От февраля к октябрю: революционное творчество масс
Как благоуханны наши Февраль и Март, солнечно-снежные, вьюжные, голубые, как бы неземные, горние! В эти первые дни или только часы, миги, какая красота в лицах человеческих! Где она сейчас? Вглядитесь в толпы Октябрьские: на них лица нет. Да, не уродство, а отсутствие лица, вот что в них всего ужаснее.
Д.Мережковский
Монархия пала внезапно. На удивление, никто, от церкви и армии до консервативных (черносотенных) кругов, не оказал сопротивления революции, ее поддержали все партии, с восторгом приняли театральные и литературные деятели. Временные взяли власть легко - и получили от царизма готовую структуру управления и лояльные кадры, от силовых до разных ведомственных клерков.
Почему же им не удалось удержать власть, почему сразу возникло двоевластие, а в конце концов власть перешла в руки левых радикалов?
У либералов-западников не было одного - поддержки народа. После Февраля Октябрь стал неизбежен.
Монархическая скрепа
У русского народа не больше оснований любить власть, чем на западе - и он ее активно не любит. Но если в мелких западных норвегиях король - первый среди равных, а его самодурство по отношению к элитам сразу будет заклеймено прогрессивной общественностью как недопустимая тирания, то в огромной многонациональной и многоконфессиональной России царь (президент) - еще и надгрупповой/надклассовый институт. Отсюда непонятная для запада русская «любовь к сильной руке». А еще больше - к сильной ноге. Да народа попробуй еще дотянись (до бога высоко, до царя далеко), зато волшебный пендель боярам только радует: если и не заставит работать на общее благо, то хотя бы отвлечет от народа. Отсюда и мечта о Сталине, отсюда и «мы ругаем Путина за то, что недостаточно Путин».
Но русские западники ужасно страдали от одного наличия самодержавия, ощущали себя(!) рабами - ведь на западе все так цивилизованно, сплошной общественный договор. Неважно, что едва ли не со времен Петра никакого насилия по отношению к элитам реально не было - но ведь ни Конституции, ни парламента как у белых людей! Точно как нынешние либералы: Путин их кормилец и защитник, который прикрывает их от народного гнева, а им все западную сменяемость власти подавай.
Дореволюционная элита, наконец свергнув монархию, оказалась - лицом к лицу с народом. Тут и выяснилась их совершенная чуждость друг другу.
Красиво жить не запретишь
Не новость, что русский народ и русское дворянство были по сути двумя разными народами. Чего уж там, дворяне даже говорили на другом - французском - языке.
Появление этих франкофонов ставят в упрек Петру. Хотя западники (поначалу полонофилы) появились еще при его отце, если не раньше, а при Федоре с Софьей царский двор даже говорил по-польски.
«Птенцы гнезда Петрова» как раз евродрочерами не были, яркий пример чему Ломоносов. А при правительницах после Петра франкофоны и развелись. Тогда же появились первые их литературные образы, например, Иванушка в «Бригадире» Фонвизина: «Тело мое родилося в России, это правда; однако дух мой принадлежал короне французской».
Если при Петре ориентировались на протестантские страны (наука и ремесла), то при императрицах, покровительницах искусств - на законодателей мод, французов и итальянцев. Искусство - вообще мягкая сила Европы, еще ренессансные папы это вполне осознали; неудивительно, что и нынешние деятели искусств - горой за европейские ценности (не только в России, но даже и в том же Голливуде).
Млея перед европейским внешним лоском и стилем, местные франкофоны испытывали презрение к посконной России. И получили ответное неприятие народа. Поэтому и в эмиграцию их вытурили без сожалений.
Но западопоклонничеством оказались заражены и буржуи, и либеральные политики, и часть интеллигенции (включая и часть большевиков, что выяснится уже после революции).
И в том числе сильное латинское влияние испытала РПЦ.
И церковь - не наймит казенный
Смешно читать послереволюционные возгласы: где же ваш народ-богоносец? Богоносец же, а не поповносец. Московский патриархат имеет отношение к православной вере не больше, чем Политбюро ЦК КПСС к коммунизму.
Расцерковление народа началось уже к началу ХХ века. Но это была не победа просвещения над темнотой народа, как гласит вульгарный марксизм. Крестьяне становились не атеистами, а пополняли ряды староверов и сектантов.
Не народ изменил вере - а официальная церковь изменилась в связи с интересами ее верховной иерархии. Пройдя через целую череду трансформаций, в ходе которых церковное устройство приобретало все больший католический акцент:
- победа иосифлянства в 14-15 веках;
- никонианство;
- при Александре-1 и Николае-1: обюрокрачивание и получение церковной верхушкой привилегий, схожих с дворянскими;
- наконец, полная идеологическая деградация от Николая до Николая-2.
В ходе первой (1905) революции в церкви возникло обновленчество, а в светских кругах - разные религиозные искания; но движения оказались слишком слабыми и не родили русских Лютеров и Кальвинов.
Старообрядцы после 1905-го переживали ренессанс, но, видимо, слишком долго существовали параллельно государству, чтобы родить общенародную идеологию. Февраль они приветствовали, а большевиков не приняли.
За землю, за волю, за хлеб трудовой...
Две мысли полностью владели народом: мир и земля.
Ни одна сила, которая не разделяла бы народные воззрения в этих двух вопросах, не смогла бы удержать власть.
Временные не совпадали с народом ни по одному вопросу. Народ дезертировал с фронта - временные были за нерушимость союзнического долга. Народ начал черный передел - временные, скорее всего, ввели бы по западному образцу частную собственность и рыночную продажу земель.
Большевики проявили похвальную гибкость. На самом деле их земельная программа, предусматривавшая национализацию всей земли и крупное сельхозпроизводство, тоже расходилась с народной. Но ради взятия власти они приняли программу левых эсеров, т.е. социализацию земли. Троцкий в своих воспоминаниях о революции пишет, что Ленин назвал это ошибкой, которую они вынуждены совершить. Меньше чем через год большевикам придется внести коррективы в аграрную политику. Это приведет к распаду коалиции с левыми эсерами.