операция "Морской лев" и русские эмигранты в 1940 г.
разбираясь с переписью русских эмигрантов в нашем департаменте накануне ВОВ, заметил любопытную вещь - осенью 1940 г из Парижа немцы вдруг навезли некоторое количество обладателей нансеновский паспортов.
В город Кале для Кригсмарин привезли 4 переводчиков. Еще одного, некоего Пахомова Василия Ивановича, артиста и мастера джигитовки, наняли на месте. Когда попалась карточка Глеба Яковлевича Ердели, я подумал, что его взяли как франко-германского переводчика. А сейчас глубоко задумался.
В наш же городишко привезли 6 парижских таксистов, 2 автомеханика, 2 офисных работников и 1 переводчика с ними. Все жили в одном доме, по виду похоже, что там могло быть что то типа общежития.
На всех по итогам переписи выписаны индивидуальные карточки, в которых отмечена лояльность как к Франции так и к оккупационному командованию. И отсутствие связи с советскими организациями.
В первой половине 1941 все покинули побережье Па-де-Кале и вернулись "по домам". Первым в марте 1941 убыл поэт Поплавский, ныне упокоившийся в Сен-Женевьев-де-Буа. А последним в июле 1941 бывший летчик поручик Владимир Доброхотов, у которого единственного в карточке был вписан негативный момент - выдает себя за полковника Белой Армии..
В город Кале для Кригсмарин привезли 4 переводчиков. Еще одного, некоего Пахомова Василия Ивановича, артиста и мастера джигитовки, наняли на месте. Когда попалась карточка Глеба Яковлевича Ердели, я подумал, что его взяли как франко-германского переводчика. А сейчас глубоко задумался.
В наш же городишко привезли 6 парижских таксистов, 2 автомеханика, 2 офисных работников и 1 переводчика с ними. Все жили в одном доме, по виду похоже, что там могло быть что то типа общежития.
На всех по итогам переписи выписаны индивидуальные карточки, в которых отмечена лояльность как к Франции так и к оккупационному командованию. И отсутствие связи с советскими организациями.
В первой половине 1941 все покинули побережье Па-де-Кале и вернулись "по домам". Первым в марте 1941 убыл поэт Поплавский, ныне упокоившийся в Сен-Женевьев-де-Буа. А последним в июле 1941 бывший летчик поручик Владимир Доброхотов, у которого единственного в карточке был вписан негативный момент - выдает себя за полковника Белой Армии..