Кокосовые или косовские записки
А из нашего окна - Турция сама видна!
***
Там, где темнота смыкается с темнотою, мерцают бледные огоньки далеких кораблей.
Наш сосед - обгоревший на солнце британский военный летчик преклонных лет. Обаятельный, несмотря на облупленный нос и сложный акцент. Зовет Руди Тигром и журит за дурные манеры по отношению к кошкам. Иногда он рассказывает мне смешные истории про Хлодную войну.
***
Руди не отличает павлинов от курей обыкновенных: сосновый лес, обитаемый величавыми птицами, чуть не превратился в бойню.
***
Утром проснулась от звука падающего с кровати Тома в первый раз и от пролетевшего истребителя - во второй. Кстати, кто знает, как по-английски «истребитель»? Я по научно-фантастической привычке назвала вайперами.
***
Греческие военные базы уморительны - некоторые здания покрашены в камуфляжную расцветку, но крыши остаются традиционно красно-черепичными. Вместо обещанных жестоких служебных собак увидели за оградой только трех офицеров на корточках и с тоской в глазах. У Тома нет прав на вождение мопеда, но есть права на вождение танка. Хотим выпросить у офицеров танк, чтобы не арендовать зря машину.
***
На руинах крепости нашли красивого дружелюбного сеттера, как-то выживающего там некоторое время без еды и воды. Собака очень худа. Решили отвезти еды. На всякий случай убедила местного старика в национальном костюме, фотографирующегося с туристами за деньги, что собака породиста и может быть хорошим другом на старость. Найти бы работу и квартиру - сама бы взяла. Пока говорили, сеттер выпил литр воды из нашей бутыли. Не знаю, как он там живет, ибо у Руди почти случился солнечный удар после 20 минут на этом солнце. Когда, на следующий день, привезли еду, собака съела все, что было, давясь и закусывая камнями. Свекольные рыла фотографировались с тощей и изможденной собакой, но ни одному жирдяю не пришло в голову поделиться своей едой. Теперь ездим туда каждый день с писками и банками, пока ищем телефоны местных собаколюбов.
***
Погода непредсказуема. То гроза останавливается в километре от нас и ходит всю ночь вокруг, то печет почти турецкое солнце. Когда идет дождь, первые тяжелые капли застревают в пальмах, следующие за ними подхватывает огромный фикус и медленно передает их рододендронам. Земле как будто ничего и не остается.
***
Много рыбы. Купили удочку, а из наживки только хлеб. В итоге рыбы плавают, а мы сидим на берегу, следим за ними и едим хлеб.
Потом купили наживку и внедрили разделение труда: Макис ловит рыбу, Руди на нее гавкает, а я требую отпустить.
***
Собачий корм премиум класса на острове можно купить только в одной аптеке. И только потому, что хозяин аптеки - любитель животных. Кстати, слово «зоофил» в греческом несет только положительную коннотацию. Многие зоомагазины так и называются. Наша извращенная трактовка вызывает у греков детский смех.
***
Руди прекрасно ведет себя на квадрацикле и нервничать начинает только при виде коров и осликов. Он шалеет от их запаха и пытается дружить в его понимании. А еще его сегодня атаковала кошка-Гитлер с характерной челкой и «усами». Все смеялись, а Руди дрожал от негодования.
***
Там, где темнота смыкается с темнотою, мерцают бледные огоньки далеких кораблей.
Наш сосед - обгоревший на солнце британский военный летчик преклонных лет. Обаятельный, несмотря на облупленный нос и сложный акцент. Зовет Руди Тигром и журит за дурные манеры по отношению к кошкам. Иногда он рассказывает мне смешные истории про Хлодную войну.
***
Руди не отличает павлинов от курей обыкновенных: сосновый лес, обитаемый величавыми птицами, чуть не превратился в бойню.
***
Утром проснулась от звука падающего с кровати Тома в первый раз и от пролетевшего истребителя - во второй. Кстати, кто знает, как по-английски «истребитель»? Я по научно-фантастической привычке назвала вайперами.
***
Греческие военные базы уморительны - некоторые здания покрашены в камуфляжную расцветку, но крыши остаются традиционно красно-черепичными. Вместо обещанных жестоких служебных собак увидели за оградой только трех офицеров на корточках и с тоской в глазах. У Тома нет прав на вождение мопеда, но есть права на вождение танка. Хотим выпросить у офицеров танк, чтобы не арендовать зря машину.
***
На руинах крепости нашли красивого дружелюбного сеттера, как-то выживающего там некоторое время без еды и воды. Собака очень худа. Решили отвезти еды. На всякий случай убедила местного старика в национальном костюме, фотографирующегося с туристами за деньги, что собака породиста и может быть хорошим другом на старость. Найти бы работу и квартиру - сама бы взяла. Пока говорили, сеттер выпил литр воды из нашей бутыли. Не знаю, как он там живет, ибо у Руди почти случился солнечный удар после 20 минут на этом солнце. Когда, на следующий день, привезли еду, собака съела все, что было, давясь и закусывая камнями. Свекольные рыла фотографировались с тощей и изможденной собакой, но ни одному жирдяю не пришло в голову поделиться своей едой. Теперь ездим туда каждый день с писками и банками, пока ищем телефоны местных собаколюбов.
***
Погода непредсказуема. То гроза останавливается в километре от нас и ходит всю ночь вокруг, то печет почти турецкое солнце. Когда идет дождь, первые тяжелые капли застревают в пальмах, следующие за ними подхватывает огромный фикус и медленно передает их рододендронам. Земле как будто ничего и не остается.
***
Много рыбы. Купили удочку, а из наживки только хлеб. В итоге рыбы плавают, а мы сидим на берегу, следим за ними и едим хлеб.
Потом купили наживку и внедрили разделение труда: Макис ловит рыбу, Руди на нее гавкает, а я требую отпустить.
***
Собачий корм премиум класса на острове можно купить только в одной аптеке. И только потому, что хозяин аптеки - любитель животных. Кстати, слово «зоофил» в греческом несет только положительную коннотацию. Многие зоомагазины так и называются. Наша извращенная трактовка вызывает у греков детский смех.
***
Руди прекрасно ведет себя на квадрацикле и нервничать начинает только при виде коров и осликов. Он шалеет от их запаха и пытается дружить в его понимании. А еще его сегодня атаковала кошка-Гитлер с характерной челкой и «усами». Все смеялись, а Руди дрожал от негодования.