Хитропланщики за работой, ч. 3(1)
Окончание статьи:
https://vk.com/@marche_des_femmes-hitroplanschiki-za-rabotoi-ch-3
Лучше читать там, там оформлено, для остальных дублирую тут в два куска.
Перспективы общества
Для начала стоит немного развить затронутые в предыдущих разделах темы и констатировать, что наш народ будет жить плохо, но недолго страдать не только от повышения цен и других сугубо экономических трудностей, но и вследствие дальнейшей деградации социальной сферы. Даже в пресловутые «тучные годы» в российском здании социального сектора (медицины, образования, науки, ЖКХ и так далее) в лучшем случае местами покрасили фасад, а внутри продолжались целенаправленные разрушительные реформы. А уж по мере того, как тучные годы сменялись тощими, даже и на фасад выделялось всё меньше краски. Медицина в последние годы отдельно пострадала ещё и от ковидного погрома. [Кстати, что это? А ведь не далее как два месяца назад вирус всё ещё простирал над страной чёрные крылья, и особо тревожная часть широкой общественности каждое утро не чаяла пережить наступающий день и перманентно сливала повсюду свою фрустрацию. Кажется, смертоносный микроорганизм оказался по преимуществу медийной конструкцией? Надо же, какая неожиданность! Кто бы мог подумать, что господствующий класс через принадлежащие ему СМИ полностью владеет общественной повесткой и управляет общественными настроениями. Впрочем, вышеупомянутые тревожные граждане никаких уроков для себя, конечно же, не извлекут].
Ну а что будет теперь? А теперь, как было показано выше, перед российским буржуазным государством стоит множество других проблем, поэтому социальной сферой, не интересовавшей его и в лучшие времена, оно будет заниматься по остаточному принципу. Лично я подозреваю, что от конфликта с западным миром и прочих проблем новой эпохи в наибольшей степени пострадает российская медицина, импортозависимость которой почти тотальна. Не стоит забывать и про серьёзную зависимость от внешних поставок также и фармакологической отрасли. А вместе с медициной и фармакологией, естественно, пострадают и широкие народные массы, в условиях полупериферийного капитализма и так отнюдь не отличающиеся богатырским здоровьем. Что же касается образования и науки, то для малиновых пиджаков неочевидна сама мысль о необходимости в интересах повышения самодостаточности российской экономики вкладываться в настолько долгие и не дающие прямой отдачи проекты, причём вкладываться серьёзно, а не в форме попил-проектов типа того же Сколково - и уж во всяком случае, мысль эта, даже будучи осознанной, крайне для них неприятна, и отмахиваться от неё они будут до последнего.
Теперь перейдём к описанию общественных настроений - по крайней мере, как они выглядят в моих глазах, поскольку нормальной социологии, данными которой можно было бы пользоваться, в нашем распоряжении не имеется. Отношение народа к спецоперации я бы назвал неоднозначным. С одной стороны, если не считать весьма тонкой либеральной прослойки, украинское государство не жалко никому, и в этом смысле можно наблюдать некий общественный консенсус. С другой стороны, махровых путиноидов-охранителей, восторгающихся происходящим, ожидающих от него каких-то блестящих перспектив и безоговорочно одобряющих обитателей Кремля, как мне кажется, и раньше-то оставалось не очень много, и после 24 февраля тоже сильно больше не стало (хотя их, конечно, побольше, чем либералов). Основная масса оставшихся (с потолка назову цифру в 75-80%) разделяется, грубо говоря, на два лагеря. Более лояльные считают военную операцию в целом правильной затеей (при этом часто полагая, что сегодня делается то, что нужно было сделать ещё в 2014 году, и вообще признавая общий провал украинской политики Москвы), а также всерьёз надеются, что она повлечёт за собой долгожданное изменение всего тридцатилетнего курса движения страны. Скептики же считают её очередным вредительством, провалом, а то и преступлением российских властей (к войне не готовы, люди гибнут, национальная ненависть нарастает, цели непонятны), результатом которого будет только дальнейшее падение России в пропасть (экономический крах ввиду импортозависимости, продолжение фашизации, продолжение ультралиберального экономического курса). Поскольку же всяких тонкостей в ситуации много, у каждого конкретного человека может быть своя специфика отношения к ней (поэтому люди ссорятся не только между названными группами, но и внутри них), но здесь я ограничусь лишь таким делением.
Очень выгодное и приятное отличие от ситуации 2014 года заключается в невосторженности этой основной массы по отношению непосредственно к властям: всем входящим в «невосторженное большинство», в общем, ясно, что до такого края, как полномасштабное российско-украинское столкновение, дело дошло в первую очередь благодаря предшествующей политике верхов, да и зависимую от Запада экономику мы сегодня имеем благодаря ей же. Как следствие, от российской элиты и даже от самого Гаранта ничего хорошего не ожидают не только скептики, но и условные лоялисты, страшно боящиеся очередного сговора с врагом на полпути к победе. На мельницу этих страхов и невосторженности льют также воду провал «плана А» и отступление от Киева и Чернигова, просигнализировавшие всем об ошибках политического руководства и гарантировавшие продолжительную войну. Новые точечные провалы последних дней - потопление крейсера «Москва» и отдельные удары украинцев по российской территории - тоже совершенно не добавляют очков начальству в глазах народных масс. Так что лично я теперь полностью уверен: даже если конфликт завершится безоговорочной победой России (таким исходом, который сочтёт безоговорочной победой сам народ), авторитета и популярности это нынешнему начальству не прибавит, да и лично царю тоже не слишком - у них уже накопилась слишком скверная кредитная история. Победа будет рассматриваться народом как победа вопреки политикам. В этом плане спецоперация, в отличие от «крымской весны», безопасна для перспектив коммунистов. А уж если победа будет недостаточно убедительной или если состоится сговор…
Авторитета и популярности прибавится только у армии (уже прибавилось) - в её отношении массы по преимуществу настроены как минимум благожелательно. Но об этом я уже упоминал в армейском разделе, а здесь добавлю такой примечательный штришок: на сегодняшний день весьма крупные по меркам нормальной жизни военные потери (Минобороны ещё в конце марта отчитывалось о примерно 1350 убитых - и это без учёта формирований ЛДНР и, как я понимаю, также и без учёта потерь внутренних войск, они же Росгвардия) в обществе никого пока что всерьёз не тревожат. Тому есть несколько причин - никто в СМИ круглосуточно не треплется о потерях, как во времена чеченских войн, не задействованы призывники, массовое сознание уже не воспринимает никакую войну как нечто ненормальное, люди массово ожесточились от капиталистического бытия - поэтому ничего странного тут нет. Но всё же полезным будет подчеркнуть, что, вопреки весьма популярным заблуждениям последних десятилетий, массовое сознание среднестатистического общества, не надломленного долгими военными испытаниями, обычно вовсе не является уязвимым перед военными издержками и терпимо к потерям в достаточно широких пределах. «Военные гибнут - это печально, но нормально».
Сложное отношение масс к спецоперации приводит и к непредсказуемости их идейного развития. Люди могут в конечном счёте качнуться к коммунистическим идеям, а могут - к фашистским. Я бы сказал, что действующий прямо сейчас комплекс факторов толкает массы скорее влево: официальной целью войны объявлена «денацификация Украины», пропаганда делает упор на истреблении всяких расписных азовцев, уважающих свастику, Бандеру и Гитлера - а всё это ассоциируется с ВОВ; официальная военно-политическая линия - «мы спасаем мирное украинское население от всяких нацистских упырей, стараемся избегать неограниченного применения огня в населённых пунктах, гуманно относимся к пленным»; любое объединение постсоветских территорий ассоциируется прежде всего с советским государством, а противостояние с Западом - с Холодной войной между социалистическим и капиталистическим лагерем; «русский мир» из пропаганды исчез (не знаю, как там на телевидении, но в сети этим конструктом 2014 года, хвала всем богам, практически не пахнет); одиозные либеральные деятели понемногу эвакуируются из страны ко всеобщему удовольствию; послевоенный запрос масс - на смену элит и ликвидацию ультралиберальных порядков в экономике. Вместе с тем, переключить весь этот комплекс вправо можно по щелчку пальцев: ведь антикоммунистическая пропаганда и прославление деятелей типа Ильина - основной хлеб российских СМИ; обещание Владимира Владимировича «декоммунизировать Украину по-настоящему» никуда не делось; грань между поддержкой операции и поддержкой крупной российской буржуазии - очень узкая и скользкая; линию поведения в отношении украинского населения можно и сменить, а одиозный конструкт «русского мира» - вернуть в эфир (и это худшее из того, что теоретически может случиться в ближайшие месяцы), благо соответствующий запрос на это очень ощутим и снизу, со стороны дикой части российских масс, жаждущей душить, резать и стрелять проклятых укров, и сбоку, со стороны всякой полуофициальной фашистской гопоты (например, есть освещающий операцию пакет «патриотических телеграмм-каналов» определённой направленности, сотрудничающих друг с другом - известные журналисты Владлен Татарский и Андрей Медведев, неведомый околовоенный персонаж «Старше Эдды», дочь известного фашиста Александра Дугина Дарья Платонова и им подобные; кстати, вот там периодическая болтовня о декоммунизации как цели всей затеи вполне в себе в наличии); и, уж конечно, либеральной российской буржуазии укрепление левых настроений в обществе не сдалось ни разу, поскольку ей не нужна даже самая условная, госкаповская левизна.
А поведение российской левой тусовки зачастую только отвращает массы от движения к коммунистическим идеям. Одна её часть (от официальной КПРФ и всем известных нацболов до безвестных в народе деятелей Вконтактика типа группы «План Б») уже сейчас яростно поддерживает «национально ориентированную буржуазию» и призывает остальных вливаться и делать то же самое во имя Левого Русского Поворота (потом левое отпадёт, а русское останется). Другая часть (от публичных деятелей типа Сёмина и Батова и их аудитории до хмурых сетевых кумачистов-философов типа группы “LeninCrew”) отстраняется от происходящего, пытается по шаблону отыгрывать Ленина в 1914 году, вещает о порочности гуманитарной деятельности (ибо когда ты помогаешь одному, десятеро остаются без помощи - поэтому пусть страдают все одиннадцать), призывает удалиться в кельи и читать там Гегеля, всерьёз пытается втюхивать массам, будто те должны стремиться к коммунизму не ради справедливого общества и всеобщего счастья, а во имя культа Объективных Исторических Законов. (Между прочим, это поразившее неопытных жожеков заявление “LeninCrew” давным-давно бродит в среде диаматических философов. Там всерьёз ставят вопрос о цели именно так - «идите к коммунизму, потому что Вселенная вам предписывает». Если вас поглотит диалектика курильщика - вы тоже будете так ставить вопрос, а народ будет в ужасе шарахаться от вас во все стороны).
Так что на выходе мы всё ещё можем снова получить кошмар 2014 года со всеобщей одержимостью «русским миром». Особенно если спецоперация закончится пшиком и съеденным чижиком - в этом случае общество неминуемо захлестнёт жажда реванша, и массовый запрос будет уже не на копирование современного Китая, а на замену веймарщины гитлеризмом. В этом смысле характерна смерть Жириновского - как третьестепенный, но примечательный симптом. Покойный был зоологическим антикоммунистом, ярым фашистом, важной частью постсоветской российской политической системы, видным выгодополучателем ЗАО «РФ», отвратительным буйным демагогом, шутом с заевшей шарманкой и любителем шляться по бассейнам и саунам с обширной свитой своих юных соколят. Казалось бы - пробы ставить негде. Но довольно распространённой реакцией на его смерть оказалось инфантильное суждение вида «жалко человека, скучно без него будет, получше ведь был этих прочих там всех». А сохраняющаяся десятилетиями политическая незрелость масс при симпатиях к ультраправым деятелям - верная дорожка к фашизму. Эстетическая незрелость, кстати, тоже. Вот казалось бы, кому может быть интересен шут, исчерпавший все свои номера в первые пять лет своей деятельности? Ан вот был интересен все тридцать. Анекдот, рассказанный в десятый раз, становится в десять раз смешнее, особенно если он про тупых хохлов и дегенеративных пиндосов.
А ведь Жириновский был не один. Недалеко от власти или непосредственно в ней сидит легион персонажей вроде Рогозина, Глазьева, Дугина, Проханова, Малофеева и чёрт разберёт, кого ещё. Персонажи эти весьма разнообразны на первый взгляд (например, что может быть общего между олигархом-царебожником и якобы просоветским экономистом?), но крайне похожи на второй (так понятно же, что общего - Russland über alles; и недаром такие «левые» и правые объединены, например, под вывеской Изборского клуба). И ярко выраженного негатива со стороны масс по отношению к таким гражданам нет - может, разве что к Рогозину, но, уж конечно, не за его националистическую историю, а за полный развал российской космической отрасли. Это открывает обширное ментальное поле для вспашки ультраправой пропагандой, а в перспективе - для ползучего захвата власти фашистами почвенного типа при молчаливом (как минимум) одобрении населения.
Массовое одичание, впрочем, пока что больше характерно для украинцев, чем для граждан России. Причём одичание не только нацистское, выражающееся в бесчисленных официальных и низовых заявлениях формата «истреблять под корень руснявых свинособак». Это-то как раз неудивительно, если учесть всеохватность подобной пропаганды (ведшейся на Украине в последние восемь лет везде, начиная с детского сада), а также наличие опытных американских специалистов по этой части. Примечательнее одичание бытовое: люди уже массово неспособны адекватно вести себя, даже приезжая в свой чаемый европейский Валинор, или произнести хоть пару слов без мата (смотрим и слушаем многочисленные видеозаписи на телефон эпизодов первых дней спецоперации, сделанные простыми украинцами). Последнее процветает даже на официальном уровне: матерные лозунги, от «пуйла» до «русского корабля» - визитная карточка нынешней Украины. Одичание смешанное, политически-бытовое, тоже налицо: если вспышка бандитизма, последовавшая после бесконтрольной раздачи автоматов, ничуть не удивляет (бандитизм от такого шага воспрянет где угодно), то вот новый национальный спорт, массовая охота на «мародёров» (кто кого первым поймал, тот и мародёр), коих приматывают скотчем к уличным столбам и непременно спускают штаны (а то смак от глумления над ближним своим недостаточно насыщен) - весьма своеобразное, нешаблонное проявление сомализации Украины. В более богатой России после провала девяностых годов всё же произошло некоторое обратное окультуривание граждан. Бытовое свинство, разумеется, процветает по-прежнему, но не в таких масштабах, и многие научились кидать мусор в урну, а не на тротуар; избытком культуры не страдает ни народ, ни российская элитка, но она всё-таки не додумывается помещать сказанную Лавровым себе под нос реплику о «дебилах» на рекламные щиты. На Украине же девяностые только развились и укоренились, а граждане ещё и гордятся своей дикостью - больше-то ничего у них не осталось, их буржуи сумели уничтожить великое наследие Украинской ССР практически подчистую. Лак цивилизации, впрочем, при капитализме тонок везде - и гонения на русское и русских в Европе, начавшиеся по выкрику «фас!» тамошней пропаганды, доказывают нам это со всей недвусмысленностью. Так что фашизация европейских обществ под влиянием экономических трудностей и в рамках подготовки к большой войне - тоже из разряда самоочевидных перспектив.
На этом месте мы упираемся в вопрос послевоенного урегулирования (допустит ли его Запад, обсудим ниже). Вариант, при котором Россия ограничится какой-то символической победой типа признания украинской стороной Крыма и ЛДНР, в плане действительного урегулирования можно даже не рассматривать - не нужно быть большим аналитиком, чтобы предсказать возведение в куб всего антикоммунистического, антирусского и антикультурного безумия на Украине в кратчайшие сроки после подписания подобного куцего мирного соглашения, после чего ситуация окажется хуже, чем была по состоянию на 23 февраля. Чтобы попытаться выиграть мир на Украине и вернуть сознание её населения хотя бы на уровень сознания населения собственного, Россия (допустим, что у неё есть такое желание, хотя это абсолютно не факт) обязана контролировать Украину непосредственно или через марионеточное правительство. Однако в отсутствие действенного пропагандистского аппарата, укрепляющего людей в нужных ценностях, в крайней сомнительности самих этих ценностей (а что вы, собственно, собираетесь предложить людям взамен укронацизма? Ильина?), в отсутствие экономической системы, реально улучшающей жизнь людей, в отсутствие достаточных средств непосредственного подавления партизанской войны (хватит ли внутренних войск, достаточно ли они профессиональны?), которая неизбежно начнётся после официального наступления мира, будет сложно завоевать души украинцев и залечить нанесённые спецоперацией глубокие межнациональные раны. В пользу перспектив России, впрочем, в любом случае говорят два фактора: во-первых, Запад Украину, по своему обыкновению, бросил, чем испортил свой небесный образ в глазах адекватной части украинского народа, а во-вторых, в буржуазных обществах, где процветает свобода слова и мнений, где невероятно развито критическое мышление, граждане практически всегда истово верят всему, что говорит телевизор («телевизор» в широком смысле слова, естественно).
Российский телевизор - это, впрочем, совсем отдельная тема. В заключительном, политическом разделе статьи, скажу несколько слов и о нём тоже.
https://vk.com/@marche_des_femmes-hitroplanschiki-za-rabotoi-ch-3
Лучше читать там, там оформлено, для остальных дублирую тут в два куска.
Перспективы общества
Для начала стоит немного развить затронутые в предыдущих разделах темы и констатировать, что наш народ будет жить плохо, но недолго страдать не только от повышения цен и других сугубо экономических трудностей, но и вследствие дальнейшей деградации социальной сферы. Даже в пресловутые «тучные годы» в российском здании социального сектора (медицины, образования, науки, ЖКХ и так далее) в лучшем случае местами покрасили фасад, а внутри продолжались целенаправленные разрушительные реформы. А уж по мере того, как тучные годы сменялись тощими, даже и на фасад выделялось всё меньше краски. Медицина в последние годы отдельно пострадала ещё и от ковидного погрома. [Кстати, что это? А ведь не далее как два месяца назад вирус всё ещё простирал над страной чёрные крылья, и особо тревожная часть широкой общественности каждое утро не чаяла пережить наступающий день и перманентно сливала повсюду свою фрустрацию. Кажется, смертоносный микроорганизм оказался по преимуществу медийной конструкцией? Надо же, какая неожиданность! Кто бы мог подумать, что господствующий класс через принадлежащие ему СМИ полностью владеет общественной повесткой и управляет общественными настроениями. Впрочем, вышеупомянутые тревожные граждане никаких уроков для себя, конечно же, не извлекут].
Ну а что будет теперь? А теперь, как было показано выше, перед российским буржуазным государством стоит множество других проблем, поэтому социальной сферой, не интересовавшей его и в лучшие времена, оно будет заниматься по остаточному принципу. Лично я подозреваю, что от конфликта с западным миром и прочих проблем новой эпохи в наибольшей степени пострадает российская медицина, импортозависимость которой почти тотальна. Не стоит забывать и про серьёзную зависимость от внешних поставок также и фармакологической отрасли. А вместе с медициной и фармакологией, естественно, пострадают и широкие народные массы, в условиях полупериферийного капитализма и так отнюдь не отличающиеся богатырским здоровьем. Что же касается образования и науки, то для малиновых пиджаков неочевидна сама мысль о необходимости в интересах повышения самодостаточности российской экономики вкладываться в настолько долгие и не дающие прямой отдачи проекты, причём вкладываться серьёзно, а не в форме попил-проектов типа того же Сколково - и уж во всяком случае, мысль эта, даже будучи осознанной, крайне для них неприятна, и отмахиваться от неё они будут до последнего.
Теперь перейдём к описанию общественных настроений - по крайней мере, как они выглядят в моих глазах, поскольку нормальной социологии, данными которой можно было бы пользоваться, в нашем распоряжении не имеется. Отношение народа к спецоперации я бы назвал неоднозначным. С одной стороны, если не считать весьма тонкой либеральной прослойки, украинское государство не жалко никому, и в этом смысле можно наблюдать некий общественный консенсус. С другой стороны, махровых путиноидов-охранителей, восторгающихся происходящим, ожидающих от него каких-то блестящих перспектив и безоговорочно одобряющих обитателей Кремля, как мне кажется, и раньше-то оставалось не очень много, и после 24 февраля тоже сильно больше не стало (хотя их, конечно, побольше, чем либералов). Основная масса оставшихся (с потолка назову цифру в 75-80%) разделяется, грубо говоря, на два лагеря. Более лояльные считают военную операцию в целом правильной затеей (при этом часто полагая, что сегодня делается то, что нужно было сделать ещё в 2014 году, и вообще признавая общий провал украинской политики Москвы), а также всерьёз надеются, что она повлечёт за собой долгожданное изменение всего тридцатилетнего курса движения страны. Скептики же считают её очередным вредительством, провалом, а то и преступлением российских властей (к войне не готовы, люди гибнут, национальная ненависть нарастает, цели непонятны), результатом которого будет только дальнейшее падение России в пропасть (экономический крах ввиду импортозависимости, продолжение фашизации, продолжение ультралиберального экономического курса). Поскольку же всяких тонкостей в ситуации много, у каждого конкретного человека может быть своя специфика отношения к ней (поэтому люди ссорятся не только между названными группами, но и внутри них), но здесь я ограничусь лишь таким делением.
Очень выгодное и приятное отличие от ситуации 2014 года заключается в невосторженности этой основной массы по отношению непосредственно к властям: всем входящим в «невосторженное большинство», в общем, ясно, что до такого края, как полномасштабное российско-украинское столкновение, дело дошло в первую очередь благодаря предшествующей политике верхов, да и зависимую от Запада экономику мы сегодня имеем благодаря ей же. Как следствие, от российской элиты и даже от самого Гаранта ничего хорошего не ожидают не только скептики, но и условные лоялисты, страшно боящиеся очередного сговора с врагом на полпути к победе. На мельницу этих страхов и невосторженности льют также воду провал «плана А» и отступление от Киева и Чернигова, просигнализировавшие всем об ошибках политического руководства и гарантировавшие продолжительную войну. Новые точечные провалы последних дней - потопление крейсера «Москва» и отдельные удары украинцев по российской территории - тоже совершенно не добавляют очков начальству в глазах народных масс. Так что лично я теперь полностью уверен: даже если конфликт завершится безоговорочной победой России (таким исходом, который сочтёт безоговорочной победой сам народ), авторитета и популярности это нынешнему начальству не прибавит, да и лично царю тоже не слишком - у них уже накопилась слишком скверная кредитная история. Победа будет рассматриваться народом как победа вопреки политикам. В этом плане спецоперация, в отличие от «крымской весны», безопасна для перспектив коммунистов. А уж если победа будет недостаточно убедительной или если состоится сговор…
Авторитета и популярности прибавится только у армии (уже прибавилось) - в её отношении массы по преимуществу настроены как минимум благожелательно. Но об этом я уже упоминал в армейском разделе, а здесь добавлю такой примечательный штришок: на сегодняшний день весьма крупные по меркам нормальной жизни военные потери (Минобороны ещё в конце марта отчитывалось о примерно 1350 убитых - и это без учёта формирований ЛДНР и, как я понимаю, также и без учёта потерь внутренних войск, они же Росгвардия) в обществе никого пока что всерьёз не тревожат. Тому есть несколько причин - никто в СМИ круглосуточно не треплется о потерях, как во времена чеченских войн, не задействованы призывники, массовое сознание уже не воспринимает никакую войну как нечто ненормальное, люди массово ожесточились от капиталистического бытия - поэтому ничего странного тут нет. Но всё же полезным будет подчеркнуть, что, вопреки весьма популярным заблуждениям последних десятилетий, массовое сознание среднестатистического общества, не надломленного долгими военными испытаниями, обычно вовсе не является уязвимым перед военными издержками и терпимо к потерям в достаточно широких пределах. «Военные гибнут - это печально, но нормально».
Сложное отношение масс к спецоперации приводит и к непредсказуемости их идейного развития. Люди могут в конечном счёте качнуться к коммунистическим идеям, а могут - к фашистским. Я бы сказал, что действующий прямо сейчас комплекс факторов толкает массы скорее влево: официальной целью войны объявлена «денацификация Украины», пропаганда делает упор на истреблении всяких расписных азовцев, уважающих свастику, Бандеру и Гитлера - а всё это ассоциируется с ВОВ; официальная военно-политическая линия - «мы спасаем мирное украинское население от всяких нацистских упырей, стараемся избегать неограниченного применения огня в населённых пунктах, гуманно относимся к пленным»; любое объединение постсоветских территорий ассоциируется прежде всего с советским государством, а противостояние с Западом - с Холодной войной между социалистическим и капиталистическим лагерем; «русский мир» из пропаганды исчез (не знаю, как там на телевидении, но в сети этим конструктом 2014 года, хвала всем богам, практически не пахнет); одиозные либеральные деятели понемногу эвакуируются из страны ко всеобщему удовольствию; послевоенный запрос масс - на смену элит и ликвидацию ультралиберальных порядков в экономике. Вместе с тем, переключить весь этот комплекс вправо можно по щелчку пальцев: ведь антикоммунистическая пропаганда и прославление деятелей типа Ильина - основной хлеб российских СМИ; обещание Владимира Владимировича «декоммунизировать Украину по-настоящему» никуда не делось; грань между поддержкой операции и поддержкой крупной российской буржуазии - очень узкая и скользкая; линию поведения в отношении украинского населения можно и сменить, а одиозный конструкт «русского мира» - вернуть в эфир (и это худшее из того, что теоретически может случиться в ближайшие месяцы), благо соответствующий запрос на это очень ощутим и снизу, со стороны дикой части российских масс, жаждущей душить, резать и стрелять проклятых укров, и сбоку, со стороны всякой полуофициальной фашистской гопоты (например, есть освещающий операцию пакет «патриотических телеграмм-каналов» определённой направленности, сотрудничающих друг с другом - известные журналисты Владлен Татарский и Андрей Медведев, неведомый околовоенный персонаж «Старше Эдды», дочь известного фашиста Александра Дугина Дарья Платонова и им подобные; кстати, вот там периодическая болтовня о декоммунизации как цели всей затеи вполне в себе в наличии); и, уж конечно, либеральной российской буржуазии укрепление левых настроений в обществе не сдалось ни разу, поскольку ей не нужна даже самая условная, госкаповская левизна.
А поведение российской левой тусовки зачастую только отвращает массы от движения к коммунистическим идеям. Одна её часть (от официальной КПРФ и всем известных нацболов до безвестных в народе деятелей Вконтактика типа группы «План Б») уже сейчас яростно поддерживает «национально ориентированную буржуазию» и призывает остальных вливаться и делать то же самое во имя Левого Русского Поворота (потом левое отпадёт, а русское останется). Другая часть (от публичных деятелей типа Сёмина и Батова и их аудитории до хмурых сетевых кумачистов-философов типа группы “LeninCrew”) отстраняется от происходящего, пытается по шаблону отыгрывать Ленина в 1914 году, вещает о порочности гуманитарной деятельности (ибо когда ты помогаешь одному, десятеро остаются без помощи - поэтому пусть страдают все одиннадцать), призывает удалиться в кельи и читать там Гегеля, всерьёз пытается втюхивать массам, будто те должны стремиться к коммунизму не ради справедливого общества и всеобщего счастья, а во имя культа Объективных Исторических Законов. (Между прочим, это поразившее неопытных жожеков заявление “LeninCrew” давным-давно бродит в среде диаматических философов. Там всерьёз ставят вопрос о цели именно так - «идите к коммунизму, потому что Вселенная вам предписывает». Если вас поглотит диалектика курильщика - вы тоже будете так ставить вопрос, а народ будет в ужасе шарахаться от вас во все стороны).
Так что на выходе мы всё ещё можем снова получить кошмар 2014 года со всеобщей одержимостью «русским миром». Особенно если спецоперация закончится пшиком и съеденным чижиком - в этом случае общество неминуемо захлестнёт жажда реванша, и массовый запрос будет уже не на копирование современного Китая, а на замену веймарщины гитлеризмом. В этом смысле характерна смерть Жириновского - как третьестепенный, но примечательный симптом. Покойный был зоологическим антикоммунистом, ярым фашистом, важной частью постсоветской российской политической системы, видным выгодополучателем ЗАО «РФ», отвратительным буйным демагогом, шутом с заевшей шарманкой и любителем шляться по бассейнам и саунам с обширной свитой своих юных соколят. Казалось бы - пробы ставить негде. Но довольно распространённой реакцией на его смерть оказалось инфантильное суждение вида «жалко человека, скучно без него будет, получше ведь был этих прочих там всех». А сохраняющаяся десятилетиями политическая незрелость масс при симпатиях к ультраправым деятелям - верная дорожка к фашизму. Эстетическая незрелость, кстати, тоже. Вот казалось бы, кому может быть интересен шут, исчерпавший все свои номера в первые пять лет своей деятельности? Ан вот был интересен все тридцать. Анекдот, рассказанный в десятый раз, становится в десять раз смешнее, особенно если он про тупых хохлов и дегенеративных пиндосов.
А ведь Жириновский был не один. Недалеко от власти или непосредственно в ней сидит легион персонажей вроде Рогозина, Глазьева, Дугина, Проханова, Малофеева и чёрт разберёт, кого ещё. Персонажи эти весьма разнообразны на первый взгляд (например, что может быть общего между олигархом-царебожником и якобы просоветским экономистом?), но крайне похожи на второй (так понятно же, что общего - Russland über alles; и недаром такие «левые» и правые объединены, например, под вывеской Изборского клуба). И ярко выраженного негатива со стороны масс по отношению к таким гражданам нет - может, разве что к Рогозину, но, уж конечно, не за его националистическую историю, а за полный развал российской космической отрасли. Это открывает обширное ментальное поле для вспашки ультраправой пропагандой, а в перспективе - для ползучего захвата власти фашистами почвенного типа при молчаливом (как минимум) одобрении населения.
Массовое одичание, впрочем, пока что больше характерно для украинцев, чем для граждан России. Причём одичание не только нацистское, выражающееся в бесчисленных официальных и низовых заявлениях формата «истреблять под корень руснявых свинособак». Это-то как раз неудивительно, если учесть всеохватность подобной пропаганды (ведшейся на Украине в последние восемь лет везде, начиная с детского сада), а также наличие опытных американских специалистов по этой части. Примечательнее одичание бытовое: люди уже массово неспособны адекватно вести себя, даже приезжая в свой чаемый европейский Валинор, или произнести хоть пару слов без мата (смотрим и слушаем многочисленные видеозаписи на телефон эпизодов первых дней спецоперации, сделанные простыми украинцами). Последнее процветает даже на официальном уровне: матерные лозунги, от «пуйла» до «русского корабля» - визитная карточка нынешней Украины. Одичание смешанное, политически-бытовое, тоже налицо: если вспышка бандитизма, последовавшая после бесконтрольной раздачи автоматов, ничуть не удивляет (бандитизм от такого шага воспрянет где угодно), то вот новый национальный спорт, массовая охота на «мародёров» (кто кого первым поймал, тот и мародёр), коих приматывают скотчем к уличным столбам и непременно спускают штаны (а то смак от глумления над ближним своим недостаточно насыщен) - весьма своеобразное, нешаблонное проявление сомализации Украины. В более богатой России после провала девяностых годов всё же произошло некоторое обратное окультуривание граждан. Бытовое свинство, разумеется, процветает по-прежнему, но не в таких масштабах, и многие научились кидать мусор в урну, а не на тротуар; избытком культуры не страдает ни народ, ни российская элитка, но она всё-таки не додумывается помещать сказанную Лавровым себе под нос реплику о «дебилах» на рекламные щиты. На Украине же девяностые только развились и укоренились, а граждане ещё и гордятся своей дикостью - больше-то ничего у них не осталось, их буржуи сумели уничтожить великое наследие Украинской ССР практически подчистую. Лак цивилизации, впрочем, при капитализме тонок везде - и гонения на русское и русских в Европе, начавшиеся по выкрику «фас!» тамошней пропаганды, доказывают нам это со всей недвусмысленностью. Так что фашизация европейских обществ под влиянием экономических трудностей и в рамках подготовки к большой войне - тоже из разряда самоочевидных перспектив.
На этом месте мы упираемся в вопрос послевоенного урегулирования (допустит ли его Запад, обсудим ниже). Вариант, при котором Россия ограничится какой-то символической победой типа признания украинской стороной Крыма и ЛДНР, в плане действительного урегулирования можно даже не рассматривать - не нужно быть большим аналитиком, чтобы предсказать возведение в куб всего антикоммунистического, антирусского и антикультурного безумия на Украине в кратчайшие сроки после подписания подобного куцего мирного соглашения, после чего ситуация окажется хуже, чем была по состоянию на 23 февраля. Чтобы попытаться выиграть мир на Украине и вернуть сознание её населения хотя бы на уровень сознания населения собственного, Россия (допустим, что у неё есть такое желание, хотя это абсолютно не факт) обязана контролировать Украину непосредственно или через марионеточное правительство. Однако в отсутствие действенного пропагандистского аппарата, укрепляющего людей в нужных ценностях, в крайней сомнительности самих этих ценностей (а что вы, собственно, собираетесь предложить людям взамен укронацизма? Ильина?), в отсутствие экономической системы, реально улучшающей жизнь людей, в отсутствие достаточных средств непосредственного подавления партизанской войны (хватит ли внутренних войск, достаточно ли они профессиональны?), которая неизбежно начнётся после официального наступления мира, будет сложно завоевать души украинцев и залечить нанесённые спецоперацией глубокие межнациональные раны. В пользу перспектив России, впрочем, в любом случае говорят два фактора: во-первых, Запад Украину, по своему обыкновению, бросил, чем испортил свой небесный образ в глазах адекватной части украинского народа, а во-вторых, в буржуазных обществах, где процветает свобода слова и мнений, где невероятно развито критическое мышление, граждане практически всегда истово верят всему, что говорит телевизор («телевизор» в широком смысле слова, естественно).
Российский телевизор - это, впрочем, совсем отдельная тема. В заключительном, политическом разделе статьи, скажу несколько слов и о нём тоже.