степи будет подножный корм, несогласие устраивать навесы и шалаши на лагерной стоянке и т. п. Так случилось и с сибирской сотней в Той-Тюбе: она была выведена за село, к речке, на все лето, а строить себе навесы отказалась. Казаки разместились под телегами, развешивая на оглобли и пики всякую рухлядь. Лагерь скорее походил на цыганский табор, чем на военную стоянку; жены и дети довершали сходство. Зной, спанье на голой земле, нечистота и миазмы произвели то, что дизентерия сделалась эндемическою (местною) в лагере. Туземцы ею не страдали. Сотню пришлось перевесть в другое место, и болезнь в ней прекратилась, но зато перешла по наследству к оренбургской сотне, сменившей в Той-Тюбе сибирскую. Смертность была довольно чувствительна: в сибирской сотне умерло два, а в оренбургской пять человек. Дизентерия стала ослабевать только с наступлением осени, то есть с уменьшением жаров.
А это - лагерь регулярных войск, образцовый.
Эпидемических болезней до холеры 1872 года в Кураминском уезде не было. Только летом 1870 года казаки в сел. Той-Тюбе страдали дизентерией повального характера. Отчасти скупость самих казаков, отчасти неопрятность их, отчасти недосмотр и нерадение сотенного командира в связи с зноем, тогда свирепствовавшим, - были причинами этой болезни.
В окрестностях Той-Тюбе (Тойтепа). Источник: uforum.uz
В сотнях введено было тогда артельное начало даже и в содержании лошадей. Остатки от фуражного довольствия уже не поступали в карман сотенного командира или заведывающего кавалерией, а делились между казаками по спуске на льготу. Из этих же денег заводилось все, нужное в сотенном хозяйстве. Такой порядок казался тем справедливее, что лошади у казаков не казенные, а собственные. На деле же это имело много неудобств. Сотенный командир обратился в какого-то первобытного атамана, который для решения вопроса о том: купить ли телегу для сотенной клажи, купить ли чиев [чий - так сказать, забор, ограда, решетка из камышин, привязанных в ряд одна к другой] и плетенок для шалашей, - должен был собирать «громаду» и предлагать свой проект всей сотне. Громада же усчитывала своего командира в расходах, ею разрешенных. Все это вместе с патриархальностью отношений казалось нам, регулярным, весьма необычным, и влекло за собою, например, отказ сотни запасать в поход указанное количество фуража на том основании, что в степи будет подножный корм, несогласие устраивать навесы и шалаши на лагерной стоянке и т. п. Так случилось и с сибирской сотней в Той-Тюбе: она была выведена за село, к речке, на все лето, а строить себе навесы отказалась. Казаки разместились под телегами, развешивая на оглобли и пики всякую рухлядь. Лагерь скорее походил на цыганский табор, чем на военную стоянку; жены и дети довершали сходство. Зной, спанье на голой земле, нечистота и миазмы произвели то, что дизентерия сделалась эндемическою (местною) в лагере. Туземцы ею не страдали. Сотню пришлось перевесть в другое место, и болезнь в ней прекратилась, но зато перешла по наследству к оренбургской сотне, сменившей в Той-Тюбе сибирскую. Смертность была довольно чувствительна: в сибирской сотне умерло два, а в оренбургской пять человек. Дизентерия стала ослабевать только с наступлением осени, то есть с уменьшением жаров.
А это - лагерь регулярных войск, образцовый.