Поппером по православию!
Собираются ударить те, под ударами которых обрушился коммунизм. Это моё ощущение, прошу правильно прочитать это слово. Но это ощущение не на пустом месте родилось. Ибо сходил на днях на показ фильма "Пермь36. Отражение". Показ в Архангельске прошел 21 июня холодного лета 2017 года.
Мероприятие задумывалось для узкого круга лиц, так как зальчик был мал, еще меньше был экран. Для заядлого киномана этот просмотр ничем не отличается от просмотра фильма у большого телевизора группы товарищей и являлся в лучшем случае микрособытием. Но суть просмотра заключалась, видимо, не в снискании популярности у масс. Напротив, активно участвовавшая в обсуждении Ирина Пономарева (Культурно-просветительский фонд "Сретение") выразила свое крайнее пренебрежение к широким народным массам. "Очень большой вопрос сейчас стоит о том, сохранился ли русский народ в связи с теми катастрофами, которые мы пережили", - сказала она. Раз не народ, то кто мы? Сброд? Тут она не уточнила, но длинная ее речь изобиловала впечатлениями о необразованности, поверхностности, болезненной разобщенности широких масс, которые сейчас не каются за миллиарды (?) невинных (?) жертв сталинского режима.
И вот что интересно, в зальчике присутствовали по всей видимости исключительно свои, которые поддержали этот искренний порыв моральной критики большинства. Не хочу мазать это микрособрание черной краской. Явление диссидентства сложное, многогранное. Как показывает история, эта сторона нашего общества не вчера проявилась. И одной из особенностей нашего общества является великая терпимость к инакомыслию. Последнее время мы даже забыли в этом всякую меру.
Внутреннее желание идти против течения - это не что-то сверхестественное. Особенно, если человек не нашел своего места в этой жизни. Ведь если попытаться встать над проблемой, забыть на секунду, что взращенный определенными силами диссидюжник разрушил мою страну (хоть это не легко забыть даже на секунду), то любой новатор несет в глубине души разрушительный импульс. Новые заводы, которые построены по новым патентам приводят к закрытию старых заводов. Новые философские системы подвергают критике элементы старых. Новые народы предают забвению культурное наследие народов, живших до них. Отличие нашего диссидюжника заключается только в одной маленькой, но существенной черте: наш диссидент ничего не создает. Он - червяк, подгрызающий общество изнутри. Это, кстати, его трагедия, может быть не осознаваемая.
И, конечно, рядом с тонкими натурами, остро чувствующими несправедливость окружающего мира, выражающими протест против этой несправедливости, всегда клубятся обыватели, не способные ни к серьезной работе, ни к серьезному протесту. А вот вяло протестуя против целой Системы они пытаются задешево заполучить некую элитарность. Мы, мол, не только совесть нации, но и понимаем все, а особенно чувствуем тонко. Ого-го! Не то, что работяга, который дисциплинированно точит деталь.
Один из героев фильма "Пермь-36. Отражение" - откровенный уголовник, который сознается, что нарушал закон СССР, его поймали, честно судили. А что должен был делать рядовой милиционер, рядовой судья в этом случае? Выписывать талон на молоко? Почему такие люди вызывают сочувствие у наших диссидентов?
С сожалением должен предположить: в этой среде уже давно отсутствует стремление к какому-нибудь созидательному результату. Потеряна всякая логика создания чего-то нового. В ходу рецепты типа "надо каяться и все будет хорошо". Вот почему? Духовных практик очень много, не все они сводятся к покаянию. Почему такая фиксация на покаянии? Этого нет ни в одной другой стране мира, где есть тюрьмы, суд, закон и ошибки в судебной практике. Все это есть практически в каждой стране, а покаяние нон-стоп предлагают только нам.
Не понятно, что мешает этим людям провести какую-то ревизию взглядов. Ведь уже их же кумиры признаются, мол, нас соблазнили Западом, мы ошиблись. Так зачем разрушали свою систему общества? Получается, что только ради разрушения. Но ведь это же вызывает совсем иное отношение, чем жаждет наш диссидюжник, не так ли? Здесь нет места ни подвигу, ни совести, ни достоинству. Это работа червяка.
Кстати, очень интересно было, на какое еще живое тело сейчас будут их "подсаживать"? Что должны будут ненавидеть они завтра? В чем должны будут искать слабые места их острые умы?
Это, конечно, территория гипотез. Но совершенно очевидно, что коммунизм сошел с повестки дня. Еврокоммунизм - это уже нечто комичное. Латинская Америка стала площадкой борьбы за права угнетенных, но не упоминает наш диссидент Латинскую Америку. Бьет он вроде бы по битым мишеням. Хотя...
Какие образы всплывают у вас при слове "Соловки"? Соловецкий кремль, колокола, суровые монахи, чьи седые космы шевелятся, пропуская соленые ветра Белого моря... Отнюдь не такой образ на первом месте у наших "непонимающих Сталина". Тюрьма и главным образом тюрьма. Много сделано для того, чтобы аббревиатура СЛОН, то есть Соловецкий Лагерь Особого Назначения был актуален. И Владимир Лойтер высказался в том смысле, что тема репрессий актуальна для нашего региона, Соловки, мол, и прочее. Но это тезис не опасен для Сталина, так как он, простите, скончался довольно давно. А вот для РПЦ, думаю, будет довольно неприятно оказаться перед необходимостью каяться за века работы соловецкой монастырской тюрьмы.
Заключительное слово было предоставлено Александру Копеину. Он посетовал на несправедливости советского строя и резюмировал свою речь тезисом о приоритете личных внутренних ограничений человека над общественными: "Нам с вами решать как нам с вами жить, по совести нам жить или по принципам каким-то, которые может быть установлены не нами, но мы вынуждены по ним жить". Эту мысль Владимир Лойтер отметил как оптимистичную.
Хочется напомнить, что после крушения СССР и распада общего для всех культурного пространства управляющие принципы для регуляции общества задаются исключительно законодательно. Принципы права - это основные идеи, на основе которых определяется правовое регулирование. Опираясь на эти идеи законодатель совершенствует и создает законы, а правоприменитель при расхождении "буквы закона" и "духа закона" обязан ориентироваться на принципы права, на "дух закона".
Есть довольно авторитетное мнение, что Россия - это православная страна. Я соглашусь с этим в том смысле, что культурное ядро русского народа сформировано именно в лоне православной религии. Основополагающие же принципы православия сформулированы в Ветхом завете в виде 10 законов, данных Богом Моисею. Новый завет не отрицает законы, сформулированные в Ветхом завете. В частности сказано: "Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков: не нарушить пришел Я, но исполнить".
Даже на уровне бытового мышления кажется абсурдной мысль, что православие может сохраниться без принципов, "которые может быть установлены не нами, но мы вынуждены по ним жить"!
Вот такая получается посиделка! То ли они против принципа законности, то ли против принципов православной церкви. Никаких иных принципов на горизонте не проглядывается.
При этом воспевание людей, которые положили жизнь на алтарь протеста против законности - это "общее место" для диссидентских кухонь. А вот камни в православие - это, согласитесь, нечто свеженькое.
Мы уже знаем, что приравнивание коммунизма и фашизма, которое любит оседлать наш диссидент, имеет корни в труде Карла Поппера "Открытое общество и его враги". Идеал Поппера - это общество без скреп. Но ведь и православная вера - это довольно мощная скрепа! Почему бы птенцам гнезда Поппера ударив по коммунизму, не заняться православием? Уж если бороться с принципами, установленными "не нами", то со всеми подобными принципами!
И когда мы услышим из уст клирика Троицкого храма г. Архангельска священника Павла Бибина тезис о "бого-дьяволе" или о "добро-зле"? Когда Ирина Пономарева расскажет о жизне-смерти? Ведь это и построено так же искусственно, как термин "красно-коричневые" и механизм разрушительной работы, которую производит этот тезис в сознании тот же. И главное - разрушается институт, созданный поддерживать принципы "которые может быть установлены не нами, но мы вынуждены по ним жить".
В общем, понаблюдаем, в какую сторону будут ползти наши антисоветчики в условиях, когда выросло уже целое поколение, не видевшее СССР.
Мероприятие задумывалось для узкого круга лиц, так как зальчик был мал, еще меньше был экран. Для заядлого киномана этот просмотр ничем не отличается от просмотра фильма у большого телевизора группы товарищей и являлся в лучшем случае микрособытием. Но суть просмотра заключалась, видимо, не в снискании популярности у масс. Напротив, активно участвовавшая в обсуждении Ирина Пономарева (Культурно-просветительский фонд "Сретение") выразила свое крайнее пренебрежение к широким народным массам. "Очень большой вопрос сейчас стоит о том, сохранился ли русский народ в связи с теми катастрофами, которые мы пережили", - сказала она. Раз не народ, то кто мы? Сброд? Тут она не уточнила, но длинная ее речь изобиловала впечатлениями о необразованности, поверхностности, болезненной разобщенности широких масс, которые сейчас не каются за миллиарды (?) невинных (?) жертв сталинского режима.
И вот что интересно, в зальчике присутствовали по всей видимости исключительно свои, которые поддержали этот искренний порыв моральной критики большинства. Не хочу мазать это микрособрание черной краской. Явление диссидентства сложное, многогранное. Как показывает история, эта сторона нашего общества не вчера проявилась. И одной из особенностей нашего общества является великая терпимость к инакомыслию. Последнее время мы даже забыли в этом всякую меру.
Внутреннее желание идти против течения - это не что-то сверхестественное. Особенно, если человек не нашел своего места в этой жизни. Ведь если попытаться встать над проблемой, забыть на секунду, что взращенный определенными силами диссидюжник разрушил мою страну (хоть это не легко забыть даже на секунду), то любой новатор несет в глубине души разрушительный импульс. Новые заводы, которые построены по новым патентам приводят к закрытию старых заводов. Новые философские системы подвергают критике элементы старых. Новые народы предают забвению культурное наследие народов, живших до них. Отличие нашего диссидюжника заключается только в одной маленькой, но существенной черте: наш диссидент ничего не создает. Он - червяк, подгрызающий общество изнутри. Это, кстати, его трагедия, может быть не осознаваемая.
И, конечно, рядом с тонкими натурами, остро чувствующими несправедливость окружающего мира, выражающими протест против этой несправедливости, всегда клубятся обыватели, не способные ни к серьезной работе, ни к серьезному протесту. А вот вяло протестуя против целой Системы они пытаются задешево заполучить некую элитарность. Мы, мол, не только совесть нации, но и понимаем все, а особенно чувствуем тонко. Ого-го! Не то, что работяга, который дисциплинированно точит деталь.
Один из героев фильма "Пермь-36. Отражение" - откровенный уголовник, который сознается, что нарушал закон СССР, его поймали, честно судили. А что должен был делать рядовой милиционер, рядовой судья в этом случае? Выписывать талон на молоко? Почему такие люди вызывают сочувствие у наших диссидентов?
С сожалением должен предположить: в этой среде уже давно отсутствует стремление к какому-нибудь созидательному результату. Потеряна всякая логика создания чего-то нового. В ходу рецепты типа "надо каяться и все будет хорошо". Вот почему? Духовных практик очень много, не все они сводятся к покаянию. Почему такая фиксация на покаянии? Этого нет ни в одной другой стране мира, где есть тюрьмы, суд, закон и ошибки в судебной практике. Все это есть практически в каждой стране, а покаяние нон-стоп предлагают только нам.
Не понятно, что мешает этим людям провести какую-то ревизию взглядов. Ведь уже их же кумиры признаются, мол, нас соблазнили Западом, мы ошиблись. Так зачем разрушали свою систему общества? Получается, что только ради разрушения. Но ведь это же вызывает совсем иное отношение, чем жаждет наш диссидюжник, не так ли? Здесь нет места ни подвигу, ни совести, ни достоинству. Это работа червяка.
Кстати, очень интересно было, на какое еще живое тело сейчас будут их "подсаживать"? Что должны будут ненавидеть они завтра? В чем должны будут искать слабые места их острые умы?
Это, конечно, территория гипотез. Но совершенно очевидно, что коммунизм сошел с повестки дня. Еврокоммунизм - это уже нечто комичное. Латинская Америка стала площадкой борьбы за права угнетенных, но не упоминает наш диссидент Латинскую Америку. Бьет он вроде бы по битым мишеням. Хотя...
Какие образы всплывают у вас при слове "Соловки"? Соловецкий кремль, колокола, суровые монахи, чьи седые космы шевелятся, пропуская соленые ветра Белого моря... Отнюдь не такой образ на первом месте у наших "непонимающих Сталина". Тюрьма и главным образом тюрьма. Много сделано для того, чтобы аббревиатура СЛОН, то есть Соловецкий Лагерь Особого Назначения был актуален. И Владимир Лойтер высказался в том смысле, что тема репрессий актуальна для нашего региона, Соловки, мол, и прочее. Но это тезис не опасен для Сталина, так как он, простите, скончался довольно давно. А вот для РПЦ, думаю, будет довольно неприятно оказаться перед необходимостью каяться за века работы соловецкой монастырской тюрьмы.
Заключительное слово было предоставлено Александру Копеину. Он посетовал на несправедливости советского строя и резюмировал свою речь тезисом о приоритете личных внутренних ограничений человека над общественными: "Нам с вами решать как нам с вами жить, по совести нам жить или по принципам каким-то, которые может быть установлены не нами, но мы вынуждены по ним жить". Эту мысль Владимир Лойтер отметил как оптимистичную.
Click to viewХочется напомнить, что после крушения СССР и распада общего для всех культурного пространства управляющие принципы для регуляции общества задаются исключительно законодательно. Принципы права - это основные идеи, на основе которых определяется правовое регулирование. Опираясь на эти идеи законодатель совершенствует и создает законы, а правоприменитель при расхождении "буквы закона" и "духа закона" обязан ориентироваться на принципы права, на "дух закона".
Есть довольно авторитетное мнение, что Россия - это православная страна. Я соглашусь с этим в том смысле, что культурное ядро русского народа сформировано именно в лоне православной религии. Основополагающие же принципы православия сформулированы в Ветхом завете в виде 10 законов, данных Богом Моисею. Новый завет не отрицает законы, сформулированные в Ветхом завете. В частности сказано: "Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков: не нарушить пришел Я, но исполнить".
Даже на уровне бытового мышления кажется абсурдной мысль, что православие может сохраниться без принципов, "которые может быть установлены не нами, но мы вынуждены по ним жить"!
Вот такая получается посиделка! То ли они против принципа законности, то ли против принципов православной церкви. Никаких иных принципов на горизонте не проглядывается.
При этом воспевание людей, которые положили жизнь на алтарь протеста против законности - это "общее место" для диссидентских кухонь. А вот камни в православие - это, согласитесь, нечто свеженькое.
Мы уже знаем, что приравнивание коммунизма и фашизма, которое любит оседлать наш диссидент, имеет корни в труде Карла Поппера "Открытое общество и его враги". Идеал Поппера - это общество без скреп. Но ведь и православная вера - это довольно мощная скрепа! Почему бы птенцам гнезда Поппера ударив по коммунизму, не заняться православием? Уж если бороться с принципами, установленными "не нами", то со всеми подобными принципами!
И когда мы услышим из уст клирика Троицкого храма г. Архангельска священника Павла Бибина тезис о "бого-дьяволе" или о "добро-зле"? Когда Ирина Пономарева расскажет о жизне-смерти? Ведь это и построено так же искусственно, как термин "красно-коричневые" и механизм разрушительной работы, которую производит этот тезис в сознании тот же. И главное - разрушается институт, созданный поддерживать принципы "которые может быть установлены не нами, но мы вынуждены по ним жить".
В общем, понаблюдаем, в какую сторону будут ползти наши антисоветчики в условиях, когда выросло уже целое поколение, не видевшее СССР.