О санитарах. Пост №4
Санитары, конечно, бывают разные.
Бывают растяпы, бывают лентяи, бывают равнодушные.
На эту тяжелую работу с одной стороны мало кто хочет идти,
а с другой за нее очень держатся. Поэтому как на всех трудных работах -
хороших работников не хватает и найти их нелегко, а тех, кто не очень подходит -
гораздо больше.
Но я рассказываю о хороших санитарах, с которыми мне довелось работать.
Арабский парень, назову его Самер. Живет в иерусалимском арабском районе Бейт-Цафафа.
Снимает жилье с женой и дочкой. Жена учится на медсестру. Он закончил школу, потом год учился в Москве
на кондитера. Почему не стал работать в этой области, не знаю, работает у нас на полставки и еще на ставку в другом доме.
Русский язык знает достаточно для того, чтобы ухаживать за стариками. Иврит неплохой, английский хуже русского, но нормальный.
Что мне нравится в Самере - очень спокойный. Не суетится, не спешит, не ищет любой возможности выйти покурить.
Мы на днях вывозили наших стариков на море. Самер вызвался быть среди тех санитаров, кто поедет.
Это многое значит - кто хотя бы раз вывозил такие отделения, как наше на море - знает, что это такое.
А выезжали два отделения "сэудит" (интенсивный уход) и одно "тшушей нэфеш" (психогериатрия).
Все получилось очень хорошо - и специальный пляж для инвалидов в Ришоне, и удобная площадка под тентом для колясочников,
и даже бриз с моря, облегчающий 32 градуса жары. Арбуз, дыня, завтрак, напитки и пироги.
Французский аккордеон как музыкальный фон (захватили флэшку с собой).
Крем от солнца, кепки и майки, фото на фоне моря)))
Было очень славно.
Самер практически не присел. Принеси, унеси, намажь, налей, пододвинь, отодвинь, я хочу сидеть рядом с Малкой,
скажи им, что я не пью газировку, где моя газировка, ой, меня тошнит.
Пока социальная работница покупала лимонный и клубничный "артик" в промышленном количестве,
девушки-санитарки курили наргиллу с арбузом и мятой, мы развлекали стариков, Самер потащил кресло с Дэйвидом к морю.
Дэйвид должен окунуть ноги!
Потом притащил тазик с морской водой для Лизы - Лиза помой лицо, это морская вода.
...Мы провели там два с половиной часа и собрались в обратный путь.
Отделение психогериатрии вернулось на заказанном автобусе, а мы стали снова рассаживаться
по специальным минибусам, оборудованным для колясок. В каждом минибусе по четыре коляски, один чей-нибудь родственник,
массовица-затейница вроде меня и один санитар. Медсестры едут с гериатрией. Ну, водитель, ясное дело.
И вот произошло.
Из-за ошибки при рассчете на обратном пути Моше оказался не "приписанным" ни к одной коляске.
Буквально за несколько минут ситуацию "разрулили", но Моше (надо же было этому произойти именно с ним, ранимым,
одиноким, обидчивым Моше!) уловил пару случайных фраз - нет места, перепутали и самое страшное - "его минибус уехал".
Моше закричал и заплакал. Июльская израильская жара. Плачущий в инвалидной коляске маленький старичок.
Социальная работница, умоляющая упрямую Эстер согласиться на переезд в другой минибус. Эстер ни в какую, Моше кричит и плачет, и тогда меня знаком подзывает Лиза и внятно произносит: "Меня сейчас стошнит" . Санитары-мужчины оказались в тех минибусах, которые отъехали. Пожилой водитель нашего минибуса растерянно смотрит. Самер без единого слова выкатывает кресло с Эстер из минибуса, подъемник заедает, он перевозит Эстер в другую машину, а на ее место пытается закатить коляску с Моше. Но подъемник-то заело. Моше тихо плачет. Самер поднимает Моше вместе с коляской, затаскивает в машину, а потом по очереди - остальные три коляски. С сидящими в них стариками. На руках. Быстро. Сам.
А потом всю обратную дорогу заговаривает зубы Лизе, обещающей вырвать и Йосефу, которому очень мешал ремень безопасности, и поэтому он требовал, чтобы ему позволили выпрыгнуть из машины и "покончить со всем этим!".
Когда мы вернулись в отделение, нас встречали оставшиеся на хозяйстве санитары, они накормили стариков обедом,
отвели их в душ и уложили на дневной сон. Самер за это время успел сбегать в душ-поесть и...остался на свою вечернюю смену.
В прекрасном настроении, с шутками и нежным отношением к подопечным.
Напоминаю: имена, детали, обстоятельства изменены.
Бывают растяпы, бывают лентяи, бывают равнодушные.
На эту тяжелую работу с одной стороны мало кто хочет идти,
а с другой за нее очень держатся. Поэтому как на всех трудных работах -
хороших работников не хватает и найти их нелегко, а тех, кто не очень подходит -
гораздо больше.
Но я рассказываю о хороших санитарах, с которыми мне довелось работать.
Арабский парень, назову его Самер. Живет в иерусалимском арабском районе Бейт-Цафафа.
Снимает жилье с женой и дочкой. Жена учится на медсестру. Он закончил школу, потом год учился в Москве
на кондитера. Почему не стал работать в этой области, не знаю, работает у нас на полставки и еще на ставку в другом доме.
Русский язык знает достаточно для того, чтобы ухаживать за стариками. Иврит неплохой, английский хуже русского, но нормальный.
Что мне нравится в Самере - очень спокойный. Не суетится, не спешит, не ищет любой возможности выйти покурить.
Мы на днях вывозили наших стариков на море. Самер вызвался быть среди тех санитаров, кто поедет.
Это многое значит - кто хотя бы раз вывозил такие отделения, как наше на море - знает, что это такое.
А выезжали два отделения "сэудит" (интенсивный уход) и одно "тшушей нэфеш" (психогериатрия).
Все получилось очень хорошо - и специальный пляж для инвалидов в Ришоне, и удобная площадка под тентом для колясочников,
и даже бриз с моря, облегчающий 32 градуса жары. Арбуз, дыня, завтрак, напитки и пироги.
Французский аккордеон как музыкальный фон (захватили флэшку с собой).
Крем от солнца, кепки и майки, фото на фоне моря)))
Было очень славно.
Самер практически не присел. Принеси, унеси, намажь, налей, пододвинь, отодвинь, я хочу сидеть рядом с Малкой,
скажи им, что я не пью газировку, где моя газировка, ой, меня тошнит.
Пока социальная работница покупала лимонный и клубничный "артик" в промышленном количестве,
девушки-санитарки курили наргиллу с арбузом и мятой, мы развлекали стариков, Самер потащил кресло с Дэйвидом к морю.
Дэйвид должен окунуть ноги!
Потом притащил тазик с морской водой для Лизы - Лиза помой лицо, это морская вода.
...Мы провели там два с половиной часа и собрались в обратный путь.
Отделение психогериатрии вернулось на заказанном автобусе, а мы стали снова рассаживаться
по специальным минибусам, оборудованным для колясок. В каждом минибусе по четыре коляски, один чей-нибудь родственник,
массовица-затейница вроде меня и один санитар. Медсестры едут с гериатрией. Ну, водитель, ясное дело.
И вот произошло.
Из-за ошибки при рассчете на обратном пути Моше оказался не "приписанным" ни к одной коляске.
Буквально за несколько минут ситуацию "разрулили", но Моше (надо же было этому произойти именно с ним, ранимым,
одиноким, обидчивым Моше!) уловил пару случайных фраз - нет места, перепутали и самое страшное - "его минибус уехал".
Моше закричал и заплакал. Июльская израильская жара. Плачущий в инвалидной коляске маленький старичок.
Социальная работница, умоляющая упрямую Эстер согласиться на переезд в другой минибус. Эстер ни в какую, Моше кричит и плачет, и тогда меня знаком подзывает Лиза и внятно произносит: "Меня сейчас стошнит" . Санитары-мужчины оказались в тех минибусах, которые отъехали. Пожилой водитель нашего минибуса растерянно смотрит. Самер без единого слова выкатывает кресло с Эстер из минибуса, подъемник заедает, он перевозит Эстер в другую машину, а на ее место пытается закатить коляску с Моше. Но подъемник-то заело. Моше тихо плачет. Самер поднимает Моше вместе с коляской, затаскивает в машину, а потом по очереди - остальные три коляски. С сидящими в них стариками. На руках. Быстро. Сам.
А потом всю обратную дорогу заговаривает зубы Лизе, обещающей вырвать и Йосефу, которому очень мешал ремень безопасности, и поэтому он требовал, чтобы ему позволили выпрыгнуть из машины и "покончить со всем этим!".
Когда мы вернулись в отделение, нас встречали оставшиеся на хозяйстве санитары, они накормили стариков обедом,
отвели их в душ и уложили на дневной сон. Самер за это время успел сбегать в душ-поесть и...остался на свою вечернюю смену.
В прекрасном настроении, с шутками и нежным отношением к подопечным.
Напоминаю: имена, детали, обстоятельства изменены.