(no subject)
В 2019 году я напечатал в журнале «Звезда» небольшую статью «Лилии Лилит, или Что значит "нимфетка"»:
https://magazines.gorky.media/zvezda/2019/9/lilii-lilit-ili-chto-znachit-nimfetka.html
В ней, к стыду своему, я не догадался отметить, что метрическим прототипом стихотворения Набокова «Лилит» послужило стихотворение Пушкина «Русалка» (1819), которому в год публикации статьи как раз исполнилось 200 лет. К его концовке, несомненно, восходит и самый, наверное, сильный семантический раздражитель в тексте Набокова - мокрая бородка между ног малолетней купальщицы: «От солнца заслонясь, сверкая / подмышкой рыжею, в дверях / вдруг встала девочка нагая / с речною лилией в кудрях, / стройна, как женщина, и нежно / цвели сосцы - и вспомнил я / весну земного бытия, / когда из-за ольхи прибрежной / я близко-близко видеть мог, / как дочка мельника меньшая / шла из воды, вся золотая, / с бородкой мокрой между ног». Ср. у Пушкина: «На третий день отшельник страстный / Близ очарованных брегов / Сидел и девы ждал прекрасной, / А тень ложилась средь дубров… / Заря прогнала тьму ночную: / Монаха не нашли нигде, / И только бороду седую / Мальчишки видели в воде». В черновых редакциях (ко времени написания «Лилит» все они были опубликованы): «И только бороду седую / Русалки дергали в воде»; «И ночью бороду седую / Русалки дергали в воде»; «И ныне там где жил монах / Лишь только бороду седую / Русалки дергают в волнах». Поэтическое клише «весна земного бытия» указывает на то, что набоковский герой подглядывал за дочкой мельника, будучи таким же мальчишкой, что и пушкинские свидетели подводного зрелища.
Есть и другие параллели. «Русалка»: «И вдруг... легка, как тень ночная, / Бела, как ранний снег холмов, / Выходит женщина нагая / И молча села у брегов». Черновая редакция: «И вдруг легка как тень ночная /< >/ Выходит женщина нагая / И молча села у брегов» (пропуск принадлежит Пушкину); вариант: «Из волн красавица нагая». Ср. у Набокова: «От солнца заслонясь, сверкая <…> вдруг встала девочка нагая <…> и вспомнил я <…> как дочка мельника меньшая / шла из воды».
Кроме того, пушкинская русалка также наделена чертами ребенка: «Глядит, кивает головою, / Целует из дали шутя, / Играет, плещется волною, / Хохочет, плачет, как дитя». Черновая редакция: «Кивает быстро головою / Смеется стонет как дитя / Играет, плещется волною / Цалует из дали шутя».
P.S. И еще одно дополнение к той публикации. Набоковские строки «Змея в змее, сосуд в сосуде, / К ней пригнанный, я в ней скользил», помимо программной отсылки к змееподобию Лилит, перекликаются и с мотивом пушкинской драмы «Русалка»: дочь мельника видит змею в ожерелье - прощальном подарке князя; ей чудится, что это и есть разлучница, и она рвет ожерелье.