БЛЕСК И НИЩЕТА ПОСТМОДЕРНА - Статьи
https://ogtrk.ru/material.php?id=7431
Каждому овощу свое время. Каждому времени свое место в истории. Каждому историческому периоду, претендующему быть эпохой, подыскивается подходящее имя. Возрождение, например. Или, того лучше - Век Просвещения. Если не хватает фантазии, то попросту: Новое время. За ним, естественно, следует Новейшее. А что будет дальше?
Те недолгие календарные сроки, что отведены в пожизненное пользование поколению, привычно осознаются живущими в этих временных рамках людьми как современность. Прошлый век поначалу ставил себя намного выше прочих. Он свою новенькую с иголочки современность возвел в ранг титула: Модерн. Это звучало гордо. Модернисты XX века смотрели на декадентов конца XIX столетия как кроманьонцы на неандертальцев. Но по мере того как век изживал свои амбиции, громкое имя становилось все более старомодным и смешным. Двадцатый век превзошел все ожидания, но не оправдал ничьих надежд. Произошло великое множество событий, но не случилось явления времени. Тяжба личности с историей кончилась компромиссом. Получив больше, чем мог рассчитывать, человек чувствует себя в убытке. То, что казалось настоящим, обмануло дважды: оказалось… 1) фальшивым, 2) прошлым; подлинное исчезло и будущее не наступило.
Век, идущий на смену, получил от предшественника кучу долгов, множество проблем и презрительное прозвище постмодерн. Абсурд новой эры начинается с имени.
Postmodern: буквально - послесовременность. Это эпоха, изначально отказывающаяся считать себя эпохой. Основное свойство постмодерна - отсутствие основных свойств.
У постмодерна нет общего смысла; каждый возделывает свой удел как может и как хочет. Догматом его неверия в себя стала так называемая политкорректность. Ценно все само по себе, - значит, ничто не ценно в сравнении. Каждый каждого не хуже. Но относительное торжество индивидуализма стало его абсолютным поражением. Если каждый знак равен другому в строке - текст постигает информационная смерть. Если нет человеческого предназначения, то человек имеет значение лишь сам для себя. Пустое множество шансов осуществляется как пресыщение. Можно выбрать одно из двух. Можно одно из ста. Но выбор из ста тысяч лишен смысла. Берешь то, что подворачивается под руку или тычешь пальцем наугад: вот это! - Почему это? - А почему бы и нет… Все женщины красивы. Все женщины одинаково красивы. Все женщины одинаковы. В мире без различения плохого и хорошего нет места любви.
Постмодерн - пустое время, которое наступило в Вероне после смерти Ромео и Джульетты. Конфликт исчерпан, но катарсиса нет. Никто не виноват? Хуже! Никто не прав. И теперь уже не важно… - Что не важно? - Ничего…
Явление постмодерна в отечественной словесности предвосхищает Элегия Иосифа Бродского, написанная в 1968 году и посвященная М.Б., последней великой музе русской поэзии. Дух времени пробует на звук классическую лиру, настроенную на новый лад. Тайный смысл душевного смятения выражает не слово, но задержка дыхания.
Подруга милая, кабак все тот же.
Все та же дрянь красуется на стенах,
все те же цены. Лучше ли вино?
Не думаю; не лучше и не хуже.
Прогресса нет. И хорошо, что нет.
За тысячу лет до философии Запада мудрость Востока выразила отсутствующую суть постмодерна в одной иронической притче. Однажды Ходжа Насреддин, будучи кадием (то есть судьей), разрешал некую тяжбу. Выслушав истца, он заключил: - Конечно же, ты прав! Заслушав ответчика, он решил: - Воистину, ты прав! Жена, присутствовавшая при этом, возмутилась: - Не могут оба быть правы, говоря разное! Насреддин развёл руками и согласился: - И ты, жена, права... Фабула этой истории выражает в драматической форме философский постулат постмодерна, который Мишель Фуко определил как эпистемологическую неуверенность. В обозрении картины мира нет привилегированной точки зрения; всё равновероятно. И равноценно. И безразлично. Синоним безразличия - равнодушие. Признавая равнозначными все ценности, коварный монстр постмодерна бесконечно увеличивает сокровища культуры, - но сам же ироническим взглядом ручного василиска превращает их в равно незначительные пустяки. Так разочарование (то есть прекращение действия чар) обращает золото в труху.
Постмодерн - это первая эпоха в истории, которая не видит выхода из своего времени в вечность. На экзистенциальное отчаяние реальной жизни гуманитарное знание отвечает уклончивым выражением эпистемологической неуверенности. Идеология безвременья, получившая название постмодернизм, иезуитски отвергает власть идеологии. Забрав у человека уверенность в реальности, гений иронии ничего не дал взамен. В драме существования постмодернизм заменяет мораль комментарием. Удел постмодерна - утрата авторитетных и доступных разуму стандартов добра, красоты и истины, отягощенная потерей ориентации в мире. Нет веры в бога и нет доверия к истине. Нет опоры в традиции и нет надежды на прогресс. Но свято место пусто не бывает. Пустота порождает кумиры; в пустоту заползают химеры. Культура, лишенная исторических критериев, уступает планету массовой культуре, обладающей врожденным иммунитетом к критике. Победа постмодернизма оборачивается поражением разума в правах на реальность.
Вернемся к элегической ноте, договорим до конца стихотворение Иосифа Бродского. Печаль поэта, обращенную к единственной женщине своей жизни, можно без поправок адресовать всей эпохе. Эпохе постсовременности, легко доступной желаниям, но недоступной надеждам.
Зачем лгала ты? И зачем мой слух
уже не отличает лжи от правды,
а требует каких-то новых слов,
неведомых тебе - глухих, чужих;
но быть произнесенными могущих,
как прежде, только голосом твоим.
Нет пророка в своем отечестве. На всякого мудреца довольно простоты. Может быть, и в нашем безвременье - как и во все времена - надо иметь доверие не к реформам политиков, а к метафорам поэтов. То есть услышать в шуме нынешнего времени обещание будущего, - не возвращающего потери, но возмещающего утраты.
Владимир Ермаков
20 августа 2005 года
Каждому овощу свое время. Каждому времени свое место в истории. Каждому историческому периоду, претендующему быть эпохой, подыскивается подходящее имя. Возрождение, например. Или, того лучше - Век Просвещения. Если не хватает фантазии, то попросту: Новое время. За ним, естественно, следует Новейшее. А что будет дальше?
Те недолгие календарные сроки, что отведены в пожизненное пользование поколению, привычно осознаются живущими в этих временных рамках людьми как современность. Прошлый век поначалу ставил себя намного выше прочих. Он свою новенькую с иголочки современность возвел в ранг титула: Модерн. Это звучало гордо. Модернисты XX века смотрели на декадентов конца XIX столетия как кроманьонцы на неандертальцев. Но по мере того как век изживал свои амбиции, громкое имя становилось все более старомодным и смешным. Двадцатый век превзошел все ожидания, но не оправдал ничьих надежд. Произошло великое множество событий, но не случилось явления времени. Тяжба личности с историей кончилась компромиссом. Получив больше, чем мог рассчитывать, человек чувствует себя в убытке. То, что казалось настоящим, обмануло дважды: оказалось… 1) фальшивым, 2) прошлым; подлинное исчезло и будущее не наступило.
Век, идущий на смену, получил от предшественника кучу долгов, множество проблем и презрительное прозвище постмодерн. Абсурд новой эры начинается с имени.
Postmodern: буквально - послесовременность. Это эпоха, изначально отказывающаяся считать себя эпохой. Основное свойство постмодерна - отсутствие основных свойств.
У постмодерна нет общего смысла; каждый возделывает свой удел как может и как хочет. Догматом его неверия в себя стала так называемая политкорректность. Ценно все само по себе, - значит, ничто не ценно в сравнении. Каждый каждого не хуже. Но относительное торжество индивидуализма стало его абсолютным поражением. Если каждый знак равен другому в строке - текст постигает информационная смерть. Если нет человеческого предназначения, то человек имеет значение лишь сам для себя. Пустое множество шансов осуществляется как пресыщение. Можно выбрать одно из двух. Можно одно из ста. Но выбор из ста тысяч лишен смысла. Берешь то, что подворачивается под руку или тычешь пальцем наугад: вот это! - Почему это? - А почему бы и нет… Все женщины красивы. Все женщины одинаково красивы. Все женщины одинаковы. В мире без различения плохого и хорошего нет места любви.
Постмодерн - пустое время, которое наступило в Вероне после смерти Ромео и Джульетты. Конфликт исчерпан, но катарсиса нет. Никто не виноват? Хуже! Никто не прав. И теперь уже не важно… - Что не важно? - Ничего…
Явление постмодерна в отечественной словесности предвосхищает Элегия Иосифа Бродского, написанная в 1968 году и посвященная М.Б., последней великой музе русской поэзии. Дух времени пробует на звук классическую лиру, настроенную на новый лад. Тайный смысл душевного смятения выражает не слово, но задержка дыхания.
Подруга милая, кабак все тот же.
Все та же дрянь красуется на стенах,
все те же цены. Лучше ли вино?
Не думаю; не лучше и не хуже.
Прогресса нет. И хорошо, что нет.
За тысячу лет до философии Запада мудрость Востока выразила отсутствующую суть постмодерна в одной иронической притче. Однажды Ходжа Насреддин, будучи кадием (то есть судьей), разрешал некую тяжбу. Выслушав истца, он заключил: - Конечно же, ты прав! Заслушав ответчика, он решил: - Воистину, ты прав! Жена, присутствовавшая при этом, возмутилась: - Не могут оба быть правы, говоря разное! Насреддин развёл руками и согласился: - И ты, жена, права... Фабула этой истории выражает в драматической форме философский постулат постмодерна, который Мишель Фуко определил как эпистемологическую неуверенность. В обозрении картины мира нет привилегированной точки зрения; всё равновероятно. И равноценно. И безразлично. Синоним безразличия - равнодушие. Признавая равнозначными все ценности, коварный монстр постмодерна бесконечно увеличивает сокровища культуры, - но сам же ироническим взглядом ручного василиска превращает их в равно незначительные пустяки. Так разочарование (то есть прекращение действия чар) обращает золото в труху.
Постмодерн - это первая эпоха в истории, которая не видит выхода из своего времени в вечность. На экзистенциальное отчаяние реальной жизни гуманитарное знание отвечает уклончивым выражением эпистемологической неуверенности. Идеология безвременья, получившая название постмодернизм, иезуитски отвергает власть идеологии. Забрав у человека уверенность в реальности, гений иронии ничего не дал взамен. В драме существования постмодернизм заменяет мораль комментарием. Удел постмодерна - утрата авторитетных и доступных разуму стандартов добра, красоты и истины, отягощенная потерей ориентации в мире. Нет веры в бога и нет доверия к истине. Нет опоры в традиции и нет надежды на прогресс. Но свято место пусто не бывает. Пустота порождает кумиры; в пустоту заползают химеры. Культура, лишенная исторических критериев, уступает планету массовой культуре, обладающей врожденным иммунитетом к критике. Победа постмодернизма оборачивается поражением разума в правах на реальность.
Вернемся к элегической ноте, договорим до конца стихотворение Иосифа Бродского. Печаль поэта, обращенную к единственной женщине своей жизни, можно без поправок адресовать всей эпохе. Эпохе постсовременности, легко доступной желаниям, но недоступной надеждам.
Зачем лгала ты? И зачем мой слух
уже не отличает лжи от правды,
а требует каких-то новых слов,
неведомых тебе - глухих, чужих;
но быть произнесенными могущих,
как прежде, только голосом твоим.
Нет пророка в своем отечестве. На всякого мудреца довольно простоты. Может быть, и в нашем безвременье - как и во все времена - надо иметь доверие не к реформам политиков, а к метафорам поэтов. То есть услышать в шуме нынешнего времени обещание будущего, - не возвращающего потери, но возмещающего утраты.
Владимир Ермаков
20 августа 2005 года