АСЬЕНТО, КОМПАНИЯ ЮЖНЫХ МОРЕЙ И ИСПАНЦЫ
Вслед за
george_rooke , написавшим сегодня замечательный пост об испанской береговой охране (http://george-rooke.livejournal.com/60554.html?view=641418&style=mine#t641418), я решил изложить здесь свою версию рассказанной им истории...
Более подробно см. мою статью: Асьенто и англо-испанские отношения в первой половине XVIII века // Латинская Америка. - 2008. - № 8. - С.57-64.
Одним из самых важных достижений англичан по итогам войны за Испанское наследство в Утрехте в 1713 г. было асьенто (исп. «контракт, соглашение») - монопольное право британских купцов на работорговлю в Испанской Америке. Принято считать, что британцы получили его в июле 1713 г., когда подписывался договор «О мире и дружбе между Великобританией и Испанией». На самом деле в Утрехте только закреплялись на международном уровне условия заключенного в марте 1713 г. в Мадриде «Договора об асиенто». Монополия на работорговлю предоставлялась Англии на 30 лет, и рабы могли доставляться в Америку только один раз в год на т.н. «дозволенном» корабле, принадлежащем торговой Компании Южных морей. Одним из самых главных условий, отмеченных в Утрехте, было то, что «никакая лицензия или разрешение (на торговлю в Испанской Америке) в какое-то бы ни было время не должны быть выданы ни французской, ни какой-либо другой нации». Только в этом случае Британия признавала испанскую корону на голове француза Филиппа V.
Асьенто не было уникальным явлением в политической практике Испании. В XVI-XVII столетии испанские правительства заключали подобные соглашения с фламандцами, генуэзцами, голландцами, а в 1701 г. предоставили право монополии на работорговлю Франции. Теперь, после победы над Францией, этого права потребовали английские торговцы.
Принято считать, что асьенто было достижением британской внешней политики, продиктованной интересами правящих буржуазных кругов. На мой взгляд, это верно лишь отчасти. Условия «Договора об асьенто» абсолютно отсутствуют в заключенном в декабре того же 1713 г. в том же Утрехте «Договоре о навигации и коммерции между Великобританией и Испанией». Нет ни слова об асьенто и в торговом договоре, заключенном в Мадриде в декабре 1715 г. между Великобританией Георга I и Испанией. Впервые после 1713 г. асьенто упоминается только в статье 2 мирного договора 1721 г., заключенного между Англией и Испанией, где фигурирует как «частный контракт … об импорте черных рабов в Испанские Индии». Асьенто был частным контрактом, заключенным в Мадриде в марте 1713 г. между английской Компанией Южных морей и правительством Филиппа V.
Получив асьенто в 1713 г., руководство Компании Южных морей создало широкую структуру своих уполномоченных в Вест-Индии. В том же году Компания Южных морей заключила контракт с английской Королевской Африканской компанией. По его условиям негритянских рабов находила Африканская компания, а поставками из Африки и продажей их в Вест-Индии должна была заниматься Компания Южных морей. Центром работорговли был объявлен остров Ямайка, где Компания разместила троих своих агентов. В их руках сосредотачивались огромные полномочия - контроль за доставкой и продажей рабов, а также взаимодействие с агентами Компании в других портах: в английском Барбадосе и испанских городах Веракрусе, Картахене, Панаме и Буэнос-Айресе. Кроме них Компанией была устроена сеть факторий в Гаване, Портобелло и Каракасе.
Однако работа Компании Южных морей с самого начала пошла не очень хорошо. Королевская Африканская компания не выполняла планы по поставкам рабов, которые, к тому же, гибли в большом количестве, при перевозках. Кроме того, на африканском побережье англичане постоянно сталкивались с противодействием французских и голландских работорговцев, а также с конкуренцией англичан-контрабандистов, не принадлежавших ни к одной торговой компании и действовавших нелегально. В 1721 г. обе компании пересмотрели договор. Теперь Африканская компания должна была поставлять только часть рабов, остальных доставляли частные торговцы или сама Компания Южных морей. Таким образом была подорвана монополия Королевской Африканской компании на работорговлю. Но и это не принесло больших прибылей компании. Тогда Компания перешла к закупке рабов прямо на островах Вест-Индии. Испанский королевский двор попытался возмутиться, поскольку это уже было нарушением Утрехтского договора, но тогда у Испании не было возможностей сопротивляться нарушениям Компании.
Безусловно, компания Южных Морей не ограничивалась одним «дозволенным» кораблем. По мнению британской исследовательницы Хелен Пол иногда (1718, 1724-1725, 1731 гг.) в Испанскую Америку приходило до 50-ти судов Компании, везущих рабов. В среднем же, их число колебалось от 15-ти до 25-ти. Но с каждым годом компания Южных морей все сильнее ощущала конкуренцию со стороны других работорговцев, особенно французских. В 1731 г. в письме с острова Барбадос, например, некий плантатор жаловался, что в Карибском бассейне на один британский корабль приходилось 10 французских.
Что касается «дозволенных» судов, то за тридцать лет существования англо-испанского асьенто их было всего восемь. Первый корабль отправился в 1717 г., последний - в 1733 г. Войны в Атлантике, напряженные англо-испанские отношения и неблагоприятная конъюнктура не позволяли делать эти рейсы регулярными, поэтому экономика компании Южных морей основывалась на контрабанде.
В Британии и в Испании в высших кругах складывалось мнение, что асьенто приносит компании Южных морей огромные прибыли. В 1720 г. спекуляции акциями этой компании на Лондонской бирже даже привели к финансовой катастрофе в британской экономике (знаменитый «Пузырь Южных морей») и смене правительства в Лондоне. Но на самом деле Компания имела небольшие доходы. «Британцам оказалось трудно извлекать хорошие выгоды из торговой системы, находившейся в полном хаосе», - считает английский исследователь Генри Кеймен. Поэтому уже в 1732 г. британский посол в Мадриде, бывший одновременно агентом компании Южных морей, Бенджамин Кин начал вести переговоры по поручению Совета директоров компании о сокращении британского участия в работорговле.
Испании это было выгодно, поскольку страна постепенно реформировалась. Благодаря трудам Джулио Альберони и Хосе Патиньо испанское государство возвращало свое величие. Были урегулированы финансовые проблемы, создавался крупный флот и сильная армия, строились мануфактуры и росла торговля. Когда от руководства компании Южных морей поступило предложение уступить Испании часть прав на работорговлю, Хосе Патиньо согласился. Однако, едва в 1733 г. между Испанией и Францией был заключен Фамильный Пакт и Хосе Патиньо решил передать права на работорговлю французским торговцам, все переговоры были остановлены. В августе 1736 г. они снова возобновились, но смерть Хосе Патиньо стала причиной их прекращения. Лишь в 1737 г. в переговорах между компанией и Мадридом наметились положительные перспективы, но в дело вмешалась политика.
Политические отношения между Испанией и Великобританией постоянно служили преградой для развития двусторонней торговли. Конфликты и противоречия, возникавшие между двумя странами в 1717-1720, 1725-1729 и - особенно - в 1733-1739 гг., неизменно отражались и на судьбе вест-индской экономики.
Англо-испанские противоречия сказались и на торговле компании Южных морей: шестой «дозволенный» корабль «Принц Фредерик» был арестован испанскими властями в Веракрусе в 1725 г. и оставался там до 1729 г. Понятно, что в таких условиях не смогла бы существовать ни одна торговая компания. Политические события были еще одной причиной, которая делала нелегальную торговлю в Карибском море выгоднее легальной. Реформируя экономику собственной империи, испанское правительство решилось на введение флотов береговой охраны в своих американских владениях. Они боролись с контрабандистами, обыскивая каждое подозрительное судно. Часто, под этим предлогом, торговые суда просто грабили. По данным Бэзила Уильямса, в 1713-1731 гг. около 180 английских кораблей подверглись подобным случаям (т.е. около 10 судов в год).
Возмущенные английские торговцы год от года засыпали своими петициями парламент. Однако серьезного внимания британской политической элиты эта проблема удостоилась только после 1736 г., когда Филипп V ужесточил законы об обыске. Некий англичанин написал парламентариям гневное письмо, спрашивая: «По какой статье какого договора имеют испанцы право останавливать или обыскивать все наши суда?»
К этому времени внутриполитическая ситуация в Великобритании оказалась весьма нестабильной. Премьер-министр Роберт Уолпол, руководивший страной почти двадцать лет, столкнулся с мощной оппозицией, которую возглавляла группировка «патриотов». Они-то и использовали «испанский вопрос» (который начали активно поднимать с 1738 г.), чтобы в конце концов заставить правительство Роберта Уолпола уйти в отставку. Виной всему стала англо-испанская «война из-за уха Дженкинса» (1739-1748 гг.), одним из поводов к которой были как раз действия испанской береговой охраны (о ней будет отдельный пост:)).
Единственным успехом англичан в ней был захват г. Портобелло на Панамском перешейке в декабре 1739 г. Последующие атаки на Картахену, Гавану и Панаму провалились. Виноваты были военные, а обвинили во всем правительство. В 1741 г. Роберт Уолпол ушел в отставку, но последующие «военные» кабинеты (в 1743-1748 гг. Великобритания участвовала в войне за Австрийское наследство) не смогли переломить военную ситуацию в пользу британских армии и флота. Более того, на Аахенском мирном конгрессе 1748 г., завершившим войну в Европе и англо-испанскую войну, проблемы компании Южных Морей, асьенто и испанской береговой охраны даже не обсуждались.
Многие европейские лидеры понимали, что, скорее всего, через несколько лет начнется новая большая война, поэтому в период 1748 - 1756 гг. европейская политическая карта активно перекраивалась. Британский премьер-министр Генри Пэлхэм и его брат Томас Ньюкасл стремились сделать Испанию британским союзником, тем более, что глава испанского правительства Хосе Карвахаль, как и новый испанский монарх Фердинанд VI являлись сторонниками союза с Великобританией, в отличие от своих предшественников. В качестве знака доброй воли Генри Пэлхэм принял решение отказаться от монополии на работорговлю в Испанской империи. Такая позиция опять же устраивала испанское правительство во главе с Хосе Карвахалем, который был сторонником экономического и политического усиления Испании. К этому времени уже было понятно, что асьенто не стало выгодным для британских купцов соглашением, и братья Пэлхэмы с легкостью с ним расстались.
Дружественный договор между Великобританией и Испанией заключался в 1750 г. в городах Аранхуэсе и Мадриде. Вместе с асьенто англичане отдали испанцам и свои монополии на торговлю в самой Испании, которая у них была до этого. В результате, скоро британцы лишись своего крупнейшего рынка в Западной Европе - испано-португальского. Однако в тот момент Генри Пэлхэма интересовал только политический союз с Испанией. Он считал, что смог вывести эту страну из-под влияния Франции.
Генри Пэлхэм не знал, что его надеждам не суждено оправдаться. В 1756 г. Европу и весь мир охватит пламя Семилетней войны, а в 1759 г. новый испанский король Карл III разорвет все отношения с англичанами и выступит в поддержку их «естественного противника» - Франции. Вторая половина XVIII века пройдет под знаком не только англо-французской, но и англо-испанской вражды. А все политические решения середины XVIII века, осуществленные правительством Генри Пэлхэма, в том числе и отказ от асьенто, будут осуждены как современниками, так и историками.
Асьенто, будучи частным контрактом, поначалу не представлял интереса для британских государственных деятелей. Однако напряженное развитие англо-испанских отношений сделало обычный торговый договор инструментом государственной политики. Кроме того, асьенто использовался не только для решения внешнеполитических проблем, но, прежде всего, - внутренних: проблемы с Испанией привели к падению Роберта Уолпола. Но важность договора, вопреки общепринятому мнению, была фиктивной - даже контрабанда в испанских колониях не приносила Компании Южных морей существенных прибылей, а англо-испанские отношения лишь осложняли торговлю. Отказ от асьенто был выгоден как руководству Компании, так и британскому правительству, которое стремилось наладить отношения двух стран. Однако прекращение действия асьенто не означало остановки работорговли в Африке и Америке. Это страшное явление продолжалось еще долгие годы.