Издания "Усатого-полосатого" с иллюстрациями В. Лебедева

Jun 11, 2015 19:35

Припас себе для памяти...
(спрашивал там про первое издание книжки с такой обложкой, но что то там никто не отвечает давно... :(( ... )



Оригинал взят у lebedev_1920 в Издания "Усатого-полосатого" с иллюстрациями В. Лебедева
Гротексные интонации и широкие пластические обобщения, преобладавшие в работах Лебедева 1920-х годов,
 в начале следующего десятилетия отходят на второй план. Это особенно заметно в иллюстрациях к книгам
"Зима - лето - попугай" О. Берггольц или "Усатый-полосатый" С. Маршака (1930). Минимализм средств остается в прошлом,
 в иллюстрациях тридцатых годов оформительские решения уже не столь прямолинейны и лаконичны; гораздо более богатой
и разнообразной становится используемая художником колористическая гамма. Впрочем, усложняя арсенал выразительных
средств, художник не утратил вкуса к неожиданным, иногда парадоксальным решениям, острота его графического мышления
не притупилась, но обогатилась новыми приемами и красками.

(Фомин Д. Детская иллюстрированная книга в истории России. 1881-1939. - М., 2009. - С. 14.)

<Впервые в творчестве Лебедева живой и реальный образ ребенка - девочки Майки - появился в книжке О. Берггольц
"Зима - лето - попугай".>Такой же реальный, проникнутый ласковым юмором образ создан художником и в другой работе того же 1930 года
- серии цветных автолитографий к стихотворению Маршака «Уса­тый-полосатый».
    Впоследствии книжка много раз переиздавалась, и почти для каждого издания Лебедев заново перерабатывал иллюстрации.
Эволюция его книжной графики в 1930-1940-х го­дах особенно наглядно прослеживается при сравнении вариантов
иллюстраций к «Усатому-полосатому». Но первый вариант остался неоспоримо лучшим. По своим художественным принципам
он непосредственно примыкает к описанным выше ранним автолитографированным книжкам вроде «Медведя»,
«Золотого яичка» или «Охоты»; их характернейшей осо­бенностью являются живописно-фактурные искания, занимавшие
художника и в период работы над «Усатым-полосатым». Но в последней книжке предметная форма воспринята художником
реальнее; он проработал ее внимательнее и строже, не утрачивая при этом силы живописного обобщения. Здесь становится
особенно заметно, как обострились и утончились зрительные восприятия Лебедева, как развилось у него колористическое
чувство и умение создавать изощренную декоративную гармонию. Недаром работа над «Усатым-полосатым»
шла одновременно и параллельно с работой над живописными натюр­мортами , женскими портретами и обнаженной натурой.
Опыт станковой живописи проникал, таким образом, и в книжную графику.

(Петров В. Владимир Васильевич Лебедев. - Л., 1972. - С. 182.)

Маршак С. Усатый-полосатый. - М.: ГИЗ, 1930 -  первый вариант иллюстраций (цветная литография)

Переиздания:
М.: ОГИЗ: Молодая гвардия, 1931;
Л.: Детгиз, 1935


 

 
   


Обложка, 1930 (разные варианты сканирования)

Развороты и иллюстрации 1930 года:


         



            









(Из кн. Кудрявцевой Л. Собеседники... - вариант с браком воспроизведения? - со смещенными красками)


Девочка выросла.


Обложка, 1931   
1931 или 1935?


  Обложка, 1935

В этой книжке опять - в который раз! - неожиданный, совсем новый Лебедев. На этот раз - Лебедев-лирик.
Как и в «Рубанке», отношения рисунков - к тексту, Лебедева - к Маршаку здесь необычны, их гармония, такая как будто
убедительная, основана на скрытом контрасте, на «счастливом несовпадении» замыслов поэта и художника.
    О чем стихи?
    О шаловливом котенке.
    А рисунки?
    О чем-то более серьезном и глубоком, более общем. Они об уютном домашнем детстве, теплом, светлом и нежном,
тающем в голубоватой дымке литографского мягко-зернистого штриха.
    Впервые, кажется, изменил Лебедев своему принципу - изображать все прямо на белой бумаге, без фона.
Здесь ему понадобилась среда, дымчатая, густая атмосфера. В нее погру­жена героиня книжки - девочка без имени
(«Кто звал, тот и знал. А вы не знаете»), но зато с характером. И с нею вместе второй заглавный герой: «Серый, усатый,
весь полосатый. Кто же это такой? Котенок». Как и прежде, Лебедев рисует не линией, а пятном, массой цвета.
   Но теперь контуры цветовых пятен расплылись, рыхлый цвет, размытый пробелами, не держится в границах вещи,
перетекает на другие предметы или в воздушный фон. Мир, который конструировался прежде из отдельных, четко замкнутых
в себе вещей, соединился в органическое целое. Объединяет его среда - не только пространственная, конечно,
но и эмоциональная.
    Однако синевато-зеленоватый фон, дымкой стелющийся по странице, не создает натуралистическую глубину,
не «прорыва­ет» страницу. Зернистый штрих утяжеляет, уплотняет бумагу, придает ей фактурность. Для Лебедева характерно
осязательное отношение к миру. В этой книжке ослаблена зрительная конкрет­ность натуры. Крупнозернистый штрих обобщает,
«съедает» детали, размывает форму, но заставляет тем острее ощутить шероховатую плотность дерева,
и упругость подушки, легкость ткани, и мягкую глубину кошачьего пуха, округлую лепку коленок и щек девочки.

Головастая и круглощекая девочка очень обаятельна и мила, с безупречной тонкостью найдена на самой грани
той кукольной миловидности, которой, к сожалению, не избежал поздний Лебедев...

Фактурные искания Лебедева - от «Чуч-ло» до «Охоты» - получили, наконец, классически ясное и безупречно
изысканное разрешение. «Детскость» этой книги несомненна, она вся рассчи­тана на узнавание, на живой опыт ребенка,
на его физически ощутимый контакт со знакомой и близкой натурой. А в то же время здесь есть и артистическая свобода
недосказанности, умение остановиться именно там, где конкретизация детали могла бы уже начать разрушать цельность впечатления.

(из книги: Герчук Ю.Я. Художественные миры книги. - М., 1989. - С. 186-187.)

Маршак С. Сказки, песни, загадки. - М.: Academia, 1935 - второй вариант иллюстраций.

Это вариант был сделан в единой стилистике со всеми иллюстрациями сборника.
    Главный акцент художник сделал на образе девочки - на ее взрослении. На полосной иллюстрации, предваряющей
стихотворение, она маленькая (взята предпоследняя сцена, когда девочка идет гулять с котенком - несильно измененное
изображение 1930 г.). На последней - завершающей  иллюстрации - девочка выросла. И усатый-полосатый тоже.
   Все перипетии, которые происходят с котенком, опущены: только несколько фигурок на полях слегка намекают на их.
   И стихотворение с этим вариантом иллюстраций читается по-другому. Отбросив второстепенное,
Лебедев здесь показывает "соль" истории.



                 





             



Страницы из переиздания: Маршак С. Сказки, песни, загадки. - М., 1973.

Маршак С. Усатый-полосатый. - Л.: Детиздат, 1938 - третий вариант иллюстраций (воспроизведен офсетным способом)

Переиздания:
М.; Л.: Детгиз, 1947, 1948, 1953, 1954, 1955;
М.: Детгиз, 1961;
М.: Детская литература, 1967


 
Обложка, 1938


 
 
1948

- издание 1948 года -


    

http://s-marshak.ru/books/u/u10/u10_01.htm - здесь можно посмотреть издание 1948 года



Неизвестный художник. Обложка. Ок. 1910. (изд-во Кнебель)
В. Блинов в книге "Русская детская книжка-картинка. 1900-1941" приводит эту обложку, правда, без комментариев, на странице, где размещает обложку
второго варианта "Усатого-полосатого" с иллюстрациями В. Лебедева. Видимо, с намеком на некоторое сходство обоих подходов и шаг назад в истории
иллюстрирования детской книги.
"Персонаж на обложке этого издания <1938 года> издания, - пишет искусствовед, - разительно отличается от "ренуаровской" девочки 1930-го года".

Ю. Герчук в статье об "Усатом-полосатом" Лебедева ("Художественные миры книги") тоже забрасывает камень в сторону ..., но не девочки с издания
"Усатого-полосатого", а девочки с обложки "Разноцветной книги". Правда об этом речь впереди...

<В 1938 году> был создан новый вариант цветных иллюстраций к стихотворению „Усатый-полосатый",
ставший как бы программ­ным для позднейшей книжной графики Лебедева.
    Сюжетные мотивы, выбранные для иллюстрирования, остались прежними, но каждому из них дана совершенно
новая интерпретация.
    Кардинально изменился, прежде всего, образ девочки - главной героини стихотворе­ния Маршака, - став более
индивидуализированным, жизненно-конкретным и близким к натуре.

Не менее существенно перестроился художественный язык рисунков. Импрессионисти­ческое живописное обобщение
уступило место подробной детализации предметной формы. Всякая недоговоренность тщательно устранена из иллюстраций.
Каждый предмет предста­влен во всей своей материальности и определенности. Вместо плоских силуэтов или живо­писных
масс, расплывающихся в цветовой среде, появились отчетливо моделированные объемы с резко намеченными, иногда даже
жесткими линейными контурами. В той же суховатой графической манере выполнено оформление ряда других детских книг,
иллюстрированных Лебедевым в последние предвоенные годы. В большинстве своем это книги со стихотворными текстами
Маршака, посвященные советским детям: „Мы военные" (1938), „Живые буквы" (1940), „Раз, два, три, четыре" (1941).
Творческая энергия худож­ника была направлена здесь, в первую очередь, на создание конкретных и понятных зри­телю
детских образов.

(Петров В. Владимир Васильевич Лебедев. - Л., 1972. - С. 201.)

Переиздания после смерти художника:


1968, 1969  (1982, 1984 - в серии "Мои первые книжки")

- издание 1968 -


      
       



 
                
  




               





             





               





Нельзя забыть еще об одной картинке. Образ девочки из "Усатого-полосатого" появляется на суперобложке сборника
С. Маршака "Сказки, песни и загадки" (Academia, 1935).
Я привожу его из переиздания 1973 года.

Источники иллюстраций:

http://kid-book-museum.livejournal.com/169155.html#comments - Вопрос по поводу иллюстрации: 1931 или 1935?

http://www.artonline.ru/encyclopedia/340

http://www.typeart.ru/details.php?image_id=56

http://www.bukinist.su

http://www.nasledie-rus.ru/img/920000/921216.jpg

http://kak.ru/columns/booksasbooks/a8172/ - разворот из современного обновленного переиздания "Усатого-полосатого"

http://nkozlov.ru/library/s318/d3756/

http://www.liveinternet.ru/users/diana1305/post114235256/






Маршак, Лебедев, книги довоенные

Previous post Next post
Up