Иван Терентьевич Яшин
Старец Иван Терентьевич Яшин
Священникъ В. Тенищевъ.
Старец
Iаоннъ Терентьевичъ Яшинъ ,
скончавшiйся
при Кутузовской женской обители
Ардатовского уезда
Нижегородской губернiи.
Смиренные угодники Божiи и ревнители благочестiя какъ ни стараются въ жизни своей скрыть свою сокровенную жизнь въ Боге и подъемлемые ради Бога труды и подвиги, но, по слову Божiю: ничто же бо есть покровенно, еже не открывается,и тайно еже не уведенно будетъ ( Мат.10,26 ), время все сокровенное открываетъ, открываетъ и богоугодную жизнь тайныхъ подвижниковъ и трудниковъ Божiихъ и, мало того, съ неотразимою силою привлекаетъ къ нимъ еще при жизни ихъ множество людей, ищущихъ спасительнаго наставления и богоугожденiя. А съ кончиною такихъ подвижниковъ и трудниковъ Божiихъ память ихъ, по слову писанiя, почитается съ похвалами.
Къ числу такихъ сокровенныхъ трудниковъ и подвижниковъ Божиiхъ принадлежалъ и старецъ Iоаннъ Терентьевичъ Яшинъ, который при жизни смиренно хранилъ и скрывалъ отъ людей свои многолетнiе пустынные подвиги поста и молитвъ, а полученные затемъ отъ Бога духовные дары тоже старался проявлять въ возможной тайне и прикровенно, подъ видомъ самыхъ простыхъ и обыкновенныхъ человеческихъ действiй. Но преданные почитатели и почитательницы его еще при жизни его широко возростали и размножались въ селенiяхъ Ардатовскаго уезда : Теплове , Гремячеве, Ломовке, Шилокши, Давыдове ( Горбатов.уез.) и другихъ далеко разнося вести и слухи о его многоразличныхъ благодатныхъ проявленiяхъ. А съ кончиной его, и темъ более скопленное долгими годами духовное богатство его широко раскрылось и огласилось на далекомъ пространстве отъ жительства его преданными почитателями и благодарными къ памяти его лицами, такъ что съ теченiем времени все ярче и колоритнее обрисовывается духовный образъ его и широко раскрывается засеянная имъ духовная нива семенами благочестивыхъ наставленiй, вразумленiй, благодатныхъ исцеленiй и прозорливыхъ предсказанiй.
Въ виду этого и согласно желанiю и просьбамъ многочисленныхъ почитателей старца Iоанна, явилась въ последнее время нужда в составленiи описанiя житiя его: детства, юношества, пустынныхъ подвиговъ, общаго его облика духовнаго, поскольку онъ выразился, и отраженiе его на лицахъ,обращающихся къ нему съ разными душевными запросами, советами и помощiю въ душевныхъ и телесныхъ недугахъ , - что мы и делаем въ данную минуту, восполняя,по возможности,этотъ ощущающiйся недостатокъ на основанiи собранныхъ и проверенныхъ нами частныхъ расказовъ, сообщенiй и краткихъ чертъ.
Иванъ Терентьевичъ Яшинъ родился въ селе Теплове, Ардатовскаго уезда, въ 1835 году. Родители его были : крестьянинъ Терентiй Ивановичъ Яшинъ и жена его Александра Тихоновна. Кроме сына Ивана у Яшиныхъ были еще сынъ Адрiанъ и дочь Агафiя, но последняя еще младенцемъ померла.
Мать детей Яшиныхъ жила недолго и вскоре скончалась. Юному Ивану вместе съ братомъ своимъ Адрiаномъ пришлось такимъ образомъ испытать суровую долю материнского сиротства, провести годы отрочеста безъ нежной материнской ласки, безъ заботливаго присмотра и попеченiя. Материнскую заботу попеченiя и присмотра отчасти заменяла сиротамъ тетка ихъ Матрена Адрiановна.
Отрокъ Iоаннъ отъ природы былъ молчаливъ, задумчивъ и застенчивъ, избегалъ всякихъ шумныхъ и веселыхъ товарищескихъ игръ, забавъ и шалостей и жилъ больше своимъ внутреннимъ мiромъ.
Когда отроку Iоанну исполнилось 12 летъ, отецъ отдалъ его въ сельскiе пастухи пасти телятъ. Это занятiе, считающееся въ крестьянстве унизительнымъ и свойственнымъ лишь только беднякамъ, для отрока Яшина, напротивъ, было самымъ благодетельнымъ и подходящимъ для его душевной наклонности, послуживъ началом его духовно-созерцательной жизни.
Проводя весну и лето подъ открытымъ небомъ и часто меняя места пастбищъ, чуткая и воспрiимчивая душа отрока Iоанна каждодневно услаждалась созерцанiемъ пленительныхъ и очаровательныхъ картин природы. Глубокiя впечатленiя получались имъ и отъ торжественнаго и величественнаго восхода солнца, и отъ безбрежной яркой синевы небесъ, разстилающейся необъятнымъ шатромъ надъ головою; умилялся онъ и темно-зеленеющимъ сосновымъ боромъ, стоящимъ высокими и мощными стенами кругомъ, съ волнообразно несущимся изъ темныхъ недръ его душистымъ ароматомъ смолы; умилялся онъ также и раскидываюшимися красивыми перелесками предъ нимъ съ звонкимъ щебетаньемъ и усладительнымъ пенiемъ пташекъ въ нихъ; любовался онъ и зелено-изумруднымъ лужайками и долинами съ ярко пестреющими на нихъ цветами и звонко журчащими прозрачными ручейками , - все такiя картины глубоко запечатлевались въ чистой душе отрока Яшина, будили и развивали въ немъ благоговейныя мысли о Творце вселенной, вызывали любовь и благодарные чувства къ Создателю Богу, такъ премудро и чудно создавшему видимый мiръ и украсившему его все возможными чудными видами и картинными образами. Такiя предположенiя подтверждаются отчасти темъ, что некоторые изъ сельчанъ видели его въ этомъ отроческомъ возрасте и пастушескомъ занятiи молящимся подъ открытымъ небомъ среди зелени кустовъ.
Грамоте выучился отрокъ Яшинъ не по настоянiю отца, а по собственному желанiю и наполовину самоучкой, ходя лишь самое малое время за указанiями къ местному дiакону.
По разсказу самого старца Iоанна Терентьевича одному близкому лицу, въ летахъ отрочества съ нимъ случилось такое обстоятельство. Находясь разъ въ лесу съ некоторыми мальчиками-сверстниками, онъ увиделъ на одной большой ели белку. Будучи юркимъ и подвижнымъ, онъ, недолго думая, тотчасъ же полезъ на эту ель съ целью поймать белку живую,такъ какъ онъ очень любилъ зверьковъ и впоследствiи даже держалъ у себя большую семью кроликовъ. Но чем выше онъ залезалъ, темъ все выше поднималась и белка. Забравшись на самую вершину, чуть не 30- ти аршинную, ловецъ считалъ себя почти совсемъ уже достигнувшимъ цели, но белка сделала вдругъ прыжекъ на другую ель, а ловецъ отъ быстраго напряженнаго движенiя подломiлъ подъ собой сучекъ и полетелъ на землю. Сверстники его,видя товарища неподвижно распростертымъ на земле и считая его уже разбитымъ насмерть, отъ испуга разбежались. Но мнимый умершiй вскоре пришелъ в чувство, оправился и остался невредимымъ. Господь чудесно сохранилъ его, предвидя въ немъ будущаго Своего угодника.
Пастушеская жизнь мало того, что не была для отрока Iоанна обременительнымъ и постылымъ занятiемъ, какъ лишавшимъ его сближенiя съ сверстниками и совместныхъ съ ними веселыхъ товарищескихъ игръ и забавъ, но, напротивъ, все более и более привлекала къ себе, развивая и укрепляя въ немъ пустынолюбiе, духовно- созерцательное настроение, любовь къ Богу и стремленiе къ уединенной жизни.
Будучи 14 летъ, отрокъ Iоаннъ Яшинъ, движимый ревностiю богоугожденiя, отправился на богомолье въ Дивеевъ и Саровъ. Во время этого паломничества онъ сподобился узреть Царицу Небесную на небе. Въ Сарове после причащенiя св. таинъ и беседы съ старцемъ въ душе его, озаренной благодатiю Божiею, созрело твердое намеренiе посвятить себя, Бога ради,подвигамъ пустынной жизни, поста и молитвы.
Когда онъ возвратился домой, домашнiе и родственники его заметили въ немъ большую перемену. Тетка Яшиныхъ Матрена Адрiановна, пришедшая навестить племянника по приходе его изъ Сарова, въ первый разъ услышала отъ него такiя слова, которыхъ никакъ не могла понять сначала.
- Вотъ, тетя, теперь я насыплю полный мешокъ семя, крепко- накрепко стяну и завяжу его и буду хранить! - говорилъ племянникъ своей тетке( 1 ).
Отецъ отрока Яшина былъ человекъ мастеровой, надельной земли не имелъ и кроме того былъ по временамъ подверженъ винному запою, а потому тетке очень странными показались слова племянника.
- Я не понимаю тебя, Ваня ; ты что-то зря говоришь.
Ну, где у васъ теперь семя, откуда ты возьмешь его целый мешокъ? - въ недоуменiи отвечала ему тетка, не понимая аллегорическихъ словъ его.
Вскоре после этого Ваня Яшинъ совсем пересталъ говорить, объясняя мимикой, что у него языкъ отнялся. Тутъ только тетка Матрена Адрiановна поняла смыслъ недавнихъ загадочныхъ словъ племянника. Одновременно съ этимъ онъ пересталъ также есть хлебъ въ обыкновенномъ виде, а сушилъ собранные куски хлеба въ сухари и по небольшой дольке бралъ изъ нихъ съ собою на пастьбу, чтобы не ходить по домамъ сельчанъ обедать, какъ это было положено пастухамъ, постепенно прiучая себя такимъ образомъ къ строгому воздержанiю.
Тайно и незримо отъ людей возрастая въ духовной жизни все более и более, несмотря на свои юныя лета и считая пустынное житiе самымъ удобнымъ для тайныхъ подвиговъ угожденiя Богу въ посте и молитве, юноша Iоаннъ изъ любви къ Богу вдругъ неожиданно и скрытно для всехъ оставилъ свой родительскiй кровъ и все мiрскiя пристрастiя, утехи и удовольствiя и, будучи всего 17-18 летъ, избралъ себе жилищемъ темно - дремучiй лесъ съ его таинственнымъ гудомъ и шопотомъ величавыхъ полутора - вековыхъ сосенъ и елей, стройныя пирамидальныя вершины которыхъ представлялись юноше какъ бы благоговейно и молитвенно устремленными въ небеса къ своему Творцу и Создателю. Здесь заранее приготовилъ себе юноша пещеру недалеко отъ,такъ называемой, "Красной речки", около громаднаго ствола сосны, имевшей большое углубленiе въ землю съ одной стороны. Лесъ за селомъ Тепловомъ и теперь еще простирается на 30-ти верстное разстояниiе въ стороны Муромскаго и Горбатовскаго уездовъ, а въ описываемое время былъ и совсемъ девственно - дремучимъ. Можно отчасти думать, что такой решительный шагъ въ жизни сделанъ былъ юношей подъ живымъ впечатленiемъ саровскихъ разсказовъ о необычайныхъ подвигахъ старца Серафима и обозренiемъ юношей незадолго предъ темъ его пустынокъ.
Тайный уходъ изъ дома и истинную цель сего юноша Iоаннъ поведалъ одной лишь тетке Матрене Адрiановне, которая очень любила его за его скромную и благочестивую жизнь и въ достаточной мере заменяла ему родную мать.
Пещерка, въ которой поселился юноша Iоаннъ, находилась въ 5-6 верстахъ отъ Теплова и хоронилась въ самой глухой лесной чаще, а новый обитатель ея кроме того постарался еще укрыть ее сушникомъ и древесными ветвями, такъ что постороннему глазу весьма трудно было открыть и признать ее.
И вотъ началась для молодого отшельника безмолвная, никемъ незримая, сокровенная жизнь въ Боге съ ея подвигами поста и молитвы. Не страшили молодого пустыннка ни ночная темнота, съ ея всевозможными страхами и разными страшными привиденiями, ни звери дубравные, ни сырость, ни холодъ, ни голодъ, - ничто не могло его выгнать изъ облюбленнаго имъ жилища и нарушить разъ принятое имъ и твердо укрепившееся решенiе.
Дивнымъ отчасти можетъ показаться, что простой крестьянскiй юноша въ 17-18 летъ могъ настолько проникнуться религiозной идеей, всемъ существомъ сосредоточиться на ней и, что еще важнее, самоотверженно воплотить ее въ своей жизни. Но темъ не менее это- фактъ и фактъ неопровержимый, достоверность котораго свидетельствуется многими старцами и старицами села Теплова и другихъ ближнихъ селенiй и, въ частности, троюродной теткой старца Iоанна престарелой девицей А.В.Яшиной, сверстницей и очевидицей пустыно-затворнической жизни отшельника въ эти годы юности.
Пустынник-юноша питался сухарями, грибами и ягодами, собираемыми имъ вблизи жилища. Сухари приготовляла ему тетка Матрена Адрiановна, которые разъ или два въ месяцъ достовляла ему, какъ знавшая по секрету отъ племянника потаённое его жилище, или же самъ юноша Iоаннъ прибегалъ къ ней въ глухую полночь, когда все селенiе погружалось въ сонъ.
Сколько времени прожилъ молодой отшельник въ лесномъ районе "Красной речки" - точно определить нельзя: одни определяютъ тремя годами, другiе-более. Несомненно лишь одно: вынудило пустынника оставить свое жилище следующее обстоятельство. Крестьянинъ охотникъ, некто Григорiй Грунинъ , бродя съ ружьемъ по лесу, забрался какими-то судьбами въ лесную чащу, где скрывался молодой отшельникъ и, какъ разъ, случайно увиделъ его выходящимъ изъ своей пещеры. Это для охотника Грунина была такая интересная новость, которую онъ, придя домой, не замедлилъ въ самомъ скоромъ времени разгласить по всему селу.
После этого юноша Iоаннъ не могъ уже более оставаться на этомъ месте, хотя достаточно и обжился здесь. Недалеко отъ его жилья остались две-три разрыхленныя гряды для картофеля и другихъ овощныхъ злаковъ, но получились ли какiе-либо желанные результаты отъ этого возделыванiя-неизвестно. Но для молодого пустынника физическiе труды были необходимы.
Прiйдя домой, юноша Iоаннъ лишь только увиделся съ теткой Матреной Адрiановной, первымъ долгомъ сообщилъ ей, что он надумалъ и решилъ отправиться въ Кiевъ на поклоненiе кiевскимъ угодникамъ и на советъ къ старцамъ. Тетка ничего, конечно, противъ этого не возражала, а напротивъ, съ материнскою заботаю поспешила собрать его, и по возможности, снабдить всем необходимымъ для дальняго пути. Отецъ же и братъ его Адрiанъ, напротивъ были холодны и равнодушны къ высокому проявленiю духовной жизни кровнаго сочлена.
По ранней весне, въ понедельникъ фоминой недели, юноша Iоаннъ какъ следуетъ собрался и въ сопровожденiи родной тетки, пришедшей проводить племянника, отправился въ дальнiй путь одинъ. Тетка провожала племянника по задамъ села до самого выхода в лесъ на большую дорогу.
Выйдя за село, юноша Iоаннъ вдругъ остановился, задумался и молча началъ постукивать палкой по песчаному грунту дороги, въ раздумьи смотря на высокiя и величавые сосны и ели начавшагося за селомъ темно-зеленаго бора.
-О чемъ такъ задумался, Ваня, или забылъ что?-въ недоуменiи, глядя на племянника, спросила тетка.
-О, если бы ты, тетя, знала, какъ сильно налегаетъ сейчасъ на меня врагъ, всячески смущая и сговаривая воротиться назадъ!-задумчиво ответилъ племянникъ.
-Но тебе не впервые, чай, Ваня, бороться со врагомъ, знаешь, какъ отогнать его!-уверенно заметила тетка.
-Да, да! Этого не будетъ, чтобъ я воротился назадъ!
-твердо и съ ударенiиемъ проговорилъ будущiй духовный старецъ и, сердечно простившись съ теткой, бойко, проворно зашагалъ по большой муромской дороге...
Юноше Iоанну , когда онъ отправился въ Кiевъ, было, по сообщенiю родственницы, 19 летъ. Возвратился же онъ съ богомолья лишь осенью, заходя на пути, какъ нужно думать, и въ другiе прославленные монастыри.
Горячiя молитвы предъ святынями кiевскими и нетленно почивающими угодниками Божiими, а равно наставленiя и беседы старцевъ, строгихъ подвижников кiевских, настолько вдохновили и воспламенили въ молодомъ страннике ревность къ избранному имъ пути пустыножительства, что онъ прiйдя домой, въ самомъ скоромъ времени снова удалился для подвиговъ пустыножительства. На этотъ разъ онъ избралъ себе место уже въ Горбатовскомъ уезде, въ 5-ти верстах отъ Дальне-Давыдовской женской обители, въ лесу, на острове реки Пексы, где соорудилъ маленькую хижину, углубленную въ землю,которая вся скрывалась въ густой заросли высокаго камыша.
И вотъ снова безпрепятственно потекла подвижнеческая жизнь молодого пустынника въ безмолвiи, въ молитвенныхъ бденiяхъ и умерщвленiи плоти.
Мы сказали: жизнь пустынника потекла безпрепятственно. Но это не значитъ, что жизнь пустынника потекла мирно и покойно во всех отношенияхъ,- нетъ, мы этимъ хотели сказать лишь то, что жизнь пустынника снова была скрыта отъ взоровъ людей, не нарушалась праздными посетителями и разными мiрскими прираженiями. А что жизнь пустынника, всецело посвятившаго себя на служенiе и угожденiе Богу, никогда не может быть покойною въ общепринятомъ значенiи слова. Пустынникъ, какъ истинный воинъ Христовъ, всегда долженъ быть въ напряженномъ бодрствованiи и на страже противъ нападенiя полчищъ мысленныхъ враговъ, которые всевозможными страхованiями нощными и чарами мiрскихъ прелестей всегда стараются изгнать подвижника изъ пустыни. Кроме того, заключенiе пустынника въ тесныхъ стенахъ убогой хижины и безмолвно и однообразно чередующiеся предъ нимъ дни и ночи, недели, месяцы и годы въ соединенiи съ перенесенiемъ голода, холода, всякихъ лишенiй и нощныхъ страхованiй-все это вместе взятое всегда въ состоянiи повергнуть пустынника въ тоску и унынiе , если последнiй заранее не заложилъ въ душе своей твердого и крепкаго фундамента и основанiя для пустыножительства, не стяжалъ слезнаго дара молитвеннаго и пламенной ревностии любви к Богу.
Выше мы отчасти видели уже, что пустынникъ Iоаннъ Яшинъ не безъ искуса и опыта вышелъ на поприще пустыножительства, не безъ, молитвеннаго дара и крепкой любви къ Богу, а теперь и темъ более онъ уже свыкся съ суровыми условiями лишенiями пустыножительства, а главное, онъ уже получалъ помощь и подкрепленiе въ благодатныхъ озаренiяхъ и утешенiяхъ свыше.
За молитвы и подвиги пустынника Iоанна, Господь послалъ ему одного тайного благодетеля, который потаенно доставлялъ ему восковыя свечи и лампадное масло для возжиганiя предъ иконами во время нощныхъ бденiй и совершенiя полунощницы, прочитываемой имъ каждую ночь. Такимъ благодетелемъ оказался одинъ владелецъ пчельника, недалеко находящагося отъ речки Пексы, который, случайно проведавъ скрывающагося ради спасенiя отшельника, обязался хранить тайну его уединенiя, а вместе с темъ изъ почтенiя къ подвижнику и въ воздаянiе просимыхъ у него молитвъ за себя, охотно сталъ доставлять ему упомянутые приносы въ пособiе его молитвенныхъ бденiй.
Питался молодой пустынникъ, как и ранее, ягодами, свежими и сушеными, грибами, собираемыми имъ въ лесу, а также хлебными сухарчми, которые по-прежнему доставляла ему тетка Матрена Адрiановна, осведомленная о новомъ пустынномъ жилище племянника, хотя последнее и находилось отъ Теплова на разстоянiи 30 верстъ.
Сколько времени прожилъ Iоаннъ Терентьевичъ Яшинъ въ этомъ лесномъ участке при речке Пексе точно определить нельзя. Одни уверяютъ, что 5 летъ, другiе показываютъ менее. Судя по особой облюбленности имъ этой глубоко скрытой пустынки, можно думать, что онъ прожилъ бы на этомъ месте и еще многiе годы, но, къ прискорбiю его, здесь повторилась та же исторiя, что и при "Красной речке". Охотникъ на хорьковъ, разыскивая по лесу норы этихъ дорогихъ зверьковъ, пробрался по узкой тропинке въ высокiй тростникъ, надеясь открыть тутъ норы хорьковъ, но, къ удивленiю своему, наткнулся здесь на некое убогое жилище человеческое. Хелая изъ любопытства узнать, что за человекъ скрывается тутъ, взошелъ въ хижину и встретилъ здесь скрываюшагося отшельника, съ которымъ имелъ некiй краткiй разговоръ. Охотникъ хотя и обещался отшельнику не разглашать о его тайномъ пребыванiи въ означенномъ месте, но, спустя некоторое время, изменилъ своему слову и разглосилъ о своемъ открытiи по селу Давыдову. Благодаря этому вскоре начали изъ любопытства посешать пустынника разныя праздныя лица изъ села Давыдова, что въ конце концовъ и заставило последняго оставить это свое любимое пустынное жилище и прiискать новое.
Въ томъ же лесу на разстоянии 6-7 верстъ отъ прежней пустынки Iоаннъ Терентьевичъ усмотрелъ запущенную и оставленную по ветхости лесную караулку, каковую и избрлъ себе убежищем и укрытiемъ отъ зимнихъ холодовъ и всякихъ непогодъ. Привычная жизнь его къ пустыножительству вскоре и здесь наладилась и потекла своимъ обычнымъ порядкомъ,-въ молитвеных бденiях, дневных и нощныхъ, чтенiи духовныхъ книгъ, богомыслiи и труде. Восковые свечи и деревянное масло по-прежнему доставлялъ ему все тотъ же благодетель-пчелякъ. Пища его была все такая же скудная и малосодержательная, какъ и прежде, но онъ чем более возрасталъ духовно, темъ съ большимъ мужествомъ и стойкостiю переносилъ всякiя телесныя лишенiя. Нижнюю одежду ( рубашку и штаны ) пустынникъ Яшинъ носилъ белую холщевую. И это последнее обстоятельство приносило ему по временамъ большое неудовольство. Давыдовскiе крестьяне, случайно встречаясь съ нимъ въ лесу, по одеянию узнавали его и издали еще кричали ему одинъ за другимъ:"Отецъ Иванъ, помолись за меня! отецъ Иванъ, помолись за меня!" И это сильно смущало и тревожило пустынника. И вотъ, чтобы избежать, по возможности, этого, онъ прибегъ къ некоторой хитрости. Прибежалъ разъ ночью къ тетке Матрене Адрiановне и очень усердно проситъ ее сшить ему красную рубашку и синiе штаны. Та, конечно, сначала очень удивилась такой странной просьбе племянника, но потомъ, узнавши причину этого, согласилась въ скоромъ времени доставить ему просимое. Пустынникъ Яшинъ, конечно, имелъ в виду такой одеждой отвлечь отъ себя вниманiе случайно встречавшихся съ нимъ крестьянъ, когда онъ выходилъ в лесъ.
По поводу нашего выраженiя: пустынникъ прибежалъ, попутно следуетъ отметать, что Iоаннъ Терентьевичь Ящинъ, несмотря на весьма скудное пустынное питанiе, былъ очень бодръ, чрезвычайно легкiй и быстрый въ ходьбе, по выражению одной усердной почитательницы его:"леталъ какъ птичка", и вообще отличался быстротою и расторопностiю во всехъ своихъ движенiяхъ.
Въ этой лесной караулке прожилъ , по уверенiю его родственницы девицы А.В. Яшиной, 7 летъ. Въ последнее время, по словамъ ея, много терпелъ пустынолюбецъ отъ озорства некоторыхъ молодыхъ крестьянъ-хулиганов, которые въ отсуиствiе его нередко вторгались въ его хижину и по внушенiю вражескому, производили хаотическiй безпорядок въ его убогомъ помещенiи, а иногда уносили даже кое-что изъ его вещей и книгъ, что не могло, конечно, не огорчать его.
Въ селе Давыдове, Горбатовского уезда, проживала въ то время одна благочестивая старушка Марфа ( отчество и фамилiя не сохранились въ памяти разсказчицы Яшиной ), которая весьма уважала и чтила пустынника Iоанна Терентьевича Яшина и глубоко верила въ силу и действенность его подвижнических молитвъ. Тайно посещая его, она хорошо знала о чинимыхъ ему скорбяхъ по наущенiю врага спасенiя , а потому и предложила ему перейти на жительство къ ней въ домъ, такъ какъ она была одинока, а помещенiе ея позволяло ему поместиться отдельно отъ нея. И онъ, после некотораго размышленiя и перешелъ къ ней.
Жизнь свою онъ повелъ здесь чисто затворнически, никуда не выходилъ изъ своей кельи, проводилъ все время лишь въ молитвенныхъ бденiяхъ, чтенiи книгъ духовныхъ, посте и безмолвiи. Въ свободное время отъ молитвы занимался физическiмъ трудомъ: рубилъ и кололъ дрова, вязалъ рыболовныя сети и проч.
Жители села Давыдова, давно уже наслышавшiеся о его подвижнеческой жизни, очень многiе желали видеться съ нимъ и просить его молiтвъ, но онъ никого не принималъ и никому не показывался. Разныя подоянiя, передаваемыя чрезъ старушку Марфу, онъ тоже редко принималъ, а большею частiю отсылалъ въ Дальне-Давыдовскiй женскiй монастырь. Духовная жизнь его въ этомъ перiоде уединенiя и безмолвiя достигла особой действенности и силы. "Безмолвiе есть ничто иное,- говоритъ затворникъ епископъ Феофанъ,- какъ стремленiе быть непрестанно въ сердце съ Богомъ, и если кто этого достигает, тотъ начинаетъ являть силы Божiи или особенныя дорованiя."
Iоаннъ Терентьевичъ Яшинъ действительно сподобился къ концу этого подвижнического перiода особенныхъ дарованiй Божiихъ, а именно: дара духовного старчества, врачеванiя и прозорливости. Но поскольку преуспевалъ онъ въ духовной жизни, постольку же и врагъ рода человеческаго не оставлялъ его своими нападенiями и теснотою чрезъ посредство людей. Лишь только еще поселился онъ у старушки Марфы, местная полицiя стала настойчиво и строго требовать отъ владелицы дома, чтобы она немедленно доставила ей видъ, по которому тайно проживаетъ у нея жилецъ, а иначе грозила арестовать его и препроводить въ уездное полицейское управленiе.
У отшельника Iоанна Терентьевича Яшина никогда, конечно, никакого вида на жительство не было, да ему и въ голову никогда не приходила мысль объ этомъ, а теперь вдругъ пришла такая напасть.
В данномъ затруднительномъ случае вся надежда у отшельника была лишь на свою тетку Матрену Адрiановну, къ которой и былъ немедленно отправленъ имъ посланецъ съ просьбою, что бы она какъ можно скорее выхлопотала у тепловскаго общества удостоверенiе о его личности. Последняя, никогда не оставлявшая племянника своею помощью во всех затрудненияхъ, и на этотъ разъ выручила его изъ беды, наскоро выхлопотавъ у сельскаго общества приговоръ, которымъ, вопервыхъ, удостоверялась личность крестьянина Яшина, какъ проживающаго въ другомъ уезде, а во-вторыхъ, былъ данъ вместе съ темъ и очень хорошiй отзывъ о нем( 2 ).
Такимъ образомъ по молитвамъ отшельника и затворника дело это, возникшее по внушенiю врага спасенiя, уладилось безъ особыхъ прискорбныхъ последствiй. После этого жизнь затворника снова потекла заведеннымъ порядкомъ, и года три шли безъ особыхъ внешнихъ препятствiй и давленiй.
Но съ теченiемъ времени злобный мысленный врагъ снова съ особой силой возсталъ на подвижника, причиняя ему новыя скорби.
Сельская молодежь, какъ вообще безсознательно воспринимающая и легко подчиняющаяся внушенiямъ мысленного врага, въ данномъ случае съ усердiемъ послужила ему въ борьбе съ ненавистнымъ ему подвижникомъ, явившись послушнымъ и слепымъ орудiемъ врага.
Въ последнее время затворничества отшельника въ Давыдове сельскiе молодые юноши и девицы словно нарочно и по уговору начали устраивать по праздникамъ близъ дома старушки Марфы свои шумныя сборища, громко распевая песни, устраивая хороводы другiя шумныя игрища, и такiя безчинства продолжались целыя ночи напролетъ. Такое нарушенiе тишины и святости праздничныхъ вечеровъ сильно разстраивало и смущало душу затворника, а потому, терпеливо закончивъ свой подвигъ, онъ навсегда удалился изъ села Давыдова.
Но прежде чемъ избрать новое жительство, онъ, по сообщенiю одного бывшаго близкаго къ нему лица, вторично отправился въ Кiевъ на советъ къ избранному имъ ранее старцу. Последнiй, узнавъ отъ своего духовного сына, что онъ въ точности исполнилъ данный ему подвижническiй искусъ, т.е. длительный путь угожденiя Богу въ подвигахъ пустыножительства и затворничества, разрешилъ ему оставить его, а вместо этого укромно и уединенно поселиться въ своемъ родномъ селе и неленостно служить прiобретеннымъ отъ Бога даромъ старчества на душевную пользу ищущихъ душевнаго спасенiя, какъ своихъ сельчанъ, такъ равно и приходящихъ изъ другихъ окрестныхъ селенiй.
И вотъ Iоаннъ Терентьевичъ Яшинъ, оставивъ пустыножительство по лесамъ и давыдовское затворничество, перешелъ на жительство въ свое родное село, достигнувъ къ этому времени известной духовной зрелости и благодатного дара старчества. Отца и брата въ это время въ живыхъ у него уже не было. Вначале, пока не имелъ еще своего собственнаго жилища, онъ некоторое время тайно отъ своiхъ сельчанъ проживалъ въ домахъ особенно близкихъ и расположенныхъ къ нему лицъ, у которыхъ имелись для него отдельныя помещенiя. А потомъ эти же самыя близкiя лица, сообща, выстроили ему собственный небольшой домъ, поставивъ его, согласно указанiю I.Т.Яшина, не въ ряду порядка, а позади его на задахъ, на открытой ровной лужайке, недалеко отъ реки Теши.
По переходе его въ свой домъ, онъ уже не скрывался какъ ранее отъ сельчанъ: къ нему начали приходить теперь многiе посетители и посетительницы съ разными духовными запросами и нуждами, чтобы получить наставленiя и советы по случаю каких-либо исключительныхъ обстоятельствъ личной или семейной жизни; посетителями являлись не только тепловскiе крестьяне, но и другихъ ближайшихъ селенiй , и онъ, сообразно душевной искренности приходящихъ, удовлетворялъ все таковые запросы и нужды ихъ. Все приходящiе къ нему искренно и безъ лукавства считали его человекомъ Божiимъ, молитвенником, девственникомъ и мудрымъ наставникомъ духовной жизни, а потому такъ усердно и охотно шли къ нему съ верою въ его действенныя молитвы и духовныя дарованiя.
Приходящихъ же изъ любопытства и праздности старецъ всячески избегалъ, или же совсемъ не принималъ. Умудренный духовнымъ опытомъ и прозорливостiю, онъ чтобы избавиться отъ соглядатайства праздных посетителей и сэкономить время для молитвы и истинно нуждающихся въ его советахъ и наставленiяхъ людей, нередко вынужденъ былъ прибегать къ такому, не лишенному некоторой хитрости, способу. Изъ потаенного отверстiя въ сенкахъ, которое по желанiю хозяина отодвигалось и задвигалось, онъ незаметно вывешивалъ иногда замокъ на внешнюю входную дверь, такъ что приходящiе посетители, подойдя къ двери и видя ее закрытою, сейчасъ же поворачивали назадъ. Но старецъ, незаметно наблюдалая из окна подходяшихъ посетителей, сейчас же выходилъ въ сенки, снималъ замокъ и, кого находилъ нужнымъ, приглашалъ къ себе; для нежелаемыхъ же лицъ дверь оставалась запертою. Но последнее исключенiе делалось, конечно, очень редко; да и самый способъ наружного вывешиванiя замка применялся лишь въ исключительныхъ обстоятельствахъ. Въ данномъ случае не обходилось, конечно, и безъ некотораго неудовольствiя со стороны непринятыхъ лицъ; но старецъ делалъ это не безъ основательной причины; да и непринятыя лица созновали впоследствiи, что сами заслужили такое вразумленiе.
То же самое делалъ старецъ Iоаннъ Терентьевичъ и съ тайными милостынями, которыя очень часто приносили ему въ ночное время и клали на полку, приделанную сбоку дома: одне онъ бралъ себе, а другiя, оставляя, говорилъ:"Пусть птички поклюютъ!" И въ последнемъ обстоятельстве тоже видели некое вразумленiе.
Старецъ Iоаннъ Терентьевичъ, живя в Тёплове, обзавелся маленькимъ хозяйствомъ: развелъ небольшой пчельникъ, а также маленькiй огородикъ для овощей; изъ пчелинного воска сучилъ свечи для возжиганiя предъ иконами. Какъ любитель зверьковъ, въ комнате онъ держалъ семью кроликовъ, съ которыхъ собиралъ въ известное время года пушистую шерсть, прялъ ее и вязалъ изъ нея теплыя перчатки, а также плелъ рыболовныя сети. Помещенiе свое содержалъ в чистоте и опрятности; въ комнате, въ переднемъ углу было много у него всякихъ иконъ, а по стенамъ духовныхъ картинъ.
Очень много лицъ находится еще в живыхъ, которыя весьма охотно делятся воспоминанiями объ Iоанне Терентьевиче Яшине, какъ умудренномъ духовною жизнiю старце, и съ любовiю подробно разсказываютъ многiе факты испытанiя на себе его благодатныхъ исцеленiй, вразумленiй и предсказанiй. Для нагляднаго примера и подтвержденiя сказаннаго приведемъ хотя некоторыя изъ нихъ.
Вотъ, напримеръ, села Теплова крестьянская жена П.Тим.Поздеева так разсказываетъ о своемъ исцеленiи по благодатному дару старца :
- На первыхъ порахъ своего замужества,- говоритъ она, - я весьма опасно заболела желудочной болезнiю. Аппетитъ у меня совсемъ пропалъ, да и пища совсемъ не держалась въ желудке: лишь поемъ и сейчасъ - рвота. По совету семейныхъ, я немедленно отправилась къ Ивану Терентьевичу. Онъ меня хорошо зналъ, я еще девицей къ нему ходила вместе съ родственниками, а потому безъ стесненiя подробно разсказала ему о своей болезни и просила его помолиться за меня.
-Не унывай, не унывай, Паша! По милости Божiей, болезнь твоя минуетъ и опять будешь здорова! -мягко и ласково говорилъ Иван Терентьевичъ. -Вотъ я дамъ тебе сухариковъ и воды, а ты съ молитвой натощакъ каждый день и съ едой по сухарику и запивай водицей; такъ постоянно и делай; сухарики и водица выйдутъ, опять приходи. Вскоре, Богъ дастъ, и здоровье твое возвратится!..
-Болезнь моя, действительно, прошла и больше не возвращалась. Исцеленiе отъ зтой болезни я всецело приписываю благодатному дару старца Iоанна. Кроме того я имею еще сказать и следующее. Незадолго до замужества я девицей былау Ивана Терентьевича, и онъ мне вотъ что сказалъ:
-Хорошо бы тебе, Паша, въ монастырь идти; но я знаю, что ты не пойдешь. Но я знаю, что ты не пойдешь. Но я тебе впередъ скажу: кровных-то у тебя все же не будетъ!..
- Въ то время словъ его я не поняла. Но после, живя замужемъ и не имея детей, я уже хорошо поняла и много разъ вспоминала слова его, что онъ подъ кровными разумелъ детей, которыхъ, действительно, у меня совсемъ не было. Теперь мне уже 60 летъ.
Крестьянская жена Е.Я.Фед-ва разсказываетъ о себе следующее:
- Будучи еще очень молодой девочкой, я очень заболела головной болью. Мама моя, имея твердую веру въ силу молитвъ и благодатный даръ старца Iоанна Терентьевича, вскоре повела меня к нему. Подойдя къ его келье, мы увидели, что у него на двери виситъ замокъ. Мы хотели воротиться назадъ, но старецъ о. Iоаннъ чрезъ сенное оконце снялъ замокъ и попросилъ нас войти къ нему.
- Батюшка, о. Иванъ, мы къ тебе съ большой просьбой пришли! - входя въ комнату, говорила мама, - вотъ девочка у меня очень разболелась, помолись за нее, чтобы она выздоровела!
- Присядьте, присядьте, - приветливо приглашалъ насъ Иванъ Терентьевичъ, освобождая намъ место на лавке. - Не безпокойся, Лукерья Павловна, болезнь твоей девочки, по милости Божiей, не опасна, она скоро пройдетъ,- успокаивалъ онъ маму. Потомъ спрыснулъ меня водой изъ своего родничка и далъ мне попить воды изъ него. - Теперь твоя девочка скоро поправиться, - продолжалъ онъ успокаивать маму,- выростетъ, Богъ дастъ, возмужаетъ и выйдетъ еще замужъ!.. Но ведь не все девицы выходятъ за холостыхъ жениховъ. иныя выходятъ и за вдовцовъ!..
- Немного прошло времени после зтого, и я выздоровела. Что же касается косвеннаго намека на мое замужество, то последнiй, много летъ воспоминаемый мамой и всей нашей семьей, какъ интересующее всехъ насъ предсказанiе, тоже сбылся, такъ какъ мне действительно Богъ судилъ впоследствiи выдти замужъ за вдовца! Вообще, прозорливость старца Iоанна Терентьевича была замечательна!..
Села Теплова крестьянинъ, Федоръ Матвеевичъ Самаринъ, считающiйся первымъ и лучшимъ клироснымъ чтецомъ и певцомъ въ Теплове, разсказываетъ о своихъ отношенiяхъ къ старцу Iоанну Терентьевичу въ следующихъ чертахъ :Читайте часть 2
( 1 ). Эта и другiя впереди характерныя подробности приведены со словъ здравствующей еще родственницы старца Iоанна престарелой девицы А.В.Яшиной.
( 2 ). Этотъ сельскiй приговоръ крестьянинъ с.Теплова отъ 18 декабря 1868 года и по сiе время хранится на память о старце I.Т. Яшине у составителя сего житiя его.
Священникъ В. Тенищевъ.
Старец
Iаоннъ Терентьевичъ Яшинъ ,
скончавшiйся
при Кутузовской женской обители
Ардатовского уезда
Нижегородской губернiи.
Смиренные угодники Божiи и ревнители благочестiя какъ ни стараются въ жизни своей скрыть свою сокровенную жизнь въ Боге и подъемлемые ради Бога труды и подвиги, но, по слову Божiю: ничто же бо есть покровенно, еже не открывается,и тайно еже не уведенно будетъ ( Мат.10,26 ), время все сокровенное открываетъ, открываетъ и богоугодную жизнь тайныхъ подвижниковъ и трудниковъ Божiихъ и, мало того, съ неотразимою силою привлекаетъ къ нимъ еще при жизни ихъ множество людей, ищущихъ спасительнаго наставления и богоугожденiя. А съ кончиною такихъ подвижниковъ и трудниковъ Божiихъ память ихъ, по слову писанiя, почитается съ похвалами.
Къ числу такихъ сокровенныхъ трудниковъ и подвижниковъ Божиiхъ принадлежалъ и старецъ Iоаннъ Терентьевичъ Яшинъ, который при жизни смиренно хранилъ и скрывалъ отъ людей свои многолетнiе пустынные подвиги поста и молитвъ, а полученные затемъ отъ Бога духовные дары тоже старался проявлять въ возможной тайне и прикровенно, подъ видомъ самыхъ простыхъ и обыкновенныхъ человеческихъ действiй. Но преданные почитатели и почитательницы его еще при жизни его широко возростали и размножались въ селенiяхъ Ардатовскаго уезда : Теплове , Гремячеве, Ломовке, Шилокши, Давыдове ( Горбатов.уез.) и другихъ далеко разнося вести и слухи о его многоразличныхъ благодатныхъ проявленiяхъ. А съ кончиной его, и темъ более скопленное долгими годами духовное богатство его широко раскрылось и огласилось на далекомъ пространстве отъ жительства его преданными почитателями и благодарными къ памяти его лицами, такъ что съ теченiем времени все ярче и колоритнее обрисовывается духовный образъ его и широко раскрывается засеянная имъ духовная нива семенами благочестивыхъ наставленiй, вразумленiй, благодатныхъ исцеленiй и прозорливыхъ предсказанiй.
Въ виду этого и согласно желанiю и просьбамъ многочисленныхъ почитателей старца Iоанна, явилась въ последнее время нужда в составленiи описанiя житiя его: детства, юношества, пустынныхъ подвиговъ, общаго его облика духовнаго, поскольку онъ выразился, и отраженiе его на лицахъ,обращающихся къ нему съ разными душевными запросами, советами и помощiю въ душевныхъ и телесныхъ недугахъ , - что мы и делаем въ данную минуту, восполняя,по возможности,этотъ ощущающiйся недостатокъ на основанiи собранныхъ и проверенныхъ нами частныхъ расказовъ, сообщенiй и краткихъ чертъ.
Иванъ Терентьевичъ Яшинъ родился въ селе Теплове, Ардатовскаго уезда, въ 1835 году. Родители его были : крестьянинъ Терентiй Ивановичъ Яшинъ и жена его Александра Тихоновна. Кроме сына Ивана у Яшиныхъ были еще сынъ Адрiанъ и дочь Агафiя, но последняя еще младенцемъ померла.
Мать детей Яшиныхъ жила недолго и вскоре скончалась. Юному Ивану вместе съ братомъ своимъ Адрiаномъ пришлось такимъ образомъ испытать суровую долю материнского сиротства, провести годы отрочеста безъ нежной материнской ласки, безъ заботливаго присмотра и попеченiя. Материнскую заботу попеченiя и присмотра отчасти заменяла сиротамъ тетка ихъ Матрена Адрiановна.
Отрокъ Iоаннъ отъ природы былъ молчаливъ, задумчивъ и застенчивъ, избегалъ всякихъ шумныхъ и веселыхъ товарищескихъ игръ, забавъ и шалостей и жилъ больше своимъ внутреннимъ мiромъ.
Когда отроку Iоанну исполнилось 12 летъ, отецъ отдалъ его въ сельскiе пастухи пасти телятъ. Это занятiе, считающееся въ крестьянстве унизительнымъ и свойственнымъ лишь только беднякамъ, для отрока Яшина, напротивъ, было самымъ благодетельнымъ и подходящимъ для его душевной наклонности, послуживъ началом его духовно-созерцательной жизни.
Проводя весну и лето подъ открытымъ небомъ и часто меняя места пастбищъ, чуткая и воспрiимчивая душа отрока Iоанна каждодневно услаждалась созерцанiемъ пленительныхъ и очаровательныхъ картин природы. Глубокiя впечатленiя получались имъ и отъ торжественнаго и величественнаго восхода солнца, и отъ безбрежной яркой синевы небесъ, разстилающейся необъятнымъ шатромъ надъ головою; умилялся онъ и темно-зеленеющимъ сосновымъ боромъ, стоящимъ высокими и мощными стенами кругомъ, съ волнообразно несущимся изъ темныхъ недръ его душистымъ ароматомъ смолы; умилялся онъ также и раскидываюшимися красивыми перелесками предъ нимъ съ звонкимъ щебетаньемъ и усладительнымъ пенiемъ пташекъ въ нихъ; любовался онъ и зелено-изумруднымъ лужайками и долинами съ ярко пестреющими на нихъ цветами и звонко журчащими прозрачными ручейками , - все такiя картины глубоко запечатлевались въ чистой душе отрока Яшина, будили и развивали въ немъ благоговейныя мысли о Творце вселенной, вызывали любовь и благодарные чувства къ Создателю Богу, такъ премудро и чудно создавшему видимый мiръ и украсившему его все возможными чудными видами и картинными образами. Такiя предположенiя подтверждаются отчасти темъ, что некоторые изъ сельчанъ видели его въ этомъ отроческомъ возрасте и пастушескомъ занятiи молящимся подъ открытымъ небомъ среди зелени кустовъ.
Грамоте выучился отрокъ Яшинъ не по настоянiю отца, а по собственному желанiю и наполовину самоучкой, ходя лишь самое малое время за указанiями къ местному дiакону.
По разсказу самого старца Iоанна Терентьевича одному близкому лицу, въ летахъ отрочества съ нимъ случилось такое обстоятельство. Находясь разъ въ лесу съ некоторыми мальчиками-сверстниками, онъ увиделъ на одной большой ели белку. Будучи юркимъ и подвижнымъ, онъ, недолго думая, тотчасъ же полезъ на эту ель съ целью поймать белку живую,такъ какъ онъ очень любилъ зверьковъ и впоследствiи даже держалъ у себя большую семью кроликовъ. Но чем выше онъ залезалъ, темъ все выше поднималась и белка. Забравшись на самую вершину, чуть не 30- ти аршинную, ловецъ считалъ себя почти совсемъ уже достигнувшимъ цели, но белка сделала вдругъ прыжекъ на другую ель, а ловецъ отъ быстраго напряженнаго движенiя подломiлъ подъ собой сучекъ и полетелъ на землю. Сверстники его,видя товарища неподвижно распростертымъ на земле и считая его уже разбитымъ насмерть, отъ испуга разбежались. Но мнимый умершiй вскоре пришелъ в чувство, оправился и остался невредимымъ. Господь чудесно сохранилъ его, предвидя въ немъ будущаго Своего угодника.
Пастушеская жизнь мало того, что не была для отрока Iоанна обременительнымъ и постылымъ занятiемъ, какъ лишавшимъ его сближенiя съ сверстниками и совместныхъ съ ними веселыхъ товарищескихъ игръ и забавъ, но, напротивъ, все более и более привлекала къ себе, развивая и укрепляя въ немъ пустынолюбiе, духовно- созерцательное настроение, любовь къ Богу и стремленiе къ уединенной жизни.
Будучи 14 летъ, отрокъ Iоаннъ Яшинъ, движимый ревностiю богоугожденiя, отправился на богомолье въ Дивеевъ и Саровъ. Во время этого паломничества онъ сподобился узреть Царицу Небесную на небе. Въ Сарове после причащенiя св. таинъ и беседы съ старцемъ въ душе его, озаренной благодатiю Божiею, созрело твердое намеренiе посвятить себя, Бога ради,подвигамъ пустынной жизни, поста и молитвы.
Когда онъ возвратился домой, домашнiе и родственники его заметили въ немъ большую перемену. Тетка Яшиныхъ Матрена Адрiановна, пришедшая навестить племянника по приходе его изъ Сарова, въ первый разъ услышала отъ него такiя слова, которыхъ никакъ не могла понять сначала.
- Вотъ, тетя, теперь я насыплю полный мешокъ семя, крепко- накрепко стяну и завяжу его и буду хранить! - говорилъ племянникъ своей тетке( 1 ).
Отецъ отрока Яшина былъ человекъ мастеровой, надельной земли не имелъ и кроме того былъ по временамъ подверженъ винному запою, а потому тетке очень странными показались слова племянника.
- Я не понимаю тебя, Ваня ; ты что-то зря говоришь.
Ну, где у васъ теперь семя, откуда ты возьмешь его целый мешокъ? - въ недоуменiи отвечала ему тетка, не понимая аллегорическихъ словъ его.
Вскоре после этого Ваня Яшинъ совсем пересталъ говорить, объясняя мимикой, что у него языкъ отнялся. Тутъ только тетка Матрена Адрiановна поняла смыслъ недавнихъ загадочныхъ словъ племянника. Одновременно съ этимъ онъ пересталъ также есть хлебъ въ обыкновенномъ виде, а сушилъ собранные куски хлеба въ сухари и по небольшой дольке бралъ изъ нихъ съ собою на пастьбу, чтобы не ходить по домамъ сельчанъ обедать, какъ это было положено пастухамъ, постепенно прiучая себя такимъ образомъ къ строгому воздержанiю.
Тайно и незримо отъ людей возрастая въ духовной жизни все более и более, несмотря на свои юныя лета и считая пустынное житiе самымъ удобнымъ для тайныхъ подвиговъ угожденiя Богу въ посте и молитве, юноша Iоаннъ изъ любви къ Богу вдругъ неожиданно и скрытно для всехъ оставилъ свой родительскiй кровъ и все мiрскiя пристрастiя, утехи и удовольствiя и, будучи всего 17-18 летъ, избралъ себе жилищемъ темно - дремучiй лесъ съ его таинственнымъ гудомъ и шопотомъ величавыхъ полутора - вековыхъ сосенъ и елей, стройныя пирамидальныя вершины которыхъ представлялись юноше какъ бы благоговейно и молитвенно устремленными въ небеса къ своему Творцу и Создателю. Здесь заранее приготовилъ себе юноша пещеру недалеко отъ,такъ называемой, "Красной речки", около громаднаго ствола сосны, имевшей большое углубленiе въ землю съ одной стороны. Лесъ за селомъ Тепловомъ и теперь еще простирается на 30-ти верстное разстояниiе въ стороны Муромскаго и Горбатовскаго уездовъ, а въ описываемое время былъ и совсемъ девственно - дремучимъ. Можно отчасти думать, что такой решительный шагъ въ жизни сделанъ былъ юношей подъ живымъ впечатленiемъ саровскихъ разсказовъ о необычайныхъ подвигахъ старца Серафима и обозренiемъ юношей незадолго предъ темъ его пустынокъ.
Тайный уходъ изъ дома и истинную цель сего юноша Iоаннъ поведалъ одной лишь тетке Матрене Адрiановне, которая очень любила его за его скромную и благочестивую жизнь и въ достаточной мере заменяла ему родную мать.
Пещерка, въ которой поселился юноша Iоаннъ, находилась въ 5-6 верстахъ отъ Теплова и хоронилась въ самой глухой лесной чаще, а новый обитатель ея кроме того постарался еще укрыть ее сушникомъ и древесными ветвями, такъ что постороннему глазу весьма трудно было открыть и признать ее.
И вотъ началась для молодого отшельника безмолвная, никемъ незримая, сокровенная жизнь въ Боге съ ея подвигами поста и молитвы. Не страшили молодого пустыннка ни ночная темнота, съ ея всевозможными страхами и разными страшными привиденiями, ни звери дубравные, ни сырость, ни холодъ, ни голодъ, - ничто не могло его выгнать изъ облюбленнаго имъ жилища и нарушить разъ принятое имъ и твердо укрепившееся решенiе.
Дивнымъ отчасти можетъ показаться, что простой крестьянскiй юноша въ 17-18 летъ могъ настолько проникнуться религiозной идеей, всемъ существомъ сосредоточиться на ней и, что еще важнее, самоотверженно воплотить ее въ своей жизни. Но темъ не менее это- фактъ и фактъ неопровержимый, достоверность котораго свидетельствуется многими старцами и старицами села Теплова и другихъ ближнихъ селенiй и, въ частности, троюродной теткой старца Iоанна престарелой девицей А.В.Яшиной, сверстницей и очевидицей пустыно-затворнической жизни отшельника въ эти годы юности.
Пустынник-юноша питался сухарями, грибами и ягодами, собираемыми имъ вблизи жилища. Сухари приготовляла ему тетка Матрена Адрiановна, которые разъ или два въ месяцъ достовляла ему, какъ знавшая по секрету отъ племянника потаённое его жилище, или же самъ юноша Iоаннъ прибегалъ къ ней въ глухую полночь, когда все селенiе погружалось въ сонъ.
Сколько времени прожилъ молодой отшельник въ лесномъ районе "Красной речки" - точно определить нельзя: одни определяютъ тремя годами, другiе-более. Несомненно лишь одно: вынудило пустынника оставить свое жилище следующее обстоятельство. Крестьянинъ охотникъ, некто Григорiй Грунинъ , бродя съ ружьемъ по лесу, забрался какими-то судьбами въ лесную чащу, где скрывался молодой отшельникъ и, какъ разъ, случайно увиделъ его выходящимъ изъ своей пещеры. Это для охотника Грунина была такая интересная новость, которую онъ, придя домой, не замедлилъ въ самомъ скоромъ времени разгласить по всему селу.
После этого юноша Iоаннъ не могъ уже более оставаться на этомъ месте, хотя достаточно и обжился здесь. Недалеко отъ его жилья остались две-три разрыхленныя гряды для картофеля и другихъ овощныхъ злаковъ, но получились ли какiе-либо желанные результаты отъ этого возделыванiя-неизвестно. Но для молодого пустынника физическiе труды были необходимы.
Прiйдя домой, юноша Iоаннъ лишь только увиделся съ теткой Матреной Адрiановной, первымъ долгомъ сообщилъ ей, что он надумалъ и решилъ отправиться въ Кiевъ на поклоненiе кiевскимъ угодникамъ и на советъ къ старцамъ. Тетка ничего, конечно, противъ этого не возражала, а напротивъ, съ материнскою заботаю поспешила собрать его, и по возможности, снабдить всем необходимымъ для дальняго пути. Отецъ же и братъ его Адрiанъ, напротивъ были холодны и равнодушны къ высокому проявленiю духовной жизни кровнаго сочлена.
По ранней весне, въ понедельникъ фоминой недели, юноша Iоаннъ какъ следуетъ собрался и въ сопровожденiи родной тетки, пришедшей проводить племянника, отправился въ дальнiй путь одинъ. Тетка провожала племянника по задамъ села до самого выхода в лесъ на большую дорогу.
Выйдя за село, юноша Iоаннъ вдругъ остановился, задумался и молча началъ постукивать палкой по песчаному грунту дороги, въ раздумьи смотря на высокiя и величавые сосны и ели начавшагося за селомъ темно-зеленаго бора.
-О чемъ такъ задумался, Ваня, или забылъ что?-въ недоуменiи, глядя на племянника, спросила тетка.
-О, если бы ты, тетя, знала, какъ сильно налегаетъ сейчасъ на меня врагъ, всячески смущая и сговаривая воротиться назадъ!-задумчиво ответилъ племянникъ.
-Но тебе не впервые, чай, Ваня, бороться со врагомъ, знаешь, какъ отогнать его!-уверенно заметила тетка.
-Да, да! Этого не будетъ, чтобъ я воротился назадъ!
-твердо и съ ударенiиемъ проговорилъ будущiй духовный старецъ и, сердечно простившись съ теткой, бойко, проворно зашагалъ по большой муромской дороге...
Юноше Iоанну , когда онъ отправился въ Кiевъ, было, по сообщенiю родственницы, 19 летъ. Возвратился же онъ съ богомолья лишь осенью, заходя на пути, какъ нужно думать, и въ другiе прославленные монастыри.
Горячiя молитвы предъ святынями кiевскими и нетленно почивающими угодниками Божiими, а равно наставленiя и беседы старцевъ, строгихъ подвижников кiевских, настолько вдохновили и воспламенили въ молодомъ страннике ревность къ избранному имъ пути пустыножительства, что онъ прiйдя домой, въ самомъ скоромъ времени снова удалился для подвиговъ пустыножительства. На этотъ разъ онъ избралъ себе место уже въ Горбатовскомъ уезде, въ 5-ти верстах отъ Дальне-Давыдовской женской обители, въ лесу, на острове реки Пексы, где соорудилъ маленькую хижину, углубленную въ землю,которая вся скрывалась въ густой заросли высокаго камыша.
И вотъ снова безпрепятственно потекла подвижнеческая жизнь молодого пустынника въ безмолвiи, въ молитвенныхъ бденiяхъ и умерщвленiи плоти.
Мы сказали: жизнь пустынника потекла безпрепятственно. Но это не значитъ, что жизнь пустынника потекла мирно и покойно во всех отношенияхъ,- нетъ, мы этимъ хотели сказать лишь то, что жизнь пустынника снова была скрыта отъ взоровъ людей, не нарушалась праздными посетителями и разными мiрскими прираженiями. А что жизнь пустынника, всецело посвятившаго себя на служенiе и угожденiе Богу, никогда не может быть покойною въ общепринятомъ значенiи слова. Пустынникъ, какъ истинный воинъ Христовъ, всегда долженъ быть въ напряженномъ бодрствованiи и на страже противъ нападенiя полчищъ мысленныхъ враговъ, которые всевозможными страхованiями нощными и чарами мiрскихъ прелестей всегда стараются изгнать подвижника изъ пустыни. Кроме того, заключенiе пустынника въ тесныхъ стенахъ убогой хижины и безмолвно и однообразно чередующiеся предъ нимъ дни и ночи, недели, месяцы и годы въ соединенiи съ перенесенiемъ голода, холода, всякихъ лишенiй и нощныхъ страхованiй-все это вместе взятое всегда въ состоянiи повергнуть пустынника въ тоску и унынiе , если последнiй заранее не заложилъ въ душе своей твердого и крепкаго фундамента и основанiя для пустыножительства, не стяжалъ слезнаго дара молитвеннаго и пламенной ревностии любви к Богу.
Выше мы отчасти видели уже, что пустынникъ Iоаннъ Яшинъ не безъ искуса и опыта вышелъ на поприще пустыножительства, не безъ, молитвеннаго дара и крепкой любви къ Богу, а теперь и темъ более онъ уже свыкся съ суровыми условiями лишенiями пустыножительства, а главное, онъ уже получалъ помощь и подкрепленiе въ благодатныхъ озаренiяхъ и утешенiяхъ свыше.
За молитвы и подвиги пустынника Iоанна, Господь послалъ ему одного тайного благодетеля, который потаенно доставлялъ ему восковыя свечи и лампадное масло для возжиганiя предъ иконами во время нощныхъ бденiй и совершенiя полунощницы, прочитываемой имъ каждую ночь. Такимъ благодетелемъ оказался одинъ владелецъ пчельника, недалеко находящагося отъ речки Пексы, который, случайно проведавъ скрывающагося ради спасенiя отшельника, обязался хранить тайну его уединенiя, а вместе с темъ изъ почтенiя къ подвижнику и въ воздаянiе просимыхъ у него молитвъ за себя, охотно сталъ доставлять ему упомянутые приносы въ пособiе его молитвенныхъ бденiй.
Питался молодой пустынникъ, как и ранее, ягодами, свежими и сушеными, грибами, собираемыми имъ въ лесу, а также хлебными сухарчми, которые по-прежнему доставляла ему тетка Матрена Адрiановна, осведомленная о новомъ пустынномъ жилище племянника, хотя последнее и находилось отъ Теплова на разстоянiи 30 верстъ.
Сколько времени прожилъ Iоаннъ Терентьевичъ Яшинъ въ этомъ лесномъ участке при речке Пексе точно определить нельзя. Одни уверяютъ, что 5 летъ, другiе показываютъ менее. Судя по особой облюбленности имъ этой глубоко скрытой пустынки, можно думать, что онъ прожилъ бы на этомъ месте и еще многiе годы, но, къ прискорбiю его, здесь повторилась та же исторiя, что и при "Красной речке". Охотникъ на хорьковъ, разыскивая по лесу норы этихъ дорогихъ зверьковъ, пробрался по узкой тропинке въ высокiй тростникъ, надеясь открыть тутъ норы хорьковъ, но, къ удивленiю своему, наткнулся здесь на некое убогое жилище человеческое. Хелая изъ любопытства узнать, что за человекъ скрывается тутъ, взошелъ въ хижину и встретилъ здесь скрываюшагося отшельника, съ которымъ имелъ некiй краткiй разговоръ. Охотникъ хотя и обещался отшельнику не разглашать о его тайномъ пребыванiи въ означенномъ месте, но, спустя некоторое время, изменилъ своему слову и разглосилъ о своемъ открытiи по селу Давыдову. Благодаря этому вскоре начали изъ любопытства посешать пустынника разныя праздныя лица изъ села Давыдова, что въ конце концовъ и заставило последняго оставить это свое любимое пустынное жилище и прiискать новое.
Въ томъ же лесу на разстоянии 6-7 верстъ отъ прежней пустынки Iоаннъ Терентьевичъ усмотрелъ запущенную и оставленную по ветхости лесную караулку, каковую и избрлъ себе убежищем и укрытiемъ отъ зимнихъ холодовъ и всякихъ непогодъ. Привычная жизнь его къ пустыножительству вскоре и здесь наладилась и потекла своимъ обычнымъ порядкомъ,-въ молитвеных бденiях, дневных и нощныхъ, чтенiи духовныхъ книгъ, богомыслiи и труде. Восковые свечи и деревянное масло по-прежнему доставлялъ ему все тотъ же благодетель-пчелякъ. Пища его была все такая же скудная и малосодержательная, какъ и прежде, но онъ чем более возрасталъ духовно, темъ съ большимъ мужествомъ и стойкостiю переносилъ всякiя телесныя лишенiя. Нижнюю одежду ( рубашку и штаны ) пустынникъ Яшинъ носилъ белую холщевую. И это последнее обстоятельство приносило ему по временамъ большое неудовольство. Давыдовскiе крестьяне, случайно встречаясь съ нимъ въ лесу, по одеянию узнавали его и издали еще кричали ему одинъ за другимъ:"Отецъ Иванъ, помолись за меня! отецъ Иванъ, помолись за меня!" И это сильно смущало и тревожило пустынника. И вотъ, чтобы избежать, по возможности, этого, онъ прибегъ къ некоторой хитрости. Прибежалъ разъ ночью къ тетке Матрене Адрiановне и очень усердно проситъ ее сшить ему красную рубашку и синiе штаны. Та, конечно, сначала очень удивилась такой странной просьбе племянника, но потомъ, узнавши причину этого, согласилась въ скоромъ времени доставить ему просимое. Пустынникъ Яшинъ, конечно, имелъ в виду такой одеждой отвлечь отъ себя вниманiе случайно встречавшихся съ нимъ крестьянъ, когда онъ выходилъ в лесъ.
По поводу нашего выраженiя: пустынникъ прибежалъ, попутно следуетъ отметать, что Iоаннъ Терентьевичь Ящинъ, несмотря на весьма скудное пустынное питанiе, былъ очень бодръ, чрезвычайно легкiй и быстрый въ ходьбе, по выражению одной усердной почитательницы его:"леталъ какъ птичка", и вообще отличался быстротою и расторопностiю во всехъ своихъ движенiяхъ.
Въ этой лесной караулке прожилъ , по уверенiю его родственницы девицы А.В. Яшиной, 7 летъ. Въ последнее время, по словамъ ея, много терпелъ пустынолюбецъ отъ озорства некоторыхъ молодыхъ крестьянъ-хулиганов, которые въ отсуиствiе его нередко вторгались въ его хижину и по внушенiю вражескому, производили хаотическiй безпорядок въ его убогомъ помещенiи, а иногда уносили даже кое-что изъ его вещей и книгъ, что не могло, конечно, не огорчать его.
Въ селе Давыдове, Горбатовского уезда, проживала въ то время одна благочестивая старушка Марфа ( отчество и фамилiя не сохранились въ памяти разсказчицы Яшиной ), которая весьма уважала и чтила пустынника Iоанна Терентьевича Яшина и глубоко верила въ силу и действенность его подвижнических молитвъ. Тайно посещая его, она хорошо знала о чинимыхъ ему скорбяхъ по наущенiю врага спасенiя , а потому и предложила ему перейти на жительство къ ней въ домъ, такъ какъ она была одинока, а помещенiе ея позволяло ему поместиться отдельно отъ нея. И онъ, после некотораго размышленiя и перешелъ къ ней.
Жизнь свою онъ повелъ здесь чисто затворнически, никуда не выходилъ изъ своей кельи, проводилъ все время лишь въ молитвенныхъ бденiяхъ, чтенiи книгъ духовныхъ, посте и безмолвiи. Въ свободное время отъ молитвы занимался физическiмъ трудомъ: рубилъ и кололъ дрова, вязалъ рыболовныя сети и проч.
Жители села Давыдова, давно уже наслышавшiеся о его подвижнеческой жизни, очень многiе желали видеться съ нимъ и просить его молiтвъ, но онъ никого не принималъ и никому не показывался. Разныя подоянiя, передаваемыя чрезъ старушку Марфу, онъ тоже редко принималъ, а большею частiю отсылалъ въ Дальне-Давыдовскiй женскiй монастырь. Духовная жизнь его въ этомъ перiоде уединенiя и безмолвiя достигла особой действенности и силы. "Безмолвiе есть ничто иное,- говоритъ затворникъ епископъ Феофанъ,- какъ стремленiе быть непрестанно въ сердце съ Богомъ, и если кто этого достигает, тотъ начинаетъ являть силы Божiи или особенныя дорованiя."
Iоаннъ Терентьевичъ Яшинъ действительно сподобился къ концу этого подвижнического перiода особенныхъ дарованiй Божiихъ, а именно: дара духовного старчества, врачеванiя и прозорливости. Но поскольку преуспевалъ онъ въ духовной жизни, постольку же и врагъ рода человеческаго не оставлялъ его своими нападенiями и теснотою чрезъ посредство людей. Лишь только еще поселился онъ у старушки Марфы, местная полицiя стала настойчиво и строго требовать отъ владелицы дома, чтобы она немедленно доставила ей видъ, по которому тайно проживаетъ у нея жилецъ, а иначе грозила арестовать его и препроводить въ уездное полицейское управленiе.
У отшельника Iоанна Терентьевича Яшина никогда, конечно, никакого вида на жительство не было, да ему и въ голову никогда не приходила мысль объ этомъ, а теперь вдругъ пришла такая напасть.
В данномъ затруднительномъ случае вся надежда у отшельника была лишь на свою тетку Матрену Адрiановну, къ которой и былъ немедленно отправленъ имъ посланецъ съ просьбою, что бы она какъ можно скорее выхлопотала у тепловскаго общества удостоверенiе о его личности. Последняя, никогда не оставлявшая племянника своею помощью во всех затрудненияхъ, и на этотъ разъ выручила его изъ беды, наскоро выхлопотавъ у сельскаго общества приговоръ, которымъ, вопервыхъ, удостоверялась личность крестьянина Яшина, какъ проживающаго въ другомъ уезде, а во-вторыхъ, былъ данъ вместе съ темъ и очень хорошiй отзывъ о нем( 2 ).
Такимъ образомъ по молитвамъ отшельника и затворника дело это, возникшее по внушенiю врага спасенiя, уладилось безъ особыхъ прискорбныхъ последствiй. После этого жизнь затворника снова потекла заведеннымъ порядкомъ, и года три шли безъ особыхъ внешнихъ препятствiй и давленiй.
Но съ теченiемъ времени злобный мысленный врагъ снова съ особой силой возсталъ на подвижника, причиняя ему новыя скорби.
Сельская молодежь, какъ вообще безсознательно воспринимающая и легко подчиняющаяся внушенiямъ мысленного врага, въ данномъ случае съ усердiемъ послужила ему въ борьбе съ ненавистнымъ ему подвижникомъ, явившись послушнымъ и слепымъ орудiемъ врага.
Въ последнее время затворничества отшельника въ Давыдове сельскiе молодые юноши и девицы словно нарочно и по уговору начали устраивать по праздникамъ близъ дома старушки Марфы свои шумныя сборища, громко распевая песни, устраивая хороводы другiя шумныя игрища, и такiя безчинства продолжались целыя ночи напролетъ. Такое нарушенiе тишины и святости праздничныхъ вечеровъ сильно разстраивало и смущало душу затворника, а потому, терпеливо закончивъ свой подвигъ, онъ навсегда удалился изъ села Давыдова.
Но прежде чемъ избрать новое жительство, онъ, по сообщенiю одного бывшаго близкаго къ нему лица, вторично отправился въ Кiевъ на советъ къ избранному имъ ранее старцу. Последнiй, узнавъ отъ своего духовного сына, что онъ въ точности исполнилъ данный ему подвижническiй искусъ, т.е. длительный путь угожденiя Богу въ подвигахъ пустыножительства и затворничества, разрешилъ ему оставить его, а вместо этого укромно и уединенно поселиться въ своемъ родномъ селе и неленостно служить прiобретеннымъ отъ Бога даромъ старчества на душевную пользу ищущихъ душевнаго спасенiя, какъ своихъ сельчанъ, такъ равно и приходящихъ изъ другихъ окрестныхъ селенiй.
И вотъ Iоаннъ Терентьевичъ Яшинъ, оставивъ пустыножительство по лесамъ и давыдовское затворничество, перешелъ на жительство въ свое родное село, достигнувъ къ этому времени известной духовной зрелости и благодатного дара старчества. Отца и брата въ это время въ живыхъ у него уже не было. Вначале, пока не имелъ еще своего собственнаго жилища, онъ некоторое время тайно отъ своiхъ сельчанъ проживалъ въ домахъ особенно близкихъ и расположенныхъ къ нему лицъ, у которыхъ имелись для него отдельныя помещенiя. А потомъ эти же самыя близкiя лица, сообща, выстроили ему собственный небольшой домъ, поставивъ его, согласно указанiю I.Т.Яшина, не въ ряду порядка, а позади его на задахъ, на открытой ровной лужайке, недалеко отъ реки Теши.
По переходе его въ свой домъ, онъ уже не скрывался какъ ранее отъ сельчанъ: къ нему начали приходить теперь многiе посетители и посетительницы съ разными духовными запросами и нуждами, чтобы получить наставленiя и советы по случаю каких-либо исключительныхъ обстоятельствъ личной или семейной жизни; посетителями являлись не только тепловскiе крестьяне, но и другихъ ближайшихъ селенiй , и онъ, сообразно душевной искренности приходящихъ, удовлетворялъ все таковые запросы и нужды ихъ. Все приходящiе къ нему искренно и безъ лукавства считали его человекомъ Божiимъ, молитвенником, девственникомъ и мудрымъ наставникомъ духовной жизни, а потому такъ усердно и охотно шли къ нему съ верою въ его действенныя молитвы и духовныя дарованiя.
Приходящихъ же изъ любопытства и праздности старецъ всячески избегалъ, или же совсемъ не принималъ. Умудренный духовнымъ опытомъ и прозорливостiю, онъ чтобы избавиться отъ соглядатайства праздных посетителей и сэкономить время для молитвы и истинно нуждающихся въ его советахъ и наставленiяхъ людей, нередко вынужденъ былъ прибегать къ такому, не лишенному некоторой хитрости, способу. Изъ потаенного отверстiя въ сенкахъ, которое по желанiю хозяина отодвигалось и задвигалось, онъ незаметно вывешивалъ иногда замокъ на внешнюю входную дверь, такъ что приходящiе посетители, подойдя къ двери и видя ее закрытою, сейчасъ же поворачивали назадъ. Но старецъ, незаметно наблюдалая из окна подходяшихъ посетителей, сейчас же выходилъ въ сенки, снималъ замокъ и, кого находилъ нужнымъ, приглашалъ къ себе; для нежелаемыхъ же лицъ дверь оставалась запертою. Но последнее исключенiе делалось, конечно, очень редко; да и самый способъ наружного вывешиванiя замка применялся лишь въ исключительныхъ обстоятельствахъ. Въ данномъ случае не обходилось, конечно, и безъ некотораго неудовольствiя со стороны непринятыхъ лицъ; но старецъ делалъ это не безъ основательной причины; да и непринятыя лица созновали впоследствiи, что сами заслужили такое вразумленiе.
То же самое делалъ старецъ Iоаннъ Терентьевичъ и съ тайными милостынями, которыя очень часто приносили ему въ ночное время и клали на полку, приделанную сбоку дома: одне онъ бралъ себе, а другiя, оставляя, говорилъ:"Пусть птички поклюютъ!" И въ последнемъ обстоятельстве тоже видели некое вразумленiе.
Старецъ Iоаннъ Терентьевичъ, живя в Тёплове, обзавелся маленькимъ хозяйствомъ: развелъ небольшой пчельникъ, а также маленькiй огородикъ для овощей; изъ пчелинного воска сучилъ свечи для возжиганiя предъ иконами. Какъ любитель зверьковъ, въ комнате онъ держалъ семью кроликовъ, съ которыхъ собиралъ въ известное время года пушистую шерсть, прялъ ее и вязалъ изъ нея теплыя перчатки, а также плелъ рыболовныя сети. Помещенiе свое содержалъ в чистоте и опрятности; въ комнате, въ переднемъ углу было много у него всякихъ иконъ, а по стенамъ духовныхъ картинъ.
Очень много лицъ находится еще в живыхъ, которыя весьма охотно делятся воспоминанiями объ Iоанне Терентьевиче Яшине, какъ умудренномъ духовною жизнiю старце, и съ любовiю подробно разсказываютъ многiе факты испытанiя на себе его благодатныхъ исцеленiй, вразумленiй и предсказанiй. Для нагляднаго примера и подтвержденiя сказаннаго приведемъ хотя некоторыя изъ нихъ.
Вотъ, напримеръ, села Теплова крестьянская жена П.Тим.Поздеева так разсказываетъ о своемъ исцеленiи по благодатному дару старца :
- На первыхъ порахъ своего замужества,- говоритъ она, - я весьма опасно заболела желудочной болезнiю. Аппетитъ у меня совсемъ пропалъ, да и пища совсемъ не держалась въ желудке: лишь поемъ и сейчасъ - рвота. По совету семейныхъ, я немедленно отправилась къ Ивану Терентьевичу. Онъ меня хорошо зналъ, я еще девицей къ нему ходила вместе съ родственниками, а потому безъ стесненiя подробно разсказала ему о своей болезни и просила его помолиться за меня.
-Не унывай, не унывай, Паша! По милости Божiей, болезнь твоя минуетъ и опять будешь здорова! -мягко и ласково говорилъ Иван Терентьевичъ. -Вотъ я дамъ тебе сухариковъ и воды, а ты съ молитвой натощакъ каждый день и съ едой по сухарику и запивай водицей; такъ постоянно и делай; сухарики и водица выйдутъ, опять приходи. Вскоре, Богъ дастъ, и здоровье твое возвратится!..
-Болезнь моя, действительно, прошла и больше не возвращалась. Исцеленiе отъ зтой болезни я всецело приписываю благодатному дару старца Iоанна. Кроме того я имею еще сказать и следующее. Незадолго до замужества я девицей былау Ивана Терентьевича, и онъ мне вотъ что сказалъ:
-Хорошо бы тебе, Паша, въ монастырь идти; но я знаю, что ты не пойдешь. Но я знаю, что ты не пойдешь. Но я тебе впередъ скажу: кровных-то у тебя все же не будетъ!..
- Въ то время словъ его я не поняла. Но после, живя замужемъ и не имея детей, я уже хорошо поняла и много разъ вспоминала слова его, что онъ подъ кровными разумелъ детей, которыхъ, действительно, у меня совсемъ не было. Теперь мне уже 60 летъ.
Крестьянская жена Е.Я.Фед-ва разсказываетъ о себе следующее:
- Будучи еще очень молодой девочкой, я очень заболела головной болью. Мама моя, имея твердую веру въ силу молитвъ и благодатный даръ старца Iоанна Терентьевича, вскоре повела меня к нему. Подойдя къ его келье, мы увидели, что у него на двери виситъ замокъ. Мы хотели воротиться назадъ, но старецъ о. Iоаннъ чрезъ сенное оконце снялъ замокъ и попросилъ нас войти къ нему.
- Батюшка, о. Иванъ, мы къ тебе съ большой просьбой пришли! - входя въ комнату, говорила мама, - вотъ девочка у меня очень разболелась, помолись за нее, чтобы она выздоровела!
- Присядьте, присядьте, - приветливо приглашалъ насъ Иванъ Терентьевичъ, освобождая намъ место на лавке. - Не безпокойся, Лукерья Павловна, болезнь твоей девочки, по милости Божiей, не опасна, она скоро пройдетъ,- успокаивалъ онъ маму. Потомъ спрыснулъ меня водой изъ своего родничка и далъ мне попить воды изъ него. - Теперь твоя девочка скоро поправиться, - продолжалъ онъ успокаивать маму,- выростетъ, Богъ дастъ, возмужаетъ и выйдетъ еще замужъ!.. Но ведь не все девицы выходятъ за холостыхъ жениховъ. иныя выходятъ и за вдовцовъ!..
- Немного прошло времени после зтого, и я выздоровела. Что же касается косвеннаго намека на мое замужество, то последнiй, много летъ воспоминаемый мамой и всей нашей семьей, какъ интересующее всехъ насъ предсказанiе, тоже сбылся, такъ какъ мне действительно Богъ судилъ впоследствiи выдти замужъ за вдовца! Вообще, прозорливость старца Iоанна Терентьевича была замечательна!..
Села Теплова крестьянинъ, Федоръ Матвеевичъ Самаринъ, считающiйся первымъ и лучшимъ клироснымъ чтецомъ и певцомъ въ Теплове, разсказываетъ о своихъ отношенiяхъ къ старцу Iоанну Терентьевичу въ следующихъ чертахъ :Читайте часть 2
( 1 ). Эта и другiя впереди характерныя подробности приведены со словъ здравствующей еще родственницы старца Iоанна престарелой девицы А.В.Яшиной.
( 2 ). Этотъ сельскiй приговоръ крестьянинъ с.Теплова отъ 18 декабря 1868 года и по сiе время хранится на память о старце I.Т. Яшине у составителя сего житiя его.