Начало славянских вторжений на Балканы
1. Проба сил
Первый зафиксированный в византийских источниках самостоятельный набег на Балканы славяне совершили в правление императора Юстина I (518-527 гг.). По свидетельству Прокопия Кесарийского, это были анты, которые «перейдя реку Истр, огромным войском вторглись в землю ромеев». Но антское нашествие было неудачным. Имперский полководец Герман нанес им поражение, после которого на дунайской границе империи на некоторое время воцарился мир.
Однако с 527 года, то есть с момента восшествия на престол Юстиниана I* и до самой его смерти, последовавшей в 565 году, непрерывная череда славянских вторжений опустошает балканские земли и угрожает самой столице империи - Константинополю. Ослабление северной границы империи было результатом величественного, но, как показало время, неисполнимого замысла Юстиниана, стремившегося восстановить единство Римской империи. Военные силы Византии оказались распыленными по всему побережью Средиземного моря. Особенно затяжными были войны на востоке - с Сасанидским царством и на западе - с королевством остроготов в Италии. К концу правления Юстиниана империя полностью истощила свои финансовые и военные возможности.
*В православной церковной традиции Юстиниан, причисленный к лику святых, считается славянином. Согласно его житию, славянское имя Юстиниана было Управда, мать его звали Бегляницею. Он родился в селении Вердяне, близ города Средца (ныне София, столица Болгарии). Оттуда же происходил и его дядя, император Юстин I, тоже славянин.
Юстиниан I
Императорские амбиции не распространялись на северодунайские земли, поэтому основой стратегии местных военных властей была оборона. Некоторое время они успешно сдерживали славянский напор. В 531 году главнокомандующим во Фракии был назначен талантливый полководец Хилвудий, офицер императорской гвардии и, возможно, ант по происхождению. Он пытался перенести военные действия на славянские земли и организовать на другом берегу Дуная опорные пункты, размещая там войска на зимние квартиры. Однако это решение вызвало сильный ропот среди солдат, жаловавшихся на непереносимые лишения и холод. После гибели Хилвудия в одном из сражений (534 г.) византийские войска вернулись к сугубо оборонительной стратегии.
И все же славянам и антам почти ежегодно удавалось проникнуть во Фракию и Иллирик. Многие местности подвергались грабежу более пяти раз. По подсчетам Прокопия Кесарийского, каждое славянское нашествие стоило империи 200 000 жителей - убитыми и уведенными в плен. В это время население Балкан достигло минимума своей численности, сократившись с двух до одного миллиона человек*.
*История крестьянства в Европе. В 2-х т. М., 1985. Т. 1. С. 27.
2. Подчинение антов Византии
К счастью для Византии, вспыхнувшая междоусобная война между склавенами и антами приостановила их дальнейшие совместные вторжения за Дунай. Византийские источники сообщают, что «...анты и склавены, оказавшись в ссоре друг с другом, вступили в сражение, где и случилось антам потерпеть поражение...».
Дипломатам Юстиниана в это время даже удалось привлечь склавено-антские отряды к военной службе в рядах византийской армии. Именно эти подразделения спасли от крупных неприятностей главнокомандующего итальянской армии Велизария, который весной 537 года был осажден остроготами в Риме. Прибывшие к ромеям подкрепления, состоявшие из склавенов, антов и гуннов (под последними подразумеваются скорее всего булгары), числом около 1600 всадников, позволили Велизарию отстоять город и вынудить противника снять осаду.
Тем временем разногласия между склавенами и антами побудили последних к более тесному сближению с Византией. На эту мысль антов натолкнули случайные обстоятельства. Один антский юноша, по имени Хилвудий, был взят в плен склавенами. Спустя некоторое время среди антов распространился слух, что этот Хилвудий и его тезка, византийский полководец, главнокомандующий во Фракии, - одно и то же лицо. Творцом интриги был некий грек, захваченный антами во Фракии. Им двигало стремление выслужиться перед своим господином и получить свободу. Он представил дело так, что император щедро вознаградит того, кто вернет ему Хилвудия из плена. Хозяин грека отправился к склавенам и выкупил Лжехилвудия. Правда, последний чистосердечно отрицал свое тождество с византийским полководцем, но грек объяснил его возражения нежеланием раскрывать инкогнито до прибытия в Константинополь.
Анты были взбудоражены перспективами, которые сулило обладание таким важным заложником. На племенном собрании Лжехилвудий, к его отчаянию, был провозглашен вождем антов. Возник план мирного переселения во Фракию, для чего решено было добиться от императора назначения Лжехилвудия главнокомандующим дунайской армией. Между тем Юстиниан, ничего не зная о самозванце, направил к антам послов с предложением поселиться на землях возле древнего римского города Турриса (современный Аккерман) на правах федератов, намереваясь использовать их военные силы для защиты границ империи от набегов булгар. Анты согласились стать федератами империи, и Лжехилвудий был отправлен ими в Константинополь для переговоров. Однако по дороге он столкнулся с полководцем Нарсесом, который лично знал настоящего Хилвудия. Несчастный самозванец был арестован и доставлен в столицу пленником.
И все же выгоды имперского протектората показались антам более существенными, чем обида из-за ареста их вождя. Варвары вообще, как правило, домогались союзнических отношений с Византией, которые сулили им значительные жизненные блага. Прокопий Кесарийский сообщает о жалобах одного кочевого племени, недовольного тем, что император оказывает предпочтение их соседям - другой орде, получавшей из Константинополя ежегодные подарки. В то время, как мы, говорили послы этого племени, «живем в хижинах, в стране пустынной и бесплодной», этим счастливчикам «дается возможность наедаться хлебом, они имеют полную возможность напиваться допьяна вином и выбирать себе всякие приправы. Конечно, они могут и в банях мыться, золотом сияют эти бродяги, есть у них и тонкие одеяния, разноцветные и разукрашенные золотом». В этой речи как нельзя лучше обрисованы заветные мечты варваров: есть досыта, пить допьяна, носить дорогие одежды и украшения и мыться в бане - вот символ земного благополучия, предел стремлений и желаний.
Анты, надо полагать, были не чужды подобного умонастроения. Польстившись на императорские подарки, они признали верховенство Византии, и Юстиниан включил эпитет «Антский» в свой императорский титул. В 547 году небольшой отряд антов в триста человек участвовал в военных действиях в Италии против войск остроготского короля Тотилы. Их навыки ведения войны в лесистой и гористой местности сослужили хорошую службу ромеям. Заняв узкий проход в одном из труднопроходимых мест холмистой Лукании, анты повторили подвиг спартанцев при Фермопилах. «С присущей им доблестью (при том что и неудобство местности им споспешествовало), - как повествует Прокопий Кесарийский, - анты... опрокинули врагов; и произошло великое их избиение...».
3. Дальнейшее проникновение славян на Балканы в VI веке
Склавены, однако, не присоединились к византийско-антскому соглашению и продолжали опустошительные набеги на земли империи. В 547 году они вторглись в Иллирик, грабя, убивая и забирая в плен жителей. Им удалось даже овладеть многими крепостями, считавшимися ранее неприступными, причем ни одна из них не оказала сопротивления. Вся провинция была парализована ужасом. Архонты Иллирика, имея под началом 15-тысячное войско, тем не менее, остерегались приблизиться к противнику и только следовали за ним в некотором отдалении, безучастно наблюдая за происходящим.
На следующий год бедствие повторилось. Хотя славян на этот раз насчитывалось не более трех тысяч, и при этом их отряд разделился надвое, ромейские войска, вступившие с ними в битву, «неожиданно», как говорит Прокопий, потерпели поражение. Начальник византийской кавалерии и телохранитель императора Асвад попал в плен к славянам и нашел там ужасную смерть: его сожгли, предварительно нарезав из спины ремней. Затем славяне растеклись по фракийским и иллирийским областям и взяли осадой множество крепостей, «хотя раньше они не штурмовали стен». При осаде Топира, например, они прибегли к военной хитрости. Выманив притворным отступлением гарнизон из города, славяне окружили его и уничтожили, после чего всей массой ринулись на приступ. Жители пытались обороняться, но были согнаны со стены тучей стрел, а славяне, приставив к стене лестницы, ворвались в город. Население Топира было частью вырезано, частью обращено в рабство. Сотворив по пути еще много жестокостей, славяне вернулись домой, обремененные богатой добычей и многочисленным полоном.
Ободренные успехом, славяне настолько осмелели, что при следующих набегах уже оставались на Балканах на зимовку, «будто в собственной стране, и не боясь никакой опасности», возмущенно пишет Прокопий. А Иордан с огорчением отметил, что славяне, еще недавно такие ничтожные, «ныне по грехам нашим свирепствуют повсюду». Остановить их нашествия не помогла даже грандиозная оборонительная система из 600 крепостей, возведенных по приказу Юстиниана I вдоль Дуная: у империи не нашлось достаточного количества солдат для несения гарнизонной службы. Славяне довольно легко прорывались за пограничную линию.
В один из таких походов их отряды достигли Адрианополя, отстоявшего от Константинополя всего в пяти днях пути. Юстиниан вынужден был послать против них армию под началом своих придворных. Славяне стали лагерем на горе, а ромеи - на равнине, неподалеку от них. Несколько дней ни те, ни другие не осмеливались начать сражение. Наконец ромейские воины, выведенные из терпения скудным рационом, заставили своих полководцев решиться на битву. Выбранная славянами позиция помогла им отразить нападение, и ромеи были полностью разгромлены. Византийские полководцы спаслись бегством, едва не попав в плен, а славяне среди прочих трофеев захватили знамя святого Константина, которое, правда, позже было отбито у них ромеями.
Велизарий
Еще большая опасность нависла над империей в 558 или 559 году, когда славяне в союзе с булгарским ханом Заберганом подступили к самому Константинополю. Обнаружив в Длинной стене* проемы, образовавшиеся после недавнего землетрясения, они проникли за эту оборонительную линию и появились в непосредственной близости от столицы. В городе имелась только пешая гвардия, и чтобы отразить нападение, Юстиниану пришлось реквизировать для нужд армии всех городских лошадей и отправить своих придворных нести сторожевую службу у ворот и на стенах. Дорогая церковная утварь на всякий случай была переправлена на другой берег Босфора. Затем гвардейские части под предводительством престарелого Велизария предприняли вылазку. Чтобы скрыть малочисленность своего отряда, Велизарий распорядился волочить позади боевых линий срубленные деревья, отчего поднялась густая пыль, которую ветер понес в сторону осаждавших. Хитрость удалась. Полагая, что на них движется большое ромейское войско, славяне и булгары сняли осаду и без боя отступили от Константинополя.
*Внешняя стена Константинополя, построенная в 50 км к западу от города императором Анастасием (491-518 гг.).
Совсем уходить из Фракии они, однако, не думали. Тогда византийский флот вошел в Дунай и отрезал славянам и булгарам путь домой, на другой берег. Это вынудило хана и славянских вождей пойти на переговоры. Им было позволено беспрепятственно переправиться через Дунай. Но одновременно Юстиниан натравил на орду Забергана другое булгарское племя - утигуров, союзников Византии.
Новый этап славянской колонизации Балкан наступил во второй половине VI в. - с приходом в Подунавье аваров. Но об этом в другой раз.
Первый зафиксированный в византийских источниках самостоятельный набег на Балканы славяне совершили в правление императора Юстина I (518-527 гг.). По свидетельству Прокопия Кесарийского, это были анты, которые «перейдя реку Истр, огромным войском вторглись в землю ромеев». Но антское нашествие было неудачным. Имперский полководец Герман нанес им поражение, после которого на дунайской границе империи на некоторое время воцарился мир.
Однако с 527 года, то есть с момента восшествия на престол Юстиниана I* и до самой его смерти, последовавшей в 565 году, непрерывная череда славянских вторжений опустошает балканские земли и угрожает самой столице империи - Константинополю. Ослабление северной границы империи было результатом величественного, но, как показало время, неисполнимого замысла Юстиниана, стремившегося восстановить единство Римской империи. Военные силы Византии оказались распыленными по всему побережью Средиземного моря. Особенно затяжными были войны на востоке - с Сасанидским царством и на западе - с королевством остроготов в Италии. К концу правления Юстиниана империя полностью истощила свои финансовые и военные возможности.
*В православной церковной традиции Юстиниан, причисленный к лику святых, считается славянином. Согласно его житию, славянское имя Юстиниана было Управда, мать его звали Бегляницею. Он родился в селении Вердяне, близ города Средца (ныне София, столица Болгарии). Оттуда же происходил и его дядя, император Юстин I, тоже славянин.
Юстиниан I
Императорские амбиции не распространялись на северодунайские земли, поэтому основой стратегии местных военных властей была оборона. Некоторое время они успешно сдерживали славянский напор. В 531 году главнокомандующим во Фракии был назначен талантливый полководец Хилвудий, офицер императорской гвардии и, возможно, ант по происхождению. Он пытался перенести военные действия на славянские земли и организовать на другом берегу Дуная опорные пункты, размещая там войска на зимние квартиры. Однако это решение вызвало сильный ропот среди солдат, жаловавшихся на непереносимые лишения и холод. После гибели Хилвудия в одном из сражений (534 г.) византийские войска вернулись к сугубо оборонительной стратегии.
И все же славянам и антам почти ежегодно удавалось проникнуть во Фракию и Иллирик. Многие местности подвергались грабежу более пяти раз. По подсчетам Прокопия Кесарийского, каждое славянское нашествие стоило империи 200 000 жителей - убитыми и уведенными в плен. В это время население Балкан достигло минимума своей численности, сократившись с двух до одного миллиона человек*.
*История крестьянства в Европе. В 2-х т. М., 1985. Т. 1. С. 27.
2. Подчинение антов Византии
К счастью для Византии, вспыхнувшая междоусобная война между склавенами и антами приостановила их дальнейшие совместные вторжения за Дунай. Византийские источники сообщают, что «...анты и склавены, оказавшись в ссоре друг с другом, вступили в сражение, где и случилось антам потерпеть поражение...».
Дипломатам Юстиниана в это время даже удалось привлечь склавено-антские отряды к военной службе в рядах византийской армии. Именно эти подразделения спасли от крупных неприятностей главнокомандующего итальянской армии Велизария, который весной 537 года был осажден остроготами в Риме. Прибывшие к ромеям подкрепления, состоявшие из склавенов, антов и гуннов (под последними подразумеваются скорее всего булгары), числом около 1600 всадников, позволили Велизарию отстоять город и вынудить противника снять осаду.
Тем временем разногласия между склавенами и антами побудили последних к более тесному сближению с Византией. На эту мысль антов натолкнули случайные обстоятельства. Один антский юноша, по имени Хилвудий, был взят в плен склавенами. Спустя некоторое время среди антов распространился слух, что этот Хилвудий и его тезка, византийский полководец, главнокомандующий во Фракии, - одно и то же лицо. Творцом интриги был некий грек, захваченный антами во Фракии. Им двигало стремление выслужиться перед своим господином и получить свободу. Он представил дело так, что император щедро вознаградит того, кто вернет ему Хилвудия из плена. Хозяин грека отправился к склавенам и выкупил Лжехилвудия. Правда, последний чистосердечно отрицал свое тождество с византийским полководцем, но грек объяснил его возражения нежеланием раскрывать инкогнито до прибытия в Константинополь.
Анты были взбудоражены перспективами, которые сулило обладание таким важным заложником. На племенном собрании Лжехилвудий, к его отчаянию, был провозглашен вождем антов. Возник план мирного переселения во Фракию, для чего решено было добиться от императора назначения Лжехилвудия главнокомандующим дунайской армией. Между тем Юстиниан, ничего не зная о самозванце, направил к антам послов с предложением поселиться на землях возле древнего римского города Турриса (современный Аккерман) на правах федератов, намереваясь использовать их военные силы для защиты границ империи от набегов булгар. Анты согласились стать федератами империи, и Лжехилвудий был отправлен ими в Константинополь для переговоров. Однако по дороге он столкнулся с полководцем Нарсесом, который лично знал настоящего Хилвудия. Несчастный самозванец был арестован и доставлен в столицу пленником.
И все же выгоды имперского протектората показались антам более существенными, чем обида из-за ареста их вождя. Варвары вообще, как правило, домогались союзнических отношений с Византией, которые сулили им значительные жизненные блага. Прокопий Кесарийский сообщает о жалобах одного кочевого племени, недовольного тем, что император оказывает предпочтение их соседям - другой орде, получавшей из Константинополя ежегодные подарки. В то время, как мы, говорили послы этого племени, «живем в хижинах, в стране пустынной и бесплодной», этим счастливчикам «дается возможность наедаться хлебом, они имеют полную возможность напиваться допьяна вином и выбирать себе всякие приправы. Конечно, они могут и в банях мыться, золотом сияют эти бродяги, есть у них и тонкие одеяния, разноцветные и разукрашенные золотом». В этой речи как нельзя лучше обрисованы заветные мечты варваров: есть досыта, пить допьяна, носить дорогие одежды и украшения и мыться в бане - вот символ земного благополучия, предел стремлений и желаний.
Анты, надо полагать, были не чужды подобного умонастроения. Польстившись на императорские подарки, они признали верховенство Византии, и Юстиниан включил эпитет «Антский» в свой императорский титул. В 547 году небольшой отряд антов в триста человек участвовал в военных действиях в Италии против войск остроготского короля Тотилы. Их навыки ведения войны в лесистой и гористой местности сослужили хорошую службу ромеям. Заняв узкий проход в одном из труднопроходимых мест холмистой Лукании, анты повторили подвиг спартанцев при Фермопилах. «С присущей им доблестью (при том что и неудобство местности им споспешествовало), - как повествует Прокопий Кесарийский, - анты... опрокинули врагов; и произошло великое их избиение...».
3. Дальнейшее проникновение славян на Балканы в VI веке
Склавены, однако, не присоединились к византийско-антскому соглашению и продолжали опустошительные набеги на земли империи. В 547 году они вторглись в Иллирик, грабя, убивая и забирая в плен жителей. Им удалось даже овладеть многими крепостями, считавшимися ранее неприступными, причем ни одна из них не оказала сопротивления. Вся провинция была парализована ужасом. Архонты Иллирика, имея под началом 15-тысячное войско, тем не менее, остерегались приблизиться к противнику и только следовали за ним в некотором отдалении, безучастно наблюдая за происходящим.
На следующий год бедствие повторилось. Хотя славян на этот раз насчитывалось не более трех тысяч, и при этом их отряд разделился надвое, ромейские войска, вступившие с ними в битву, «неожиданно», как говорит Прокопий, потерпели поражение. Начальник византийской кавалерии и телохранитель императора Асвад попал в плен к славянам и нашел там ужасную смерть: его сожгли, предварительно нарезав из спины ремней. Затем славяне растеклись по фракийским и иллирийским областям и взяли осадой множество крепостей, «хотя раньше они не штурмовали стен». При осаде Топира, например, они прибегли к военной хитрости. Выманив притворным отступлением гарнизон из города, славяне окружили его и уничтожили, после чего всей массой ринулись на приступ. Жители пытались обороняться, но были согнаны со стены тучей стрел, а славяне, приставив к стене лестницы, ворвались в город. Население Топира было частью вырезано, частью обращено в рабство. Сотворив по пути еще много жестокостей, славяне вернулись домой, обремененные богатой добычей и многочисленным полоном.
Ободренные успехом, славяне настолько осмелели, что при следующих набегах уже оставались на Балканах на зимовку, «будто в собственной стране, и не боясь никакой опасности», возмущенно пишет Прокопий. А Иордан с огорчением отметил, что славяне, еще недавно такие ничтожные, «ныне по грехам нашим свирепствуют повсюду». Остановить их нашествия не помогла даже грандиозная оборонительная система из 600 крепостей, возведенных по приказу Юстиниана I вдоль Дуная: у империи не нашлось достаточного количества солдат для несения гарнизонной службы. Славяне довольно легко прорывались за пограничную линию.
В один из таких походов их отряды достигли Адрианополя, отстоявшего от Константинополя всего в пяти днях пути. Юстиниан вынужден был послать против них армию под началом своих придворных. Славяне стали лагерем на горе, а ромеи - на равнине, неподалеку от них. Несколько дней ни те, ни другие не осмеливались начать сражение. Наконец ромейские воины, выведенные из терпения скудным рационом, заставили своих полководцев решиться на битву. Выбранная славянами позиция помогла им отразить нападение, и ромеи были полностью разгромлены. Византийские полководцы спаслись бегством, едва не попав в плен, а славяне среди прочих трофеев захватили знамя святого Константина, которое, правда, позже было отбито у них ромеями.
Велизарий
Еще большая опасность нависла над империей в 558 или 559 году, когда славяне в союзе с булгарским ханом Заберганом подступили к самому Константинополю. Обнаружив в Длинной стене* проемы, образовавшиеся после недавнего землетрясения, они проникли за эту оборонительную линию и появились в непосредственной близости от столицы. В городе имелась только пешая гвардия, и чтобы отразить нападение, Юстиниану пришлось реквизировать для нужд армии всех городских лошадей и отправить своих придворных нести сторожевую службу у ворот и на стенах. Дорогая церковная утварь на всякий случай была переправлена на другой берег Босфора. Затем гвардейские части под предводительством престарелого Велизария предприняли вылазку. Чтобы скрыть малочисленность своего отряда, Велизарий распорядился волочить позади боевых линий срубленные деревья, отчего поднялась густая пыль, которую ветер понес в сторону осаждавших. Хитрость удалась. Полагая, что на них движется большое ромейское войско, славяне и булгары сняли осаду и без боя отступили от Константинополя.
*Внешняя стена Константинополя, построенная в 50 км к западу от города императором Анастасием (491-518 гг.).
Совсем уходить из Фракии они, однако, не думали. Тогда византийский флот вошел в Дунай и отрезал славянам и булгарам путь домой, на другой берег. Это вынудило хана и славянских вождей пойти на переговоры. Им было позволено беспрепятственно переправиться через Дунай. Но одновременно Юстиниан натравил на орду Забергана другое булгарское племя - утигуров, союзников Византии.
Новый этап славянской колонизации Балкан наступил во второй половине VI в. - с приходом в Подунавье аваров. Но об этом в другой раз.