"ПОДХАЛИМ" или ИСТОРИЯ ОДНОГО ГУБЕРНАТОРА
"Его считают подхалимом и недалеким пуританином", - писал об этом человеке исследователь Майкл Батински, - "Но его карьера достойна освещения хотя бы потому, что ему удалось выжить в политическом мире, где обычный губернатор не мог продержаться более пяти лет". История колониального губернатора Джонатана Белчера - это история взлетов и падений, продажности и расчетов, друзей и врагов, патронов и клиентов - т.е. всего того, что наполняло собой эпоху "благотворного пренебрежения" в Британской Северной Америке XVIII века...
Джонатан Белчер родился 8 января 1681 г. в г. Кембридже (колония Массачусетс) в типичной пуританской семье. Он был вторым из семи детей Эндрю и Сары Белчеров. Дедушка будущего губернатора приехал в Америку в 1630-х гг. вместе с множеством таких же, как он, английских пуритан, чтобы строить на этой земле свой "Град на Холме". Довольно скоро его сын Эндрю - отец нашего героя - сколотил состояние на торговле различными товарами и вошел в круг самых богатых и влиятельных торговцев г.Бостона, почетно именуемых в историографии "пуританскими олигархами". Джонатан, после окончания в 1699 г. своего обучения в Гарварде, также продолжил дело отца, развивая семейный бизнес. Поскольку Эндрю Белчер был влиятельным членом Совета Массачусетса, куда входили только "самые достойные люди", это обеспечило его сыну Джонатану достойный брак (в 1705 г.) с Мэри Партридж, дочерью вице-губернатора Нью-Хэмпшира, дружбу с видными пуританскими деятелями Америки и лидерами квакеров Англии, и политическую карьеру.
Уже в 1717 г. Джонатан Белчер выступил в Совете Массачусетса в поддержку губернатора Уильяма Шута, а в конце 1720-х гг. отправился в Лондон с обвинениями против губернатора Уильяма Бернета. В столице метрополии Белчер обзавелся друзьями, вошел в доверие даже к могущественному государственному секретарю Южного департамента герцогу Ньюкаслу и не менее могущественному в то время премьер-министру Роберту Уолполу. Едва в Лондон пришла весть о смерти губернатора Бернета, как Белчера тут же назначили на его место. В течение одинадцати лет он руководил Массачусетсом и Нью-Хэмпширом.
В этом назначении был хитрый расчет британских правителей: колонии Новой Англии (и, особенно, Массачусетс) являлись местом, где фигура губернатора традиционно оттеснялась местными ассамблеями, которыми руководили представители "пуританской олигархии" - купцы, владельцы мануфактур, крупные помещики. Если губернатором был приезжий англичанин, то такому человеку быстро показывали, кто в этих землях хозяин (достаточно вспомнить хотя бы арест губернатора Эндросса в 1688 г.). Белчер же являлся уроженцем Массачусетса, "коренным американцем", и был "своим" для всех этих самонадеянных янки. Опираясь на помощь квакерских лобби в английском парламенте, Белчер даже отстаивал интересы американских купцов в борьбе против монополии Королевского военно-морского флота на торговлю американским корабельным лесом. Квакеры же помогали губернатору решать все внутренние противоречия в колонии.
Но в 1741 г. пало правительство Роберта Уолпола, и Белчер потерял поддержку в метрополии. Он рассорился с герцогом Ньюкаслом, выступив против проекта Земельного Банка, и в Лондоне ему быстро нашли замену, назначив губернатором Массачусетса Уильяма Ширли. В 1744 г. Белчер, пытаясь оправдаться, снова поехал в Лондон, где в надежде на прощение посетил Торговую Палату, обе палаты парламента, премьер-министра Генри Пэлхэма и даже самого короля Георга II. Но всё было тщетно... В своих скитаниях по столице империи, Белчер нашел приют у квакеров, где и встретил свою вторую жену Луизу Тил (первая жена губернатора скончалась в 1736 г.). Уже в 1747 г. в Лондон пришло известие о смерти губернатора Нью-Джерси Льюиса Морриса, и, как пишет один из исследователей, "возможно, чтобы избавиться от него", Белчеру предложили этот пост.
Нью-Джерси, так же как и Массачусетс, никогда не отличался покорностью королевской власти. Но для Дж. Белчера - королевского губернатора - ситуация осложнялась тем, что в этой колонии "своим" он не был. Благодаря деньгам и наладившимся связям с местными квакерами, новому губернатору удалось найти общий язык с ассамблеей колонии. Но был еще колониальный Совет - орган исполнительной власти - лидером которого являлся сын бывшего губернатора, мечтавший продолжить "дело" отца, Роберт Хантер Моррис.
Сразу же Джонатан Белчер попал в самое сердце продолжавшейся много лет борьбы. "Пуританская олигархия" Нью-Джерси, сидевшая в ассамблее, прикрываясь поддержкой нового губернатора, объявила войну клану Моррисов, контролировавших Совет колонии, и потребовала передачи ей части функций Совета. Одна из причин этой войны заключалась в давней тяжбе клана Моррисов и их сторонников, которым принадлежали восточные земли Нью-Джерси, против помещиков западных земель колонии, которые осели в ассамблее. Р. Моррис решил убить двух зайцев одним ударом, и написал кляузу в Лондон своим друзьям в Торговой Палате и на "мятежников" (как он назвал членов ассамблеи), и на губернатора Дж.Белчера, который, как писал Моррис, их поддерживал. Результатом стали угрозы в адрес Белчера из столицы со стороны чиновников, и потеря авторитета со стороны перепугавшихся членов ассамблеи.
Попытка губернатора в 1751 г., во время выборов в колониальное законодательное собрание, провести туда "своих" людей обернулась провалом (клан Моррисов прочно держал власть в своих руках!) и новыми обвинениями в коррупции. Снова на Белчера посыпались угрозы из столицы. Его больше не поддерживала ассамблея, против него был и Совет. Пытаясь опираться хотя бы на влиятельные квакерские семьи, Белчер всячески поддерживал один из главных проектов своей жизни - "мою маленькую дочь", как он его называл, - основание пуританского Колледжа Нью-Джерси, который станет впоследствии старейшим университетом США - Принстоном (в 1756 г. квакеры даже предложат назвать главный зал Колледжа в честь губернатора).
В 1754 г. Белчеру удалось наконец помириться с Робертом Моррисом, который занял пост губернатора Пенсильвании и стал коллегой Белчера. В этот период губернатор Нью-Джерси был уже глубоким стариком, и его здоровье ухудшалось с каждым годом, с каждым днем. Именно во время тяжелой болезни он узнал о начавшихся военных действиях в Америке между британскими и французскими войсками (пролог Семилетней войны). Губернатор Вирджинии Роберт Динвидди просил Нью-Джерси оказать военную помощь, но ассамблея заявила свой протест и отказалась участвовать в "общем деле". Летом 1755 г. Нью-Джерси оказался в опасности: до колонии дошли вести о поражении генерала Брэддока и надвигающемся нашествии индейцев-союзников французов. Белчер попытался еще раз воззвать к совести колонистов, но снова получил отказ. Подобное отношение к ситуации, оскорбления со стороны членов ассамблеи подкосили здоровье старого губернатора, и его разбил паралич. 31 августа 1757 г. он умер.
Джонатан Белчер был человеком своей эпохи. Политика, коррупция, патронаж, интриги - всё это являлось сущностью как его долгой жизни, так и сущностью XVIII столетия. Однако сегодня история почти не сохранила для потомков имя губернатора Белчера. Разве что колокольни маленького городка Белчертаун в западном Массачусетсе ежедневно напоминают жителям о человеке, в честь которого был назван этот город, да гордые дети Принстона - "его маленькой дочери" - ежегодно пополняют собой ряды американской элиты...
Джонатан Белчер родился 8 января 1681 г. в г. Кембридже (колония Массачусетс) в типичной пуританской семье. Он был вторым из семи детей Эндрю и Сары Белчеров. Дедушка будущего губернатора приехал в Америку в 1630-х гг. вместе с множеством таких же, как он, английских пуритан, чтобы строить на этой земле свой "Град на Холме". Довольно скоро его сын Эндрю - отец нашего героя - сколотил состояние на торговле различными товарами и вошел в круг самых богатых и влиятельных торговцев г.Бостона, почетно именуемых в историографии "пуританскими олигархами". Джонатан, после окончания в 1699 г. своего обучения в Гарварде, также продолжил дело отца, развивая семейный бизнес. Поскольку Эндрю Белчер был влиятельным членом Совета Массачусетса, куда входили только "самые достойные люди", это обеспечило его сыну Джонатану достойный брак (в 1705 г.) с Мэри Партридж, дочерью вице-губернатора Нью-Хэмпшира, дружбу с видными пуританскими деятелями Америки и лидерами квакеров Англии, и политическую карьеру.
Уже в 1717 г. Джонатан Белчер выступил в Совете Массачусетса в поддержку губернатора Уильяма Шута, а в конце 1720-х гг. отправился в Лондон с обвинениями против губернатора Уильяма Бернета. В столице метрополии Белчер обзавелся друзьями, вошел в доверие даже к могущественному государственному секретарю Южного департамента герцогу Ньюкаслу и не менее могущественному в то время премьер-министру Роберту Уолполу. Едва в Лондон пришла весть о смерти губернатора Бернета, как Белчера тут же назначили на его место. В течение одинадцати лет он руководил Массачусетсом и Нью-Хэмпширом.
В этом назначении был хитрый расчет британских правителей: колонии Новой Англии (и, особенно, Массачусетс) являлись местом, где фигура губернатора традиционно оттеснялась местными ассамблеями, которыми руководили представители "пуританской олигархии" - купцы, владельцы мануфактур, крупные помещики. Если губернатором был приезжий англичанин, то такому человеку быстро показывали, кто в этих землях хозяин (достаточно вспомнить хотя бы арест губернатора Эндросса в 1688 г.). Белчер же являлся уроженцем Массачусетса, "коренным американцем", и был "своим" для всех этих самонадеянных янки. Опираясь на помощь квакерских лобби в английском парламенте, Белчер даже отстаивал интересы американских купцов в борьбе против монополии Королевского военно-морского флота на торговлю американским корабельным лесом. Квакеры же помогали губернатору решать все внутренние противоречия в колонии.
Но в 1741 г. пало правительство Роберта Уолпола, и Белчер потерял поддержку в метрополии. Он рассорился с герцогом Ньюкаслом, выступив против проекта Земельного Банка, и в Лондоне ему быстро нашли замену, назначив губернатором Массачусетса Уильяма Ширли. В 1744 г. Белчер, пытаясь оправдаться, снова поехал в Лондон, где в надежде на прощение посетил Торговую Палату, обе палаты парламента, премьер-министра Генри Пэлхэма и даже самого короля Георга II. Но всё было тщетно... В своих скитаниях по столице империи, Белчер нашел приют у квакеров, где и встретил свою вторую жену Луизу Тил (первая жена губернатора скончалась в 1736 г.). Уже в 1747 г. в Лондон пришло известие о смерти губернатора Нью-Джерси Льюиса Морриса, и, как пишет один из исследователей, "возможно, чтобы избавиться от него", Белчеру предложили этот пост.
Нью-Джерси, так же как и Массачусетс, никогда не отличался покорностью королевской власти. Но для Дж. Белчера - королевского губернатора - ситуация осложнялась тем, что в этой колонии "своим" он не был. Благодаря деньгам и наладившимся связям с местными квакерами, новому губернатору удалось найти общий язык с ассамблеей колонии. Но был еще колониальный Совет - орган исполнительной власти - лидером которого являлся сын бывшего губернатора, мечтавший продолжить "дело" отца, Роберт Хантер Моррис.
Сразу же Джонатан Белчер попал в самое сердце продолжавшейся много лет борьбы. "Пуританская олигархия" Нью-Джерси, сидевшая в ассамблее, прикрываясь поддержкой нового губернатора, объявила войну клану Моррисов, контролировавших Совет колонии, и потребовала передачи ей части функций Совета. Одна из причин этой войны заключалась в давней тяжбе клана Моррисов и их сторонников, которым принадлежали восточные земли Нью-Джерси, против помещиков западных земель колонии, которые осели в ассамблее. Р. Моррис решил убить двух зайцев одним ударом, и написал кляузу в Лондон своим друзьям в Торговой Палате и на "мятежников" (как он назвал членов ассамблеи), и на губернатора Дж.Белчера, который, как писал Моррис, их поддерживал. Результатом стали угрозы в адрес Белчера из столицы со стороны чиновников, и потеря авторитета со стороны перепугавшихся членов ассамблеи.
Попытка губернатора в 1751 г., во время выборов в колониальное законодательное собрание, провести туда "своих" людей обернулась провалом (клан Моррисов прочно держал власть в своих руках!) и новыми обвинениями в коррупции. Снова на Белчера посыпались угрозы из столицы. Его больше не поддерживала ассамблея, против него был и Совет. Пытаясь опираться хотя бы на влиятельные квакерские семьи, Белчер всячески поддерживал один из главных проектов своей жизни - "мою маленькую дочь", как он его называл, - основание пуританского Колледжа Нью-Джерси, который станет впоследствии старейшим университетом США - Принстоном (в 1756 г. квакеры даже предложат назвать главный зал Колледжа в честь губернатора).
В 1754 г. Белчеру удалось наконец помириться с Робертом Моррисом, который занял пост губернатора Пенсильвании и стал коллегой Белчера. В этот период губернатор Нью-Джерси был уже глубоким стариком, и его здоровье ухудшалось с каждым годом, с каждым днем. Именно во время тяжелой болезни он узнал о начавшихся военных действиях в Америке между британскими и французскими войсками (пролог Семилетней войны). Губернатор Вирджинии Роберт Динвидди просил Нью-Джерси оказать военную помощь, но ассамблея заявила свой протест и отказалась участвовать в "общем деле". Летом 1755 г. Нью-Джерси оказался в опасности: до колонии дошли вести о поражении генерала Брэддока и надвигающемся нашествии индейцев-союзников французов. Белчер попытался еще раз воззвать к совести колонистов, но снова получил отказ. Подобное отношение к ситуации, оскорбления со стороны членов ассамблеи подкосили здоровье старого губернатора, и его разбил паралич. 31 августа 1757 г. он умер.
Джонатан Белчер был человеком своей эпохи. Политика, коррупция, патронаж, интриги - всё это являлось сущностью как его долгой жизни, так и сущностью XVIII столетия. Однако сегодня история почти не сохранила для потомков имя губернатора Белчера. Разве что колокольни маленького городка Белчертаун в западном Массачусетсе ежедневно напоминают жителям о человеке, в честь которого был назван этот город, да гордые дети Принстона - "его маленькой дочери" - ежегодно пополняют собой ряды американской элиты...