(no subject)
Мне кажется это большой подарок судьбы жить в окружении людей самодостаточных, людей поглощённых каким-то делом, будь то работа, хобби, потому что когда у человека есть дело, у него нет времени отвлекаться на чужие заботы и проблемы, он всегда найдёт себе занятие по душе. А вот если у человека дела нет, то чтоб заполнить душевную пустоту, наполнить смыслом свою бессмысленную жизнь он начинает заниматься чужими делами, жить чужой жизнью, жизнью своих близких. Хорошо если у близких хватает ума и стойкости характера не позволить разрушить себе жизнь, а если нет ни того, ни другого? Я хочу рассказать вам небольшую историю. Про маму. Пусть земля ей будет пухом. Святым человеком была.
Итак жили-была мама. А у мамы была дочка. Папа у дочки тоже был, и очевидцы утверждают, что был он человеком вполне безобидным и даже неплохим, воевал, потом в институте преподавал, маму просто на руках носил, дочку обожал. Ну да речь сейчас не о нём. Дочка росла себе, росла, закончила школу, с горем пополам, но закончила. Усердием в учёбе она никогда не отличалась, да и умом бог не наградил, хотя и не дурна собой была, совсем не дурна.
В институт поступила на специальность технолога пищевой промышленности, для женщины вполне, да и папа там преподавал, так что большого труда это не составило. Ну а там известно как: преподавателю на экзамене улыбнёшься, опять же если что, папа под боком. Однажды правда с одним просто до скандала дошло, был там один принципиальный весь из себя, по технологии производства. Антон Петрович звали. Я, говорит, Вам тройку не поставлю, материала Вы не знаете, и можете мне тут глазки не строить! Идите и учите! Уууу, противный! Как она плакала. Ну да потом всё устаканилось, утряслось. В общем институт закончила, а потом мама с папой подсуетились (мама-то работала паспортисткой, там связи такие, да что я вам рассказываю, в самом деле). Распределили её на Киевскую конфетную фабрики, не услали в тьму-таракань. И всё хорошо, всё как у людей. Шоколада всегда в доме полно. И не какой-нибудь там "Алёнка" на какао бобах. Вишня в шоколаде, орехи в шоколаде, курага в шоколаде. В магазин такое и не завозили.
И так она всю жизнь на своей фабрике и проработала, и патенты у неё были. Например, на тему технологии производства шоколада из виноградных косточек. И ещё был патент об утилизации виноградного жмыха, и ещё... Ну да и бог с ними, с патентами этими, разве ж в них счастье?
Жениха ей мама сосватала. Молодой парень хоть куда, курсант Военной академии. Да и красавец. Свадьбу сыграли, всё честь по чести. Ребёнок родился, мальчик, сыночек, Шурочка. Жить бы и радоваться. И тут такая беда - мужа-то распределили аж на Дальний Восток. Дочка в панике: Мама, что же делать? Мама подымает все свои связи, самого Петра Степаныча подключает, но всё напрасно. "Вы ж понимает, Беба Захаровна, распределение есть распределение. Пусть поедут, поживут пару лет, а потом может что и устроится."
- Ты никуда не поедешь. Нечего тебе с ребёнком по гарнизонам мотаться.
- Как же, мама? А что же делать, мама?
- Ах, оставь меня, доченька, мне плохо, сердце что-то покалывает.
И слегла. Ну куда тут поедешь? А муж? А что муж? Известно что. Уехал по распределению. Через пару лет нашёл там себе зазнобу, развёлся, женился, дети пошли. Как всегда и бывает.
- Да и не любил он тебя никогда. Вишь, новую себе подыскал. Да и плюнь на него. А ребёнка видеть ему не давай ни в коем случае, уууу, поганец.
Да и он не особо стремился. Да и что там разглядишь, с Дальнего Востока-то? Нет, потом когда вернулся, очень хотел он сына увидеть, звонил, приходил, в дверь стучал, так мама его однажды с лестницы спустила, чтоб неповадно было. Ишь какой! Она потом ещё невесту сына с лестницы спускала. По лестницам мама была крупным специалистом. Святая была женщина. Скольким людям помогла, скольким квартиры выбила, скольким национальность в паспорте подправила - паспортиской всю жизнь проработала. Пусть земля ей будет пухом.
Ребёнка мы и сами выростим. И что? Выростили. Куда деваться?
Ну потом были ещё конечно. Один был такой симпатичный, сам из Одессы, в Киев в командировки приезжал. Вдовец, с ребёнком, 14 лет мальчику, чуть постарше Шурочки. С серьёзными намерениями, всё цветы носил, конфеты, как будто она теми конфетами на фабрике не наелась. Анекдот да и только. Да и Шурочку её полюбил, всё время ему то игру новую, то книжку принесёт. А один раз с огромным букетом цветов пришёл и в ресторан пригласил, предложение сделал, даже на колени встал. Как в кино, честное слово. Только вот мама против.
- Не понимаешь, что ли, дурёха? Ему Киевская прописка нужна. Прописывай его теперь да ещё с сыном. А сын глядишь, женится, свою приведёт, что будешь делать на наших 45 метрах? Мы-то с отцом помрём, этого не увидим, сама потом мыкайся.
Так ничего и не вышло. Потом ещё были всякие, но такого чтоб на колени уже не было. Да...
Так и жила одна. Нет, не одна конечно, с сыном, с мамой, с папой. Сын подрос, начал с девочками встречаться. Ох как мама сердилась. Помню, девочка позвонит, а мама сразу трубку бросает. Крута была характером, но святая женщина. Как в войну с дочкой в эвакуации намучалась. Пусть земля ей будет пухом.
А потом папа заболел, слёг, ему уход нужен был, тут уж не до кавалеров.
А как папа умер, они в Израиль собрались. В Израиле её на работу уже не приняли, на патенты даже не глянули, опять же возраст, пятый десяток разменяла, уже не девочка. Пошла квартиры убирать. Познакомилась с одним холостяком. Из ватиков. Такой представительный мужчина. Бусы подарил, пожить приглашал. Не жениться, а так просто.
- Ты что сдурела? В шалавы на старости лет записаться решила?
Потом ещё Миша из Новосибирска ухаживал, папин двоюродный племянник. Приезжал несколько раз из самой Нетании. Каждый раз с полными сумками продуктов. Сам-то на пособии, а всё тащит и тащит. Из Нетании. Как будто у нас тут магазинов нет. Но как маму оставить? Она уже немолодая. А с Мишей она всегда не ладила. Ну Миша поездил, поездил, а потом нашёл себе в своей Нетании учительницу биологии. Женился. Самому под семьдесят, а туда же.
- Ну, что я тебе говорила? Кобелём твой Миша был, кобелём и остался. Горбатого только могила исправит.
Сын ушёл, женился. Вдвоём остались. Ох как мама невесту сына не полюбила, ох не взлюбила...А у сына дети пошли, внучеки, мыльчик и девочка, славные детки. Надо бы съездить, повидать, невестке помочь, как она одна с ними справляется, муж-то на работе до поздна. Да мама что-то сдавать начала. Как её оставишь? А если случится что?
А потом мама умерла. Святая была женщина. Вся жизнь ведь с ней прожита. И как теперь в 70 лет одной-то оказаться? Ох... Пусть земля ей будет пухом.
Итак жили-была мама. А у мамы была дочка. Папа у дочки тоже был, и очевидцы утверждают, что был он человеком вполне безобидным и даже неплохим, воевал, потом в институте преподавал, маму просто на руках носил, дочку обожал. Ну да речь сейчас не о нём. Дочка росла себе, росла, закончила школу, с горем пополам, но закончила. Усердием в учёбе она никогда не отличалась, да и умом бог не наградил, хотя и не дурна собой была, совсем не дурна.
В институт поступила на специальность технолога пищевой промышленности, для женщины вполне, да и папа там преподавал, так что большого труда это не составило. Ну а там известно как: преподавателю на экзамене улыбнёшься, опять же если что, папа под боком. Однажды правда с одним просто до скандала дошло, был там один принципиальный весь из себя, по технологии производства. Антон Петрович звали. Я, говорит, Вам тройку не поставлю, материала Вы не знаете, и можете мне тут глазки не строить! Идите и учите! Уууу, противный! Как она плакала. Ну да потом всё устаканилось, утряслось. В общем институт закончила, а потом мама с папой подсуетились (мама-то работала паспортисткой, там связи такие, да что я вам рассказываю, в самом деле). Распределили её на Киевскую конфетную фабрики, не услали в тьму-таракань. И всё хорошо, всё как у людей. Шоколада всегда в доме полно. И не какой-нибудь там "Алёнка" на какао бобах. Вишня в шоколаде, орехи в шоколаде, курага в шоколаде. В магазин такое и не завозили.
И так она всю жизнь на своей фабрике и проработала, и патенты у неё были. Например, на тему технологии производства шоколада из виноградных косточек. И ещё был патент об утилизации виноградного жмыха, и ещё... Ну да и бог с ними, с патентами этими, разве ж в них счастье?
Жениха ей мама сосватала. Молодой парень хоть куда, курсант Военной академии. Да и красавец. Свадьбу сыграли, всё честь по чести. Ребёнок родился, мальчик, сыночек, Шурочка. Жить бы и радоваться. И тут такая беда - мужа-то распределили аж на Дальний Восток. Дочка в панике: Мама, что же делать? Мама подымает все свои связи, самого Петра Степаныча подключает, но всё напрасно. "Вы ж понимает, Беба Захаровна, распределение есть распределение. Пусть поедут, поживут пару лет, а потом может что и устроится."
- Ты никуда не поедешь. Нечего тебе с ребёнком по гарнизонам мотаться.
- Как же, мама? А что же делать, мама?
- Ах, оставь меня, доченька, мне плохо, сердце что-то покалывает.
И слегла. Ну куда тут поедешь? А муж? А что муж? Известно что. Уехал по распределению. Через пару лет нашёл там себе зазнобу, развёлся, женился, дети пошли. Как всегда и бывает.
- Да и не любил он тебя никогда. Вишь, новую себе подыскал. Да и плюнь на него. А ребёнка видеть ему не давай ни в коем случае, уууу, поганец.
Да и он не особо стремился. Да и что там разглядишь, с Дальнего Востока-то? Нет, потом когда вернулся, очень хотел он сына увидеть, звонил, приходил, в дверь стучал, так мама его однажды с лестницы спустила, чтоб неповадно было. Ишь какой! Она потом ещё невесту сына с лестницы спускала. По лестницам мама была крупным специалистом. Святая была женщина. Скольким людям помогла, скольким квартиры выбила, скольким национальность в паспорте подправила - паспортиской всю жизнь проработала. Пусть земля ей будет пухом.
Ребёнка мы и сами выростим. И что? Выростили. Куда деваться?
Ну потом были ещё конечно. Один был такой симпатичный, сам из Одессы, в Киев в командировки приезжал. Вдовец, с ребёнком, 14 лет мальчику, чуть постарше Шурочки. С серьёзными намерениями, всё цветы носил, конфеты, как будто она теми конфетами на фабрике не наелась. Анекдот да и только. Да и Шурочку её полюбил, всё время ему то игру новую, то книжку принесёт. А один раз с огромным букетом цветов пришёл и в ресторан пригласил, предложение сделал, даже на колени встал. Как в кино, честное слово. Только вот мама против.
- Не понимаешь, что ли, дурёха? Ему Киевская прописка нужна. Прописывай его теперь да ещё с сыном. А сын глядишь, женится, свою приведёт, что будешь делать на наших 45 метрах? Мы-то с отцом помрём, этого не увидим, сама потом мыкайся.
Так ничего и не вышло. Потом ещё были всякие, но такого чтоб на колени уже не было. Да...
Так и жила одна. Нет, не одна конечно, с сыном, с мамой, с папой. Сын подрос, начал с девочками встречаться. Ох как мама сердилась. Помню, девочка позвонит, а мама сразу трубку бросает. Крута была характером, но святая женщина. Как в войну с дочкой в эвакуации намучалась. Пусть земля ей будет пухом.
А потом папа заболел, слёг, ему уход нужен был, тут уж не до кавалеров.
А как папа умер, они в Израиль собрались. В Израиле её на работу уже не приняли, на патенты даже не глянули, опять же возраст, пятый десяток разменяла, уже не девочка. Пошла квартиры убирать. Познакомилась с одним холостяком. Из ватиков. Такой представительный мужчина. Бусы подарил, пожить приглашал. Не жениться, а так просто.
- Ты что сдурела? В шалавы на старости лет записаться решила?
Потом ещё Миша из Новосибирска ухаживал, папин двоюродный племянник. Приезжал несколько раз из самой Нетании. Каждый раз с полными сумками продуктов. Сам-то на пособии, а всё тащит и тащит. Из Нетании. Как будто у нас тут магазинов нет. Но как маму оставить? Она уже немолодая. А с Мишей она всегда не ладила. Ну Миша поездил, поездил, а потом нашёл себе в своей Нетании учительницу биологии. Женился. Самому под семьдесят, а туда же.
- Ну, что я тебе говорила? Кобелём твой Миша был, кобелём и остался. Горбатого только могила исправит.
Сын ушёл, женился. Вдвоём остались. Ох как мама невесту сына не полюбила, ох не взлюбила...А у сына дети пошли, внучеки, мыльчик и девочка, славные детки. Надо бы съездить, повидать, невестке помочь, как она одна с ними справляется, муж-то на работе до поздна. Да мама что-то сдавать начала. Как её оставишь? А если случится что?
А потом мама умерла. Святая была женщина. Вся жизнь ведь с ней прожита. И как теперь в 70 лет одной-то оказаться? Ох... Пусть земля ей будет пухом.