Традиционное:
Про войну читал книжки, Быкова, Гроссмана, Бондарева, много кого, смотрел фильмы, долго перечислять, ну и ещё всякого.... Короче, впечатление сложилось. А из личных впечатлений - когда спрашивал своего деда Ивана о войне, служившего в пехоте рядовым, побывавшего в плену, но не севшего в лагерь, а продолжившего воевать, он матерился как сапожник, хотя был печником, что отнюдь на располагало к такой лексике. Двоюродная бабка Вера похожие подкаты просто игнорировала, говоря - Серёженька, нечего там рассказывать. А впоследствии выяснилось, и то из статьи в Комсомольской правде, что обыкновенная медсестра имеет три боевых ордена, причём один, Красного Знамени за взятие какой-то там высоты, после гибели командира взвода возглавившая атаку. Солдатики, я так понял, не торопились, но пришлось бежать, если вперёд пошла 18-ти летняя сестричка. Такое вот нечего рассказывать. На посиделках встретился танкист, прошедший всю войну от звонка до звонка, попытки выведать детали тоже не увенчались успехом, "Серёга, о чём говорить, если из 1200 танкистов, прошедших через наш полк, в живых осталось не больше 20-ти..." Материться, как дед Иван права не имею, но вспомнить и помолчать вместе с ними вполне. Вспомнить и помолчать.
Про войну читал книжки, Быкова, Гроссмана, Бондарева, много кого, смотрел фильмы, долго перечислять, ну и ещё всякого.... Короче, впечатление сложилось. А из личных впечатлений - когда спрашивал своего деда Ивана о войне, служившего в пехоте рядовым, побывавшего в плену, но не севшего в лагерь, а продолжившего воевать, он матерился как сапожник, хотя был печником, что отнюдь на располагало к такой лексике. Двоюродная бабка Вера похожие подкаты просто игнорировала, говоря - Серёженька, нечего там рассказывать. А впоследствии выяснилось, и то из статьи в Комсомольской правде, что обыкновенная медсестра имеет три боевых ордена, причём один, Красного Знамени за взятие какой-то там высоты, после гибели командира взвода возглавившая атаку. Солдатики, я так понял, не торопились, но пришлось бежать, если вперёд пошла 18-ти летняя сестричка. Такое вот нечего рассказывать. На посиделках встретился танкист, прошедший всю войну от звонка до звонка, попытки выведать детали тоже не увенчались успехом, "Серёга, о чём говорить, если из 1200 танкистов, прошедших через наш полк, в живых осталось не больше 20-ти..." Материться, как дед Иван права не имею, но вспомнить и помолчать вместе с ними вполне. Вспомнить и помолчать.