Мне всегда интересно представить себе, как я могла бы жить в каком-нибудь ином месте. С детства. Странные запахи, которые были бы своими и привычными, текстура стен, выщерблинки в асфальте или в камнях. Игры в какие-нибудь шарики, камешки, щепочки, мячики, которых я не знаю, но могла бы знать их правила от предыдущих поколений. Сложная система взаимоотношений, симпатий, антипатий, цепочка которых тоже тянется через поколения... Ровно то, за что я очень люблю книги Меира Шалева. За возможность такого плотного и вещественного погружения в другую реальность. Страшно хочется попробовать такую штуку сделать с фотоаппаратом. Но надо больше времени, не полчаса-час. Надо врасти в пейзаж хотя бы на день-два.
Когда меня хотят проверить, я с улыбкой показываю. Понимаешь, когда ты не просто проходишь с фотоаппаратом и тычешь его в морды, а становишься частью пейзажа, на тебя через какое-то время прекращают обращать внимание. Притом, что снято всё не из засады, люди видели, что я это делаю. А если движется какой-то деликатный объект, который очень хочется и снять, и не спугнуть, и не обидеть, начинаю при нём издалека демонстративно снимать в разные стороны и разные вещи. Например, сосредоточенно щёлкаю какого-нибудь воробья на асфальте. Потому что люди часто боятся, что твой интерес направлен почему-то именно на них, и он грозит какими-то неприятностями. Иррациональный немного страх. А когда они видят, что интерес поделён между ними, выступом на крыше и воробьями, то успокаиваются. После этого обычно нет никаких проблем, никто не возражает против съёмки и ведут себя, как будто меня нет.
Comments 33
Reply
Reply
(The comment has been removed)
Ровно то, за что я очень люблю книги Меира Шалева. За возможность такого плотного и вещественного погружения в другую реальность.
Страшно хочется попробовать такую штуку сделать с фотоаппаратом. Но надо больше времени, не полчаса-час. Надо врасти в пейзаж хотя бы на день-два.
Reply
(The comment has been removed)
Reply
Reply
Понимаешь, когда ты не просто проходишь с фотоаппаратом и тычешь его в морды, а становишься частью пейзажа, на тебя через какое-то время прекращают обращать внимание. Притом, что снято всё не из засады, люди видели, что я это делаю.
А если движется какой-то деликатный объект, который очень хочется и снять, и не спугнуть, и не обидеть, начинаю при нём издалека демонстративно снимать в разные стороны и разные вещи. Например, сосредоточенно щёлкаю какого-нибудь воробья на асфальте. Потому что люди часто боятся, что твой интерес направлен почему-то именно на них, и он грозит какими-то неприятностями. Иррациональный немного страх. А когда они видят, что интерес поделён между ними, выступом на крыше и воробьями, то успокаиваются. После этого обычно нет никаких проблем, никто не возражает против съёмки и ведут себя, как будто меня нет.
Reply
Reply
Reply
Leave a comment