Конец эпохи никчёмных
... То горестный удел
Тех жалких душ, что прожили, не зная
Ни славы, ни позора смертных дел.
(Данте, "Ад")
Их должно резать или стричь.
(Пушкин)
Грета Тунберг и кампания "Прогуляй школу во имя будущего!" получили явную поддержку ведущих СМИ и политиков, а значит выгодны правящему классу. Однако нужно отделить случайную форму от объективного содержания. Буржуазная пропаганда любит поднимать на щит шумные бессмысленные темы, в которых грешное причудливо сплетено с праведным. Так и здесь: можно восхититься сознательностью и активностью юных борцов за климат, покричать об угрозе, нависшей над планетой, почувствовать себя очень умным, упомянув единодушие учёных по вопросу глобального потепления, и испытать праведное негодование по поводу погрязших в мелочном эгоизме политиков и бизнесменов. С другой стороны, можно резонно порекомендовать детишкам вернуться в школу, разоблачить манипуляции политиков, которые вовлекли детишек в свои грязные игры, не без оснований пнуть прикормленных учёных, выдающих за научную истину оплаченный заказ, и показать, что борьба за климат чревата остановкой роста производства и благосостояния. У всех сторон - логичные доводы, все страстно спорят и, обсасывая со всех сторон надуманную проблему, забывают о проблемах реальных и насущных.
Как постановка вопроса основана на демагогии, так и реакция на него одновременно наивна и никчёмна. Дружно побежав на демонстрации, молодёжь показала свою глупость и подверженность примитивным манипуляциям. Демонстрации выглядят как смесь флэшмоба с ролевой игрой, но игроки вдобавок тешат своё самолюбие мыслью, что борются за решение глобальных проблем. Глубоко невежественные люди рассуждают о науке, решить проблемы общества требуют те, кто ровно ничего не понимает в его устройстве, а главным двигателем перемен призвана стать ходьба по улицам с остроумными плакатами. Над всей кампанией реет дух мещанской пошлости, мещанской ограниченности и мещанской глупости.
Но клоунада не должна заслонять реальной сути дела. Кампания лжива, как лживо всё в классовом обществе, однако это не только голый обман масс, но и проявление реальных интересов и реальных изменений. За "обществом спектакля" и демагогией надо найти конкретику. На что объективно направлена климатическая кампания?
Из Канады сообщают:
ежели вы не поняли, про что она втюхивает - так я растолкую. Что средний класс относительно богатых стран должен сокращать свое потребление. Что собственно, и происходит. А что элиты при этом потребление будут только увеличивать - это уже детали. А как это происходит в Канаде - я имею неудовольствие и наблюдать собственными глазами. Идет системная политика уничтожения среднего класса.
Из Германии сообщают:
у меня есть сильное подозрение, что "зеленая" истерия - это подготовка массового сознания к тому, что жить придется сильно победнее.
То есть западный средний класс чувствует, что ему хотят залезть в карман. Повод не слишком важен: если сдвиг общества в каком-то направлении назрел, то любые перемены в конечном счёте сдвинут общество в этом направлении, так что вполне подтверждаемым статистикой ощущениям людей стоит верить.
Какова экономическая подоплёка готовящегося грабежа? Прежняя модель роста, основанная на индустриализации азиатских стран с дешёвой рабочей силой, себя исчерпала. Рабочая сила уже дорожает, а выросшее в Азии производство составляет конкуренцию для самого Запада. Буржуазия Запада вынуждена возвращать производство к себе домой, а чтобы оно было рентабельным, нужна дешёвая рабочая сила. Поэтому средний класс Запада должен быть ограблен и отправлен работать на новопостроенные фабрики. Сэкономленные при этом средства будут полезны в обострившейся борьбе за рынки. Сходные процессы будут происходить и в других странах с недостаточно развитой промышленностью. В условиях распада единой неолиберальной системы они будут вынуждены начать индустриализацию, а лучшим источником дешёвой рабочей силы для неё станет пролетаризация мелкобуржуазных слоёв.
Но здесь мы видим явное противоречие. Грета и её покровители представляют лагерь глобалистов, который хотел бы оставить производство в развивающихся странах. Сторонники же индустриализации Запада плюют на экологию и делают ставку на уголь, нефть и газ как наиболее дешёвые источники энергии. Как юные климатолюбы могут бороться за изменения, прямо противоположные их программе?
Ответ состоит в том, что борьба за климат вовсе не призвана добиться выполнения своей программы. "Зелёная энергетика" паразитична и неэффективна; она выбрасывает общественные фонды на бессмысленное производство, которое вместо материальных благ даёт лишь прибыли своим владельцам. Этот паразит не может расти вечно, и от него тем более целесообразно избавиться сейчас, когда борьба за рынки требует от капитализма работать эффективнее. К тому же предлагаемые ограничения потребления слишком малы, чтобы действительно серьёзно подорвать доходы среднего класса: очередные сборы с выбросов углекислого газа машинами или какой-нибудь налог на мясо - климатолюбы мечтают смирить плоть во имя экономии ресурсов - хотя и ударят по карману, но вряд ли очень радикально. Таким образом, ни "зелёная энергетика" не может стать господствующей отраслью хозяйства, поскольку лишь паразитирует на иных отраслях, ни призывы ограничить потребление не решают сами по себе задачу ограбления среднего класса. Климатическая истерия - это не просто инструмент выполнения какой-то определённой программы, а элемент гораздо более сложного процесса, в конечном счёте направленного на совсем иные цели.
В таком свете кампания "Грета и климат" есть средство саморазрушения текущей экономической и политической системы Запада. Делающие прибыли на "зелёной энергетике" паразиты в условиях стагнации экономики пытаются расширить объём отъедаемых общественных фондов; тем самым их паразитизм, терпимый в сытые времена, становится опасным для кризисного общества и неизбежно приведёт их к краху. Средний класс, который чем дальше, тем меньше занят общественно полезным трудом, чей жизненный уровень давно уже не растёт, чувствует слабость и уязвимость своего положения и поэтому бунтует. Особенно неприятно положение молодёжи. Она привыкла иметь жизненный уровень как у своих родителей и поэтому хочет в самостоятельной жизни иметь доходы ещё больше. Но текущая ситуация в экономике не позволяет ей даже сохранить прежний уровень потребления, не говоря уже о росте. Молодёжь может бунтовать, но не подкреплённые экономической силой бунты не дадут никаких успехов. Рабочий класс силён, поскольку в его руках материальное производство. Какой силой располагает мелкобуржуазная молодёжь, чьё настоящее - безработица или работа курьером или кассиром в супермаркете, а вершина всех мечтаний - безделье на сытой и бесполезной офисной должности? Поэтому результат бунтов будет один: гибель даже того хрупкого мещанского мирка, который они имеют сейчас, и полная их пролетаризация.
Здесь проявляется достаточно универсальный механизм революционных изменений в обществе. Правящий класс не может уйти, не исчерпав до предела возможностей текущей общественной системы, а система не может быть заменена на другую постепенными реформами, поскольку прежний класс не хочет сдавать позиции. Поэтому прежняя верхушка переходит всякие разумные пределы жадности и наглости - только так она может продолжить своё обогащение - и тем самым создаёт революционный кризис, ведущий её к гибели. В старые времена таким образом случались сначала войны, а потом революции; нынче кризис мягче и дело пока что идёт лишь о замене одной части буржуазии на другую, но суть процесса та же. С другой стороны, общество не может измениться без вмешательства масс - правящий класс слишком труслив и слаб, чтобы проводить такие изменения в одиночку. Поэтому обозлённые кризисом массы приходят в движение. Но результаты движения зависят от того, какую программу выдвигают эти массы. Если они прогрессивны, то получат больше влияния и материальных благ. Если реакционны - их обманут и ограбят. Западный средний класс определённо ждёт второй вариант.
Аналогичный процесс происходил в Перестройку. Загнившее советское общество шло в капитализм, а общественный кризис вызвал массовую активность. Мелкобуржуазная масса тех времён тоже воображала себя двигателем общественного прогресса и много болтала об экологии - эта тема наглядна, позволяет выплеснуть обывательское раздражение и при этом далека от конкретных общественных проблем, решить которые обыватель не хочет и не может, поскольку именно его привычный уклад их порождает. О грабительской приватизации, разрушении заводов, безработице, нищете и бандитизме перестроечные активисты и помыслить не могли, но именно это стало непосредственным результатом их активности. Ровно то же случится вскоре и на Западе. Как "возвращение к ленинским принципам" закончилось триумфом капитализма, а "борьба с привилегиями номенклатуры" привела к росту привилегий в тысячи раз, так и здесь требования "полностью зелёной энергетики" обернутся строительством электростанций на угле, а глупые истеричные бунты недовольного своими доходами среднего класса приведут к тому, что и эти доходы сильно сократятся.
Эти изменения будут глубоко прогрессивны. Не занятые полезным для общества трудом мелкие буржуа и мелкобуржуазные круги всевозможных клерков отправятся работать в материальном производстве. В глобальной перспективе юные поклонники Греты борются за то, чтобы из паразитов-мещан с головами, полными реакционного мусора, превратиться в занятых производительным трудом промышленных пролетариев, которым нечего терять, кроме своих цепей. Эту цель можно только приветствовать, хотя, конечно, она не осознаётся самими участниками борьбы с потеплением, и её достижение доставит им изрядное неудовольствие. Но изменённое ими же бытие потом обратно изменит их же сознание, наконец-то дав им прогрессивный взгляд на мир.
Я испытываю громадное злорадство при мысли о том, что своими же хозяевами будет ограблено и сметено мещанство, полтора века служившее опорой капитализма. Эти люди предали пролетарскую революцию ради мелочных подачек со стороны хозяев. Это они пошли на мировую бойню, надеясь добыть для своих хозяев колонии и самим жить грабежом угнетённых народов. Это они даже после всех ужасов мировой бойни не посмели свергнуть хозяев и удовлетворились очередными мелкими подачками. Это они, видя, что их мелкобуржуазный мирок находится под угрозой, обратились к фашизму и помогли втянуть мир в новую бойню. И после бойни они вернулись в новое, на этот раз уже очень сытое мещанское болото, в котором вновь утопили надежду на радикальное изменение общества. Это они, зажравшись и боясь потерять доступ к кормушке, стали массовой основой правого неолиберального поворота, при котором мещанская зараза распространилась по всему миру и стала опорой самой дремучей реакции. Это мелкобуржуазный советский обыватель продал социализм за жвачку и джинсы. Это мещане всего мира предали идеалы свободы, разума, труда и борьбы во имя убогой серой жизни с мелочным потребительством и примитивными развлечениями, это благодаря их ограниченности, глупости и трусости дикий людоедский капитализм расползается, не встречая препятствий, это они покорно принимают всякое усиление полицейского контроля и цензуры, это они, страшась в своём убожестве всякой свободной мысли и сильного чувства, обрекли культуру на чудовищную деградацию. Это они готовы закрыть глаза на войны и нищету, лишь бы сохранить для себя покой и сытость. Это они покорно терпят власть крупного капитала, поскольку никчёмны и не могут жить без него. И когда уже неолиберальный капитализм пришёл к краху в мировом масштабе, это они оказались не в состоянии что-либо изменить, сменяя убогие суматошные бунты на попытки уцепиться за иллюзию былой убогой стабильности. Каждое поколение становилось тупее и трусливее предыдущего, и наконец воплощённый идеал никчёмности перестал пялиться в смартфоны, оторвался от уничтожения жизни в бессмысленности соцсетей и вышел на борьбу за климат, явив миру свой облик тупоголовых жертв примитивных манипуляций. Если такова молодёжь, то мир ещё очень далёк от светлого будущего. Это покорное и безвольное интернациональное обывательское стадо вскормил крупный капитал, чтобы обрести политическую опору для борьбы против ударов слева. Теперь обыватели стали тем последним резервом, который попытается ограбить крупный капитал в попытке сохранить своё господство. Но уничтожив свою массовую базу, он тем самым откроет дорогу к своей гибели.
Превращение среднего класса в промышленный пролетариат прогрессивно, а потому прогрессивен и крупный капитал, который провернёт эту операцию, причём пока он её проворачивает и прогрессивен, он непобедим. Поэтому прогрессивные силы вовсе не должны примыкать к борьбе обречённых мелких буржуа против неизбежного разорения. Ограбляемые лавочники будут громко вопить и визжать, они восславят борьбу за всё хорошее и против всего плохого, за демократию и социальную справедливость. Порой они будут проклинать крупный капитал и бегать с красными флагами, порой захотят правильного капитализма, а порой ударятся в национализм. Обрывки всех наречий сольются в дикий ропот погибающего класса. Вот Запад борется за экологию, вот Каталония и Гонконг - за независимость, вот скоро навальнята взбунтуются против коррупции. Там, где у власти левые, победят правые, а правых сменят левые. Не стоит принимать эти истеричные метания за чистую монету. Здесь налицо не реалистичные программы дееспособных сил, а лишь игра механизмов саморазрушения в обществе, которое старательно выкорчёвывало все ростки прогрессивных сил и потому под давлением прогресса начинает взрываться изнутри. Мелкая буржуазия должна сойти с арены истории, и пока она с неё не сойдёт, на этой арене не появятся более прогрессивные силы.
Но прогрессивность разоряющего лавочников крупного капитала вовсе не значит, что ему нужно отдать полную поддержку. Капитализм имеет свойство делать даже прогрессивные преобразования максимально хаотично и с огромными разрушениями, а потому для сил, стремящихся сознательно изменять общество, дело должно идти не о том, чтобы предоставить капитализму абсолютную свободу, а о том, чтобы скорейшим образом направить общество по наилучшему пути. Всё обречённое на разрушение должно быть разрушено как можно скорее, а уже существующие элементы более прогрессивного общества должны быть спасены в разгорающемся хаосе. Чем раньше будет реализована эта программа-минимум, тем скорее удастся начать осуществление программы-максимум.
Мелкие буржуа должны быть разорены, поскольку они бесполезны экономически и реакционны политически. Это нужно открыто признать, выступив против всяких попыток мелкой буржуазии скрыть свой паразитизм и отсрочить свою катастрофу за ура-революционными лозунгами. При теперешней слабости пролетариата мелкие буржуа для него не союзники и попутчики, а препятствие для дальшнейшего роста, которое одновременно мешает развитию производства и заражает политику своей глупостью. Мелкие торговцы и мелкие производители должны быть признаны обречённым классом, который в подавляющем большинстве занят архаичным бесполезным трудом и существует отчасти по инерции истории, отчасти благодаря налоговым льготам и иным подачкам правящего класса, которому мелкие буржуа выгодны как средство стабилизации капитализма, то есть как общественные паразиты. Поэтому прогрессивная общественная программа должна требовать их подавления, приветствуя любое усиление налогов и государственного контроля их деятельности. Нужно приветствовать любую атаку на привилегированные слои разного рода клерков и верхушку среднего класса наиболее богатых городов и стран. Нужно приветствовать любую атаку на автомобили как символ и важнейшую часть образа жизни мелких буржуа. Нужно признать огромную проституированность отношений между полами и изгонять оттуда всякие элементы рынка.
Хаос дикого капитализма неизбежно поставит под угрозу все существующие ныне элементы социализма. Как бы тяжелы ни были условия, надо продолжать бороться за сохранение и приумножение бесплатного образования и медицины, за общественный транспорт и за социальную помощь слабым и бедным. Ради этой борьбы нужно идти на союзы. Разоряемые лавочники должны быть оставлены на произвол судьбы, если они борются за свои мелкобуржуазные цели, но если в неизбежных шатаниях их занесёт влево, с ними вполне можно объединиться.
Система неолиберализма ослабела, но всё ещё жива и полна сил. Ради развития общества её нужно разрушить. Потому прогрессивны все силы, которые выступают против неолиберального империализма и стремятся к развитию производства там, где неолиберализм стремится его уничтожить; с силами же, которые так или иначе помогают неолиберализму, нужно вести борьбу. В эпоху кризиса гибнущие лавочники неизбежно призовут призрак фашизма. Нужно быстро реагировать на эту угрозу и с ней бороться.
Безжалостным натиском крупного капитала вырванная из привычного уютного мирка, брошенная на произвол судьбы и затем прошедшая суровую школу безработицы и фабрики, мелкобуржуазная масса обретёт пролетарское классовое сознание, волю к борьбе и способность мыслить. Как бы ни были никчёмны эти люди сейчас, они имеют шанс обрести человеческий облик в труде и борьбе. Текущая задача - облегчить этот путь.
Резюмирую:
1. Современная эпоха есть эпоха самоуничтожения различных форм мелкой буржуазии. Любые бунты в такой обстановке являются лишь способом ускорить это самоуничтожение.
2. Разорённая мелкая буржуазия станет промышленным пролетариатом. Резерв роста промышленности за счёт мелких буржуа даёт современному капитализму запас роста, за время которого уничтожение капитализма невозможно.
3. Пролетаризация мелкой буржуазии прогрессивна и неизбежна, а поэтому не надо пытаться её остановить. Напротив, нужно пытаться её ускорить и облегчить.
4. При такой обстановке немедленной задачей прогрессивных сил является не низвержение капитализма, а борьба за то, чтобы оставшийся ему срок он прошёл как можно более быстро и безболезненно. Поэтому в хаосе мелкобуржуазных бунтов и буржуазных конфликтов нужно поддерживать те силы, которые обеспечат скорейший рост промышленности, и те программы, которые обеспечат сохранение и приумножение трудовых прав и социальных завоеваний рабочего класса. Соответственно нужно бороться против противоположных тенденций.
5. Неолиберальная мировая система ещё далеко не низвергнута, и поэтому в хаосе мелкобуржуазных бунтов необходимо поддерживать те силы, которые противостоят ей.
6. Пролетаризация мелкой буржуазии и обеспеченный ей промышленный рост приведут к громадному росту революционного движения в будущем. Задача марксистов - встретить этот рост с максимумом организационных и теоретических сил.