Зачёт по мифологии
1. Зачин.
Свет - какой он ни был тусклый, - резал глаза. Вокруг гудели и тасовали шпаргалки.
Наконец появился профессор Грифелев.
- Берестова, - кинул он с порога. - А вам незачет.
- Почему? - наивно спросила я.
- А у вас одно занятие не отработано.
"Белые начинают и выигрывают."
- Когда мне приходить?
- Ладно, - после минутного раздумья согласился он. - Я сегодня добрый. "Сагу про Огдука" знаете?
- Раннее произведение Римуса. Дата написания неизвестна. Аллитерационный стих.
- Свои мысли. Пожалуйста. Поэма не закончена...
- Закончена!
- В самом деле? Тогда объясните, почему именно так она "закончена". Держите, это из "Сотни мифов Нового света". А я опрошу ваших более... прилежных... товарищей.
Я села в оцепенении, Проф повернулся к доске, и все вокруг зашуршали бумагой.
"Сагу про Огдука" мало кто помнит, хотя все читали ее в детстве. Конечно, на самом деле история мрачная, со всеми атрибутами. Но в книжке-раскраске ее переписали почти по-диккенсовски: жил себе маленький мальчик, и его мама часто болела, и как-то раз он нашел в подвале старое оружие, продал на рынке, и на вырученные деньги они зажили долго и счастливо. Оружие было проклято ("зачаровано"), чтобы убить Золотого льва, Синего дракона и Алого лебедя, но это подается как второстепенная деталь. Зато рисунок лебедя долго висел у нас над пианино... В хрестоматии - шесть строк, "окончание утеряно", "не оказало заметного влияния" и т.п.
А что в "Сотне мифов"?
"...своих рыцарей: кого же нам послать?
Но рыцари молчали. А королева подошла и склонилась пред троном, и просила позволения выбрать достойнейшего из десятерых.
Кого же? - спросил король.
Олафа! - отвечала она. Олаф! - сказал король. Даю тебе Меч, Щит и Лук. Иди и сразись...
...своей жене и велел хранить в тайне и молчании. И когда Огдук узнал об этом, он разгневался страшно, и посадил слугу своего в темницу. Одно слово просил Олаф, но не было у него этого слова. А жене его сказали, что тот умер. И заклял тогда Огдук ... вовек не было ей любви, ни покоя, ни женам ее сыновей, пока не найдется того..."
Здесь текст обрывается. В заметках указано еще, что Меч, Щит и Лук не передавались по материнской линии, а потомки Олафа всякий раз получали его от Валькирий."
Интересно. Оружие, владеть которым могли только женщины.
В глазах рябило; вчера засиделась до полвторого...
2. Что неписано пером.
Я помню, как ты приехал в первый раз: в кольчуге с прорехами, но с пламенем в сердце. И в глазах оно было, это пламя. И я, как и все мы, наверное, поверила, что именно ты нас вызволишь.
Спешился, учтиво меня приветствовал, воды попросил. И не по себе... Обрядов не помнят, а ритуалы остались.
И мы - тоже.
Проводила в дом с поклоном, напоила, накормила, спать уложила, а ночью... С утра не знал, куда глаза девать. Меч схватил и сбежал не прощаясь, хотя первым должен был быть Лук.
...Сижу, простоволосая, за книгой, не читая; свеча почти догорела. Платок разлезся, коврик выцвел, а я всё та же: проклятие Олафова рода, что когда-то оставил мне любимый и с тех пор ни разу не виданный жених, не даёт стареть.
"Но один никуда не поехал, а отдал Доспех жене и велел хранить в тайне и молчании. И когда Огдук узнал об этом, разгневался страшно, и проклял слугу своего, не дав и слова молвить, и тот умер на месте. Жену же он искал, но не нашел; и заклял тогда небо и землю, и воды земные и небесные, и самый Огонь драконовый, чтобы вовек не было ей любви, ни покоя, ни любимым ее сыновей, пока не найдется того, кто довершит начатое."
Через год я вышла к воротам - стройная, гордая - а ты стоял там, не осмеливаясь постучать. Без меча. "Украли." Не убил ты Золотого льва, да что теперь об этом говорить... Ты и сюда не пришел бы, если б не заклятье. Дрожишь. Тебе тошно, мне горько. В дом не зашел, только воды отпил, взял Лук и уехал прочь. И мне не по сердцу охота на Алого лебедя, но что поделать? Что думает та, у которой сейчас Меч...
...Ты думаешь, это вас стерегут все опасности и приключения? Что горше нашего обряда, обряда Хранительниц? Никто из нас не выбирает свою судьбу; ее выбирают те, кто любит нас, хоть и не нарочно. Ты был бы мне сыном. Оружие берет в рабство, но не мужчин, а женщин; рукопись лжет! Огдук был нежен, чист сердцем и ценил верность. Жена была для него королевой...
Прошел год - и по твоим глазам я прочла, что нет у тебя лебединого сердца. И огненного нет; взрослеешь понемногу... А я - старею душой. От твоего разочарования. Ничто другое во всем мире - слышишь! - не заставит меня стареть - и _ее_ тоже - теперь... Где ты "потерял" стрелы? Держи Щит. Крепче держи... ты вернешься, Дракон не убивает героев.
Неувядаемая красота... Тот, кто придумал это, был не только волшебник. Почему вы всегда возвращаетесь - к _нам_?..
Прошел еще год; круг замкнулся, и ты не снимешь проклятье, разве что твой сын... он на тебя похож... Со скрипом разошлись створки, и я отшатнулась: ты сидел на трупе коня и не повернул головы. Однорукий, седой. Где же возлюбленная твоя, почему отпустила - такого.
Встал, и - как плевок в лицо:
- Я не смог ударить спящего в спину.
Ну, всё.
Прощай, бессмертие.
Ты уже никуда не уедешь.
3. Сдавайтесь!
Помню, когда меня разбудили, в голове не было ни-че-го. Зато потом... "Грифелю" хватило описания Огдуковой свиты.
- Зачет.
- Я не договорила!
- Зачет! И вон отсюда!
- Но послушайте...
- Нет! Берестова, - вдруг сказал он мягко. - Я понял, что вы разбираетесь в моем предмете.
- Дело не в этом... заклятье ведь мог снять любой потомок Олафа.
Грифелев усмехнулся.
- Каким же образом?
"Обычным."
- Ему надо было дать возможность оправдаться. - невинно сказала я.
За окном нестройный хор проскандировал: "Бе-рест-вы-хо-ди!". По аудитории пронесся смешок.
- За что?
- Да за то самое, за что и на подвиг отправили. За клевету жены короля... как ее там...
- Ронна...
"Угу."
Я вышла быстрым шагом; не хотелось смотреть на своего графомана-учителя. Как вы думаете, кто написал большинство критических статей по творчеству Римуса?