skoraya и кнедлики.
Однажды skoraya захотелось отведать настоящей чешской кухни. И не так, запросто, в ресторане для наивных туристов, а чтоб проникновенно, мило, уютно, как заведено в лучших чешских домах. А в лучших чешских домах заведено готовить самостоятельно, эрго, нам предстояло поупражняться в кулинарном искусстве...
Не то, чтобы ryba_barrakuda робела перед сковородой и куриным окороком, однако ж, если есть выбор, я предпочитаю держаться от кухни подальше и никаких движений, кроме вскрытия йогуртных коробочек не предпринимать, ибо могут воспоследовать жертвы, разрушения и санкции со стороны соседей. Я честно призналась в этом skoraya и была готова предоставить соответсвующие заявления и справки от пострадавших, в том числе от О., которая на протяжении последних Н лет является неизменной жертвой моих гастрономических экспериментов и, возможно, в старости будет получать за это прибавку к пенсии и бесплатный талончик на поездку в метро.
Но skoraya была неумолима и, весело протараторив в телефонную трубку: "Ничего справимся какие кнедлики брать на шестьсот грамм или триста ладно возьму триста если что потом сбегаем за добавкой", оставила меня в полном душевном смятении. За оставшиеся полчаса до прихода skoraya я пыталась подучить матчасть, то есть задавала О. глупые вопросы о кнедликах. Увы, это мало помогло.
На момент прибытия skoraya о кнедликах было известно следующее: кнедлики - важнейший компонент чешской культуры и столп чешской кухни. Они бывают трех основных видов - брамборовы (картофельные), хоусковы (булочные) и сладкие кнедлики со всевозможными начинками. Готовят их, кажется, на пару. Но по последнему пункту возникла дискуссия, поэтому решили подождать возможности прочесть этикетку - уж там-то должно быть написано, как это готовят и с чем это едят.
"Ну, вот, - сказала skoraya счастливо положив на стол нечто белое и скользкое. - Это кнедлики."
Поскольку кнедлики были приурочены к празднованию нашего с О. новоселья, кроме skoraya предполагались еще двое гостей, и О. спешно отбыла на трамвайную остановку с целью встретить и привести их на нашу жилплощадь.
Мы же со skoraya стояли над колбасой в целлофане и глубоко думали.
"Попробуем? - спросила skoraya и нерешительно потянула оболочку. Через несколько секунд мы снова стояли над белесой, скользкой колбасой и глубоко думали, а skoraya нервно мяла в ладони обертку. "Давай что ли инструкцию прочитаем," - робко предложила я. Ну, нельзя сказать, что идея оказалась совсем бесплодной - благодаря этикетке данные конкретные кнедлики (пока один большой кнедль) были идентифицированы как хоусковы. Кроме того несколько прояснилась ситуация с паром - да, таки на пару. Но как?! Об этом на этикетке не было ни слова.
К такому повороту событий мы не были готовы - оказаться наедине с тремястами граммами теста и в полном информационном вакууме - ощущение не из приятных. "Их надо разрезать," - сказала skoraya потирая подбородок. Я прикрыла глаза и вспомнила, какими кнедликами кормят у Новака. Точно. Будем резать. Пошинковали мы эту колбасу в три секунды - зря нас что ли учили в ММА правильно обращаться со скальпелелем? "Теперь пар. Надо, сделать пар,"- сказала skoraya, - а как его сделать?" Я напряглась и вспомнила, что в глубоком детстве, развлекаясь чтением бабушкиной книжки "О вкусной и здоровой пище", встречала там описание того, в чем, спустя семнадцать лет, настала такая острая нужда."Паровая баня! Все, что готовят на пару, готовят на паровой бане, - сказала я, пытаясь поймать мучительно ускользающие воспоминания об устройстве оной бани.- Но! - я выдержала театральную паузу и обратилась к строкам Цветаевой: - "Важно не что, а как!" skoraya посмотрела на меня с жалостью и внезапно предложила: "Может, салатик порежешь, а я пока подумаю." видимо, опасаясь, что урон, нанесенный моей голове напряженной мозговой деятельностью, может стать непоправимым. От салатика я,конечно, отказалась, и мы немного помолчали.
"Там точно должна быть большая кастрюля, а в ней вода," - голосом впавшего в транс спирита проговорила, наконец, skoraya. Спустя пять минут, на самой большой камфорке, в самой большой нашей кастрюле весело булькала вода. "Может, надо дуршлаг сверху, а кнедлики в него?" - попробовала я укрепить и развить достигнутый эффект. "Нет, - отрезала skoraya, я точно помню, там должно быть две кастрюли." "Хорошо, - согласилась я, - пусть две. Может быть, вторую перевернуть дном вверх и использовать вместо крышки, чтобы с одной стороны ограничить конвекционную зону, а с другой стороны, сделать так, чтобы ее объем был максимальным?" Перестарались родители - в детстве я читала не только сказки и книгу "О вкусной и здоровой пище". skoraya подавленно посмотрела вокруг и сказала: "Подождем пока с конвекционной зоной, давай одну в другую поставим, а там посмотрим." Мы поставили и посмотрели. Маленькая кастрюля была меньше по объему, но выше. Она торчала из большой кастрюли и никакой пар в нее не проникал.
"Так,- сказала skoraya, давай попробуем налить воду в маленькую кастрюлю." Мы налили и еще немного посмотрели. Теперь мы имели две кастрюли одна в другой, и в обеих кипела вода. Эстетическое чувство зазудело и настойчиво потребовало поставить в маленькую кастрюлю наполненный водой стакан. Для полноты композиции. Однако что-то мне подсказывало, что skoraya отнесется к моему эстетическому чувству без должного почтения и таки отправит меня резать салат. Поэтому я стукнула свое ЭЧ по голове и оно, закряхтев, отползло в дальний угол.
"Я так понимаю, теперь перед нами только один вопрос: что дальше?" - обратилась ко мне skoraya. Я кивнула. "Поскольку мы зашли в тупик, предлагаю вылить воду из маленькой кастрюли и поместить туда кнедлики."- молвила skoraya. Мы вылили и поместили. Ничего не произошло. "Тогда давай дуршлаг,"- сказала skoraya с тем отчаянием в голосе, которое сопровождает все великие подвиги. Я кинулась к посудному шкафу и застыла как громом пораженная. "skoraya, - голос мой предательски дрожал, - мне правда очень жаль. Ты только не огорчайяся, бывают вещи пострашнее. Налить тебе водички? У нас нет дуршлага." skoraya осела на стул.
Но тут, о счастье,позвонила О. с вестью о том, что она встретила недостающих гостей и теперь они идут к нам. "О., милая, добегите с гостями до магазина, купите дуршлаг," - взмолилась я. О. знает меня давно. О. привыкла к моим странностям. О. не дрогнула ни единой голосовой связкой и, я готова спорить на что угодно, ни единым лицевым мускулом, она только спросила: "Большой?" "Самый большой!, - воскликнула я.
Пять минут нервного ожидания, и вот, наконец, появляется на пороге спасительница О. Она смотрит на нас, морщит нос, вежливым удивлением изгибает брови, потом протягивает мне три дуршлага разных размеров: "Там по одному не продавали. Вот тебе три дуршлага и порежь, пожалуйста, салат, гости голодные и к тому же одолжили мне денег на посуду." После чего она исчезла из кухни, а мы остались с кнедликами, дуршлагами и кастрюлями.
Дальше дело пошло веселее. Мы выбрали самый большой дуршлаг, положили его на края самой большой кастрюли с кипящей водой и напихали в него кнедликов. Один кнедлик с одной стороны отсырел. Остальные остались без изменений. "Ага,- решили мы,- значит, есть таки в этой бане точка, в которой можно готовить кнедлики!" Мы перевернули отсыревший кнедлик другой стороной и подождали. Кнедлик слегка отсырел и с другой стороны тоже. У нас было одиннадцать кнедликов, один из которых можно было считать готовым, у нас были голодные благородные гости, у нас был начавший скукоживаться и давать сок салат. У нас не было другого выхода. И мы поступили так, как поступают ученые мужи всех стран и континентов, когда решают задачу со сложными отношениями многих неизвестных - мы выбрали некую условную величину, в данном случае, условную точку готовности наших кнедликов. Проще говоря, skoraya в какой-то момент посмотрела на меня и задумчиво произнесла: "В тесте же не может быть ничего опасного, даже если оно не совсем пропарилось..." "К тому же, на них не написано, когда они точно могут считаться готовыми, поэтому предлагаю считать, что они уже готовы," - поддержала ее я. "А остальное - претензии к чешской национальной кухне," - резюмировала skoraya.И мы торжественно вынесли блюдо с кнедликами гостям.
Огромное преимущество чешской кухни заключается в том, что кнедлики едят не просто так, но со всевозможными подливами и соусами. И, поскольку подливка к мясу была практически безупречна, легкое кулинарное несовершенство наших со skoraya кнедликов оказалось надежно замаскированным.
А самый маленький дуршлаг мы потом использовали как ситечко для чая - очень даже удобно :)
Не то, чтобы ryba_barrakuda робела перед сковородой и куриным окороком, однако ж, если есть выбор, я предпочитаю держаться от кухни подальше и никаких движений, кроме вскрытия йогуртных коробочек не предпринимать, ибо могут воспоследовать жертвы, разрушения и санкции со стороны соседей. Я честно призналась в этом skoraya и была готова предоставить соответсвующие заявления и справки от пострадавших, в том числе от О., которая на протяжении последних Н лет является неизменной жертвой моих гастрономических экспериментов и, возможно, в старости будет получать за это прибавку к пенсии и бесплатный талончик на поездку в метро.
Но skoraya была неумолима и, весело протараторив в телефонную трубку: "Ничего справимся какие кнедлики брать на шестьсот грамм или триста ладно возьму триста если что потом сбегаем за добавкой", оставила меня в полном душевном смятении. За оставшиеся полчаса до прихода skoraya я пыталась подучить матчасть, то есть задавала О. глупые вопросы о кнедликах. Увы, это мало помогло.
На момент прибытия skoraya о кнедликах было известно следующее: кнедлики - важнейший компонент чешской культуры и столп чешской кухни. Они бывают трех основных видов - брамборовы (картофельные), хоусковы (булочные) и сладкие кнедлики со всевозможными начинками. Готовят их, кажется, на пару. Но по последнему пункту возникла дискуссия, поэтому решили подождать возможности прочесть этикетку - уж там-то должно быть написано, как это готовят и с чем это едят.
"Ну, вот, - сказала skoraya счастливо положив на стол нечто белое и скользкое. - Это кнедлики."
Поскольку кнедлики были приурочены к празднованию нашего с О. новоселья, кроме skoraya предполагались еще двое гостей, и О. спешно отбыла на трамвайную остановку с целью встретить и привести их на нашу жилплощадь.
Мы же со skoraya стояли над колбасой в целлофане и глубоко думали.
"Попробуем? - спросила skoraya и нерешительно потянула оболочку. Через несколько секунд мы снова стояли над белесой, скользкой колбасой и глубоко думали, а skoraya нервно мяла в ладони обертку. "Давай что ли инструкцию прочитаем," - робко предложила я. Ну, нельзя сказать, что идея оказалась совсем бесплодной - благодаря этикетке данные конкретные кнедлики (пока один большой кнедль) были идентифицированы как хоусковы. Кроме того несколько прояснилась ситуация с паром - да, таки на пару. Но как?! Об этом на этикетке не было ни слова.
К такому повороту событий мы не были готовы - оказаться наедине с тремястами граммами теста и в полном информационном вакууме - ощущение не из приятных. "Их надо разрезать," - сказала skoraya потирая подбородок. Я прикрыла глаза и вспомнила, какими кнедликами кормят у Новака. Точно. Будем резать. Пошинковали мы эту колбасу в три секунды - зря нас что ли учили в ММА правильно обращаться со скальпелелем? "Теперь пар. Надо, сделать пар,"- сказала skoraya, - а как его сделать?" Я напряглась и вспомнила, что в глубоком детстве, развлекаясь чтением бабушкиной книжки "О вкусной и здоровой пище", встречала там описание того, в чем, спустя семнадцать лет, настала такая острая нужда."Паровая баня! Все, что готовят на пару, готовят на паровой бане, - сказала я, пытаясь поймать мучительно ускользающие воспоминания об устройстве оной бани.- Но! - я выдержала театральную паузу и обратилась к строкам Цветаевой: - "Важно не что, а как!" skoraya посмотрела на меня с жалостью и внезапно предложила: "Может, салатик порежешь, а я пока подумаю." видимо, опасаясь, что урон, нанесенный моей голове напряженной мозговой деятельностью, может стать непоправимым. От салатика я,конечно, отказалась, и мы немного помолчали.
"Там точно должна быть большая кастрюля, а в ней вода," - голосом впавшего в транс спирита проговорила, наконец, skoraya. Спустя пять минут, на самой большой камфорке, в самой большой нашей кастрюле весело булькала вода. "Может, надо дуршлаг сверху, а кнедлики в него?" - попробовала я укрепить и развить достигнутый эффект. "Нет, - отрезала skoraya, я точно помню, там должно быть две кастрюли." "Хорошо, - согласилась я, - пусть две. Может быть, вторую перевернуть дном вверх и использовать вместо крышки, чтобы с одной стороны ограничить конвекционную зону, а с другой стороны, сделать так, чтобы ее объем был максимальным?" Перестарались родители - в детстве я читала не только сказки и книгу "О вкусной и здоровой пище". skoraya подавленно посмотрела вокруг и сказала: "Подождем пока с конвекционной зоной, давай одну в другую поставим, а там посмотрим." Мы поставили и посмотрели. Маленькая кастрюля была меньше по объему, но выше. Она торчала из большой кастрюли и никакой пар в нее не проникал.
"Так,- сказала skoraya, давай попробуем налить воду в маленькую кастрюлю." Мы налили и еще немного посмотрели. Теперь мы имели две кастрюли одна в другой, и в обеих кипела вода. Эстетическое чувство зазудело и настойчиво потребовало поставить в маленькую кастрюлю наполненный водой стакан. Для полноты композиции. Однако что-то мне подсказывало, что skoraya отнесется к моему эстетическому чувству без должного почтения и таки отправит меня резать салат. Поэтому я стукнула свое ЭЧ по голове и оно, закряхтев, отползло в дальний угол.
"Я так понимаю, теперь перед нами только один вопрос: что дальше?" - обратилась ко мне skoraya. Я кивнула. "Поскольку мы зашли в тупик, предлагаю вылить воду из маленькой кастрюли и поместить туда кнедлики."- молвила skoraya. Мы вылили и поместили. Ничего не произошло. "Тогда давай дуршлаг,"- сказала skoraya с тем отчаянием в голосе, которое сопровождает все великие подвиги. Я кинулась к посудному шкафу и застыла как громом пораженная. "skoraya, - голос мой предательски дрожал, - мне правда очень жаль. Ты только не огорчайяся, бывают вещи пострашнее. Налить тебе водички? У нас нет дуршлага." skoraya осела на стул.
Но тут, о счастье,позвонила О. с вестью о том, что она встретила недостающих гостей и теперь они идут к нам. "О., милая, добегите с гостями до магазина, купите дуршлаг," - взмолилась я. О. знает меня давно. О. привыкла к моим странностям. О. не дрогнула ни единой голосовой связкой и, я готова спорить на что угодно, ни единым лицевым мускулом, она только спросила: "Большой?" "Самый большой!, - воскликнула я.
Пять минут нервного ожидания, и вот, наконец, появляется на пороге спасительница О. Она смотрит на нас, морщит нос, вежливым удивлением изгибает брови, потом протягивает мне три дуршлага разных размеров: "Там по одному не продавали. Вот тебе три дуршлага и порежь, пожалуйста, салат, гости голодные и к тому же одолжили мне денег на посуду." После чего она исчезла из кухни, а мы остались с кнедликами, дуршлагами и кастрюлями.
Дальше дело пошло веселее. Мы выбрали самый большой дуршлаг, положили его на края самой большой кастрюли с кипящей водой и напихали в него кнедликов. Один кнедлик с одной стороны отсырел. Остальные остались без изменений. "Ага,- решили мы,- значит, есть таки в этой бане точка, в которой можно готовить кнедлики!" Мы перевернули отсыревший кнедлик другой стороной и подождали. Кнедлик слегка отсырел и с другой стороны тоже. У нас было одиннадцать кнедликов, один из которых можно было считать готовым, у нас были голодные благородные гости, у нас был начавший скукоживаться и давать сок салат. У нас не было другого выхода. И мы поступили так, как поступают ученые мужи всех стран и континентов, когда решают задачу со сложными отношениями многих неизвестных - мы выбрали некую условную величину, в данном случае, условную точку готовности наших кнедликов. Проще говоря, skoraya в какой-то момент посмотрела на меня и задумчиво произнесла: "В тесте же не может быть ничего опасного, даже если оно не совсем пропарилось..." "К тому же, на них не написано, когда они точно могут считаться готовыми, поэтому предлагаю считать, что они уже готовы," - поддержала ее я. "А остальное - претензии к чешской национальной кухне," - резюмировала skoraya.И мы торжественно вынесли блюдо с кнедликами гостям.
Огромное преимущество чешской кухни заключается в том, что кнедлики едят не просто так, но со всевозможными подливами и соусами. И, поскольку подливка к мясу была практически безупречна, легкое кулинарное несовершенство наших со skoraya кнедликов оказалось надежно замаскированным.
А самый маленький дуршлаг мы потом использовали как ситечко для чая - очень даже удобно :)