Постмодернизм и православие (любопытный текст)
Из статьи С.П.Гурина "Постмодернист. Монах. Юродивый."
"Православие гармонизирует все сферы человеческой жизни, исправляя и просветляя их. Ничто не может быть отринуто целиком. Все призвано ко спасению и обожению. Также это касается и философии. Она нуждается в оправдании и преображении. Ей необходима высшая санкция, чтобы в критическом запале не дойти до самоуничтожения.
В ХIХ веке на основе Священного писания возникает экзистенциальная философия (Кьеркегор) и герменевтика (Шлейермахер). Нам представляется, что и феноменология (Гуссерль, Хайдеггер) может быть истолкована в христианском контексте. Даже психоанализ имеет тесные связи с проблемами аскетического опыта, например, борьбой со страстями. Но наиболее болезненным является вопрос о постмодернизме (Делез, Деррида, Батай, Бодрийар), который имеет богоборческую форму (борьба с метафизикой и любыми абсолютами).
Постмодернизм наглядно демонстрирует исчерпанность системы классической философии и потерянность философа в многообразии методов неклассической философии. И если действительно Бог умер для безбожного мира, то постмодернизм - это способ философствования в ситуации богооставленности. В преследовании постмодернизмом всех и всяческих абсолютов можно усмотреть тоску по Абсолюту, в изгнании сакрального смысла - неравнодушие к нему. Постмодернизм - это тактика и стратегия поведения человека в ситуации воплотившегося абсурда, господства чудовищного, перманентной катастрофы.
Постмодернизм - это метод, не обещающий достижения цели; это вопрос, ответ на который был бы смертелен; это способ остаться живым, когда Истина невыносима. Постмодернизм - это поиск спасения в ситуации, когда уже не осталось ни веры, ни надежды, когда отнята благодать. Постмодернизм - это спонтанное самопожертвование философии; это распятие современной культуры и ее сошествие в ад. Постмодернизм - это сверх-апофатика, когда даже не произносится слово “Бог”. А симулякры - это призраки, духи, бесы, с которыми ведется невидимая брань. Их нужно распознать и разоблачить их претензии на подлинность, чтобы не принять небытие за бытие.
Постмодернизм более внимателен к нюансу, который может оказаться великим; к частностям, в которых скрывается чудо; к отражениям, в которых есть частица Фаворского Света; к мельчайшим движениям души, которые определяют последний выбор. Постмодернизм - это вслушивание в бессмысленное бормотание пустоты; это молчаливый вопль несчастного сознания; это плач и скрежет зубовный; это вопрошание о смысле абсурда; это зов в пустоту, в которой никого нет; это молчание в непрекращающейся беседе с ничто. Когда не возможно говорить, остаются два пути: быть исихастом или постмодернистом.
Ложь, изреченная постмодернизмом, есть мысль. Именно постмодернист может полушутя проговорить то, на что не решаются “серьезные” философы. Он способен случайно проболтать Великий Секрет. Небо невозможно взять штурмом, как это пыталась сделать классическая философия; многовековая осада крепости Логоса оказалась бесполезной. Теперь ясно, что Истину невозможно купить; заключить договор можно только с преисподней. Никакие моральные заслуги не являются гарантией спасения. Знание только подводит человека к последней черте, разум в бессилии останавливается перед Тайной.
Постмодернизм - это вызывающий жест в сторону Неба; это отказ от гарантий с верою в любовь; это дерзость, доходящая до смирения; это добро, притворяющееся злом; это агнец в волчьей шкуре; это громкой смех, скрывающий рыдания; это цинизм, маскирующий скромность; это оскорбление святынь с тайным желанием, что кто-нибудь их защитит; это провокация, попытка выманить божество из его укрытия; это предательство Бога с верой, что не найдется палачей; это преступление в надежде на наказание и на то, что грозный Судия явит себя.
Постмодернист по-детски наивно играет с Небом; по-женски кокетливо заигрывает с Богом. Истина открывается только в непостижимом. Чудо случается только неожиданно. Событие свершается только если сделать нечто невозможное. Поэтому постмодернист как влюбленный - забывает себя; как пьяница - с горя упивается до беспамятства; как нищий - радуется медному грошу; как скряга - собирает всякий сор; как транжира - проматывает наследство за одну ночь; как проститутка в ожидании настоящей любви - готов пойти за любым, кто позовет; как мошенник - у которого есть только один шанс обмануть; как вор - хочет украсть бесценное сокровище; как преступник - дерзает совершить непоправимое; как самоубийца - режет себя бритвой; как безумный - бросается в пропасть.
Постмодернист - это взбунтовавшийся Адам; это Ева, желающая соблазнить Дьявола и обратить его к добру; это Ной, который пытается утопиться; это жена Лота, которая все время оглядывается; это Иона, хохочущий в чреве Кита; это блудный сын, который упрямствует из последних сил; это Иаков, смеющийся над ангелом; это Иов, молящий о невыносимом страдании; это Авраам, приносящий в жертву весь мир, и чья рука не была остановлена; это Моисей, заблудившийся в пустыне; это Соломон, сошедший с ума; это Иоанн Креститель, не знающий как надо крестить; это еще не прозревший Савл; это Иоанн Богослов, пишущий порнографические романы; это Петр, радующийся своему отречению; это Иуда, желающий сораспяться с Христом; это Иисус, забывший зачем он пришел в мир. И все это потому, что сегодня в мире, достигшем предела грехопадения, иное - уже невозможно.
Постмодернизм - это философия, презирающая всякую философию; это безудержность интерпретаций, в надежде исчерпать их до конца; это мистика без сверхъестественного; это религия в отсутствии Бога; это антибогословие, которое хочет довраться до правды; это опустошение шумом, чтобы освободить место для сакрального; это оглушенность тишиной, в ожидании когда ангелы вострубят; это бегство от божества, чтобы вовремя оказаться в точке Встречи; это праздник Апокалипсиса, который всегда с тобой; это отказ от неизбежного чуда Второго Пришествия, потому что еще не все спаслись; это преждевременное снятие печатей с Книги, потому что ожидание - невыносимо.
Постмодернизм - это опьянение возможной в будущем благодатью; это растрата еще не полученных Даров Духа Святаго; это сумасшедший дом, в котором скрывается безумие для мира сего; это невыносимая боль, превысившая меру человеческого; это болезнь философии и ей нужен Врач; это патология, когда “норм” стало слишком много; это извращение, когда все уже много раз перевернулось; это страшный танец на могиле философии; это предсмертная агония разума; это философская помойка, над которой встает видение Небесного Иерусалима; это кошмарный сон наяву, в котором прозревается Последнее Пробуждение.
Постмодернизм - это интеллектуальный пир в преддверии великого интеллектуального поста. Это книга - горькая в устах, да во чреве сладка, как мед. Это философские вериги и власяница, духовный аскетизм, доходящий до самоистязания. Это безрассудная попытка сохранить религиозную девственность в условиях всеобщей оргии. Это Вавилонская блудница, мечтающая о непорочном зачатии.
Конечно, постмодернизм - это великий соблазн, но Грехопадение совершено не им. Первородный грех вошел в человека с появлением философии, с желанием познать добро и зло. В результате современное человечество не в состоянии отличить Христа от Антихриста, но лишь постмодернизм честно признается в этом. И уже поэтому он быть может не является антихристианским. Все философские системы в той или иной степени выдают себя за Спасителя, и только постмодернизм не претендуют на эту роль. В отличие от философий- лжепророков он не пророчествует о светлом будущем и не обещает Царствия Божия на Земле. Он признает: Аз есмь великий грешник.
Постмодернизм - это Содом и Гоморра, в которых спрятались 144 тысячи верных. Это подкоп под Вавилонскую башню. Это Ноев ковчег, где всякой дряни по паре. Это казни Египетские в ожидании Исхода. Это коллективная Голгофа. Это Армагеддон, только не ясно где - свои, где - чужие. Это веселый Конец Света. Это радостно-страшный Суд. Это праздничное светопреставление. Это долгожданно-неожиданное Второе Пришествие. Это всеобщее воскрешение, только непонятно - в рай или в ад.
Постмодернизм - это попытка устроить скандал в доме, где нет никого в живых; это бестолковая суета в ожидании Гостя, в предчувствии Встречи. Это карнавальные похороны человека ветхого, это мучительные схватки перед родами человека нового. Это шутовска я свадьба в преддверии великой Свадьбы. А Жених уже при дверях. Всего лишь несколько тысяч миль, да несколько веков отделяют нас от его сватов. То, чего так не хватает постмодернизму, - стяжание благодати Духа Святого, - уже было явлено миру в исихазме.
Постмодернизм - это жертвоприношение философии, это козел отпущения. Через крестное страдание и добровольную смерть философии в постмодернизме возможно искупление ее грехов. В нем есть некая изначальная безблагодатность, неустранимая внутренними средствами ущербность, а также неполнота, которая может (и должна) быть восполнена при обращении к духовной традиции Православия. Если постмодернизм - это богооставленность, распятие философии, то в исихазме философия может обрести Путь, Истину и Жизнь, через него открывается возможность воскрешения и “вознесения” философии.
Но это будет уже не фило-софия, а лицезрение Истины. Исихазм не есть результат теоретического исследования, но есть рассказ, повествование, весть, откровение о духовном опыте. Это скорее "литература", чем наука; скорее поэзия, чем теория. Потому что речь идет о великой Любви.
Урок исихазма передается прямо и непосредственно от учителя (Старца) к ученику, от сердца к сердцу в тиши монастыря. Он скрыт от внешнего взора, он не прочитывается посторонним наблюдателем. Простой на первый взгляд, исихазм также непонятен, загадочен и непостижим, как и постмодернизм. Исихазм зовет туда, где невозможно находиться; передает опыт, который невозможно взять.
Постмодернизм неуловим, потому что он демонстративно нагляден, скользит по поверхности, ослепляет фейерверком смыслов, обманывает бесконечными отражениями и миражами. Постмодернизм как сновидение намекает, напоминает о том, в чем мы не признаемся себе; как галлюцинация врывается в сознание и взрывает его изнутри.
Исихазм неуловим, потому что он весь в глубине, скрыт во мраке внутреннего, сокровенен в нестерпимой истине, честно предлагает непосильный крест. Исихазм - это постоянное бдение, трезвление, борьба с прелестью".