Набег произвели по приказанию шаха, переданному по телеграфу…
Н. Г. Петрусевич. Туркмены между старым руслом Аму-Дарьи (Узбоем) и северными окраинами Персии // Записки Кавказского отдела Императорского Русского географического общества. Книжка XI. Выпуск 1. 1880.
На Ю.-В. от Мерва, вверх по течению р. Мург-аба, кочуют туркмены-сарыки; они занимают две местности на этой реке. Первая местность - Пандж-дех («пять деревень») - у подножий отрогов Паропамизского хребта, дающих начало значительной речке Кара-тепе, которая соединяется с Мург-абом в окрестностях урочища Пандж-дех, а вторая - Юлетан - верст на 100 ниже по течению реки. Сарыки удалились сюда из Мерва после того, как туда пришли текинцы; но в 1830 году, когда там путешествовал Борнс, и двадцать лет позднее они еще владели Мервом. Теперь они в Юлетане заняли места, населенные до них салырами, а в уроч. Пандж-дех овладели землями, принадлежавшими афганским кочевым племенам: джемшиди и теймури. Сарыки заставили их удаляться, и теперь между р. Гери-рудом и притоком Мург-аба, речкою Кара-тепе, по северному склону Паропамизского хребта, нет никаких поселений, подвластных афганскому эмиру. Такие поселения, принадлежащие джемшидам, начинаются только на южном склоне Паропамизского хребта, хотя пастухи джемшидские со стадами овец переходят летом на северный склон гор, в верховья р. Кара-тепе, где и пасут свои стада рядом со стадами сарыков, приходящих сюда также для пастьбы из урочища Пандж-дех.
Северные ворота города Мерва.
Рис. Н. Н. Каразина с наброска А. М. Алиханова. 1882
Сарыки делятся на пять главных отделений: херзеги, харасанлы, аляша, сухты и байрач. Каждое из этих отделений делится на следующие колена или роды.
Херзеги на: союналы, кулджа, хаджалы, кизел, беден и канлы-баш.
Харасанлы на: казанджи и маматай.
Аляша на: устелет и анныш.
Сухты на: дагди-кулы и эрден.
Байрач на: джаны-бек, эрки, гурама и сыддых.
Все эти колена живут и в Юлетане, и в уроч. Пандж-дех. Общая численность всех сарыков определяется в 12.000 семей, одна половина которых живет в Юлетане, а другая в ур. Пандж-дех. Эту численность своего племени признают за достоверную сами сарыки, основывая свои выводы на следующих данных: сарыки занимаются земледелием так же, как и все остальные туркменские племена, на тех же самых основаниях и с теми же самыми приемами по возделыванию земли и ее орошению. На реке Мург-абе, у Юлетана, и в урочище Пандж-дех сделаны плотины, поднятая которыми вода направляется в большие каналы. В Юлетане и в ур. Пандж-дех таких каналов по восемнадцати. Из больших каналов вода разводится в малые, носящие название пейкалов оттого, что каждый такой канал (пейкал) служит для двенадцати семей, берущих из него для орошения по отдельной струе. Иногда одна струя служит для двух семейств, но в большинстве случаев каждой струей пользуется одна семья, так что можно считать на каждом малом канале, или пейкале, по 12-ти семей. Из больших каналов выходят 28 или 30 малых каналов, или пейкалов; стало быть, из каждого большого канала получают воду 336 или 360 семей, а так как и в Юлетане, и в ур. Пандж-дех по 18-ти больших каналов, то, значить, и в том и в другом месте живет от 6.048-ми до 6.480-ти семей сарыков, а вообще от 12-ти до 13-ти тысяч семей.
Сарыки, живущие в Юлетане, поддерживают мирные сношения с текинцами Мерва поневоле, так как, живя невдалеке от них, в расстоянии не более 50-ти или 60-ти верст, они могли бы быть подавлены численным превосходством текинцев Мерва. Несмотря на это, между обоими племенами существует искони вражда, и в случае какого-либо несчастия с текинцами сарыки Юлетана не выдержат, чтобы не принять участия в нанесении им посильного вреда. Сарыки же из ур. Пандж-дех состоят в открытой вражде с текинцами, и хотя столкновений большими скопищами между обоими племенами не бывает, но мелкие грабежи и хищничества никогда обеими сторонами не прекращаются.
Сарыки, тем не менее, живут, благодаря развитию у них скотоводства, богато. Их овцы принадлежат к особой породе, отличающейся от других среднеазиатских пород овец своею величиною. Овцы сарыков, по виденным в Хорасане экземплярам, едва ли не больше наших киргизских, калмыцких и волоцких. Кроме овец, у них немало верблюдов; весь этот скот пасется на северных склонах Паропамизского хребта, по р. Кара-тепе. Но в позапрошлом (1877) году сарыки из ур. Пандж-дех потеряли 105.000 овец во время набега, учиненного на их земли персиянами в наказание за грабеж, сделанный весною того года сарыками в округе Турбет-и-Шейх-и-Джам, из которого они угнали не менее 30.000 овец и много пленных *). Несмотря на такую потерю, у сарыков остались все-таки обширные стада, и так как их стада пасутся в привольных местах, то через несколько лет потеря будет пополнена.
______________________
*) Набег персияне произвели по приказанию шаха, переданному по телеграфу. Шах имеет в своем дворце телеграфный аппарат. Предварительно шах передал телеграфисту, что если о передаваемом кто-нибудь узнает, то ему, телеграфисту, будет немедленно отрублена голова. Шах, зная подлость своих подданных вообще и чиновничества в особенности, предупреждал сообщение этого распоряжения сарыкам. Шаху известно, что за такое предостережение сарыки заплатили бы хорошо, и потому, угрожая смертью телеграфистам в Мешхеде, которые вообще в Персии не стесняются продавать самые важные депеши, обеспечил за набегом тайну, без которой набег не привел бы ни к чему.
Тегеран. Загородный шахский дворец Касре-Каджар. 1866
Вследствие страха лишиться головы, и все главные власти Хорасана держали язык на привязи. Через месяц в городе Турбет-и-Шейх-и-Джам собрались два фоуджа (батальона) пехоты и до 2.000 кавалерии, под начальством Мир-Панджа. Куда идут эти войска, никто не знал до последней минуты, и самое место сбора служило маскою для цели движения, так как мудрено было предполагать, что оттуда бросятся по направлению к уроч. Пандж-дех.
Войска выступили в поход все одновременно, но на втором переходе кавалерия пошла вперед, так как она-то и должна была произвести набег, а пехота обязана была прикрывать возвращение назад. По переправе через р. Гери-руд, пехота дошла до урочища Гульран, сделав 70 или 80 верст без воды. На урочище Гульран есть обильный водою ручей, от которого до окраин сарыкских кочевьев также верст 60 или 70. Кавалерия сделала переход с Гери-руда в крайние кочевья сарыков на р. Кара-тепе в двое суток и, разделившись на две колонны, захватила множество стад овец, и пленными более ста человек пастухов. Далее, к центру сарыкских кочевьев, персияне боялись идти, а то бы они могли захватить еще большее число овец и громадное количество верблюдов. Но они так трусили, что, захватив все, что нашли в крайних кочевьях, сейчас же пустились в обратный путь, гоня овец всей массой в сотню тысяч одним стадом. Вследствие этого много овец, потоптанных одни другими, подохло, немалое количество истребили сами всадники, бросившиеся на добычу как волки и хотевшие мясо и в особенности сало привезти домой. Все их сумы за седлами были наполнены салом овец, курдюки которых они отрезывали, а овец бросали. Но они не разочли, что в августе месяце жары не дадут пролежать мясу или салу одного дня, и когда пришли на Гери-руд, то все опорожнили по необходимости свои сумки от сала, издававшего нестерпимое зловоние. Кроме того, кавалерия, отогнав захваченных овец верст на 40 от мест захвата, расположилась на отдых в безводном месте и тут принялась жарить мясо, так как за неимением воды нельзя было варить баранину. Многие так объелись, что стали страдать от безводия, и стоявшим в 30-ти верстах оттуда сарбазам пришлось на своих ослах привезти для кавалерии воды, а то иначе многие из кавалеристов умерли бы от жажды.
С приходом к речке Гульран (по-туркменски «Гурлян»), начальство распорядилось овец поделить на стада в 1.000 или около того голов и назначить гнать овец сарбазов, а не кавалеристов. За всеми потерями, к р. Гери-руду пригнали 65.000 голов. Из этого числа правитель Хорасана совершенно понапрасну получил 10.000, Мир-Пандж - 6.000, его брат, начальствовавший одним из фоуджей, - 2.000, начальники кавалерийских частей тоже по одной, по две и по три тысячи голов, а сарбазы и кавалеристы, кажется, всего по 2 или по три штуки, которые вовсе не дошли до них, оставшись в руках у тех, которые и без того получили свои части. Сарбазы и кавалерия тем и попользовались, что порезали и съели во время обратного движения. Казалось бы, следовало дать хотя часть овец жителям округа Турбет-и-Шейх-и-Джам, взамен угнанных у них овец, но об этом никто и не подумал.
На Ю.-В. от Мерва, вверх по течению р. Мург-аба, кочуют туркмены-сарыки; они занимают две местности на этой реке. Первая местность - Пандж-дех («пять деревень») - у подножий отрогов Паропамизского хребта, дающих начало значительной речке Кара-тепе, которая соединяется с Мург-абом в окрестностях урочища Пандж-дех, а вторая - Юлетан - верст на 100 ниже по течению реки. Сарыки удалились сюда из Мерва после того, как туда пришли текинцы; но в 1830 году, когда там путешествовал Борнс, и двадцать лет позднее они еще владели Мервом. Теперь они в Юлетане заняли места, населенные до них салырами, а в уроч. Пандж-дех овладели землями, принадлежавшими афганским кочевым племенам: джемшиди и теймури. Сарыки заставили их удаляться, и теперь между р. Гери-рудом и притоком Мург-аба, речкою Кара-тепе, по северному склону Паропамизского хребта, нет никаких поселений, подвластных афганскому эмиру. Такие поселения, принадлежащие джемшидам, начинаются только на южном склоне Паропамизского хребта, хотя пастухи джемшидские со стадами овец переходят летом на северный склон гор, в верховья р. Кара-тепе, где и пасут свои стада рядом со стадами сарыков, приходящих сюда также для пастьбы из урочища Пандж-дех.
Северные ворота города Мерва.
Рис. Н. Н. Каразина с наброска А. М. Алиханова. 1882
Сарыки делятся на пять главных отделений: херзеги, харасанлы, аляша, сухты и байрач. Каждое из этих отделений делится на следующие колена или роды.
Херзеги на: союналы, кулджа, хаджалы, кизел, беден и канлы-баш.
Харасанлы на: казанджи и маматай.
Аляша на: устелет и анныш.
Сухты на: дагди-кулы и эрден.
Байрач на: джаны-бек, эрки, гурама и сыддых.
Все эти колена живут и в Юлетане, и в уроч. Пандж-дех. Общая численность всех сарыков определяется в 12.000 семей, одна половина которых живет в Юлетане, а другая в ур. Пандж-дех. Эту численность своего племени признают за достоверную сами сарыки, основывая свои выводы на следующих данных: сарыки занимаются земледелием так же, как и все остальные туркменские племена, на тех же самых основаниях и с теми же самыми приемами по возделыванию земли и ее орошению. На реке Мург-абе, у Юлетана, и в урочище Пандж-дех сделаны плотины, поднятая которыми вода направляется в большие каналы. В Юлетане и в ур. Пандж-дех таких каналов по восемнадцати. Из больших каналов вода разводится в малые, носящие название пейкалов оттого, что каждый такой канал (пейкал) служит для двенадцати семей, берущих из него для орошения по отдельной струе. Иногда одна струя служит для двух семейств, но в большинстве случаев каждой струей пользуется одна семья, так что можно считать на каждом малом канале, или пейкале, по 12-ти семей. Из больших каналов выходят 28 или 30 малых каналов, или пейкалов; стало быть, из каждого большого канала получают воду 336 или 360 семей, а так как и в Юлетане, и в ур. Пандж-дех по 18-ти больших каналов, то, значить, и в том и в другом месте живет от 6.048-ми до 6.480-ти семей сарыков, а вообще от 12-ти до 13-ти тысяч семей.
Сарыки, живущие в Юлетане, поддерживают мирные сношения с текинцами Мерва поневоле, так как, живя невдалеке от них, в расстоянии не более 50-ти или 60-ти верст, они могли бы быть подавлены численным превосходством текинцев Мерва. Несмотря на это, между обоими племенами существует искони вражда, и в случае какого-либо несчастия с текинцами сарыки Юлетана не выдержат, чтобы не принять участия в нанесении им посильного вреда. Сарыки же из ур. Пандж-дех состоят в открытой вражде с текинцами, и хотя столкновений большими скопищами между обоими племенами не бывает, но мелкие грабежи и хищничества никогда обеими сторонами не прекращаются.
Сарыки, тем не менее, живут, благодаря развитию у них скотоводства, богато. Их овцы принадлежат к особой породе, отличающейся от других среднеазиатских пород овец своею величиною. Овцы сарыков, по виденным в Хорасане экземплярам, едва ли не больше наших киргизских, калмыцких и волоцких. Кроме овец, у них немало верблюдов; весь этот скот пасется на северных склонах Паропамизского хребта, по р. Кара-тепе. Но в позапрошлом (1877) году сарыки из ур. Пандж-дех потеряли 105.000 овец во время набега, учиненного на их земли персиянами в наказание за грабеж, сделанный весною того года сарыками в округе Турбет-и-Шейх-и-Джам, из которого они угнали не менее 30.000 овец и много пленных *). Несмотря на такую потерю, у сарыков остались все-таки обширные стада, и так как их стада пасутся в привольных местах, то через несколько лет потеря будет пополнена.
______________________
*) Набег персияне произвели по приказанию шаха, переданному по телеграфу. Шах имеет в своем дворце телеграфный аппарат. Предварительно шах передал телеграфисту, что если о передаваемом кто-нибудь узнает, то ему, телеграфисту, будет немедленно отрублена голова. Шах, зная подлость своих подданных вообще и чиновничества в особенности, предупреждал сообщение этого распоряжения сарыкам. Шаху известно, что за такое предостережение сарыки заплатили бы хорошо, и потому, угрожая смертью телеграфистам в Мешхеде, которые вообще в Персии не стесняются продавать самые важные депеши, обеспечил за набегом тайну, без которой набег не привел бы ни к чему.
Тегеран. Загородный шахский дворец Касре-Каджар. 1866
Вследствие страха лишиться головы, и все главные власти Хорасана держали язык на привязи. Через месяц в городе Турбет-и-Шейх-и-Джам собрались два фоуджа (батальона) пехоты и до 2.000 кавалерии, под начальством Мир-Панджа. Куда идут эти войска, никто не знал до последней минуты, и самое место сбора служило маскою для цели движения, так как мудрено было предполагать, что оттуда бросятся по направлению к уроч. Пандж-дех.
Войска выступили в поход все одновременно, но на втором переходе кавалерия пошла вперед, так как она-то и должна была произвести набег, а пехота обязана была прикрывать возвращение назад. По переправе через р. Гери-руд, пехота дошла до урочища Гульран, сделав 70 или 80 верст без воды. На урочище Гульран есть обильный водою ручей, от которого до окраин сарыкских кочевьев также верст 60 или 70. Кавалерия сделала переход с Гери-руда в крайние кочевья сарыков на р. Кара-тепе в двое суток и, разделившись на две колонны, захватила множество стад овец, и пленными более ста человек пастухов. Далее, к центру сарыкских кочевьев, персияне боялись идти, а то бы они могли захватить еще большее число овец и громадное количество верблюдов. Но они так трусили, что, захватив все, что нашли в крайних кочевьях, сейчас же пустились в обратный путь, гоня овец всей массой в сотню тысяч одним стадом. Вследствие этого много овец, потоптанных одни другими, подохло, немалое количество истребили сами всадники, бросившиеся на добычу как волки и хотевшие мясо и в особенности сало привезти домой. Все их сумы за седлами были наполнены салом овец, курдюки которых они отрезывали, а овец бросали. Но они не разочли, что в августе месяце жары не дадут пролежать мясу или салу одного дня, и когда пришли на Гери-руд, то все опорожнили по необходимости свои сумки от сала, издававшего нестерпимое зловоние. Кроме того, кавалерия, отогнав захваченных овец верст на 40 от мест захвата, расположилась на отдых в безводном месте и тут принялась жарить мясо, так как за неимением воды нельзя было варить баранину. Многие так объелись, что стали страдать от безводия, и стоявшим в 30-ти верстах оттуда сарбазам пришлось на своих ослах привезти для кавалерии воды, а то иначе многие из кавалеристов умерли бы от жажды.
С приходом к речке Гульран (по-туркменски «Гурлян»), начальство распорядилось овец поделить на стада в 1.000 или около того голов и назначить гнать овец сарбазов, а не кавалеристов. За всеми потерями, к р. Гери-руду пригнали 65.000 голов. Из этого числа правитель Хорасана совершенно понапрасну получил 10.000, Мир-Пандж - 6.000, его брат, начальствовавший одним из фоуджей, - 2.000, начальники кавалерийских частей тоже по одной, по две и по три тысячи голов, а сарбазы и кавалеристы, кажется, всего по 2 или по три штуки, которые вовсе не дошли до них, оставшись в руках у тех, которые и без того получили свои части. Сарбазы и кавалерия тем и попользовались, что порезали и съели во время обратного движения. Казалось бы, следовало дать хотя часть овец жителям округа Турбет-и-Шейх-и-Джам, взамен угнанных у них овец, но об этом никто и не подумал.