Буря
40 Winks - Melancholia
Click to viewШел дождь, была ночь. Светлая: полнолунный свет был рассеян в облаках, потолком ограждающих землю от неба.
И разряжались зевсовы молнии, и бил в гонг молот Тора: неиствовал Мир - рыдал навзрыд и бушевал в гневе великом Мир.
И стоял в каких-то землях серый, как небо, замок. Хотя стены его были толщины приличной, в эту ночь способна была вода сточить даже такой камень. Замок этот был что многопалая ладонь - так тянулись вверх его башенки - и была среди его башенок одна самая длинная, и так близко к небу приблизилась она, что, казалось, подпирала небосвод, хрупкая. А буря - как та собака, когда в нее ткнешь палкой - вертелась и рычала, и жалила башню молниями раз за разом, но стояло детище рук человеческих неколебимо.
И высился на этой башенке столб, особо гневом бури облюбованный, и был прикован к этому столбу человек. Его руки были вывихнуты в плечах, и висел он на цепях, и ноги его также были прикованы. Лохмотьями едва прикрытый, безраздельно принадлежал он ливню - косые струи воды били его обнаженное тело - и ветру, безжалостно сдувающему последнее тепло. И выгибался в судорогах, и мучился, и снова обвисал на своих цепях человек каждый раз, когда столба касался язык света; такую пытку не выдержать - но продолжало биться сердце человеческое.
Ему было больно, холодно и одиноко. Ныли руки: заломанные, они отвечали на каждое движение вспышками боли такой, что молнии в глазах без помощи бури били. Сущестование было болью, а умереть он не мог; он не должен был умереть. Ради Нее. Выдержать ради Нее!
И если закрыть глаза, то он видел себя в сияющих доспехах. Он уже видел, как рвутся цепи, и как капли бьют по шлему, отражая бело-золотое сияние многократно, и как его грудь вздымается легко и полно, и молнии - игрушки в его руках.
И стоило ему захотеть - по-настоящему захотеть - не выдержали бы цепи и упали бы к драконьим мордам на его светлых сапогах кованых. Но разве была бы это победа? Можно ли было бы сказать, что он прошел свое испытание? Нет: истинная сила - это то, что может быть в любой момент проявлено, это когда можно отбросить все болью и скрежетом зубов достигнутое и оправдать свое существование еще раз, и еще, потом еще раз и так - до бесконечности.
Вспышка высветила ночь. Буря делала свое дело, тучи вымывали и испепеляли из земли всю слабость. Самым искренним под этим небом - тучам - были не важны ничьи счеты с жизнью, они выкладывались на всю катушку, исторгая из себя электричество и воду. Наверное, это была их собственная, облачная борьба за право на жизнь - ведь эта ночь никому не давала поблажек и высветляла все сокровенное; темное нутро всего было обнажено этой ночью.
...Только когда первые лучи солнца пронзили воздух до самой земли, поднялся на ноги человек. Только когда дождь перестал и когда ветер унялся, потянул за собой кандалы человек; когда закончилась ночь, человек с криком рванул цепи из стены, и со страшным скрежетом лопнуло тогда железо. И сверкнули в тот же миг светлые доспехи, и утяжелилась рука освободившегося чудесным мечом; в ворохе искр разбиты были последние оковы.
...Светлым было то утро. Земля прела, усталая, и испаряющаяся вода отражала и рассеивала солнечный свет; облака, пронзая которые высилась в голубом небе башня, были белые-белые, чистые. И ярче всякой звезды светился в этой картине маленький рыцарь на вершине башни, недвижимо в даль смотрящий.