ТВЭ-5
ПРЕДЫДУЩЕЕ
***
Есть такие правила, которые можно назвать конкретными, хотя на самом деле они совершенно абстрактны. Кажется, что их, эти правила, очень легко соблюдать. Но на деле выясняется, что всё не так просто.
Как можно заставить человека учиться? Или, например, не лгать? Как объяснить пятнадцатилетнему подростку, что он обязан делать всё, что ему скажут родители?
Читать ему проповеди? Ограничивать развлечения? Применять физическое воздействие?
Ни разу Таня и Виктор не били своих детей. Лёгкие шлепки не в счёт, да и то было, наверное, лет до четырёх, а потом уже и Олег, и Лина научились чувствовать, когда родители сердятся, и им лучше не перечить.
Олег всё понял. Вечером был серьёзный разговор, по итогам которого Олег клятвенно пообещал родителям, что извинится перед классной за своё поведение, и решит все свои школьные проблемы. Сердце Тани уже оттаяло, компьютера и интернета его лишили только на неделю, позволив, впрочем, использовать для учёбы.
Утром Таня отвезла детей в школу, вместе с Олегом пришла к Елене Дмитриевне, выслушала извинения сына, и покинула учебное заведение, чувствуя некоторое облегчение. Ей показалось, что сын был искренен, осознал свои ошибки.
Подъехала к управлению, в дверях столкнулась с Бариновым.
- Езжай в горбольницу. - сказал шеф. - Там сейчас Тараскин Леонид, это заммэра. Час назад его избили возле дома. Выясни, что он помнит и кого видел.
Баринов направлялся к жёлтому «Хаммеру». Таня знала, что эта машина принадлежит одному из руководителей «Щита», но не знала, зачем шеф садится в неё, и что за девица сидит на пассажирском сиденье рядом с водителем. Не став размышлять об этом, она села в свою машину, и поехала в больницу.
***
Девушка, которую Эдик привёз Баринову, в общепринятом смысле была проституткой, а в её личном представлении - куртизанкой. Она рассказала Баринову, что некоторое время встречалась с одним из двух охранников, убитых в промзоне. И накануне своей смерти он намекнул, что скоро вместе со своим другом получат на двоих миллион долларов.
Это была вся информация, доступная девушке. Она решила, что её дружок врёт, не придала значения его словам. Иначе обязательно бы спросила…
Выгнав шлюху из машины, Эдик дополнил её спич посланием Могильщика - он не собирается влезать в чужие игры, даже стоимостью в миллион баксов, и рассчитывает, что Баринов оценит его нейтралитет в уголовных делах.
У Эдика был неплохой синяк в области челюсти, Баринов мог поспорить, что отметину ему поставил Могильщик, интересно только, за какую провинность.
- Передай Могиле, что нейтралитета недостаточно. - сказал Баринов. - Мне нужен киллер. Желательно живой.
Он вылез из «Хаммера». Когда бандура уехала, собирался зайти в управление, но его задержал телефонный звонок. Звонили из Ростова, один старый приятель-коллега, из тех, кто не тревожит по пустякам.
- Да. - сказал Баринов. - Что-что? Кого задержали?
***
Голова утром слегка гудела, хотя похмелья не было. Сколько он там выпил, три бутылки пива, не больше. Паша принял душ, заварил крепкий кофе, оделся, выехал. По дороге на работу позвонил Свете, но она не отвечала.
О том, что в администрации происходит что-то необычное, догадался, едва подъехал. Много машин, в том числе незнакомых, много людей перед зданием.
Народ разделился. Справа от входа небольшими кучками стояло руководство администрации - начальники отделов, их замы. Слева толпились мелкие чиновники, клерки, водители, секретари.
Паша подошёл к тем, что слева. Кивнул знакомым. Из разговоров удалось узнать последние новости.
Мэр Энска этой ночью был задержан в Ростове, при получении взятки. Сейчас в кабинете мэра следователи из Ростова, изымают всё, что находят, некоторым задают вопросы, а у секретарши Леночки отобрали все ключи, и обыскали даже сумочку.
- Видишь, не заходят. - Гриша-сисадмин кивнул на начальство. - Боятся, что их там прослушивать будут. Смотри, даже по телефону никто не разговаривает, только переписываются через мессенджеры.
Было довольно странно видеть кучку взрослых людей, чатящихся в телефонах, словно хипстеры, при этом постоянно смотрящих по сторонам, словно стайка сурикатов.
- И что теперь будет? - спросила Леночка, хлопая длинными ресницами.
Половина мужиков вокруг пялилась в её декольте, она это знала, и пользовалась моментом.
- До выборов какого-нибудь и.о. назначат. - ответил Гриша. - Тараскина, например.
- Вы что, не знаете? - влез в разговор водитель из столовой. - Тараскина избили сегодня утром.
- Кто? - чуть ли не хором спросили вокруг.
- Да хрен его знает. - пожал плечами водитель. - В больнице он сейчас. Говорят, здорово отделали.
Паша позвонил Свете, но она не снова не ответила на вызов.
***
- Слушайте! Как вас, Татьяна? Татьяна, я вам ещё раз повторяю, на меня напали армяне. Да, они были в масках. Но я чувствовал… я слышал, как они что-то говорили между собой. По-армянски.
- Вы помните, что они сказали?
- Я не знаю армянский язык. Я русский! Я на своей земле! А эти подонки… - Тараскин закашлялся, тут же застонал от боли.
Он лежал весь в бинтах и капельницах, и походил на мумию, практически неподвижную.
- Вам не стоит перенапрягаться. - терпеливо сказала Таня. - Просто опишите, что вы ещё видели.
- Это Сурен. Он угрожал мне.
- Вам угрожал Сурен Багдасарян?
- Допросите его. А лучше арестуйте. Это же бандит! Как вы можете работать в полиции и не арестовывать бандитов?
- Мы их задерживаем.
- Так задержите Багдасаряна.
- Он вам угрожал? Что он вам говорил и когда?
Тараскин снова застонал, пытаясь прилечь в койке поудобнее.
- Вам лучше не двигаться. Расскажите мне, при каких обстоятельствах…
Телефонный звонок был настолько пронзительным и резким, что Таня непроизвольно вздрогнула.
Тараскин нащупал трубку на тумбочке.
- Тараскин. - сказал в микрофон. - Что? Как? Когда? Сегодня ночью? В Ростове?
Он сбросил вызов, и долгое время неподвижно смотрел в потолок.
- Леонид Антонович, вы расскажете, когда и как вам угрожал Сурен Багдасарян?
- Их было трое. - сказал Тараскин, продолжая глядеть в потолок. - Четвёртый сидел в машине. Кажется, вишнёвая девятка. Без номеров. Больше я ничего не помню. Простите. Кружится голова.
Потоптавшись ещё несколько секунд, Таня вышла в больничный коридор, и кивнула медсестре, что закончила.
Потом позвонила Баринову, но его телефон оказался выключенным, чего не случалось уже очень долгое время.
Таня позвонила в управление.
- Сёмин? Я Ивану Андреевичу не могу дозвониться, не знаешь, где он.
- В Ростов уехал. - ответил ей Сёмин. - Ты что, не в курсе? У нас мэра задержали. Ростовские фейсы. Баринова министр вроде вызвал. Сказал, ни с кем не соединять.
Таня вздохнула. Было такое чувство, что ей не стоит делать то, что собиралась.
***
На обед Паша заказал королевские креветки на гриле, салат из телячьего языка и бокал японского пива. В ожидании заказа хотел снова набрать Свету, но она позвонила первой.
- Котик, прости, что не перезвонила сразу, замоталась тут. У меня всё хорошо, скучаю безумно. Сегодня вернусь, и всё расскажу. Ты даже не представляешь, сколько у меня тут событий.
- У нас тут тоже. - пробормотал Паша. - Во сколько ты приезжаешь? Я тебя встречу.
- Не надо, котик, я на такси. Буду вечером, у меня тут ещё одна важная встреча.
- Это насчёт ребёнка?
- Мне пора. Люблю тебя, зай!
Спрятав телефон, Паша уставился в окно. Унылая улица, старый гастроном с облупившейся плиткой на фасаде, яма посреди дороги. Неудивительно, что Света не хочет сюда возвращаться. Единственное светлое пятно среди этой серости - жёлтый «хаммер», остановившийся рядом с «Лолитой», и выплюнувший из своего чрева Пепелицу, второго заместителя мэра. Пепелица что-то сказал внутрь салона, закрыл дверь и направился в сторону администрации. «Хаммер», что характерно, тоже поехал в ту сторону. Похоже, просто Пепелица не хотел, чтобы его видели в компании этого автомобиля. На глазах у всех.
Официант принёс салат. Он оказался невкусным, а вот креветки напротив, просто шикарные. Прежде чем их доесть, Паша заказал ещё одну порцию.
***
У ворот овощебазы Таню встречал черноусый охранник, не захотевший поднимать шлагбаум, даже не взирая на удостоверение полицейского.
- Нэ работаэт. Сломался.
Пришлось выйди из машины, и дальше пойти пешком.
- Э, а машину убэри!
- Уберу, когда шлагбаум починишь.
У отгрузочного цеха Таня поймала кладовщика.
- Мне нужен Сурен Багдасарян.
- Не знаю такого.
Им тут всем, похоже, было плевать на чужаков, как в форме, так и без. Каждый был занят своим делом, на Таню никто не обращал внимание.
- Покажи документы. - потребовала она.
- А основание есть?
- Да. - ответила она. - Ориентировка на похожего человека. Документы. Нет? Проедешь со мной. Ты. Документы есть? Нет? Тоже со мной. Вы задержаны до выяснения.
Сурен вышел из цеха после третьего задержания. Не один, а с целой свитой, или вернее сказать, кодлой. На мгновение Таня почувствовала себя беззащитной, хотя пистолет находился в кобуре.
- Искали меня, мадам?
- Сурен Багдасарян? Мне нужно задать вам несколько вопросов.
- Я открыт для диалога.
- Вы знакомы с Леонидом Тараскиным?
- Тебя кто прислал? - поинтересовался Сурен. - Баринов?
Таня вопрос проигнорировала. Сурен достал телефон, набрал номер, долго ждал соединения.
- Не берёт.
- Вы знакомы с Тараскиным? - повторила Таня вопрос.
- А адвоката мне можно? - Сурен подмигнул своим спутникам, те заулыбались.
- Конечно. - кивнула Таня. Достала из папки бланк, начала его заполнять.
- Это что?
- Повестка. Завтра в десять удобно?
Сурен нахмурился, подошёл поближе.
- Передай своему шефу, что Тараскина наказала карма. Как только Тараскин это поймёт, он сразу заберёт заявление. А он поймёт, я обещаю. Очень скоро.
- Распишитесь вот здесь.
- А если откажусь?
- Тогда будет постановление о приводе. И вас доставят в отделение наши сотрудники.
Сурен снова заулыбался. Взял ручку, поставил закорючку на корешке повестки.
- Как твоя фамилия, напомни?
Таня назвала ему фамилию и звание, Сурен сделал знак одному из своих спутников, и тот набрал какой-то текст на планшете.
***
Когда Паша вернулся с работы, Света уже была дома. Если честно, Паша ожидал увидеть много пакетов из ростовских бутиков, но в доме ничего такого не наблюдалось.
Света собирала вещи, паковала по сумкам и чемоданам. Все вещи, и свои, и Пашины.
- Что ты делаешь? - спросил Паша, когда они закончили обниматься.
- Мы переезжаем. - объявила Света. - В Ростов.
- Но…
- Не к папе, не волнуйся. Я сняла нам прекрасную квартиру на Пушкинской, тихий пешеходный центр. Три комнаты, сто два метра. Вот, посмотри какое чудо.
Света достала смартфон, стала показывать фотографии меблированной квартиры, а у Паши в голове бульдозер перевернулся, и теперь снова пытался стать на гусеницы.
- Свет, мы не можем переехать. Вот так прямо сейчас.
- Конечно, можем. Паша. Мы молоды и богаты. Мы просто не имеем права тратить свою жизнь здесь.
Она сказала «здесь» со всем презрением, на которое была способна, и Паше частично передался её настрой.
- А… как это…
Он показал на живот Светы.
- Всё хорошо.
- Так… ты беременна?
Она прижалась к нему и прошептала в ухо.
- Даааа. Поэтому мы должны думать о ребёнке.
Он был дико рад. Но вместе с тем…
- У меня же работа.
- Паша. Это не работа. Тебя используют как мальчика на побегушках, не ценя твоего потенциала. У нас миллион долларов, помнишь?
- Он когда-то закончится. И на что мы тогда будем жить?
- Ты думаешь, я такая глупая? - Света хитро прищурилась. - Думаешь, я хочу потратить все деньги на развлечения и шмотки?
Паша так и думал, но вместо ответа пожал плечами.
- Я познакомилась в Ростове с одним эсэмэмщиком. Реклама в социальных сетях, продвижение. Он профессионал. Он раскрутит мой инстаграмм, и мы будем зарабатывать деньги с рекламы.
Паша вздохнул, он уже не раз слышал подобные истории.
- Да ты не пыхти, дурачок. - пихнула его Света. - Он с ходу предлагает контракты с самыми крутыми ростовскими брендами. «Оптик Чуев», «Глория Джинс», «Ред Бургер». Конечно, для начала придётся сделать кое-какие инвестиции, но потом к нам пойдут шестизначные суммы. Ты мне веришь?
Паша сопротивлялся до последнего. Даже когда уже принял решение, и стал помогать Свете собирать вещи, всё равно искал аргументы против переезда - но так и не нашёл ничего убедительного.
- Завтра ты уволишься с работы, сдашь все дела. Я пока найму машину для перевоза, и найду пару грузчиков. Вечером уже будем в Ростове, в новых хоромах. А сегодня мы можем заказать еду, и заняться сексом.
- Да. - сказал Паша, в принципе соглашаясь со всем сказанным.
***
Таня запирала дверь своего кабинета, собиралась домой, когда у неё за спиной возник Баринов.
- Зайди ко мне. - приказал, пройдя мимо.
Его не было весь день, и в кабинете стоял спертый запах. Баринов распахнул окна, но из-за безветренной погоды быстрого проветривания не получилось.
- Как там мэр? - поинтересовалась Таня. Исключительно для поддержания разговора.
- Думаю, вернётся не скоро.
- И что теперь будет?
- Назначат ВРИО, до выборов. - Баринов сел за стол, скрестил руки, откинувшись на спинку кресла. - Ты зачем поехала к Багдасаряну?
- Тараскин сказал, что Багдасарян ему угрожал перед нападением.
- И ты поехала спросить у него, не причастен ли он к нападению? Думала, что он тебе признание напишет?
- Устно.
- Что?
- Он устно сознался, что причастен к нападению.
- Кто? - растерялся Баринов.
- Сурен Багдасарян. И пообещал надавить на потерпевшего. На Тараскина. Чтобы тот забрал заявление.
- Ты выписала ему повестку на допрос. И сказала поставить охрану в больнице.
- Да.
Баринов долго думал, и тёр виски.
- Вот что, Таня. У нас тут чёрт знает что происходит… а тут ещё ты…
- Я? Иван Андреевич…
- Тараскиным и Багдасаряном займусь сам. И промзоной.
- Но…
- У тебя есть другие дела?
- Нет.
- Ты уверена?
- Есть одно, о пропавшей козе. Иван Андреевич, можно начистоту? Вы сознательно покрываете Багдасаряна?
Вопрос был негромким, но прозвучал он как выстрел. Во всяком случае, после него наступила такая тишина, что можно было бы услышать шелест дыма, скользящего по нарезам.
- Занимайтесь козой, капитан Морозова. - ледяным голосом процедил Баринов. - О результатах доложить. Вы свободны.
На негнущихся ногах Таня вышла из кабинета начальника.
***
Непосредственным Пашиным начальником считалась Лидия Львовна, глава департамента организационно-контрольной работы. Но по долгу службы Паша выполнял поручения для архитекторов, для департамента управления имуществом и земресурсами, для ЖКХ, транспорта, и всех остальных. Постоянных задач у него не было с самого момента, как он устроился на работу. Ему даже ни разу не дали проявить себя, поручая лишь самую черновую и незаметную работу. В каком-то смысле даже унизительную. Ту, что даже не упомянешь в резюме.
Коллеги за спиной его называли Паша-Курьер, или Паша-Ксерокс, пару раз он слышал эти клички в своём присутствии, но обижаться не стал. В конце концов, правда есть правда, и если она паршивая, то её надо не избегать, а исправлять, как можно скорее.
Заявление об уходе Паша написал ещё вечером, под диктовку Светы. В причинах указал семейные обстоятельства, и решил, что если Лидия Львовна станет задавать вопросы, он скажет правду - что Света беременна, и они решили переехать в Ростов, чтобы находиться под наблюдением более квалифицированных врачей.
Лидии на месте не оказалось, коллеги сказали, что у начальства совещание, пытаются выбрать ВРИО главы администрации. Того, кто в течении следующего месяца до выборов будет ставить подписи на всех ответственных документах.
И ради чего? Чтобы передать потом пост другому человеку, который приведёт с собой новую команду?
Глава администрации за решёткой, одного его зама - Тараскина - искалечили, а второй - Пепелица - ночью спешно вылетел в Австрию, якобы на лечение. Вместе со своей семьёй, ага.
Пока коллеги лениво спорили, кого назначат временным козлом отпущения, Паша незаметно от остальных собирал свои вещи, удалял всякие лишние файлы с компьютера, и думал, что только перемены дают понять, жив ли ещё человек, или уже нет. Они со Светой живые. Они дают жизнь ещё одному человечку. И они… будут жить по-новому.
Немного смущал один нюанс. Не покидало ощущение того, что все решения о переменах приняла Света, при этом сама действовала, даже не посоветовавшись с ним. Не то, чтобы это было обидно, тем не менее, немного задевало самолюбие.
- Лидия Львовна, здравствуйте!
- Ой, Паша, а я тебя ищу.
- А я вас.
- Правда?
- Я тут это…
- Погоди. Паша, послушай меня. В связи с последними событиями… эта взятка, следователи, пресса… в общем, ты же знаешь, мы все тут по партиям… и Леонид Антонович порекомендовал… Паша, вы же беспартийный?
Больше всего Паша офонарел от того, что Лидия Львовна назвала его на «вы». Впервые за все годы их знакомства. А раньше он иногда даже сомневался, что эта карга помнит его имя.
- Бес. Партийный.
- Прекрасно. Паша, тогда мы вас назначаем временно исполняющим обязанности главы города. Всего лишь на месяц. Вам надо написать заявление об увольнении, чтобы мы смогли заключить с вами новый трудовой договор. Но это уже юридические детали. Паша, вы готовы? Кстати, как вас по отчеству?
***
Бабка выглядела безумной, говорила, как безумная, и похоже, таковой являлась. Жила в небольшой хибаре на окраине города, рядом с въездом-выездом. Вела хозяйство - три козы да две дюжины кур. Бабка уверяла, что за последние два дня пропала не только коза, но также соседская псина, магазинный кот и местный алкаш-велосипедист, любитель боярышника. В этих пропажах бабка винила дьявола.
Таня слушала её вполуха, если вообще слушала. Она не спала почти всю ночь, ворочалась, вспоминая Баринова, и все дела, которые они расследовали за последние годы.
Конечно, иногда ради общественного блага приходится идти на компромиссы с криминалом. Нарушать протокол, договариваться. Но только не в случае, когда речь идёт о человеческом здоровье, или о человеческой жизни.
Возможно, Баринов берёт взятки - хотя непохоже, чтобы начальник полиции шиковал и выглядел богачом. Возможно, не берёт. Возможно, в деле об избиении Тараскина есть обстоятельства, о которых Таня не подозревает, а возможно, четыре трупа в промзоне напрямую связаны со «Щитом», и Баринов сознательно тормозит оба расследования, не подпуская к ним посторонних.
Таня думала о том, что сейчас у неё два варианта - либо начать задавать начальнику вопросы, либо уйти. Потому что закрыть глаза на вчерашнее происшествие, сделать вид, будто ничего не произошло - не получится.
Бабка же тем временем рассказывала о дьяволе. Она его видела. Ночью, со спины, и всего лишь одно мгновение, прежде чем он растворился в воздухе. Здесь недалеко, рядом с заброшенным песочным карьером. У него были крылья из чёрных перьев, огненный меч и зловонное, смрадное дыхание. Бабка заявила, что они все прокляты, и скоро умрут, после чего трижды перекрестила Таню, и указала кратчайшую дорогу к карьеру.
Ничего там искать Таня не собиралась. Поехала в указанном направлении, чтобы успокоить бабку. Доехав до карьера, уткнувшись в тупик, развернула машину, и вышла, чтобы собраться с мыслями, и решить, что делать. Хотела позвонить мужу, потом подумала, что лучше расскажет ему всё вечером. надо было это сделать ещё вчера, но он был слишком увлечён своим новым сценарием...
Странное пятно в воздухе привлекло её внимание. Она пошла в том направлении, продираясь сквозь заросли бурьяна; вскоре поняла, что пятно - это рой мух, скопившийся в одном месте.
Запах стоял невероятно отвратительный. Появилась версия, что там валяется дохлое животное, возможно, та самая несчастная коза. Чтобы проверить, Тане пришлось зажать рукавом ноздри.
Отчасти она оказалась права - там действительно была коза. А также собака, кошка, какие-то птицы, даже корова. Все животные были выпотрошены и разделаны на части, и эти части кто-то аккуратно разложил по отдельности - головы, лапы, внутренности.
Подул лёгкий ветерок, и что-то коснулось Таниной щеки. Схватившись рукой, Таня разжала пальцы. На ладони лежало небольшое перо иссиня-чёрного цвета.
Таня попятилась назад, под ногами что-то громыхнуло. Присела на корточки - велосипедный шлем, весь в запёкшейся крови, несколько пустых склянок от боярышника.
Что-то блеснуло сбоку, и тень накрыла её. Выпрямляясь, Таня подумала, что уже не успеет ничего сделать.
ПРОДОЛЖЕНИЕ
***
Есть такие правила, которые можно назвать конкретными, хотя на самом деле они совершенно абстрактны. Кажется, что их, эти правила, очень легко соблюдать. Но на деле выясняется, что всё не так просто.
Как можно заставить человека учиться? Или, например, не лгать? Как объяснить пятнадцатилетнему подростку, что он обязан делать всё, что ему скажут родители?
Читать ему проповеди? Ограничивать развлечения? Применять физическое воздействие?
Ни разу Таня и Виктор не били своих детей. Лёгкие шлепки не в счёт, да и то было, наверное, лет до четырёх, а потом уже и Олег, и Лина научились чувствовать, когда родители сердятся, и им лучше не перечить.
Олег всё понял. Вечером был серьёзный разговор, по итогам которого Олег клятвенно пообещал родителям, что извинится перед классной за своё поведение, и решит все свои школьные проблемы. Сердце Тани уже оттаяло, компьютера и интернета его лишили только на неделю, позволив, впрочем, использовать для учёбы.
Утром Таня отвезла детей в школу, вместе с Олегом пришла к Елене Дмитриевне, выслушала извинения сына, и покинула учебное заведение, чувствуя некоторое облегчение. Ей показалось, что сын был искренен, осознал свои ошибки.
Подъехала к управлению, в дверях столкнулась с Бариновым.
- Езжай в горбольницу. - сказал шеф. - Там сейчас Тараскин Леонид, это заммэра. Час назад его избили возле дома. Выясни, что он помнит и кого видел.
Баринов направлялся к жёлтому «Хаммеру». Таня знала, что эта машина принадлежит одному из руководителей «Щита», но не знала, зачем шеф садится в неё, и что за девица сидит на пассажирском сиденье рядом с водителем. Не став размышлять об этом, она села в свою машину, и поехала в больницу.
***
Девушка, которую Эдик привёз Баринову, в общепринятом смысле была проституткой, а в её личном представлении - куртизанкой. Она рассказала Баринову, что некоторое время встречалась с одним из двух охранников, убитых в промзоне. И накануне своей смерти он намекнул, что скоро вместе со своим другом получат на двоих миллион долларов.
Это была вся информация, доступная девушке. Она решила, что её дружок врёт, не придала значения его словам. Иначе обязательно бы спросила…
Выгнав шлюху из машины, Эдик дополнил её спич посланием Могильщика - он не собирается влезать в чужие игры, даже стоимостью в миллион баксов, и рассчитывает, что Баринов оценит его нейтралитет в уголовных делах.
У Эдика был неплохой синяк в области челюсти, Баринов мог поспорить, что отметину ему поставил Могильщик, интересно только, за какую провинность.
- Передай Могиле, что нейтралитета недостаточно. - сказал Баринов. - Мне нужен киллер. Желательно живой.
Он вылез из «Хаммера». Когда бандура уехала, собирался зайти в управление, но его задержал телефонный звонок. Звонили из Ростова, один старый приятель-коллега, из тех, кто не тревожит по пустякам.
- Да. - сказал Баринов. - Что-что? Кого задержали?
***
Голова утром слегка гудела, хотя похмелья не было. Сколько он там выпил, три бутылки пива, не больше. Паша принял душ, заварил крепкий кофе, оделся, выехал. По дороге на работу позвонил Свете, но она не отвечала.
О том, что в администрации происходит что-то необычное, догадался, едва подъехал. Много машин, в том числе незнакомых, много людей перед зданием.
Народ разделился. Справа от входа небольшими кучками стояло руководство администрации - начальники отделов, их замы. Слева толпились мелкие чиновники, клерки, водители, секретари.
Паша подошёл к тем, что слева. Кивнул знакомым. Из разговоров удалось узнать последние новости.
Мэр Энска этой ночью был задержан в Ростове, при получении взятки. Сейчас в кабинете мэра следователи из Ростова, изымают всё, что находят, некоторым задают вопросы, а у секретарши Леночки отобрали все ключи, и обыскали даже сумочку.
- Видишь, не заходят. - Гриша-сисадмин кивнул на начальство. - Боятся, что их там прослушивать будут. Смотри, даже по телефону никто не разговаривает, только переписываются через мессенджеры.
Было довольно странно видеть кучку взрослых людей, чатящихся в телефонах, словно хипстеры, при этом постоянно смотрящих по сторонам, словно стайка сурикатов.
- И что теперь будет? - спросила Леночка, хлопая длинными ресницами.
Половина мужиков вокруг пялилась в её декольте, она это знала, и пользовалась моментом.
- До выборов какого-нибудь и.о. назначат. - ответил Гриша. - Тараскина, например.
- Вы что, не знаете? - влез в разговор водитель из столовой. - Тараскина избили сегодня утром.
- Кто? - чуть ли не хором спросили вокруг.
- Да хрен его знает. - пожал плечами водитель. - В больнице он сейчас. Говорят, здорово отделали.
Паша позвонил Свете, но она не снова не ответила на вызов.
***
- Слушайте! Как вас, Татьяна? Татьяна, я вам ещё раз повторяю, на меня напали армяне. Да, они были в масках. Но я чувствовал… я слышал, как они что-то говорили между собой. По-армянски.
- Вы помните, что они сказали?
- Я не знаю армянский язык. Я русский! Я на своей земле! А эти подонки… - Тараскин закашлялся, тут же застонал от боли.
Он лежал весь в бинтах и капельницах, и походил на мумию, практически неподвижную.
- Вам не стоит перенапрягаться. - терпеливо сказала Таня. - Просто опишите, что вы ещё видели.
- Это Сурен. Он угрожал мне.
- Вам угрожал Сурен Багдасарян?
- Допросите его. А лучше арестуйте. Это же бандит! Как вы можете работать в полиции и не арестовывать бандитов?
- Мы их задерживаем.
- Так задержите Багдасаряна.
- Он вам угрожал? Что он вам говорил и когда?
Тараскин снова застонал, пытаясь прилечь в койке поудобнее.
- Вам лучше не двигаться. Расскажите мне, при каких обстоятельствах…
Телефонный звонок был настолько пронзительным и резким, что Таня непроизвольно вздрогнула.
Тараскин нащупал трубку на тумбочке.
- Тараскин. - сказал в микрофон. - Что? Как? Когда? Сегодня ночью? В Ростове?
Он сбросил вызов, и долгое время неподвижно смотрел в потолок.
- Леонид Антонович, вы расскажете, когда и как вам угрожал Сурен Багдасарян?
- Их было трое. - сказал Тараскин, продолжая глядеть в потолок. - Четвёртый сидел в машине. Кажется, вишнёвая девятка. Без номеров. Больше я ничего не помню. Простите. Кружится голова.
Потоптавшись ещё несколько секунд, Таня вышла в больничный коридор, и кивнула медсестре, что закончила.
Потом позвонила Баринову, но его телефон оказался выключенным, чего не случалось уже очень долгое время.
Таня позвонила в управление.
- Сёмин? Я Ивану Андреевичу не могу дозвониться, не знаешь, где он.
- В Ростов уехал. - ответил ей Сёмин. - Ты что, не в курсе? У нас мэра задержали. Ростовские фейсы. Баринова министр вроде вызвал. Сказал, ни с кем не соединять.
Таня вздохнула. Было такое чувство, что ей не стоит делать то, что собиралась.
***
На обед Паша заказал королевские креветки на гриле, салат из телячьего языка и бокал японского пива. В ожидании заказа хотел снова набрать Свету, но она позвонила первой.
- Котик, прости, что не перезвонила сразу, замоталась тут. У меня всё хорошо, скучаю безумно. Сегодня вернусь, и всё расскажу. Ты даже не представляешь, сколько у меня тут событий.
- У нас тут тоже. - пробормотал Паша. - Во сколько ты приезжаешь? Я тебя встречу.
- Не надо, котик, я на такси. Буду вечером, у меня тут ещё одна важная встреча.
- Это насчёт ребёнка?
- Мне пора. Люблю тебя, зай!
Спрятав телефон, Паша уставился в окно. Унылая улица, старый гастроном с облупившейся плиткой на фасаде, яма посреди дороги. Неудивительно, что Света не хочет сюда возвращаться. Единственное светлое пятно среди этой серости - жёлтый «хаммер», остановившийся рядом с «Лолитой», и выплюнувший из своего чрева Пепелицу, второго заместителя мэра. Пепелица что-то сказал внутрь салона, закрыл дверь и направился в сторону администрации. «Хаммер», что характерно, тоже поехал в ту сторону. Похоже, просто Пепелица не хотел, чтобы его видели в компании этого автомобиля. На глазах у всех.
Официант принёс салат. Он оказался невкусным, а вот креветки напротив, просто шикарные. Прежде чем их доесть, Паша заказал ещё одну порцию.
***
У ворот овощебазы Таню встречал черноусый охранник, не захотевший поднимать шлагбаум, даже не взирая на удостоверение полицейского.
- Нэ работаэт. Сломался.
Пришлось выйди из машины, и дальше пойти пешком.
- Э, а машину убэри!
- Уберу, когда шлагбаум починишь.
У отгрузочного цеха Таня поймала кладовщика.
- Мне нужен Сурен Багдасарян.
- Не знаю такого.
Им тут всем, похоже, было плевать на чужаков, как в форме, так и без. Каждый был занят своим делом, на Таню никто не обращал внимание.
- Покажи документы. - потребовала она.
- А основание есть?
- Да. - ответила она. - Ориентировка на похожего человека. Документы. Нет? Проедешь со мной. Ты. Документы есть? Нет? Тоже со мной. Вы задержаны до выяснения.
Сурен вышел из цеха после третьего задержания. Не один, а с целой свитой, или вернее сказать, кодлой. На мгновение Таня почувствовала себя беззащитной, хотя пистолет находился в кобуре.
- Искали меня, мадам?
- Сурен Багдасарян? Мне нужно задать вам несколько вопросов.
- Я открыт для диалога.
- Вы знакомы с Леонидом Тараскиным?
- Тебя кто прислал? - поинтересовался Сурен. - Баринов?
Таня вопрос проигнорировала. Сурен достал телефон, набрал номер, долго ждал соединения.
- Не берёт.
- Вы знакомы с Тараскиным? - повторила Таня вопрос.
- А адвоката мне можно? - Сурен подмигнул своим спутникам, те заулыбались.
- Конечно. - кивнула Таня. Достала из папки бланк, начала его заполнять.
- Это что?
- Повестка. Завтра в десять удобно?
Сурен нахмурился, подошёл поближе.
- Передай своему шефу, что Тараскина наказала карма. Как только Тараскин это поймёт, он сразу заберёт заявление. А он поймёт, я обещаю. Очень скоро.
- Распишитесь вот здесь.
- А если откажусь?
- Тогда будет постановление о приводе. И вас доставят в отделение наши сотрудники.
Сурен снова заулыбался. Взял ручку, поставил закорючку на корешке повестки.
- Как твоя фамилия, напомни?
Таня назвала ему фамилию и звание, Сурен сделал знак одному из своих спутников, и тот набрал какой-то текст на планшете.
***
Когда Паша вернулся с работы, Света уже была дома. Если честно, Паша ожидал увидеть много пакетов из ростовских бутиков, но в доме ничего такого не наблюдалось.
Света собирала вещи, паковала по сумкам и чемоданам. Все вещи, и свои, и Пашины.
- Что ты делаешь? - спросил Паша, когда они закончили обниматься.
- Мы переезжаем. - объявила Света. - В Ростов.
- Но…
- Не к папе, не волнуйся. Я сняла нам прекрасную квартиру на Пушкинской, тихий пешеходный центр. Три комнаты, сто два метра. Вот, посмотри какое чудо.
Света достала смартфон, стала показывать фотографии меблированной квартиры, а у Паши в голове бульдозер перевернулся, и теперь снова пытался стать на гусеницы.
- Свет, мы не можем переехать. Вот так прямо сейчас.
- Конечно, можем. Паша. Мы молоды и богаты. Мы просто не имеем права тратить свою жизнь здесь.
Она сказала «здесь» со всем презрением, на которое была способна, и Паше частично передался её настрой.
- А… как это…
Он показал на живот Светы.
- Всё хорошо.
- Так… ты беременна?
Она прижалась к нему и прошептала в ухо.
- Даааа. Поэтому мы должны думать о ребёнке.
Он был дико рад. Но вместе с тем…
- У меня же работа.
- Паша. Это не работа. Тебя используют как мальчика на побегушках, не ценя твоего потенциала. У нас миллион долларов, помнишь?
- Он когда-то закончится. И на что мы тогда будем жить?
- Ты думаешь, я такая глупая? - Света хитро прищурилась. - Думаешь, я хочу потратить все деньги на развлечения и шмотки?
Паша так и думал, но вместо ответа пожал плечами.
- Я познакомилась в Ростове с одним эсэмэмщиком. Реклама в социальных сетях, продвижение. Он профессионал. Он раскрутит мой инстаграмм, и мы будем зарабатывать деньги с рекламы.
Паша вздохнул, он уже не раз слышал подобные истории.
- Да ты не пыхти, дурачок. - пихнула его Света. - Он с ходу предлагает контракты с самыми крутыми ростовскими брендами. «Оптик Чуев», «Глория Джинс», «Ред Бургер». Конечно, для начала придётся сделать кое-какие инвестиции, но потом к нам пойдут шестизначные суммы. Ты мне веришь?
Паша сопротивлялся до последнего. Даже когда уже принял решение, и стал помогать Свете собирать вещи, всё равно искал аргументы против переезда - но так и не нашёл ничего убедительного.
- Завтра ты уволишься с работы, сдашь все дела. Я пока найму машину для перевоза, и найду пару грузчиков. Вечером уже будем в Ростове, в новых хоромах. А сегодня мы можем заказать еду, и заняться сексом.
- Да. - сказал Паша, в принципе соглашаясь со всем сказанным.
***
Таня запирала дверь своего кабинета, собиралась домой, когда у неё за спиной возник Баринов.
- Зайди ко мне. - приказал, пройдя мимо.
Его не было весь день, и в кабинете стоял спертый запах. Баринов распахнул окна, но из-за безветренной погоды быстрого проветривания не получилось.
- Как там мэр? - поинтересовалась Таня. Исключительно для поддержания разговора.
- Думаю, вернётся не скоро.
- И что теперь будет?
- Назначат ВРИО, до выборов. - Баринов сел за стол, скрестил руки, откинувшись на спинку кресла. - Ты зачем поехала к Багдасаряну?
- Тараскин сказал, что Багдасарян ему угрожал перед нападением.
- И ты поехала спросить у него, не причастен ли он к нападению? Думала, что он тебе признание напишет?
- Устно.
- Что?
- Он устно сознался, что причастен к нападению.
- Кто? - растерялся Баринов.
- Сурен Багдасарян. И пообещал надавить на потерпевшего. На Тараскина. Чтобы тот забрал заявление.
- Ты выписала ему повестку на допрос. И сказала поставить охрану в больнице.
- Да.
Баринов долго думал, и тёр виски.
- Вот что, Таня. У нас тут чёрт знает что происходит… а тут ещё ты…
- Я? Иван Андреевич…
- Тараскиным и Багдасаряном займусь сам. И промзоной.
- Но…
- У тебя есть другие дела?
- Нет.
- Ты уверена?
- Есть одно, о пропавшей козе. Иван Андреевич, можно начистоту? Вы сознательно покрываете Багдасаряна?
Вопрос был негромким, но прозвучал он как выстрел. Во всяком случае, после него наступила такая тишина, что можно было бы услышать шелест дыма, скользящего по нарезам.
- Занимайтесь козой, капитан Морозова. - ледяным голосом процедил Баринов. - О результатах доложить. Вы свободны.
На негнущихся ногах Таня вышла из кабинета начальника.
***
Непосредственным Пашиным начальником считалась Лидия Львовна, глава департамента организационно-контрольной работы. Но по долгу службы Паша выполнял поручения для архитекторов, для департамента управления имуществом и земресурсами, для ЖКХ, транспорта, и всех остальных. Постоянных задач у него не было с самого момента, как он устроился на работу. Ему даже ни разу не дали проявить себя, поручая лишь самую черновую и незаметную работу. В каком-то смысле даже унизительную. Ту, что даже не упомянешь в резюме.
Коллеги за спиной его называли Паша-Курьер, или Паша-Ксерокс, пару раз он слышал эти клички в своём присутствии, но обижаться не стал. В конце концов, правда есть правда, и если она паршивая, то её надо не избегать, а исправлять, как можно скорее.
Заявление об уходе Паша написал ещё вечером, под диктовку Светы. В причинах указал семейные обстоятельства, и решил, что если Лидия Львовна станет задавать вопросы, он скажет правду - что Света беременна, и они решили переехать в Ростов, чтобы находиться под наблюдением более квалифицированных врачей.
Лидии на месте не оказалось, коллеги сказали, что у начальства совещание, пытаются выбрать ВРИО главы администрации. Того, кто в течении следующего месяца до выборов будет ставить подписи на всех ответственных документах.
И ради чего? Чтобы передать потом пост другому человеку, который приведёт с собой новую команду?
Глава администрации за решёткой, одного его зама - Тараскина - искалечили, а второй - Пепелица - ночью спешно вылетел в Австрию, якобы на лечение. Вместе со своей семьёй, ага.
Пока коллеги лениво спорили, кого назначат временным козлом отпущения, Паша незаметно от остальных собирал свои вещи, удалял всякие лишние файлы с компьютера, и думал, что только перемены дают понять, жив ли ещё человек, или уже нет. Они со Светой живые. Они дают жизнь ещё одному человечку. И они… будут жить по-новому.
Немного смущал один нюанс. Не покидало ощущение того, что все решения о переменах приняла Света, при этом сама действовала, даже не посоветовавшись с ним. Не то, чтобы это было обидно, тем не менее, немного задевало самолюбие.
- Лидия Львовна, здравствуйте!
- Ой, Паша, а я тебя ищу.
- А я вас.
- Правда?
- Я тут это…
- Погоди. Паша, послушай меня. В связи с последними событиями… эта взятка, следователи, пресса… в общем, ты же знаешь, мы все тут по партиям… и Леонид Антонович порекомендовал… Паша, вы же беспартийный?
Больше всего Паша офонарел от того, что Лидия Львовна назвала его на «вы». Впервые за все годы их знакомства. А раньше он иногда даже сомневался, что эта карга помнит его имя.
- Бес. Партийный.
- Прекрасно. Паша, тогда мы вас назначаем временно исполняющим обязанности главы города. Всего лишь на месяц. Вам надо написать заявление об увольнении, чтобы мы смогли заключить с вами новый трудовой договор. Но это уже юридические детали. Паша, вы готовы? Кстати, как вас по отчеству?
***
Бабка выглядела безумной, говорила, как безумная, и похоже, таковой являлась. Жила в небольшой хибаре на окраине города, рядом с въездом-выездом. Вела хозяйство - три козы да две дюжины кур. Бабка уверяла, что за последние два дня пропала не только коза, но также соседская псина, магазинный кот и местный алкаш-велосипедист, любитель боярышника. В этих пропажах бабка винила дьявола.
Таня слушала её вполуха, если вообще слушала. Она не спала почти всю ночь, ворочалась, вспоминая Баринова, и все дела, которые они расследовали за последние годы.
Конечно, иногда ради общественного блага приходится идти на компромиссы с криминалом. Нарушать протокол, договариваться. Но только не в случае, когда речь идёт о человеческом здоровье, или о человеческой жизни.
Возможно, Баринов берёт взятки - хотя непохоже, чтобы начальник полиции шиковал и выглядел богачом. Возможно, не берёт. Возможно, в деле об избиении Тараскина есть обстоятельства, о которых Таня не подозревает, а возможно, четыре трупа в промзоне напрямую связаны со «Щитом», и Баринов сознательно тормозит оба расследования, не подпуская к ним посторонних.
Таня думала о том, что сейчас у неё два варианта - либо начать задавать начальнику вопросы, либо уйти. Потому что закрыть глаза на вчерашнее происшествие, сделать вид, будто ничего не произошло - не получится.
Бабка же тем временем рассказывала о дьяволе. Она его видела. Ночью, со спины, и всего лишь одно мгновение, прежде чем он растворился в воздухе. Здесь недалеко, рядом с заброшенным песочным карьером. У него были крылья из чёрных перьев, огненный меч и зловонное, смрадное дыхание. Бабка заявила, что они все прокляты, и скоро умрут, после чего трижды перекрестила Таню, и указала кратчайшую дорогу к карьеру.
Ничего там искать Таня не собиралась. Поехала в указанном направлении, чтобы успокоить бабку. Доехав до карьера, уткнувшись в тупик, развернула машину, и вышла, чтобы собраться с мыслями, и решить, что делать. Хотела позвонить мужу, потом подумала, что лучше расскажет ему всё вечером. надо было это сделать ещё вчера, но он был слишком увлечён своим новым сценарием...
Странное пятно в воздухе привлекло её внимание. Она пошла в том направлении, продираясь сквозь заросли бурьяна; вскоре поняла, что пятно - это рой мух, скопившийся в одном месте.
Запах стоял невероятно отвратительный. Появилась версия, что там валяется дохлое животное, возможно, та самая несчастная коза. Чтобы проверить, Тане пришлось зажать рукавом ноздри.
Отчасти она оказалась права - там действительно была коза. А также собака, кошка, какие-то птицы, даже корова. Все животные были выпотрошены и разделаны на части, и эти части кто-то аккуратно разложил по отдельности - головы, лапы, внутренности.
Подул лёгкий ветерок, и что-то коснулось Таниной щеки. Схватившись рукой, Таня разжала пальцы. На ладони лежало небольшое перо иссиня-чёрного цвета.
Таня попятилась назад, под ногами что-то громыхнуло. Присела на корточки - велосипедный шлем, весь в запёкшейся крови, несколько пустых склянок от боярышника.
Что-то блеснуло сбоку, и тень накрыла её. Выпрямляясь, Таня подумала, что уже не успеет ничего сделать.
ПРОДОЛЖЕНИЕ