Байки Академии Света
Хайдук
ч. 30. В гостях у Сказки.
На стоянке Миледи принимала гостей. Два очень живописных добрых молодца что-то говорили Вауукумной, отчаянно жестикулируя.
«Придём,- громко сказала Вауукумная,- только все соберутся. За приглашение спасибо».
Добры молодцы, весело глянув на Пака и Хайда, бойко побежали вниз по тропе. Через несколько минут появилась Призрочная. «Обедал, - радостно сообщила она, - теперь всё хорошо». «Кто?» - озадаченно спросила Миледи. «Тар, - в тон ей ответила При,- скучает».
На стоянку пришла Мелисса и ничком бросилась на расстеленный плед. «Мохито, - расслабленно сказала она, - клубничный». Браголюб засуетился, готовя любимице напиток. «У нас заезд,- сообщила Мелисса,- сказки со всем зверинцем на том склоне лагерем встали. Полночи распаковывались, полночи своё зверьё собирали. Та-а-а-а-кие взвинченные: это что-то». Пак посмотрел на Хайда. «Наверное, Лапу-Лапу прав,- читалось в его взгляде, - дегенераты». «Нас на шашлык зовут вечером,- сказала Миледи,- всех, даже птиц. Анхеля чтоб к вечеру нашли: будет повторно искажик глотать. Ловелас наш». Она улыбнулась.
Хайдук пошёл купаться. Меньше всего ему хотелось идти на шашлык: он мечтал остаться наедине с Вауукумной, чтобы обсудить с ней новую методическую литературу, големов и предстоящий поход в цирк. Ретивый конь его фантазии не рисковал забираться глубже, однако он уже посматривал на книгу «Воспитание сфинксов в домашних условиях», лежащую на прилавке соседнего книжного магазина. Плавая на мелководье, он неожиданно увидел Анхеля, печально перебирающего перепончатыми лапами в тени большого валуна. «Анхель,- обрадовался Хайд,- пошли на стоянку, Миледи ругается». Анхель не понимал. Более того, когда Хайдук протянул к нему руки, тот сердито отплыл на несколько метров. Со стороны тропы послышалась перебранка: «Нет здесь электричества!», - кричал Пак. «Организуй и доложи!- вторила ему. При,- через пять минут я удивляюсь: фен работает!». «Наяда моя, - забормотал невесть откуда появившийся Лапу-Лапу, - я буду твоим Днепрогэсом». Хайд, устав плавать наперегонки с Анхелем, метнул в него заряд цветных брызг. Утк мгновенно уснул и Хайд поспешно зажал его подмышкой. «Не работает! - кричал Пак,- хотя, нет, сунь вот в эту щель и жди! Я сделал, что мог», - победно сказал он и, развернувшись, пошёл назад вверх по тропе. Призрочная доверчиво сунула вилку фена в расщелину валуна, наполовину скрытого под водой, включила фен и стала ждать. Лапу-Лапу метнулся в валуну и коснулся вилки концом шипастого хвоста. Фен пшикнул и заработал. Нимало не удивившись, При начала сушить волосы. Хайд, прижав к себе Анхеля, обошёл При сзади, избегая смотреть на аппетитные формы, и бросился на стоянку.
-Это не он, - категорично сказала Миледи, рассматривая трофей Хайдука,- это обычная утка, к тому же на сносях. Не Анхель. Короче.
- Он, - Возражал Константин,- здесь уток не бывает. Он, точно.
- Пусть проснётся?- предложил Пак,- тогда спросим.
- Па-а-а-а-а-к! - донёсся снизу голос Призрачной,- иди, выключай!
Академики начали собираться. Хайдук надел белую безрукавку и галстук, Пак ограничился шортами и бабочкой. Миледи, При и Мелисса одели вечерние платья. Костя переодеваться не стал: его гардероб состоял исключительно из свитков и рукописей. Преподаватели начали медленно спускаться по северному склону. Недалеко брезжило марево костра, раздавался чудесный запах жарящегося шашлыка. Академики максимально ускорили шаг и вскоре вышли на обширную поляну. «Горыныч, - восхищённо протянул Костя,- экологически чистое отопление». Змей сосредоточенно полыхал огнём на мангал и, придирчиво осматривая результаты каждого выдоха, переворачивал шампуры с нанизанными на них мясом и помидорами. Браголюб занервничал. «Простое пойло под такую закусь нельзя никак на стол ставить, - вместо приветствия заверещал он,- хозяева, стало быть, где у вас винные погреба?» Один их уже добрых молодцев бережно подхватил переноску с Браголюбом и понёс вглубь стоянки. Академикам предложили присесть в ожидании готовности шашлыка. Все расселись, прислушиваясь к сварливому голосу Браголюба, творившего вино и коньяк. «А это пойло, шаромыжник, только утром на жаре пить», - возмущался Браголюб. «На вкус и цвет,- меланхолично парировал дюжий добрый молодец, - вот эту ещё попробуй…» На стоянку вышли трое иных. «Они, - переменился в лице Пак, - сейчас…» От нападения мгновенно перекинувшегося переверта троицу спас только окрик Миледи. «Миледи, - голос Пака дрожал, как натянутая струна,- это они Анхеля забрали!». «Не Анхеля, а Тютельку,- ответила троица хором,- и вообще, мы Кощея от смерти спасали… Старик и так очень плох, на него дорога плохо повлияла. Идёмте!». Старший из троицы жестом пригласил академиков за собой. Они подошли к стоящей на отшибе палатке. Откинув полог, преподаватели увидели читающего жилистого старика со следами былых излишеств на лице. Оторвавшись от чтения, он внимательно посмотрел на посетителей. Неожиданно бледно-зелёное лицо его порозовело: «Сэнсей, - расплылся в улыбке Кащей,- сколько лет!». Константин задумчиво посмотрел на Кащея. «Аааа, боец, - наконец вспомнил он,- постарел-то как! Помню, помню, учил я тебя когда-то… Только вот поток не помню! Третий?». «Девятый,- почтительно ответил Кащей,- я, собственно, теперь не практикую. Ну, давай, а то я себя очень уязвимо чувствую, - прикрикнул он на копошащегося внутри палатки отрока, - смотрите, все мои обереги едва не разбежались!».
Преподаватели, присмотревшись, увидели, как юноша пытается засунуть в крупного кролика с грустными красными глазами… Анхеля. Полузадушенный, перепачканный Анхель грустно смотрел на академиков, даже не пытаясь противиться своему мучителю.
«Странно,- сказал Кащей, обычно игла-яйцо-утка-заяц быстро комбинируются,- а тут утка не желает, видите ли… Вот и чувствую себя, как отщепенец…». Пак, переглянувшись с остальными преподавателями, перекинулся в тигра и бросился вверх по склону. Через пять минут он появился, держа в зубах начавшую просыпаться, но ещё вялую утку. Увидев кролика, та удовлетворённо крякнула и, ловко сгруппировавшись, полностью ввинтилась в него. Кролик прослезился, пискнул, и тяжело, но достаточно ловко запрыгнул в ларец. Отрок облегчённо выпустил Анхеля из рук и щёлкнул замками ларца. Кащей приобнял Константина: «А могу я пройти переподготовку в Академии Света? - заискивающе спросил он, - а то старею». Пока сэнсей думал над ответом, Анхель тяжело проковылял к При. Она, пожалев перенесшего столько испытаний Анхеля, взяла его на руки. Анхель мгновенно пригрелся и задремал, прижавшись к её мягкой груди. «Извини,- троица, атаковавшая Пака, виновато смотрела на него,- столько зверья, одни неприятности». Пак понимающе похлопал их по плечам. «Поквитаемся,- сказал он,- товарищеский матч в пинг-понг вполне меня устроит. Ну, и выпить-закусить, само собой».
Стол был уже накрыт. Повар Змей Горыныч скромно улёгся у стола в ожидании признания и похвалы. Академики и Сказки приступили к трапезе. Что ещё тут сказать? В сгущающихся сумерках было опять очень светло. Призрочная аккуратно ела одной рукой, бережно прижимая спящую утку к груди. В одиннадцать вечера раздался хлопок, и утка превратилась в безмятежно спящего Анхеля. Обняв При за шею, он вздохнул, устроился поудобнее и опять засопел. Все недоумённо уставились на них. «Натерпелся,- растроганно сказала При, - пусть отдыхает…». Ужин подошёл к концу. Анхеля передали на руки Паку и он, не заметив подмены, продолжил спать. Академики и Сказки переобнимались - перецеловались на прощание. Преподавателям всучили на прощание бутылку бургундского, забракованную изначально Браголюбом. На стоянке Сказок не осталось ни капли воды: зато Браголюб оставил более сорока наименований различного алкоголя. Больше всех был доволен Горыныч: в его цистерне плескался первоклассный тёплый сакэ. «Моси, моси, камиээээ…»,- свистел носом Змей, норовя облизать Браголюба. Тот уворачивался, смеясь, и клялся на днях навестить нового знакомого.
Наконец караван во главе с Паком и Анхелем тронулся на свою стоянку. На полпути Анхель проснулся и открыл глаза. Заметив подмену, он огорчился и начал звать Призрачную. «Знаешь,- задумчиво сказал Пак,- тебе просто повезло, что у Кощея отрок слабосильный: я бы точно запихнул». Анхель вырвался и гордо зашагал вверх по склону.
От Москвы, до самых до окраин
С южных гор, до северных морей,
хором запели академики
Человек проходит как хозяин…
С песней шагалось веселее. Вскоре, сидя вокруг костра на своей стоянке, академики праздновали второе обретение Анхеля. Бутылка бургундского, подаренная Сказками, стояла на столе, как напоминание о ещё одном прекрасно проведённом летнем вечере.
ч. 30. В гостях у Сказки.
На стоянке Миледи принимала гостей. Два очень живописных добрых молодца что-то говорили Вауукумной, отчаянно жестикулируя.
«Придём,- громко сказала Вауукумная,- только все соберутся. За приглашение спасибо».
Добры молодцы, весело глянув на Пака и Хайда, бойко побежали вниз по тропе. Через несколько минут появилась Призрочная. «Обедал, - радостно сообщила она, - теперь всё хорошо». «Кто?» - озадаченно спросила Миледи. «Тар, - в тон ей ответила При,- скучает».
На стоянку пришла Мелисса и ничком бросилась на расстеленный плед. «Мохито, - расслабленно сказала она, - клубничный». Браголюб засуетился, готовя любимице напиток. «У нас заезд,- сообщила Мелисса,- сказки со всем зверинцем на том склоне лагерем встали. Полночи распаковывались, полночи своё зверьё собирали. Та-а-а-а-кие взвинченные: это что-то». Пак посмотрел на Хайда. «Наверное, Лапу-Лапу прав,- читалось в его взгляде, - дегенераты». «Нас на шашлык зовут вечером,- сказала Миледи,- всех, даже птиц. Анхеля чтоб к вечеру нашли: будет повторно искажик глотать. Ловелас наш». Она улыбнулась.
Хайдук пошёл купаться. Меньше всего ему хотелось идти на шашлык: он мечтал остаться наедине с Вауукумной, чтобы обсудить с ней новую методическую литературу, големов и предстоящий поход в цирк. Ретивый конь его фантазии не рисковал забираться глубже, однако он уже посматривал на книгу «Воспитание сфинксов в домашних условиях», лежащую на прилавке соседнего книжного магазина. Плавая на мелководье, он неожиданно увидел Анхеля, печально перебирающего перепончатыми лапами в тени большого валуна. «Анхель,- обрадовался Хайд,- пошли на стоянку, Миледи ругается». Анхель не понимал. Более того, когда Хайдук протянул к нему руки, тот сердито отплыл на несколько метров. Со стороны тропы послышалась перебранка: «Нет здесь электричества!», - кричал Пак. «Организуй и доложи!- вторила ему. При,- через пять минут я удивляюсь: фен работает!». «Наяда моя, - забормотал невесть откуда появившийся Лапу-Лапу, - я буду твоим Днепрогэсом». Хайд, устав плавать наперегонки с Анхелем, метнул в него заряд цветных брызг. Утк мгновенно уснул и Хайд поспешно зажал его подмышкой. «Не работает! - кричал Пак,- хотя, нет, сунь вот в эту щель и жди! Я сделал, что мог», - победно сказал он и, развернувшись, пошёл назад вверх по тропе. Призрочная доверчиво сунула вилку фена в расщелину валуна, наполовину скрытого под водой, включила фен и стала ждать. Лапу-Лапу метнулся в валуну и коснулся вилки концом шипастого хвоста. Фен пшикнул и заработал. Нимало не удивившись, При начала сушить волосы. Хайд, прижав к себе Анхеля, обошёл При сзади, избегая смотреть на аппетитные формы, и бросился на стоянку.
-Это не он, - категорично сказала Миледи, рассматривая трофей Хайдука,- это обычная утка, к тому же на сносях. Не Анхель. Короче.
- Он, - Возражал Константин,- здесь уток не бывает. Он, точно.
- Пусть проснётся?- предложил Пак,- тогда спросим.
- Па-а-а-а-а-к! - донёсся снизу голос Призрачной,- иди, выключай!
Академики начали собираться. Хайдук надел белую безрукавку и галстук, Пак ограничился шортами и бабочкой. Миледи, При и Мелисса одели вечерние платья. Костя переодеваться не стал: его гардероб состоял исключительно из свитков и рукописей. Преподаватели начали медленно спускаться по северному склону. Недалеко брезжило марево костра, раздавался чудесный запах жарящегося шашлыка. Академики максимально ускорили шаг и вскоре вышли на обширную поляну. «Горыныч, - восхищённо протянул Костя,- экологически чистое отопление». Змей сосредоточенно полыхал огнём на мангал и, придирчиво осматривая результаты каждого выдоха, переворачивал шампуры с нанизанными на них мясом и помидорами. Браголюб занервничал. «Простое пойло под такую закусь нельзя никак на стол ставить, - вместо приветствия заверещал он,- хозяева, стало быть, где у вас винные погреба?» Один их уже добрых молодцев бережно подхватил переноску с Браголюбом и понёс вглубь стоянки. Академикам предложили присесть в ожидании готовности шашлыка. Все расселись, прислушиваясь к сварливому голосу Браголюба, творившего вино и коньяк. «А это пойло, шаромыжник, только утром на жаре пить», - возмущался Браголюб. «На вкус и цвет,- меланхолично парировал дюжий добрый молодец, - вот эту ещё попробуй…» На стоянку вышли трое иных. «Они, - переменился в лице Пак, - сейчас…» От нападения мгновенно перекинувшегося переверта троицу спас только окрик Миледи. «Миледи, - голос Пака дрожал, как натянутая струна,- это они Анхеля забрали!». «Не Анхеля, а Тютельку,- ответила троица хором,- и вообще, мы Кощея от смерти спасали… Старик и так очень плох, на него дорога плохо повлияла. Идёмте!». Старший из троицы жестом пригласил академиков за собой. Они подошли к стоящей на отшибе палатке. Откинув полог, преподаватели увидели читающего жилистого старика со следами былых излишеств на лице. Оторвавшись от чтения, он внимательно посмотрел на посетителей. Неожиданно бледно-зелёное лицо его порозовело: «Сэнсей, - расплылся в улыбке Кащей,- сколько лет!». Константин задумчиво посмотрел на Кащея. «Аааа, боец, - наконец вспомнил он,- постарел-то как! Помню, помню, учил я тебя когда-то… Только вот поток не помню! Третий?». «Девятый,- почтительно ответил Кащей,- я, собственно, теперь не практикую. Ну, давай, а то я себя очень уязвимо чувствую, - прикрикнул он на копошащегося внутри палатки отрока, - смотрите, все мои обереги едва не разбежались!».
Преподаватели, присмотревшись, увидели, как юноша пытается засунуть в крупного кролика с грустными красными глазами… Анхеля. Полузадушенный, перепачканный Анхель грустно смотрел на академиков, даже не пытаясь противиться своему мучителю.
«Странно,- сказал Кащей, обычно игла-яйцо-утка-заяц быстро комбинируются,- а тут утка не желает, видите ли… Вот и чувствую себя, как отщепенец…». Пак, переглянувшись с остальными преподавателями, перекинулся в тигра и бросился вверх по склону. Через пять минут он появился, держа в зубах начавшую просыпаться, но ещё вялую утку. Увидев кролика, та удовлетворённо крякнула и, ловко сгруппировавшись, полностью ввинтилась в него. Кролик прослезился, пискнул, и тяжело, но достаточно ловко запрыгнул в ларец. Отрок облегчённо выпустил Анхеля из рук и щёлкнул замками ларца. Кащей приобнял Константина: «А могу я пройти переподготовку в Академии Света? - заискивающе спросил он, - а то старею». Пока сэнсей думал над ответом, Анхель тяжело проковылял к При. Она, пожалев перенесшего столько испытаний Анхеля, взяла его на руки. Анхель мгновенно пригрелся и задремал, прижавшись к её мягкой груди. «Извини,- троица, атаковавшая Пака, виновато смотрела на него,- столько зверья, одни неприятности». Пак понимающе похлопал их по плечам. «Поквитаемся,- сказал он,- товарищеский матч в пинг-понг вполне меня устроит. Ну, и выпить-закусить, само собой».
Стол был уже накрыт. Повар Змей Горыныч скромно улёгся у стола в ожидании признания и похвалы. Академики и Сказки приступили к трапезе. Что ещё тут сказать? В сгущающихся сумерках было опять очень светло. Призрочная аккуратно ела одной рукой, бережно прижимая спящую утку к груди. В одиннадцать вечера раздался хлопок, и утка превратилась в безмятежно спящего Анхеля. Обняв При за шею, он вздохнул, устроился поудобнее и опять засопел. Все недоумённо уставились на них. «Натерпелся,- растроганно сказала При, - пусть отдыхает…». Ужин подошёл к концу. Анхеля передали на руки Паку и он, не заметив подмены, продолжил спать. Академики и Сказки переобнимались - перецеловались на прощание. Преподавателям всучили на прощание бутылку бургундского, забракованную изначально Браголюбом. На стоянке Сказок не осталось ни капли воды: зато Браголюб оставил более сорока наименований различного алкоголя. Больше всех был доволен Горыныч: в его цистерне плескался первоклассный тёплый сакэ. «Моси, моси, камиээээ…»,- свистел носом Змей, норовя облизать Браголюба. Тот уворачивался, смеясь, и клялся на днях навестить нового знакомого.
Наконец караван во главе с Паком и Анхелем тронулся на свою стоянку. На полпути Анхель проснулся и открыл глаза. Заметив подмену, он огорчился и начал звать Призрачную. «Знаешь,- задумчиво сказал Пак,- тебе просто повезло, что у Кощея отрок слабосильный: я бы точно запихнул». Анхель вырвался и гордо зашагал вверх по склону.
От Москвы, до самых до окраин
С южных гор, до северных морей,
хором запели академики
Человек проходит как хозяин…
С песней шагалось веселее. Вскоре, сидя вокруг костра на своей стоянке, академики праздновали второе обретение Анхеля. Бутылка бургундского, подаренная Сказками, стояла на столе, как напоминание о ещё одном прекрасно проведённом летнем вечере.