раз в году
Зловещие астероиды проносятся мимо, журавли под чутким руководством устремляются в тёплые страны, а всё прогрессивное человечество отмечает день рождения Гиньоля нашего Магора.
Парнасским цыганам - страшиться и трепетать, виновнику торжества - честь, хвала и оды.
ОДА ПЕРВАЯ, ИРОИЧЕСКАЯ
Не тем ты, чести муз радетель,
Любезен сердцу моему,
Что, быв злонравия свидетель,
Отважно поперёк ему
Восстал на ратные победы -
Любимый рекрут Кифареда,
Аэд кинжала и плаща! -
Расправив пламенные крылья
Над царством мрака и бессилья
И ложнолаврова плюща;
Не тем, что, дерзкий и незримый,
Паришь, отринувши покой,
Разя маразм боготворимый
Неукротимою строкой,
Овамо реющий и семо -
Гроза одесского тандема,
Гонитель алкогольных клик;
Не тем, что кормчие рекламы
Трепещут семо и овамо,
Едва узрев твой светлый ник;
Не чает дрожь унять коленну
Лямпортов грозный судия,
Метлу, Амелиным реченну,
Провидя в лире твоея;
Пройдохи, славою нетрезвы,
Пускают в страхе ветры резвы;
В пустом усердье поседев,
Как брат с сестрой едины станом,
Дрожат Гандонский с Хердельсманом,
Евнухи Геликонских дев.
Нет! Славу подвигу иному
Пою я днесь: ты тем мне мил,
Что слову русскому родному
Власть отнятую возвратил!
Истощено болтливым светом,
Став не булатом, а Gillette’ом,
Увы! В чести оно не той:
Пеняйй царям, грози порокам -
А всё, как о стену горохом,
Не правды бич, а звук пустой.
Но, возмужав твоей закалкой,
Глагол российский обречён
Вновь стать не чахлою фиалкой,
А огнедышащим мечом
Невнемлющей назло эпохе.
Ужо! Отныне на горохе
Не спится голым королям -
Сколь ни кичись плакатным Кантом,
А срама не прикроешь грантом,
Когда воздастся по словам!
И пусть соструган из полена
Не геральдических колен,
Но в Вечности избегнешь тлена,
Не Летой - Речью омовен,
Воитель стойко-деревянный,
Но - Человек средь окаянной
Плеяды ставленников клак!
Ну а иной, как ни зовётся -
Бревно бревном и остаётся,
Как перевёл один Маршак.
ОДА ВТОРАЯ, ЛОЖНОКЛАССИЧЕСКАЯ
Восплачьте, даром обнесенны,
На голос хромые писцы,
Излейте слезы бурнопенны,
Чад неотёсанных отцы!
Кого днесь славить строю лиру
Припас на вы в потеху миру
Наисрамнейшую из доль -
Ушам коль стих его прекрасен,
Врагам толь штык его ужасен,
Тебя днесь славлю я, Гиньоль!
Иной, хоть мнит себя пиитом,
Не Фебом поцелован в лоб -
Огрет Пегасовым копытом.
Кряхтя, что тот расстрига-поп,
Над рифмой вялой, пишет, мажет,
Язык ему язык лишь кажет,
А тот сопит, ни в слог ногой…
Коль он в потугах тошнотворен,
Толь ты играючи проворен,
Фехтуя ловкою строкой!
То щёлкнешь весело по носу,
Пока ж ярится враг суров,
Ты уж взмахнёшь у чресл с наскоку -
Глядь! - Он уже и без портков!
Причастный Пиерийских пасек
Не всяк бывает люб и классик -
Никто из смертных без греха! -
Но льзя ль, друзья, не умилиться
Врагу, с которым честь сразиться
И спор повесть через века?
Удел же оных насекомых,
Терзающих Пегасов круп,
Тобой толь истово секомых, -
Зловонный тапок, а не Крупп!
На всех сосущих и жужжащих,
Средь скверн в обилии кишащих,
Во гневе праведном восстань!
Пребудь премудрый инквизитор,
Всея поэзии Никифор,
И нечисть выплесни в лахань!
Парнасским цыганам - страшиться и трепетать, виновнику торжества - честь, хвала и оды.
ОДА ПЕРВАЯ, ИРОИЧЕСКАЯ
Не тем ты, чести муз радетель,
Любезен сердцу моему,
Что, быв злонравия свидетель,
Отважно поперёк ему
Восстал на ратные победы -
Любимый рекрут Кифареда,
Аэд кинжала и плаща! -
Расправив пламенные крылья
Над царством мрака и бессилья
И ложнолаврова плюща;
Не тем, что, дерзкий и незримый,
Паришь, отринувши покой,
Разя маразм боготворимый
Неукротимою строкой,
Овамо реющий и семо -
Гроза одесского тандема,
Гонитель алкогольных клик;
Не тем, что кормчие рекламы
Трепещут семо и овамо,
Едва узрев твой светлый ник;
Не чает дрожь унять коленну
Лямпортов грозный судия,
Метлу, Амелиным реченну,
Провидя в лире твоея;
Пройдохи, славою нетрезвы,
Пускают в страхе ветры резвы;
В пустом усердье поседев,
Как брат с сестрой едины станом,
Дрожат Гандонский с Хердельсманом,
Евнухи Геликонских дев.
Нет! Славу подвигу иному
Пою я днесь: ты тем мне мил,
Что слову русскому родному
Власть отнятую возвратил!
Истощено болтливым светом,
Став не булатом, а Gillette’ом,
Увы! В чести оно не той:
Пеняйй царям, грози порокам -
А всё, как о стену горохом,
Не правды бич, а звук пустой.
Но, возмужав твоей закалкой,
Глагол российский обречён
Вновь стать не чахлою фиалкой,
А огнедышащим мечом
Невнемлющей назло эпохе.
Ужо! Отныне на горохе
Не спится голым королям -
Сколь ни кичись плакатным Кантом,
А срама не прикроешь грантом,
Когда воздастся по словам!
И пусть соструган из полена
Не геральдических колен,
Но в Вечности избегнешь тлена,
Не Летой - Речью омовен,
Воитель стойко-деревянный,
Но - Человек средь окаянной
Плеяды ставленников клак!
Ну а иной, как ни зовётся -
Бревно бревном и остаётся,
Как перевёл один Маршак.
ОДА ВТОРАЯ, ЛОЖНОКЛАССИЧЕСКАЯ
Восплачьте, даром обнесенны,
На голос хромые писцы,
Излейте слезы бурнопенны,
Чад неотёсанных отцы!
Кого днесь славить строю лиру
Припас на вы в потеху миру
Наисрамнейшую из доль -
Ушам коль стих его прекрасен,
Врагам толь штык его ужасен,
Тебя днесь славлю я, Гиньоль!
Иной, хоть мнит себя пиитом,
Не Фебом поцелован в лоб -
Огрет Пегасовым копытом.
Кряхтя, что тот расстрига-поп,
Над рифмой вялой, пишет, мажет,
Язык ему язык лишь кажет,
А тот сопит, ни в слог ногой…
Коль он в потугах тошнотворен,
Толь ты играючи проворен,
Фехтуя ловкою строкой!
То щёлкнешь весело по носу,
Пока ж ярится враг суров,
Ты уж взмахнёшь у чресл с наскоку -
Глядь! - Он уже и без портков!
Причастный Пиерийских пасек
Не всяк бывает люб и классик -
Никто из смертных без греха! -
Но льзя ль, друзья, не умилиться
Врагу, с которым честь сразиться
И спор повесть через века?
Удел же оных насекомых,
Терзающих Пегасов круп,
Тобой толь истово секомых, -
Зловонный тапок, а не Крупп!
На всех сосущих и жужжащих,
Средь скверн в обилии кишащих,
Во гневе праведном восстань!
Пребудь премудрый инквизитор,
Всея поэзии Никифор,
И нечисть выплесни в лахань!