Нельзя помиловать.
На казнь литературного критика Тыпише Шгамно в столицу съехался весь генофонд Королевства. Принцесса стояла на балконе над толпой и перед выбором: с одной стороны она считала публичные казни бессмысленным варварством, а с другой, толпа у ее ног недвусмысленно намекала, что Марс в попе Козерога - не самый удачный день для помилований.
Тыпише Шгамно, зевая, слонялся по периметру эшафота и настойчиво рекомендовал палачу выпить яду. Палач отчаянно старался не ржать, но выходило у него паршиво. Деревенские ребятишки швыряли в приговоренного конским навозом на меткость и на скорость, не зная по малолетству, что навоз для разного рода критиков - излюбленное и привычное лакомство.
- Дорогие подданные, - решилась Принцесса в мегафон, - даже самый великий грешник имеет право на прощение.
Толпа у ее ног недвусмысленно намекнула, что Марс в попе Козерога - вполне себе удачный день для импичмента, но сбить с толку наследницу престола не так-то просто.
- Тыпише, - улыбнулась Принцесса, - ну вот смотри. Чтобы критиковать кого-то нужно сперва получить на это моральное право. Например, когда Великий Колдун говорит своему ученику, что его файербол Смертельной Силы с трудом годится для игры в пионербол в летнем лагере - это одно. А когда менеджер по продажам Имеет Мнение - это совсем другое, если ты понимаешь, о чем я.
Тыпише Шгамно дожевал конское яблоко и кивнул:
- Файербол-пионербол. За рифму «два», за метафору «три с минусом».
Принцесса разозлилась, досчитала до трехсот пятидесяти восьми и улыбнулась нежно:
- Давай попробуем еще раз: «Унылая пора, очей очарованье…».
- Креативчик про осень? - хихикнул критик. - Ваше Высочество аннексировали Бобруйск?
- Может, у тебя хотя бы маленький член? - с надеждой спросила Принцесса. - Ты озлоблен и все такое?
- Сливаете, - удовлетворенно заключил Тыпише Шгамно. - По сути сказать нечего?
- Нечего, - развела руками Принцесса и скрылась в башне.
Тыпише сказал «бугога», поскольку очень любил выигрывать споры, палач лениво взмахнул топором, и толпа ликующе взвыла.
***
День казни критика немедленно назначили главным государственным праздником, перемежающиеся чтениями фейерверки продолжались до рассвета, а Принцесса валялась в будуаре, потягивала безалкогольный «мохито» и недоумевала: почему она - девочка из интеллигентной обеспеченной семьи с прогрессивными взглядами - никак не может справиться с захватывающим чувством глубокого удовлетворения?
Тыпише Шгамно, зевая, слонялся по периметру эшафота и настойчиво рекомендовал палачу выпить яду. Палач отчаянно старался не ржать, но выходило у него паршиво. Деревенские ребятишки швыряли в приговоренного конским навозом на меткость и на скорость, не зная по малолетству, что навоз для разного рода критиков - излюбленное и привычное лакомство.
- Дорогие подданные, - решилась Принцесса в мегафон, - даже самый великий грешник имеет право на прощение.
Толпа у ее ног недвусмысленно намекнула, что Марс в попе Козерога - вполне себе удачный день для импичмента, но сбить с толку наследницу престола не так-то просто.
- Тыпише, - улыбнулась Принцесса, - ну вот смотри. Чтобы критиковать кого-то нужно сперва получить на это моральное право. Например, когда Великий Колдун говорит своему ученику, что его файербол Смертельной Силы с трудом годится для игры в пионербол в летнем лагере - это одно. А когда менеджер по продажам Имеет Мнение - это совсем другое, если ты понимаешь, о чем я.
Тыпише Шгамно дожевал конское яблоко и кивнул:
- Файербол-пионербол. За рифму «два», за метафору «три с минусом».
Принцесса разозлилась, досчитала до трехсот пятидесяти восьми и улыбнулась нежно:
- Давай попробуем еще раз: «Унылая пора, очей очарованье…».
- Креативчик про осень? - хихикнул критик. - Ваше Высочество аннексировали Бобруйск?
- Может, у тебя хотя бы маленький член? - с надеждой спросила Принцесса. - Ты озлоблен и все такое?
- Сливаете, - удовлетворенно заключил Тыпише Шгамно. - По сути сказать нечего?
- Нечего, - развела руками Принцесса и скрылась в башне.
Тыпише сказал «бугога», поскольку очень любил выигрывать споры, палач лениво взмахнул топором, и толпа ликующе взвыла.
***
День казни критика немедленно назначили главным государственным праздником, перемежающиеся чтениями фейерверки продолжались до рассвета, а Принцесса валялась в будуаре, потягивала безалкогольный «мохито» и недоумевала: почему она - девочка из интеллигентной обеспеченной семьи с прогрессивными взглядами - никак не может справиться с захватывающим чувством глубокого удовлетворения?