Вновь открывшиеся обстоятельства о тюлене
Иван Сергеевич Аксаков в его письмах. Ч. 1. Т. 1: Учебные и служебные годы: письма 1839-1848 годов. - М., 1888.
И. С. Аксаков. Письма к родным. 1844-1849. - М., 1988.
Еще несколько отрывков из астраханских писем Ивана Аксакова (1844). Они посвящены ревизии рыбной экспедиции, а заодно и содержат описание тюленьего промысла…
Каспийский тюлень
16-го апреля 1844 года. На этой неделе подал я отчет по Дворянской опеке князю, кончил Земский суд и начал не Казенную палату, но Рыбную экспедицию, вследствие вновь открывшихся обстоятельств о тюлене. Да, да, что вы смеетесь, милая маменька, знайте, что мне тюлень и доходы с него казне почти во сне снятся. Ревизовать рыбную экспедицию - все равно, что дотронуться до пыльного платья: вся комната делается полна пылью. Нашел я много злоупотреблений важных, которые потребуют, может быть, вящего взыскания по законам, а теперь хлопочу о том, чтобы перевесить вновь тюленя. Да вам это все непонятно. Тюленя в год убивают тысяч до трехсот штук; зимою весит он несколько фунтов, весною 20 ф., осенью пуд и два. С каждого пуда платится казне пошлины 1 р. 5 коп. асс. Бьют его в море, на островах и на льду. Тюлень этот промышленниками объявляется в экспедиции, складывается (просоленный) в лари и дожидается покупщика или вывоза во внутренние губернии. Перевешивают определенные на то смотрители экспедиции, которые, при большом количестве тюленя, утаивают из выгод хозяина иногда более половины пуда.
Словом, Каспийское море такой важный предмет во всех отношениях, что по-настоящему ревизии не следовало бы ничем иным заниматься, а то Государственный совет, сидя в Петербурге и очень равнодушный к тюленю и рыбе, мало принес пользы последним своим мнением.
Губернатор, председательствующий в рыбной экспедиции, но никогда не присутствующий, нашел неприличным, что место, подобное экспедиции, ревизуется тит. советником, мальчишкой и т. п., и что ему приходится отвечать мне в лице целого присутствия на мои запросы или отношения. Но пусть его сердится, он сам подписал журнал и доставление мне всех сведений, какие я затребую, - вследствие предложения князя. Поэтому теперь я возьму ту только предосторожность, что все свои отношения буду начинать словами: «Вследствие предложения его сиятельства от такого-то числа, № и проч.». Вообще же здешние присутственные места и лица стали что-то умничать, ну да завтра же их урезонят. Неловко ревизовать губернию при губернаторе, хотя и интересно для меня столкновение властей.
Вы невольно улыбаетесь, что я беспрестанно говорю вам о таких вещах, которые для вас собственно не интересны и не вполне ясны. Я сделался ужасным чиновником и думаю беспрестанно, но не о настольных регистрах, а о выгодах правительства и народа, именно при ревизии рыбной экспедиции. Здесь почти каждый пункт требует исправления, нового положения, соображения с местными обстоятельствами и пр. Нельзя меня отпустить из Астрахани, ибо я здесь нужен, а то бы я попросился ехать на Эмбенские воды.
22-го апреля 1844 года. Боже мой! думал ли я когда-нибудь, что буду жить в Астрахани и заниматься тюленем! Впрочем, я хочу вам дать понятие о бое тюленя.
Тюленя в Каспийском море водится очень много; он разделяется на три рода: на зимний, весенний и осенний. Зимний, или беленький тюлень, новорожденный, очень мелок. Разводится он на льду, следовательно, больше с северо-восточной части моря, обыкновенно на шестисаженной глубине и более; весенний, или сиварь, весит уже не менее двадцати фунтов, а осенний, самый крупный, пуда полтора, два и более. Шкура не приносит большой выгоды, но тюлений жир прибылен.
Пошлины с него в казну платится по 30-ти коп. сер. с пуда тюленя. Пошлина большая, ну да и добывается его от 200 до 300 тысяч и более в год. Бой тюленя зимою убыточен и для казны и для промышленников; для казны потому, что тот же самый тюлень осенью весит впятеро больше; для промышленников потому, что безумное истребление мелкого тюленя истребляет вообще тюленью породу. Отчаянные промышленники, презирая все опасности, гурьбою отправляются и набивают множество. Как ни опасна эта работа, но она вдвое для них прибыльнее дневной платы работника в других губерниях, и поэтому отвсюду идут они на промысел, русский, калмык, киргиз, татарин, персиянин, армянин, трухменец. Тюленщики обыкновенно отправляются на небольших лодках, без компаса, зная довольно коротко море; товар, если его много, складывают в расшиву или кусовую хозяина (род большой барки морской конструкции). Прежде часто подвергались они нападениям хивинцев, но со времени последней экспедиции захватов не случается. Но бьющие тюленя зимой подвергаются большим опасностям. Они обыкновенно отправляются по льду, на подводах, но часто сильным порывом ветра отрывает их со льдиной, с санями и лошадьми, и носит по всему морю, часто совершенно в противоположной стороне, дней двадцать и более. Что же? они продолжают бить попадающегося тюленя, съедают лошадей и, обтягивая сани лошадиными кожами, садятся в эту нехитрую лодку, когда вся льдина разойдется. Большая часть все-таки погибает, но многих прибивает к берегу, нагоняет на судно, и они спасаются. Это не сказки, а действительные факты, открывшиеся мне при ревизии рыбной экспедиции. Но вообще от неосторожности и от бурных, вулканических свойств Каспийского моря ежегодно погибает много людей.
Эмбенские промышленники также отчаянны, но обыкновенно лодки (которых бывает до 1000) разделяются по расшивам, при которых состоят. Самые лучшие лоцмана по Каспийскому морю - мужики-рыболовы, и каких бы отличных матросов сделала бы из них Англия для королевской службы с правом захватывать каждого вольного моряка и силою принуждать его к службе (la presse). Чувствуя потребность, однако же, в мореходной терминологии, не существующей на русском языке, и видя превосходство европейской судоходной конструкции, они сохранили большею частию английские названия снастей, исковеркав их жесточайшим образом, и на благоустроенной кусовой вводят маневры по команде. Даже ветра называют многие из них: зюд-вестовый и т. д. В одном деле я нашел: мещане, чуть ли не Поповы, по простонародному прозванию Нордвестовы! Часто промышленники, не довольствуясь ловом рыбы посредством сетей, расставляемых рядом, что называется, кажется, техническим термином «порядок», преследуют несчастную рыбу на огромной глубине, даже сажен до 80, но уже не посредством сетей, а посредством удочек, т. е. канатов с большими крюками, на которые насаживают кусок тюленьего мяса, живую рыбу. Этих удочек бывает расположено до 1000 рядом; они как-то все привязываются или к одному канату, лежащему поверх воды, или к чему-нибудь другому, и это, кажется, так же называется порядком. Впрочем, всего этого я вам не могу еще хорошенько объяснить. На морских промыслах Сапожникова добывается огромное количество тюленя, да он (или его управляющие, его контора, потому что его самого здесь нет) скупает тюлень у большей части тюленебойцев, и уплати пошлину (часто тысяч до 50 и больше в год), и все это спускается вниз по Волге на Нижегородскую ярмарку.
Сведения мои еще не совсем полны, но я соберу еще много других. Теперь я хожу в рыбную экспедицию с двумя помощниками - Бюлером и Немченко. Работы очень много, злоупотреблений еще больше, и очень важных. Недели две еще провожусь с нею, а потом примусь за Казенную и Уголовную палаты.
30-го апреля 1844 года. Итак, уже 4 месяца, как мы живем здесь в Астрахани. Меньше шести месяцев еще никак не проживем, а может случиться, что и больше. Страшно подумать. И впереди все это скучное хождение каждый день в присутственное место. Вот нынче воскресение, день свободный, сидишь утро дома, а завтра опять поплетешься в рыбную экспедицию, с которою, впрочем, я намерен распроститься на этой неделе. Надоело мне все толковать о тюлене и рыбе. Довольно того, что нашел много злоупотреблений, которые потребуют суда и следствия, и теперь наряжается комиссия для поверки тюленя, не оплаченного пошлиною и для перевески его. Комиссия эта, состоя из двух чиновников экспедиции, должна иметь третьим членом чиновника нашей канцелярии. Так как мне и прочим старшим чиновникам некогда ею заниматься, то назначен будет петербургский лев - Бюлер! Это очень меня забавляет. От тюленя вонь престрашная, животное скверное и грязное - и светский франт будет около него возиться! Сначала Бюлер было поморщился, но когда я ему сказал, что предлагал князю другого (Яснева) и что князь захотел человека, который бы не казался мальчишкою, а мог бы импонировать, так он помирился с этою мыслью. К тому же, так как он собирается писать описание Астраханской губернии, то это ему пригодится. А мне достаточно моих теоретических сведений.
7-го мая 1844 года. Кончил я свое хождение в рыбную экспедицию, где часто приходилось внутренне сердиться. Губернатор под конец не только не стал сопротивляться, но, видя, что ревизия открыла ему глаза и показала, что его кругом обманывали, стал содействовать. Конечно, чиновники экспедиции не нежно выражаются у себя дома на мой счет. Комиссия, учрежденная вследствие произведенной ревизии, очень выгодная для казны, найдет также очень много злоупотреблений, много утаенного тюленя, с которого надо будет донимать пошлины, что вооружит против нас и хозяев.
Мне становится жалко Бюлера, он сделан членом этой комиссии, ему дали инструкции, одну официальную, другую я от себя, частную, чтоб дать ему полнейшее и вернейшее понятие о положении дела, которое мне очень знакомо теперь. Присутствие его при перевеске и счете тюленя, ужасно вонючего животного, продолжалось вчера первый раз, от 10-ти часов утра до 9-ти вечера, на тощий желудок. И это может продолжиться долго.
13-го мая 1844 года. Бюлер продолжает действовать в качестве члена Тюленной комиссии и ведет дело с необыкновенным старанием, деятельностью и успехом. Он заставляет комиссию начинать свои поезды с шести часов утра и продолжает работу до девяти часов вечера. Для человека светского и привыкшего нежиться - это подвиг, за который нельзя его не похвалить и который он не мог бы совершить, если б не был в училище. На 300 штук тюленя, объявленного в экспедиции и записанного в недоимке, они находят до 3000 лишнего, разумеется, тайно привезенного. Для Бюлера это тем больший подвиг, что в это время он в свободные часы занимался одною особой, и поручение это, мною подготовленное, ибо последовало вследствие ревизии экспедиции, пришло ему очень некстати. По поводу этого я ему написал стихи [стихотворение «Утешение», написанное 4.V.1844 г.], в которых утешаю его казенною пользою! Когда-нибудь я пришлю их к вам вместе с другими, но право, они не стоят того.
И. С. Аксаков. Письма к родным. 1844-1849. - М., 1988.
Еще несколько отрывков из астраханских писем Ивана Аксакова (1844). Они посвящены ревизии рыбной экспедиции, а заодно и содержат описание тюленьего промысла…
Каспийский тюлень
16-го апреля 1844 года. На этой неделе подал я отчет по Дворянской опеке князю, кончил Земский суд и начал не Казенную палату, но Рыбную экспедицию, вследствие вновь открывшихся обстоятельств о тюлене. Да, да, что вы смеетесь, милая маменька, знайте, что мне тюлень и доходы с него казне почти во сне снятся. Ревизовать рыбную экспедицию - все равно, что дотронуться до пыльного платья: вся комната делается полна пылью. Нашел я много злоупотреблений важных, которые потребуют, может быть, вящего взыскания по законам, а теперь хлопочу о том, чтобы перевесить вновь тюленя. Да вам это все непонятно. Тюленя в год убивают тысяч до трехсот штук; зимою весит он несколько фунтов, весною 20 ф., осенью пуд и два. С каждого пуда платится казне пошлины 1 р. 5 коп. асс. Бьют его в море, на островах и на льду. Тюлень этот промышленниками объявляется в экспедиции, складывается (просоленный) в лари и дожидается покупщика или вывоза во внутренние губернии. Перевешивают определенные на то смотрители экспедиции, которые, при большом количестве тюленя, утаивают из выгод хозяина иногда более половины пуда.
Словом, Каспийское море такой важный предмет во всех отношениях, что по-настоящему ревизии не следовало бы ничем иным заниматься, а то Государственный совет, сидя в Петербурге и очень равнодушный к тюленю и рыбе, мало принес пользы последним своим мнением.
Губернатор, председательствующий в рыбной экспедиции, но никогда не присутствующий, нашел неприличным, что место, подобное экспедиции, ревизуется тит. советником, мальчишкой и т. п., и что ему приходится отвечать мне в лице целого присутствия на мои запросы или отношения. Но пусть его сердится, он сам подписал журнал и доставление мне всех сведений, какие я затребую, - вследствие предложения князя. Поэтому теперь я возьму ту только предосторожность, что все свои отношения буду начинать словами: «Вследствие предложения его сиятельства от такого-то числа, № и проч.». Вообще же здешние присутственные места и лица стали что-то умничать, ну да завтра же их урезонят. Неловко ревизовать губернию при губернаторе, хотя и интересно для меня столкновение властей.
Вы невольно улыбаетесь, что я беспрестанно говорю вам о таких вещах, которые для вас собственно не интересны и не вполне ясны. Я сделался ужасным чиновником и думаю беспрестанно, но не о настольных регистрах, а о выгодах правительства и народа, именно при ревизии рыбной экспедиции. Здесь почти каждый пункт требует исправления, нового положения, соображения с местными обстоятельствами и пр. Нельзя меня отпустить из Астрахани, ибо я здесь нужен, а то бы я попросился ехать на Эмбенские воды.
22-го апреля 1844 года. Боже мой! думал ли я когда-нибудь, что буду жить в Астрахани и заниматься тюленем! Впрочем, я хочу вам дать понятие о бое тюленя.
Тюленя в Каспийском море водится очень много; он разделяется на три рода: на зимний, весенний и осенний. Зимний, или беленький тюлень, новорожденный, очень мелок. Разводится он на льду, следовательно, больше с северо-восточной части моря, обыкновенно на шестисаженной глубине и более; весенний, или сиварь, весит уже не менее двадцати фунтов, а осенний, самый крупный, пуда полтора, два и более. Шкура не приносит большой выгоды, но тюлений жир прибылен.
Пошлины с него в казну платится по 30-ти коп. сер. с пуда тюленя. Пошлина большая, ну да и добывается его от 200 до 300 тысяч и более в год. Бой тюленя зимою убыточен и для казны и для промышленников; для казны потому, что тот же самый тюлень осенью весит впятеро больше; для промышленников потому, что безумное истребление мелкого тюленя истребляет вообще тюленью породу. Отчаянные промышленники, презирая все опасности, гурьбою отправляются и набивают множество. Как ни опасна эта работа, но она вдвое для них прибыльнее дневной платы работника в других губерниях, и поэтому отвсюду идут они на промысел, русский, калмык, киргиз, татарин, персиянин, армянин, трухменец. Тюленщики обыкновенно отправляются на небольших лодках, без компаса, зная довольно коротко море; товар, если его много, складывают в расшиву или кусовую хозяина (род большой барки морской конструкции). Прежде часто подвергались они нападениям хивинцев, но со времени последней экспедиции захватов не случается. Но бьющие тюленя зимой подвергаются большим опасностям. Они обыкновенно отправляются по льду, на подводах, но часто сильным порывом ветра отрывает их со льдиной, с санями и лошадьми, и носит по всему морю, часто совершенно в противоположной стороне, дней двадцать и более. Что же? они продолжают бить попадающегося тюленя, съедают лошадей и, обтягивая сани лошадиными кожами, садятся в эту нехитрую лодку, когда вся льдина разойдется. Большая часть все-таки погибает, но многих прибивает к берегу, нагоняет на судно, и они спасаются. Это не сказки, а действительные факты, открывшиеся мне при ревизии рыбной экспедиции. Но вообще от неосторожности и от бурных, вулканических свойств Каспийского моря ежегодно погибает много людей.
Эмбенские промышленники также отчаянны, но обыкновенно лодки (которых бывает до 1000) разделяются по расшивам, при которых состоят. Самые лучшие лоцмана по Каспийскому морю - мужики-рыболовы, и каких бы отличных матросов сделала бы из них Англия для королевской службы с правом захватывать каждого вольного моряка и силою принуждать его к службе (la presse). Чувствуя потребность, однако же, в мореходной терминологии, не существующей на русском языке, и видя превосходство европейской судоходной конструкции, они сохранили большею частию английские названия снастей, исковеркав их жесточайшим образом, и на благоустроенной кусовой вводят маневры по команде. Даже ветра называют многие из них: зюд-вестовый и т. д. В одном деле я нашел: мещане, чуть ли не Поповы, по простонародному прозванию Нордвестовы! Часто промышленники, не довольствуясь ловом рыбы посредством сетей, расставляемых рядом, что называется, кажется, техническим термином «порядок», преследуют несчастную рыбу на огромной глубине, даже сажен до 80, но уже не посредством сетей, а посредством удочек, т. е. канатов с большими крюками, на которые насаживают кусок тюленьего мяса, живую рыбу. Этих удочек бывает расположено до 1000 рядом; они как-то все привязываются или к одному канату, лежащему поверх воды, или к чему-нибудь другому, и это, кажется, так же называется порядком. Впрочем, всего этого я вам не могу еще хорошенько объяснить. На морских промыслах Сапожникова добывается огромное количество тюленя, да он (или его управляющие, его контора, потому что его самого здесь нет) скупает тюлень у большей части тюленебойцев, и уплати пошлину (часто тысяч до 50 и больше в год), и все это спускается вниз по Волге на Нижегородскую ярмарку.
Сведения мои еще не совсем полны, но я соберу еще много других. Теперь я хожу в рыбную экспедицию с двумя помощниками - Бюлером и Немченко. Работы очень много, злоупотреблений еще больше, и очень важных. Недели две еще провожусь с нею, а потом примусь за Казенную и Уголовную палаты.
30-го апреля 1844 года. Итак, уже 4 месяца, как мы живем здесь в Астрахани. Меньше шести месяцев еще никак не проживем, а может случиться, что и больше. Страшно подумать. И впереди все это скучное хождение каждый день в присутственное место. Вот нынче воскресение, день свободный, сидишь утро дома, а завтра опять поплетешься в рыбную экспедицию, с которою, впрочем, я намерен распроститься на этой неделе. Надоело мне все толковать о тюлене и рыбе. Довольно того, что нашел много злоупотреблений, которые потребуют суда и следствия, и теперь наряжается комиссия для поверки тюленя, не оплаченного пошлиною и для перевески его. Комиссия эта, состоя из двух чиновников экспедиции, должна иметь третьим членом чиновника нашей канцелярии. Так как мне и прочим старшим чиновникам некогда ею заниматься, то назначен будет петербургский лев - Бюлер! Это очень меня забавляет. От тюленя вонь престрашная, животное скверное и грязное - и светский франт будет около него возиться! Сначала Бюлер было поморщился, но когда я ему сказал, что предлагал князю другого (Яснева) и что князь захотел человека, который бы не казался мальчишкою, а мог бы импонировать, так он помирился с этою мыслью. К тому же, так как он собирается писать описание Астраханской губернии, то это ему пригодится. А мне достаточно моих теоретических сведений.
7-го мая 1844 года. Кончил я свое хождение в рыбную экспедицию, где часто приходилось внутренне сердиться. Губернатор под конец не только не стал сопротивляться, но, видя, что ревизия открыла ему глаза и показала, что его кругом обманывали, стал содействовать. Конечно, чиновники экспедиции не нежно выражаются у себя дома на мой счет. Комиссия, учрежденная вследствие произведенной ревизии, очень выгодная для казны, найдет также очень много злоупотреблений, много утаенного тюленя, с которого надо будет донимать пошлины, что вооружит против нас и хозяев.
Мне становится жалко Бюлера, он сделан членом этой комиссии, ему дали инструкции, одну официальную, другую я от себя, частную, чтоб дать ему полнейшее и вернейшее понятие о положении дела, которое мне очень знакомо теперь. Присутствие его при перевеске и счете тюленя, ужасно вонючего животного, продолжалось вчера первый раз, от 10-ти часов утра до 9-ти вечера, на тощий желудок. И это может продолжиться долго.
13-го мая 1844 года. Бюлер продолжает действовать в качестве члена Тюленной комиссии и ведет дело с необыкновенным старанием, деятельностью и успехом. Он заставляет комиссию начинать свои поезды с шести часов утра и продолжает работу до девяти часов вечера. Для человека светского и привыкшего нежиться - это подвиг, за который нельзя его не похвалить и который он не мог бы совершить, если б не был в училище. На 300 штук тюленя, объявленного в экспедиции и записанного в недоимке, они находят до 3000 лишнего, разумеется, тайно привезенного. Для Бюлера это тем больший подвиг, что в это время он в свободные часы занимался одною особой, и поручение это, мною подготовленное, ибо последовало вследствие ревизии экспедиции, пришло ему очень некстати. По поводу этого я ему написал стихи [стихотворение «Утешение», написанное 4.V.1844 г.], в которых утешаю его казенною пользою! Когда-нибудь я пришлю их к вам вместе с другими, но право, они не стоят того.