60. НОЧНОЙ БОНУС / как мы продлили этой зимой
И когда мокрые и испускающие мощное амбре рубахи, куртки, свитеры и носки заполонили пустую комнату без окон и все чугунные батареи, и уже хотелось открыть окно и впустить побольше арктического воздуха, чтобы выжить - к нам мужественно вошла Женя.
Её успешно подвезли к "Тюльпану" на автомобиле, и она принесла новости.
- Водитель спросил, - видела ли я, как три песца пошли на лёд? - рассказала Женя.
Женя ответила, что видела. Водитель спросил, понимает ли она, что это значит. Женя не понимала, и водитель поделился тайным заполярным знанием. Песцы уходят на лёд только тогда, когда медведь добыл тюленя и пообедал. Песцы ходят д о е д а т ь…
- В общем, водитель предупредил, что медведь где-то близко, возле посёлка! - заключила Женя. - И ещё. На одного из наблюдателей затмения, не знаю, в Лонгйире или Баренцбурге, вчера напал медведь. Человек жив, он в больнице, медведя убили. Подробностей нет, водитель сказал, что норвежцы сообщили об этом по рации.
Так мы узнали об инциденте с Якубом Моравеком.
Я вспомнил про фальшфейер, нашёл его в кармане скафандра и выложил на стол. Хотелось бы надеяться, что ни оружие, ни средства отпугивания не понадобится...
Уже наступило время идти на обед. Мы выпили по глотку из припасенной бутылки (за победу!...), и шумно отправились вниз, в столовую.
После обеда наступила реакция. Хотелось спать. Преодолевая желание заснуть, я совершил мужественный обход всей нашей команды (Виктор Рябенко лежал на гигантском, как мне показалось, надувном матрасе) и слил к себе в компьютер все трофеи - снимки затмения, видео, кадры с наблюдательных пунктов, пейзажи и селфи с наблюдательных площадок. Всё вместе, до кучи, разбираться будем потом…
Потом была ещё одна экскурсия - к бутылочному домику за посёлком. Светило солнце, и фантастически красивыми были горы, далёкий залив, и хребет за заливом. И сиял бутылочными донышками домик, собранный из немыслимого множества водочных, пивных и винных бутылок, видимо, выпитых советскими шахтёрами в Пирамиде.
А ещё позже мы - Гаврилов, Меркулов, Женя, и я, - снова вооружились фальшфейером и отправились на место наших утренних наблюдений - к телефонной будке. С грехом пополам удалось дозвониться с мобильников, и сообщить в Иркутск и в Москву, что все живы и здоровы, всё в порядке, наблюдения прошли успешно.
… Мы шли назад, когда солнце уже садилось, далёкие горы окрасились в розовый цвет, а на границу посёлка прилетел вертолёт «МИ-8», сел, не выключая винтов, а потом снова поднялся и красиво ушёл за залив, в сторону Лонгйира. И мы стояли на высоком сугробе и следили за тем, как он скроется из виду. Потрясающая была картина…
- Зачем он прилетал? - спросил кто-то из нас.
- Привёз зеркало для снегохода, которое отломал Гаврилов! - ответил кто-то, и был это не Гаврилов.
И, хотя это была далеко не главная цель прилёта, вертолёт действительно привёз навеску для ремонта того самого снегохода. А вот зеркало заднего вида привезти как раз забыли. На следующий день Чекулаев с Гавриловым успешно проехали 120 км от Пирамиды до Лонгйира именно на этом (отремонтированном) снегоходе, - правда, без зеркала и без подогрева ручек пассажира.
Помнится, за ужином мы поспорили с Виктором Рябенко, который не понимал механизма синхронного вращения Луны, и это было громко, долго и ярко, на нас оглядывались, и я в тот момент не сомневался, что обязательно в деталях опишу этот спор в своём будущем тексте - но вот не описал. И не буду. Это уже не важно. Но зато уже слышна бравурная кода, и становится понятно, что развязка совсем близка…
И уже ночью, ближе к полуночи, когда после громких разговоров мы уже собирались спать - из коридора в открытую дверь прилетела весть. И мы бросились одеваться, и побежали вниз по лестнице, быстрее, пока не кончилось. На улице мешали два пятиэтажных здания, между которыми ярко горели на чёрно-синем небе Венера и Юпитер. Мы выбежали за дом, в тень, чтобы не мешал уличный фонарь, - и увидели.
Через всё небо проходила сначала еле заметная, а потом всё более явственно видная бледно-зеленоватая светящаяся полоса. Она двигалась, она играла, она меняла форму и яркость, и была она огромной, как небо, совершенно невероятной, но в то же время абсолютно реальной.
И была она не одна, и мы стояли, запрокинув головы, пока не заболели шеи, вглядываясь в фантастическое зрелище полярного сияния (… «это редко бывает - сиянье в цене!»…)
А оно не кончалось, продолжая играть и разгораться на медленно темнеющем небе. И сквозь него просвечивали звёзды (… «звёзды, розы и квадраты, стрелы северного сиянья, тонки, круглы, полосаты, осеняли наши зданья»…)
Это был бонус - подарок природы в дополнение к затмению.
Виктор Рябенко и Михаил Чекулаев сходили за своими камерами и выставили штативы. А я посмотрел ещё (я видел сияние впервые), и побрёл в «Тюльпан».
День закончился.
Удивительный День Затмения.
После затмения, после обеда. Пирамида. Слева - здание самого северного в мире бассейна, справа - Дом культуры. Снимок Михаила Гаврилова
Бутылочный домик. Не единственный в мире, но самый северный на Земле. Снимок Михаила Гаврилова
И еще раз про бутылочный домик. Снимок Михаила Гаврилова
Романтика заполярная. Снимок Михаила Меркулова
Сергей Язев и Михаил Гаврилов. Будка телефонная бутафорская. Связи нет. Снимок Михаила Меркулова
Заполярное селфи. Евгения Скареднева, Михаил Гаврилов, Михаил Меркулов, Сергей Язев, Дмитрий Семенов. Снимок Михаила Меркулова
Шпицберген. Вечерний пейзаж. Снимок Михаила Гаврилова
Полночь заполярная. Зеленая полоса - фрагмент полярного сияния. Снимок Михаила Чекулаева
Её успешно подвезли к "Тюльпану" на автомобиле, и она принесла новости.
- Водитель спросил, - видела ли я, как три песца пошли на лёд? - рассказала Женя.
Женя ответила, что видела. Водитель спросил, понимает ли она, что это значит. Женя не понимала, и водитель поделился тайным заполярным знанием. Песцы уходят на лёд только тогда, когда медведь добыл тюленя и пообедал. Песцы ходят д о е д а т ь…
- В общем, водитель предупредил, что медведь где-то близко, возле посёлка! - заключила Женя. - И ещё. На одного из наблюдателей затмения, не знаю, в Лонгйире или Баренцбурге, вчера напал медведь. Человек жив, он в больнице, медведя убили. Подробностей нет, водитель сказал, что норвежцы сообщили об этом по рации.
Так мы узнали об инциденте с Якубом Моравеком.
Я вспомнил про фальшфейер, нашёл его в кармане скафандра и выложил на стол. Хотелось бы надеяться, что ни оружие, ни средства отпугивания не понадобится...
Уже наступило время идти на обед. Мы выпили по глотку из припасенной бутылки (за победу!...), и шумно отправились вниз, в столовую.
После обеда наступила реакция. Хотелось спать. Преодолевая желание заснуть, я совершил мужественный обход всей нашей команды (Виктор Рябенко лежал на гигантском, как мне показалось, надувном матрасе) и слил к себе в компьютер все трофеи - снимки затмения, видео, кадры с наблюдательных пунктов, пейзажи и селфи с наблюдательных площадок. Всё вместе, до кучи, разбираться будем потом…
Потом была ещё одна экскурсия - к бутылочному домику за посёлком. Светило солнце, и фантастически красивыми были горы, далёкий залив, и хребет за заливом. И сиял бутылочными донышками домик, собранный из немыслимого множества водочных, пивных и винных бутылок, видимо, выпитых советскими шахтёрами в Пирамиде.
А ещё позже мы - Гаврилов, Меркулов, Женя, и я, - снова вооружились фальшфейером и отправились на место наших утренних наблюдений - к телефонной будке. С грехом пополам удалось дозвониться с мобильников, и сообщить в Иркутск и в Москву, что все живы и здоровы, всё в порядке, наблюдения прошли успешно.
… Мы шли назад, когда солнце уже садилось, далёкие горы окрасились в розовый цвет, а на границу посёлка прилетел вертолёт «МИ-8», сел, не выключая винтов, а потом снова поднялся и красиво ушёл за залив, в сторону Лонгйира. И мы стояли на высоком сугробе и следили за тем, как он скроется из виду. Потрясающая была картина…
- Зачем он прилетал? - спросил кто-то из нас.
- Привёз зеркало для снегохода, которое отломал Гаврилов! - ответил кто-то, и был это не Гаврилов.
И, хотя это была далеко не главная цель прилёта, вертолёт действительно привёз навеску для ремонта того самого снегохода. А вот зеркало заднего вида привезти как раз забыли. На следующий день Чекулаев с Гавриловым успешно проехали 120 км от Пирамиды до Лонгйира именно на этом (отремонтированном) снегоходе, - правда, без зеркала и без подогрева ручек пассажира.
Помнится, за ужином мы поспорили с Виктором Рябенко, который не понимал механизма синхронного вращения Луны, и это было громко, долго и ярко, на нас оглядывались, и я в тот момент не сомневался, что обязательно в деталях опишу этот спор в своём будущем тексте - но вот не описал. И не буду. Это уже не важно. Но зато уже слышна бравурная кода, и становится понятно, что развязка совсем близка…
И уже ночью, ближе к полуночи, когда после громких разговоров мы уже собирались спать - из коридора в открытую дверь прилетела весть. И мы бросились одеваться, и побежали вниз по лестнице, быстрее, пока не кончилось. На улице мешали два пятиэтажных здания, между которыми ярко горели на чёрно-синем небе Венера и Юпитер. Мы выбежали за дом, в тень, чтобы не мешал уличный фонарь, - и увидели.
Через всё небо проходила сначала еле заметная, а потом всё более явственно видная бледно-зеленоватая светящаяся полоса. Она двигалась, она играла, она меняла форму и яркость, и была она огромной, как небо, совершенно невероятной, но в то же время абсолютно реальной.
И была она не одна, и мы стояли, запрокинув головы, пока не заболели шеи, вглядываясь в фантастическое зрелище полярного сияния (… «это редко бывает - сиянье в цене!»…)
А оно не кончалось, продолжая играть и разгораться на медленно темнеющем небе. И сквозь него просвечивали звёзды (… «звёзды, розы и квадраты, стрелы северного сиянья, тонки, круглы, полосаты, осеняли наши зданья»…)
Это был бонус - подарок природы в дополнение к затмению.
Виктор Рябенко и Михаил Чекулаев сходили за своими камерами и выставили штативы. А я посмотрел ещё (я видел сияние впервые), и побрёл в «Тюльпан».
День закончился.
Удивительный День Затмения.
После затмения, после обеда. Пирамида. Слева - здание самого северного в мире бассейна, справа - Дом культуры. Снимок Михаила Гаврилова
Бутылочный домик. Не единственный в мире, но самый северный на Земле. Снимок Михаила Гаврилова
И еще раз про бутылочный домик. Снимок Михаила Гаврилова
Романтика заполярная. Снимок Михаила Меркулова
Сергей Язев и Михаил Гаврилов. Будка телефонная бутафорская. Связи нет. Снимок Михаила Меркулова
Заполярное селфи. Евгения Скареднева, Михаил Гаврилов, Михаил Меркулов, Сергей Язев, Дмитрий Семенов. Снимок Михаила Меркулова
Шпицберген. Вечерний пейзаж. Снимок Михаила Гаврилова
Полночь заполярная. Зеленая полоса - фрагмент полярного сияния. Снимок Михаила Чекулаева