58. ЧЕРЕДА ПОСЛЕДСТВИЙ / как мы продлили этой зимой
В неровном, странном, контрастном бело-голубом свете от узкого солнечного серпика снова побежали по снегу неясные, размытые, быстрые волновые тени (теневые волны?) - по всему огромному пространству, окружавшему нас.
Ещё была видна Венера, и потемнение на небе уползало влево, а справа небосвод быстро голубел, и прямо на глазах светлели горы за заливом.
Я посмотрел на Женю. Её глаза были широко раскрыты, она улыбалась, и счастье было разлито по её лицу. Мне очень хотелось её поцеловать, - но важное правило гласило, что к пятидесяти семи годам пора бы, наконец, научиться сдерживать свои чувства (… «Меня зовут Максим Каммерер. Мне восемьдесят девять лет»…). Я сдержал, и только, скрипя снегом, шагнул к ней и неловко толкнул её кулаком в плечо. От избытка сдерживаемых чувств. Довольно бестолково это получилось.
Со снега поднялся Чекулаев, разминаясь, огляделся вокруг и уронил на глаза со лба тёмные очки.
- Погаси фонарик! - сказал ему я. - Получилось?
- Вроде да, - отозвался Михаил. - В следующий раз вообще не стану фотографировать. Буду просто смотреть. Я же фактически ничего не видел - только на мониторе камеры!..
- Интересно, как там наши товарищи? - спросила Женя, оборачиваясь на пирамиду. Небо над хребтом было ещё тёмно-фиолетовым.
- Там тоже всё должно быть нормально! - отозвался я.
И тут всех прорвало. Все громко заговорили, обсуждая грандиозный успех нашей экспедиции. И уже бежал к нам, проваливаясь в снег почти по колено, счастливый Мананников, и попросил российский флаг - фотографироваться. Проковылял мимо спустившийся с неба Александр Романовский с расширенными зрачками. - Ну, как оно? - крикнул ему я, и он восторженно показал большой палец. Слов у него не было.
Тут оказалось, что гаджет Жени отогрелся и заработал - естественно, так и должно было случиться. Как только завершилась полная фаза…
- Пошли фотографироваться! - сказал Чекулаев, и мы пошли налево, мимо шеренги штативов, где уже выстраивалась лицом к Солнцу команда, добившаяся успеха. Я опять посмотрел сквозь фильтр - светило по-прежнему являло собой узкий серпик, но только повёрнутый в обратную сторону. Луна сползала с дневного светила, уходя всё дальше влево, и ослепительный серп теперь становился шире и шире.
Бурно обсуждалось то, что произошло, и оказалось, что температура к моменту полной фазы упала почти на три градуса, - до минус девятнадцати. И мы сфотографировались, потом ещё раз, потом с автоспуска, потом к российскому флагу добавились флаг СССР и флаг Крыма - почему бы и нет, какая разница, - сегодня день успеха…
Подошёл, упираясь в снег моноподом как тростью, Виктор Рябенко. Он, как оказалось, забрался на башенный кран на берегу (!!), и снимал оттуда. И уже был очень озабочен тем, что снимки, кажется, не очень высокого качества, и кажется, не совсем в фокусе…
- Да всё отлично! - сказал ему я. - Всё отлично!
А в это время, убегая на северо-восток, лунная тень накрыла «Боинг-737», стартовавший в Мурманске и направившийся специально в полосу полной фазы. Там, поднявшись выше облаков, примкнула к иллюминаторам команда Станислава Короткого - астронома-любителя, открывателя астероидов, сотрудника частной обсерватории Ка-Дар. И расстилалась перед ними с высоты десять тысяч метров фантастическая картина полного затмения. И только неоднородный, грязный и поцарапанный пластик иллюминаторов слегка искажал изображение, добавляя артефакты в структуру сияющего кольца короны. Но даже он не мог испортить грандиозной красоты удивительного небесного явления.
И не мог этот убогий авиационный пластик испортить настроения пассажирам, поскольку в небе во время затмения случилось важное. После неизбежно успешных съёмок полной фазы Станислав сделал предложение любимой девушке Ирине Матвеевой, встав на колено и протянув ей кольцо. И конечно же, она ответила ему «да». Весь салон самолёта приветствовал молодых людей, а в глазах у всех ещё стояло иное кольцо - грозное свечение солнечной короны.
И они поцеловались, потому что не было для этих красивых молодых людей правил, требовавших сдерживать свои чувства.
… Ровно гудели двигатели «Боинга», который, развернувшись, лег на обратный курс. Громко и радостно разговаривали пассажиры, и уже никто не смотрел в иллюминаторы. А частное затмение тем временем шло к завершению, - солнечный серп становился всё шире, чтобы обратиться в привычный идеальный сияющий круг - вплоть до очередного затмения….
Победа! В команде наблюдателей крайний слева Михаил Чекулаев, рядом с ним Александр Романовский. С флагом СССР - Александр Мананников. Первый справа - Виктор Рябенко, рядом с ним с флагом России - Евгения Скареднева. Сергей Язев сидит. Снимок из архива экспедиции. За спинами - гора Пирамида.
Победа! Евгения Скареднева и Сергей Язев. Снимок Михаила Чекулаева
Победа! Сергей Язев и Михаил Чекулаев. Снимок Евгении Скаредневой
Победа! Михаил Чекулаев, Александр Романовский и Сергей Язев. Снимок Евгении Скаредневой
Затмение сквозь пластиковое окно самолета. Игра света на дефектах окна. Снимок из архива экспедиции Станислава Короткого
Затмение с высоты десять тысяч метров. Снимок из архива экспедиции Станислава Короткого
Корона сквозь окно самолета. Снимок из архива экспедиции Станислава Короткого
Пока мы праздновали победу, частные фазы затмения продолжались. Черный диск Луны уползал налево (к востоку), постепенно открывая ослепительный диск Солнца. Снимок Михаила Чекулаева
Ещё была видна Венера, и потемнение на небе уползало влево, а справа небосвод быстро голубел, и прямо на глазах светлели горы за заливом.
Я посмотрел на Женю. Её глаза были широко раскрыты, она улыбалась, и счастье было разлито по её лицу. Мне очень хотелось её поцеловать, - но важное правило гласило, что к пятидесяти семи годам пора бы, наконец, научиться сдерживать свои чувства (… «Меня зовут Максим Каммерер. Мне восемьдесят девять лет»…). Я сдержал, и только, скрипя снегом, шагнул к ней и неловко толкнул её кулаком в плечо. От избытка сдерживаемых чувств. Довольно бестолково это получилось.
Со снега поднялся Чекулаев, разминаясь, огляделся вокруг и уронил на глаза со лба тёмные очки.
- Погаси фонарик! - сказал ему я. - Получилось?
- Вроде да, - отозвался Михаил. - В следующий раз вообще не стану фотографировать. Буду просто смотреть. Я же фактически ничего не видел - только на мониторе камеры!..
- Интересно, как там наши товарищи? - спросила Женя, оборачиваясь на пирамиду. Небо над хребтом было ещё тёмно-фиолетовым.
- Там тоже всё должно быть нормально! - отозвался я.
И тут всех прорвало. Все громко заговорили, обсуждая грандиозный успех нашей экспедиции. И уже бежал к нам, проваливаясь в снег почти по колено, счастливый Мананников, и попросил российский флаг - фотографироваться. Проковылял мимо спустившийся с неба Александр Романовский с расширенными зрачками. - Ну, как оно? - крикнул ему я, и он восторженно показал большой палец. Слов у него не было.
Тут оказалось, что гаджет Жени отогрелся и заработал - естественно, так и должно было случиться. Как только завершилась полная фаза…
- Пошли фотографироваться! - сказал Чекулаев, и мы пошли налево, мимо шеренги штативов, где уже выстраивалась лицом к Солнцу команда, добившаяся успеха. Я опять посмотрел сквозь фильтр - светило по-прежнему являло собой узкий серпик, но только повёрнутый в обратную сторону. Луна сползала с дневного светила, уходя всё дальше влево, и ослепительный серп теперь становился шире и шире.
Бурно обсуждалось то, что произошло, и оказалось, что температура к моменту полной фазы упала почти на три градуса, - до минус девятнадцати. И мы сфотографировались, потом ещё раз, потом с автоспуска, потом к российскому флагу добавились флаг СССР и флаг Крыма - почему бы и нет, какая разница, - сегодня день успеха…
Подошёл, упираясь в снег моноподом как тростью, Виктор Рябенко. Он, как оказалось, забрался на башенный кран на берегу (!!), и снимал оттуда. И уже был очень озабочен тем, что снимки, кажется, не очень высокого качества, и кажется, не совсем в фокусе…
- Да всё отлично! - сказал ему я. - Всё отлично!
А в это время, убегая на северо-восток, лунная тень накрыла «Боинг-737», стартовавший в Мурманске и направившийся специально в полосу полной фазы. Там, поднявшись выше облаков, примкнула к иллюминаторам команда Станислава Короткого - астронома-любителя, открывателя астероидов, сотрудника частной обсерватории Ка-Дар. И расстилалась перед ними с высоты десять тысяч метров фантастическая картина полного затмения. И только неоднородный, грязный и поцарапанный пластик иллюминаторов слегка искажал изображение, добавляя артефакты в структуру сияющего кольца короны. Но даже он не мог испортить грандиозной красоты удивительного небесного явления.
И не мог этот убогий авиационный пластик испортить настроения пассажирам, поскольку в небе во время затмения случилось важное. После неизбежно успешных съёмок полной фазы Станислав сделал предложение любимой девушке Ирине Матвеевой, встав на колено и протянув ей кольцо. И конечно же, она ответила ему «да». Весь салон самолёта приветствовал молодых людей, а в глазах у всех ещё стояло иное кольцо - грозное свечение солнечной короны.
И они поцеловались, потому что не было для этих красивых молодых людей правил, требовавших сдерживать свои чувства.
… Ровно гудели двигатели «Боинга», который, развернувшись, лег на обратный курс. Громко и радостно разговаривали пассажиры, и уже никто не смотрел в иллюминаторы. А частное затмение тем временем шло к завершению, - солнечный серп становился всё шире, чтобы обратиться в привычный идеальный сияющий круг - вплоть до очередного затмения….
Победа! В команде наблюдателей крайний слева Михаил Чекулаев, рядом с ним Александр Романовский. С флагом СССР - Александр Мананников. Первый справа - Виктор Рябенко, рядом с ним с флагом России - Евгения Скареднева. Сергей Язев сидит. Снимок из архива экспедиции. За спинами - гора Пирамида.
Победа! Евгения Скареднева и Сергей Язев. Снимок Михаила Чекулаева
Победа! Сергей Язев и Михаил Чекулаев. Снимок Евгении Скаредневой
Победа! Михаил Чекулаев, Александр Романовский и Сергей Язев. Снимок Евгении Скаредневой
Затмение сквозь пластиковое окно самолета. Игра света на дефектах окна. Снимок из архива экспедиции Станислава Короткого
Затмение с высоты десять тысяч метров. Снимок из архива экспедиции Станислава Короткого
Корона сквозь окно самолета. Снимок из архива экспедиции Станислава Короткого
Пока мы праздновали победу, частные фазы затмения продолжались. Черный диск Луны уползал налево (к востоку), постепенно открывая ослепительный диск Солнца. Снимок Михаила Чекулаева