Участие граждан в управлении делами государства. Часть 1
Новая серия постов продолжает предыдущую серию, посвященную так называемому " русскому вопросу", актуальность которого ввиду событий последних лет особенно стала заметна.
Если предыдущая серия носила больше аналитический характер, то настоящая - синтетический. Так, по крайней мере, хотелось бы надеяться.
Введение
Проблема непосредственного участия граждан в управлении делами государства (далее Право) носит глобальный характер. Полноценная законодательная реализация Права имеет важное значение в силу своего потенциального вклада в социальную стабильность. Однако, реальных механизмов воплощения данного права как в законодательной, так и в правоприменительной практике автору не известно.
В России данное гражданское право закреплено в Конституции РФ, но в силу отсутствия социальных механизмов его реализации не получило своего развития в федеральном законодательстве и носит номинальный характер, что с учетом общесоциальных установок доводит риски нестабильности до наивысших значений.
Представления о незначительности индивидуальных усилий носят крайне пагубный характер, поскольку, во-первых, распространяют негатив прежде всего на положительные усилия, а, во-вторых, множество малозаметного оппортунистического поведения на "низовом" уровне обращается в большое зло.
Ожидание положительных следствий от делегирования широких властных и инициативных полномочий органам государственной власти (далее ОГВ) населением, носит эмоционально окрашенный и во многом иррациональный, квазирелигиозный характер.
Лежащие в основе вышерассмотренных архетипов вечевые и уравнительные ценности носят догосударственный характер и опасны своим неосознанным характером, особенно, если их носителями являются госслужащие.
Общесоциальные особенности
Массовость коллективистского мировоззрения приводит к тому, что основным актором в общественном поле выступает группа. Индивид идентифицируется, в основном, по принадлежности к группе/группам, важный характеризующий атрибут которой - контекст - переносится и на членов группы, нивелируя индивидуальные отличия.
Учитывая естественные ограничения в количестве социальных связей, поддерживаемых конкретным индивидом, социальные группы, коллективы по достижению определенного числа своих участников[1] формируют социальные барьеры, с течением времени приобретающие заградительный характер.
Широкое участие эмоциональной составляющей в формировании контекста и в выработке совместных решений приводит к преобладанию иррационального в групповых и межгрупповых отношениях: межличностными взаимоотношениями, убеждениями, верованиями.
Последнее может стимулировать «универсализацию» групп с целью снизить количество межгрупповых контактов, а, следовательно, минимизировать вероятность конфликтов.
«Универсализация», в свою очередь, может повлечь за собой численный рост групп с последующим дроблением на подгруппы, кланы и иные составляющие, которые могут привести к формированию внутригрупповых коммуникационных барьеров.
Естественная межгрупповая враждебность, наряду с ценностями соперничества, способна провоцировать формирование такой действительности, которая давала бы возможность оправдания собственных враждебных действий по отношению к другим группам: формирование условий для игр с «нулевой» суммой.
Конкуренция за власть и бюджет - удачная комбинация ограниченных ресурсов, которые могут быть выбраны в качестве цели, оправдывающей естественную и бессознательную враждебность по отношению к иным группам, коллективам, элементам организационной структуры.
При всех преимуществах группового принятия решений[2], проявляемых в решении комплексных задач, существуют также высокие риски огруппления мышления[3], наиболее существенными недостатками которого представляется вера в собственную непогрешимость и игнорирование «сигналов» извне.
Ригидность группового мышления, способна привести к искаженной картине действительности, а свойственный групповому мышлению конформизм и желание сохранить действительный или воображаемый консенсус способен подавить внутригрупповую критику.
В условиях присутствия иррациональных факторов в межгрупповых взаимодействиях высокую значимость приобретают командная сплоченность и лояльность, которые в случаях группового мышления являются скорее негативными факторами: стремление сохранить консенсус может являться превалирующим стимулом в ущерб эффективности.
Отмечено[4], что существует прямая зависимость между степенью сплоченности группы и групповым мышлением, которое приводит к тому, что, действуя как «единый организм», коллектив профессионалов способен совершать ошибки, которые не допустит даже дилетант.
Подводя промежуточный итог можно отметить взаимоисключающие поведенческие мотивы: стремление к доминированию и влиянию при сохранении коллективной ответственности, которая может быть реализована только путем устранения конкуренции.
В своей совокупности безальтернативность социальных «путей»: создание коммуникативного «дефицита», невозможность «обойти», - приводящие к необходимости компромисса с групповыми контекстами, возможность которых носит мало предсказуемый и иррациональный характер, а также высокие риски группового мышления создают препятствия в реализации как Права, так и права на развитие личности.
Право на развитие личности составляет основу феномена достижительных ценностей и является ключевым компонентом «мягкой» силы общества. С учетом вышесказанного русская социальная структура такой силы лишена и ее место пытается занять групповой контекст.
Групповой контекст может принять масштаб общесоциального контекста только в случае его комплиментарности общесоциальным установкам, в противном случае компромисс с групповым контекстом рискует иметь исключительно локальный характер.
Достижительные ценности должны являться неким метаконтекстом, общесоциальным фреймом, одобряющим инициативу, поощряющим ответственность, демонстрирующим готовность лучше потерпеть поражение, нежели не предпринять ничего позитивного и многое другое.
К сожалению, в российских условиях метаконтекст наполнен противоположным содержанием: «инициатива наказуема», страх потерь и неизвестности и т.д. Одним из проявлением подобного содержания является отмечаемая некоторыми исследованиями низкая вертикальная мобильность госслужащих[5] и ее неоднозначная связь с меритократическими принципами в случае ее наличия.
[1] https://ru.wikipedia.org/wiki/Число_Данбара
[2] https://cyberleninka.ru/article/n/spetsifika-gruppovogo-prinyatiya-resheniya/viewer
[3] https://ru.wikipedia.org/wiki/Групповое_мышление
[4] https://www.researchgate.net/publication/273109291_Irving_L_Janis%27_Victims_of_Groupthink
[5] https://cyberleninka.ru/article/n/na-sluzhbe-gosudarstva-rossiyskogo-perspektivy-i-ogranicheniya-kariery-molodyh-chinovnikov/viewer