4.2. Зарубежная память о войне и освободительной роли СССР в современных условиях (III)
Советские солдаты в Вене
В странах Антигитлеровской коалиции в Европе и в США (при всей специфике в каждой из них) память о войне и роли в ней СССР прошла определенную эволюцию: от признания весомой роли СССР в разгроме гитлеровской Германии и ее сателлитов к преуменьшению и замалчиванию вклада СССР в победу до современных тенденций опорочить Красную Армию и советское руководство, обвинить в различных преступлениях, поставить на одну доску нацистскую Германию и СССР, вычеркнуть СССР из числа победителей.
Позиция западных союзников СССР по антигитлеровской коалиции в течение всего послевоенного периода состояла в том, чтобы приписать решающую роль в Победе себе, в частности, преувеличивая значимость других театров военных действий - на Тихом Океане (при этом основные участники событий в этом регионе представляют их именно как отдельную войну, принципиально отличную от Европейского театра боевых действий), в Африке и в Западной Европе после запоздалого открытия в 1944 г. Второго фронта и высадки англо-американских войск в Нормандии.
России есть за что обижаться на своих союзников по Антигитлеровской коалиции. Мало того, что они изначально пытались приписать себе главную роль победителей, а в период «холодной войны» старались настроить против СССР всех своих сателлитов (в том числе и бывших противников во Второй мировой). Уж что только наша страна не делала, чтобы понравиться заокеанскому «партнеру»: СССР сам свернул «холодную войну» и распался, и давно его уже нет, а есть постсоветская Россия, которая и американских советников приглашала, и разоружалась в одностороннем порядке, и реформу по либеральным лекалам проводила, почти разрушив свою экономику, но подпитав своими ресурсами американскую, вытаскивая ее тем самым из кризисов. Однако, на словах свернув «холодную войну», Запад в реальности ее продолжал, стремясь окончательно добить и развалить уже потерявшую огромную часть своих исторических земель Россию. И память о Второй мировой войне продолжала быть его инструментом. Главные цели информационного наступления - статус СССР как великой державы и победителя в мировой войне, а также Ялтинско-Потсдамская система мироустройства как наследие Победы над нацистской Германией и милитаристской Японией.
В последние годы некоторыми кругами на Западе активно ставится под вопрос Освободительная миссия Красной Армии в Европе, а также делается акцент на жестокость ведения советскими войсками боевых действий на территории Германии. На это российский президент ответил так: «Безусловно, советские войска освободили Германию от национал-социализма. Это исторический факт. Естественно, во время войны пострадало и гражданское население Германии, но это не вина Советского Союза или Красной Армии. Не Советский Союз начал эту войну. В остальном же и наши западные союзники не отличались тогда особой человечностью. Мне до сих пор совершенно непонятно, зачем надо было уничтожать Дрезден. С точки зрения ведения военных действий в этом тогда не было абсолютно никакой необходимости» (45).
Сегодня эта позиция усугубляется стремлением представить Освободительную миссию СССР в Европе не как освобождение, а как «новое порабощение» стран, оказавшихся в сфере советского влияния. Отсюда и откровенная ревизия Ялтинской системы, на которой строился послевоенный мир в Европе, и даже приравнивание ее к Мюнхенскому сговору. В этой связи весьма показательно заявление Президента США Дж. Буша, произнесенное им на праздновании приглашения Литвы в НАТО 23 ноября 2002 г.: «Мы знали, что произвольные границы, начертанные диктаторами, будут стерты, и эти границы исчезли. Больше не будет Мюнхена, больше не будет Ялты» (46). Тем самым недавний глава американского государства отождествил Ялтинскую систему с фашистской агрессией, а великого президента своей страны Ф. Рузвельта фактически поставил на одну доску не только с допустившими предательский Мюнхенский сговор лидерами Англии и Франции, но и с Гитлером.
И память о реальной войне, о действительной роли СССР в ней все больше размывается, постепенно сходит «к нулю», заменяясь мифами. Согласно современным социологическим опросам, лишь 13% молодёжи Великобритании и Франции весной 2015 г. (а также Германии) знают о том, что Красная Армия участвовала в освобождении Европы, при этом 43% вспомнили о роли США (47). При этом внешние официальные знаки понимания российской позиции и значимости Победы для нашей страны сильно зависят от текущей конъюнктуры и зигзагов политики. Например, в 2005 г. на 60-ю годовщину Победы в Москву по приглашению Владимира Путина приехали все западные лидеры (впервые за многие годы), а на 70-летие Победы в мае 2015 г. на Красной площади такого уже не было (они проявили «солидарность» и отреагировали на украинский кризис, причем демонстративный отказ приехать был «довеском» к объявленным против России санкциям за ее позицию в вопросе по Крыму и Донбассу).
Что касается Великобритании, то ее взгляд на историю Второй мировой войны претерпел мало изменений по сравнению с трактовкой У. Черчилля в его книге «Вторая мировая война», в которой островной империи отводится ведущая роль спасительницы цивилизации, а решающим моментом обозначается сражение в Африке с корпусом Роммеля.
Во Франции амнезия также набирает обороты. Приведем лишь одну цитату из французской газеты «Фигаро» от 15 июня 2005 г.: «Победоносной Красной Армии, российским руководителям и коммунистам, в частности, французским, есть за что попросить прощения. И напрячь свою память. Вся Европа должна бы в один голос потребовать этого!» (48) И это пишут в стране, которая после короткого сопротивления «легла» под немецких оккупантов, большинство граждан которой запятнали себя коллаборационизмом49, а среди немногих, оказавшихся во французском Сопротивлении внутри страны, более половины составляли коммунисты да иностранцы, в том числе бежавшие советские военнопленные…
В США Вторая мировая война была объективно крайне значима для послевоенного статуса, который страна приобрела в результате победы, став мировой сверхдержавой - и военной, и экономической, и политической. Однако простых американцев негативная сторона войны почти не затронула (военные действия на континенте не велись, потери составили около 400 тыс.), а потому сравнивать со значимостью для советских людей не приходится. Кроме того, американцы (те, кто имеет о войне реальное представление) в своих представлениях разделяют «свою» войну на Тихом океане против Японии и далекую европейскую войну. В США «заокеанская» война воспринималась большинством населения, скорее, как «легкое приключение», о ко- тором вскоре забыли. Во всяком случае сегодня в этой стране мало кто имеет сколько-нибудь реальное и достаточно полное представление о ней. Да и политика властей не способствовала удержанию в памяти войны, в которой союзником США был СССР, будущий противник по «холодной войне».
Вместе с тем, победа стала источником гордости американцев за свою страну. В 1985 г., среди наиболее важных событий ХХ века почти 30% американцев, назвали Вторую мировую войну, подчеркивая ее всемирную значимость и справедливость участия в ней США (50). Причем многие респонденты подчеркивали, что это было «большое мировое столкновение», «война справедливая, в которой мы сражались и победили», война значимая, которая вызвала «создание новой мировой структуры» (51). Однако в XXI веке уже больше половины американских респондентов не смогли назвать даже участников войны, а о роли СССР в войне почти ничего не знали. Многие американцы вообще считают, что СССР был союзником Гитлера. Это очень выгодная позиция, и США еще в контексте «холодной войны» использовали тактику «смешения» ролей для подрыва позиций своего идеологического и геополитического конкурента. Особенно ярко и открыто она проявилась после распада СССР. Понятие «освобождение» во многих странах стали заменять на понятие «советская оккупация», «установление тоталитарного режима», лишение независимости и т.п., и эти представления о роли СССР в войне все больше внедряются и в американское сознание.
В других западных странах - членах «антигитлеровской коалиции» - также не стремились к сохранению реального, а не мифологизированного образа войны, а если и вспоминали о ней, то всячески подчеркивая собственные заслуги, умаляли роль СССР в Победе, а в последние годы продвигали негативную информацию и образы о советской роли во Второй мировой войне.
В странах постсоветского пространства в советский период память была общей (даже в тех республиках, на территории которых военные действия не шли), потому что все граждане СССР всех национальностей воевали на фронтах, отстаивая независимость своей общей Родины, ковали победу в тылу, теряли родных и близких на протяжении всей войны, в том числе и освобождая Европу. Однако после распада СССР каждая республика пошла своей дорогой, и общая память рассыпалась на осколки, которые подобрали политики и стали конструировать новые исторические образы, новую идентичность. Память о войне в лучшем случае отошла на второй план, в худшем - стала выстраиваться по лекалам, предлагаемым Западом.
Постсоветские страны (бывшие страны социалистического содружества, в большинстве своем обретшие и новую легитимность, и государственные границы по итогам Второй мировой войны и в основном благодаря Советскому Союзу), а также страны, образовавшиеся на руинах СССР, обретали новую идентичность и пытались самоутвердиться прежде всего за счет советского наследия и новой России. Их самоидентичность преимущественно строилась через противопоставление СССР (и современной России), в том числе и через трансформацию исторической памяти, особенно о Второй мировой войне, во многом отрицающей позитивные стороны участия в ней СССР и измышления или выпячивания негативных. Так, многие из этих стран стали оправдывать либо свою элиту (участников войн на стороне Гитлера), либо своих коллаборационистов, а в отношении Красной Армии выискивать негатив (обвиняя в жестокости, преступлениях). Так, в официальной интерпретации ряда стран советская освободительная миссия стала превращаться в «оккупацию».
Антикоммунизм, антисоветизм и русофобия в этих странах являются составными частями политической стратегии, конструирования «национальной идентичности» (как на Украине, где сегодня одновременно сносят памятники Ленину и Кутузову, ставя памятники Бандере, переписывая школьные учебники, а политики заявляют о «вторжении советских войск в Украину и Германию» в ходе Второй мировой войны). Аналогичной является историческая политика новых Прибалтийских государств, реабилитирующих и героизирующих воевавшие в отрядах СС националистические формирования, создающих культ коллаборационистов и карателей, преследующих советских ветеранов Великой Отечественной войны. В этих странах элита и власть занимаются фальсификацией истории, последовательно в политических целях трансформируя национальное сознание своего населения. Вопреки элементарной логике, они представляют Освободительную миссию Красной Армии как новую оккупацию, забывая, что эти новые страны были кода-то частью Российской империи, потом впервые оформили свою государственность благодаря революции 1917 года и решениям, принятым Советским правительством, что они входили в состав СССР как советские республики, а сотни тысяч бойцов - представителей этих народов - положили свои жизни за общее Отечество, общую свободу от нацистского рабства и неизбежного геноцида этих народов.
В постсоветский период тактику «смешения исторических ролей» используют многочисленные осколки «социалистического лагеря» и «советской империи» как для выстраивания национальных мифов (через формирование образа врага в лице СССР и его наследницы - постсоветской России), так и для демонстрации лояльности заокеанскому сюзерену.
Самыми активными сторонниками выхода из СССР (а затем - присоединения к НАТО и Евросоюзу) были прибалтийские республики. Именно в них историческая память о Второй мировой войне оказалась раздвоенной: будучи присоединенными к СССР накануне войны (в совсем неоднозначной ситуации - в отличие от антисоветских интерпретаций этих процессов радикальными националистами), территории этих республик оказались оккупированными немцами, а значительная часть местного населения оказалась замешанной в коллаборационизме и военных преступлениях. Послевоенное наказание коллаборационистов, длительно существовавшее антисоветское подполье, недовольство внедрением советских порядков в Прибалтике - все это стало контекстом (а во многом и содержанием) негативной памяти о Второй мировой войне. В период «перестройки» (а затем по нарастающей) в сознании прибалтийских народов стали проявляться национал-радикальные и фашистские тенденции, реализовавшиеся в частности в преследовании советских ветеранов войны и «некоренного» населения, прежде всего, русских, в их дискриминации, в том числе на политическом уровне.
Особенно наглядно тенденции усиления профашистских настроений в Прибалтике проявились в год 60-летия окончания Второй мировой войны. Так, президенты Литвы и Эстонии отказались приехать в Москву на празднование Дня Победы. Несколькими месяцами ранее, в начале февраля 2005 г. президент Латвии Вайра ВикиФрейберга публично оскорбила ветеранов войны, заявив о том, что невозможно изменить сознание пожилых россиян, которые «9 мая будут класть воблу на газету, пить водку и распевать частушки, а также вспоминать, как они геройски завоевали Балтию» (52), а 15 марта опубликовала официальное заявление, в котором призвала латышей воздержаться от празднования 9 мая. 16 марта при попустительстве президента в Латвии прошел нацистский митинг (53). В столице Эстонии 8 мая 2005 г. состоялось открытие мемориала гитлеровскому вермахту и эстонцам, воевавшим на стороне фашистской Германии, участникам «оборонительных боев против Красной Армии», причем на церемонии присутствовал премьер-министр страны Андрус Ансип (54). В ночь на 9 мая в центре Таллинна был осквернен монумент советскому воину-освободителю, а накануне мэрия города запретила ветеранам Великой Отечественной войны зажигать в День Победы у этого памятника Вечный огонь (55). Два года спустя, 27 апреля 2007 г., по решению правительства Эстонии памятник «Бронзовому солдату» был разобран и перенесен из центра города на военное кладбище Таллина. Демонтаж монумента и снос мемориальной стены повлекли за собой массовые волнения в Таллине и других городах Эстонии (56).
При этом прибалтийские государства требуют от России официальных извинений за «советскую оккупацию», «покаяния» за пакт Молотова-Риббентропа, несмотря на то, что еще в 1989 г. Верховный Совет СССР дал ему четкую правовую и моральную оценку. В этой связи В.В. Путин подчеркнул: «…Подобные претензии не имеют никаких оснований, носят откровенно спекулятивный характер. Полагаю, что их цель - привлечь к себе внимание, оправдать неблаговидную, дискриминационную политику правительств в отношении значительной части собственного русскоязычного населения, прикрыть стыд былого коллаборационизма. У каждого нормального человека вызывает возмущение то, что в этих странах эсэсовцам устанавливают памятники, разрешают проводить свои сборища. …Решения международного сообщества, в том числе Нюрнбергского трибунала, однозначно осуждают любые формы сотрудничества с нацизмом - вне зависимости от места и времени» (57).
Сегодня антироссийский миф о советской оккупации республик Прибалтики не только полностью восторжествовал, но и перешел в свою практическую плоскость: за моральными требованиями «покаяться» скрывались корыстные интересы. В начале ноября 2015 г. министры юстиции Литвы, Латвии и Эстонии подписали в Риге совместную декларацию, в которой заявили о необходимости возместить ущерб от «советской оккупации», причем аппетиты «независимых» государств находятся в диапазоне от 30 (Литва) до 300 (Латвия) млрд долларов. Таким образом, интерпретация истории может оказаться «большим бизнесом».
Аналогичные процессы с исторической памятью шли в постсоветской Украине, в которой история Второй мировой войны после 1991 г. была радикально переписана так, что не осталось «…ни одной существенной позиции в оценке событий 1939-1941 годов, которая не была бы пересмотрена украинскими историками» (58). Украинские (прежде всего, западно-украинские) историки отрывают историю Украины от истории России и представляют политику России как захватническую и антиукраинскую. Что касается истории войны, то СССР и фашистская Германия представлены как равнозначные враги Украины, воспеваются пособники германских нацистов и оккупантов ОУН-УПА, ставятся памятники Бандере, при этом сносятся, разрушаются, оскверняются памятники советским воинам-освободителям (особенно - на западе Украины). После очередной «цветной революции» и торжества «технологии Майдана» в 2014 г., приведших к госперевороту и свержению законного президента В. Януковича, разразившейся гражданской войны, распространенные ранее на западной Украине версии истории навязаны как официальные на всем Востоке и Юго-Востоке Украины.
Определенные подвижки происходят и в историографии Белоруссии, а президента А. Лукашенко не было в Москве на параде 9 мая 2015 г. Свои версии истории, в том числе и Великой Отечественной войны, утверждаются и в других странах постсоветского пространства, что во многом зависит от степени отдаления этих стран от России и степени сближения с Западом. Так, в Грузии, желавший угодить США бывший президент Саакашвили отдал распоряжение о взрыве памятника советским воинам-грузинам, погибшим в Великой Отечественной войне.
__________________________________________________________________________________-
45. Совместное интервью с Федеральным канцлером ФРГ Герхардом Шрёдером газете «Бильд». 7 мая 2005 г. // Президент России. Официальный сайт. h.tp://archive.kremlin.ru/text/
appears/2005/05/87603.shtml
46. Цит. по: Нарочницкая Н.А. Указ. соч. С. 66.
47. Le Monde: Запад забыл об участии Красной армии в победе над фашизмом// ИноТВ. h.tp://
russian.rt.com/inotv/2015-05-08/Le-Monde-Zapad-zabil-ob
48. Афтальон Ф. Москва должна заплатить долг памяти («Le Figaro», Франция) // ИноСМИ.RU.
h.tp://www.inosmi.ru/stories/05/04/14/3445/220328.html
49. Сегодня «период оккупации во Франции предпочитают вспоминать, как героическое время. Шарль де Голль, Сопротивление... Однако беспристрастные кадры фотохроники свидетельствуют, что все было не совсем так, как рассказывают ветераны и пишут в учебниках истории». (См.: Кадры, которые стали национальным позором Франции // h.tp://svpressa.ru/war/ photo/6743). Не так давно в Парижской исторической библиотеке проходила выставка французского фотографа Андре Зукка «Французы под оккупацией». На выставке было показано более 250 цветных фотографий, сделанных между 1941 и 1944 годами. Фотографии показывают, как парижане наслаждались жизнью на берегах Сены, в кафе и городских парках, на залитых солнцем Елисейских полях. Парижские модницы щеголяют новыми шляпками, обнимаются влюбленные, дети катаются на роликовых коньках, люди ездят на велосипедах, кормят слона в городском зоопарке... Нацистские офицеры гуляют вместе с горожанами. «Картина просто идиллическая», «общее впечатление мирной и совсем не такой уж несчастной жизни», которую вовсе не омрачают красные флаги с черной свастикой. Выставка вызвала грандиозный скандал, мэрия французской столицы запрещала ее показ в Париже. Член городского совета и глава департамента культуры Кристоф Жирар сказал журналистам, что выставка «непереносима». (См.: Борьба с фашизмом по-французски... h.tp://szhaman.livejournal.com/219207.html).
50. Шуман.Г., Скотт Ж. Коллективная память поколений // Социологические исследования. 1992. № 2. С. 49.
51. Там же. С. 57.
52. Заявление МИД РФ от 03.02.2005 г. по этому поводу см. на его официальном сайте. h.tp://www.mid.ru
53. h.tp://www.sng-baltia.ru/?cnt=allcnt&month=02&day=04&year=2005&rub=politics&id=7681
54. h.tp://top.rbc.ru/index.shtml?/news/society/2005/04/26/26152427_bod.shtml
55. h.tp://www.proua.com/news/2005/05/09/142455.html
56. См.: Википедия. Статья «Бронзовый солдат» // h.tp://ru.wikipedia.org/wiki
57. Из сообщения пресс-службы Президента России, размещенного на официальном сайте МИД РФ. h.tp://www. mid.ru
58. Гузенкова Т.С. Украина: разрыв с наследием Великой Победы // Покушение на Великую Победу. М., 2005. С. 277.
4.2. Зарубежная память о войне и освободительной роли СССР в современных условиях (II)
4.2. Зарубежная память о войне и освободительной роли СССР в современных условиях (I)