Жалость? Нет. Вместо её назойливых песен ("ах, как чудесен - мир! и как - тесен") жало любви я ношу с собой там, в районе желудка. И вот - они рядом со мной. Им становится жутко. Они говорят мне: "Спой о мире и хлебе". Они умиляются, видя звезды на небе. А мне до судорог ясно - их холод смертелен, даже когда я, теплый, лежу в постели. Жги меня, жалость, мне яд твой - сироп фруктовый. Я умер от яда любви, и всё будет - снова. Сл'ова тебе не скажу, но и ты - ужален. В скачке "работа-дом" и в могилах спален - некуда деться. Звенит дрожащее жало. Подставь ему сердце. Это - только начало.
Comments 1
Жалость? Нет.
Вместо её назойливых песен
("ах, как чудесен - мир!
и как - тесен")
жало любви я ношу с собой
там, в районе желудка.
И вот - они рядом со мной.
Им становится жутко.
Они говорят мне: "Спой
о мире и хлебе".
Они умиляются, видя
звезды на небе.
А мне до судорог ясно -
их холод смертелен,
даже когда я, теплый, лежу в постели.
Жги меня, жалость,
мне яд твой - сироп фруктовый.
Я умер от яда любви,
и всё будет - снова.
Сл'ова тебе не скажу,
но и ты - ужален.
В скачке "работа-дом"
и в могилах спален -
некуда деться.
Звенит дрожащее жало.
Подставь ему сердце.
Это - только начало.
Reply
Leave a comment