Чушь собачья
На илистом дне мягко и покойно. Сонно колышутся водоросли, изредка пуская тонкие цепочки воздушных пузырьков туда, где последние лучи солнца слабо пробиваются сквозь толщу воды...
Вдруг и этот последний печальный свет закрыла тень, плеснуло по воде весло.
"Герасим вернулся. Совесть заела..", - подумала она и всей душой, сбросив камень, устремилась вверх.
Чьи-то мягкие серые лапки подхватили, помогли перевалиться через борт в лодку.
"Не Герасим", - удивилась она, переводя взгляд с хлопочущих над ней зайцев на старика с веслом: - "Мазай, что ли?..."
Но слишком уж суровым и насупленным был этот старик, да и лица зайцев невеселы. Смутная догадка мелькнула у нее.
И превратилась в уверенность, когда оглядевшись она приметила в лодке и иных пассажиров: поперек скамейки ("Называется - "банка", - вспомнилось ей зачем-то) лежал, свесив голенастые синие лапы в коньках, какой-то петушок в мокрых слипшихся перьях, на корме задумчиво выжимала волосы какая-то молодая барынька в прозрачных ("Тьфу, срам какой!") шальварах, смутно виднелись и другие разные.
"Ну, что ж, пусть так", - смирилась она, устраиваясь на носу поудобнее, - "в конце концов, всюду жить можно..."
Смеркалось. Поплыли туманы над рекой.
"Боги, боги мои! " - думала она, глядя за борт: - "Как грустна вечерняя... эээ... вода! Как там дальше-то?.. Кто блуждал в этих туманах, кто много страдал..."
Громкий всплеск прервал ее мысли. С обрыва шлепнулся в воду ежик, перевернулся на спину и поплыл, покачиваясь, вдоль борта. Вскочив, она хотела втащить его в лодку, но поймала взгляд старика: "Не время ему еще", - покачал он головой, и ёжик поплыл дальше, теряясь в молочном тумане, а она снова улеглась, задремывая.
Зайцы запели тоненькими убаюкивающими голосками:
"Солнышко скрылось за речкою быстрою,
Кто-то там тихо поёт,
А между тиною, тиной зеленой
Девичье тело плывет.
Девичье тело плывет, чуть качается,
Мертвые смотрят глаза,
Белые ручки за камни цепляются,
Ветки вплелись в волоса..."
Откуда-то высунулась вдруг чудовищная трехголовая собака, дохнула жарко, сказала нечеловеческим голосом: "Со мной теперь будешь служить!" - и захохотала во все три глотки...
[Spoiler (click to open)]
..."Уфф! И помстится же такое!" - вскочила, стряхивая сонную одурь, Каштанка. - "Определенно нельзя было столько лопать на ночь!.." - и опять повалилась в свежие стружки.
Повозилась, зарываясь в них, и вскоре сон вновь навалился на нее, закружил, теперь потащил куда-то в темный дальний угол заброшенного сада, на самый край черного бездонного колодца, откуда тянет ужасом неминучей смерти. "Жу-у-у-чка-а-а!" - слышит она слабенький крик из этой бездны и, не в силах проснуться, повизгивает и плачет крупными слезами, до того жалко ей Тёму...