Пишем роман дальше
Предыдущая глава
10 глава о насильственном принуждении начальником тюрьмы подследственного Зольдмана Ирликтыча к доносительству
Одну стену большого кабинета начальника тюрьмы полностью занимали мониторы видеонаблюдения за камерами шестого спецблока. Клапанович кивнул на один монитор.
- Смотрел сегодня на ваше пробуждение, господин Зольдман, уж не обессудте. Вы не торопились вставать, уважаемый, дотянули до самой поверки. Не из-за того ли, что вам снились дурные сны? Ногой так брыкали-с! Можете не отвечать, коли я вышел за рамки приличия и мой вопрос покажется вам черезчур приватным.
Ирликтыч инстинктивно втянул голову в рыхлые плечи, бросил испуганный взгляд на статую Великого Инквизитора с гильотиной во рту, и осторожно произнёс:
- Э-э... ну вобще-то я лежал в торжественной печали... э-э... и размышлял об интеллектуальной собственности. А чё?
- Да нет, ничего.
На лице Клапанович образовалась геометрическая улыбка.
- Присаживайтесь, кстати, сделайте одолжение.
Зольдман сделал вперёд шажок с осторожность, словно кожа на его суставах могла порваться от резкого движения, нежно опустил свой большой зад на краешек стула и вытянул к начальству шею.
Начало разговора подследственному сильно не понравился. Во первых, всей ,,Матросской тишине,, известно, что полковник - человек от любого политеса далёкий, прямоточный до ужаса, и если начнёшь необдуманно морщить жопу, то от Клапановича можно запросто схлопотать в лобешник. Рукоприкладство хоть в армии, хоть в зонах считалось делом обычным, как дышать воздухом, но вежливое обращение, да ещё с сомнительными улыбочками в стране победившего в России вообще всё и навсегда пролетариата считалось либо проявлением слабости, либо подозрительным, как только что приехавший из-за бугра шпион. Во вторых, стервозная сестра в своё время приучила Ирликтыча к тому, что если она начала разговор с миленьким оскалом на физиономии, значит пару минут позже она попросит у брата или какую-нибудь нужную ему вещь, или попросит от него какую-нибудь услугу, делать которую ему будет в лом. Вобщем начальник вёл себя неправильно.
Понимая это, Зольдман ещё раз трусливо зыркнул на Великого Инквизитора, набрал в лёгкие воздуха, и напрямую спросил:
- Я конечно дико извиняюсь, но не могли бы вы сразу высказаться по существу вопроса.
Клапанович согласно наклонил голову и начал:
- Моисей Ирликтыч.
В этом месте Зольдман инстинктивно обернулся себе за спину, ожидаю увидеть за собой важного человека, которого уважительно именуют полность с именем и отчеством. Важной персоны за спиной не обнаружилось, отчего Зольдман ещё больше попробовал мимикрировать и слиться со стулом. Стул предательски заскрипел.
- Моисей Ирликтыч, - повторно казуистически произнёс Клапанович. - Вы же знакомы со Львом Финесовым-Луораветлановым. Перестукиваетесь с Фингалом через стенку, за что я последний раз над вами так неудачно пошутил.
Он кивнул на Великого Инквизитора, стоящего на столе, отчего нос у Зольдманна покрылся оловянной росой.
- Так вот, Моисей Ирликтыч, наш тюремный врач рассказал мне о маниях. Мания - переводится с древнегреческого - страсть, безумие, влечение. Оказалось, что существуют мании самого разного свойства, как то; мания преследования, мания величия, прочие мании. В том числе существует и мания побега. Исходя из истории упорно повторяющихся попыток к совершению побега, Хром Антонионович сделал вывод, что наш ложкомойник, этот кулеман, эта наша крыса сутулая...!
Спохватившись, Клапанович переборол мгновенное воспламенение, и продолжил ровнее:
- В силу того, что пребывание в кутузке по закону всё равно не допускается больше определённого времени, Хром Антонионович, предложил простую вещь - редуцировать манию Фингала по методу спаринг-партнёрства, который придумали умные люди - Фрейд и его ученик господин Юнг.
Клапанович кивнул подбородком на стол, где лежала папка с надписью ,,Личное дело Финесова-Луораветланова Л. Г.,,
- Фингал ведь супер-медвежатник, такой слесарь, печати некуда уже ставить, вскроет любой замок в секунду одним ногтем, чёрт рукастый! Глиста глистой, а...!
Клапанович махнул рукой так, что от порыва ветра у Зольдмана шевельнулось каре на голове.
- Сами смотрите что про него тут понаписанно!
Клапанович, которотко хохотнув, открыл личное дело и прочитал:
- ,,в состоянии опьянения попытался открыть ломом молоковоз. После неудачной попытки пробил цистерну молоковоза, принимал душ из текущего из пробоины молока, и нарушал общественный порядок криками: ,,Кака манна небесная!,, Уродец лоховский!
Изо рта Ирликтыча само собой вывалилось:
- И чё...?
- Чё? Да ни чё! Вы переводитесь в четырехместную камеру с Финесовым-Луораветлановым и начинаете помогать контролировать нам антиобщестенное поведение беспокойного клиента...
Как бы Зольдман не был подавлен присутствием Великого Инквизитора, он подпрыгнул, словно включенный фонтан, по глазами можно циркули проверять.
- Ага! Крысятничать...! Я чё, с кукушек слетел чё ли?! Чтоб мне завтра во время прогулки всей ,,Тишиной,, лоб зелёнкой намазали?!! Нашли лоха!
Опомнился, как Клапанович минуту назад, и снова нырнул на стул.
- Дико извиняюсь, Степан Степанович, но я отказываюсь быть осведомителем. Сами знаете, как в тюрьме с такими папарацциями зэки по кайфу шуршат!
Умоляюще приложил лапку к сердцу, но упорно мотая головой:
- Пардон, я отказываюсь! Что хотите со мной, то и делайте, хоть вон в вашу ацкую статую запихайте мою голову, но я говорю - нет, нет, и нет! Зэкам не надо массаж по телефону делать, я вот он - рядом! Сразу на прогулке по пояс деревянным сделают! Или в баландерной под общим столом! Или в прачечной на мокрых простынях! Или в душевой, когда только на секунду за упавшим мылом нагнусь!
Опасный Клапанович неспеша приблизился к Зольдману, - тот инстинктивно прогнулся в спине, и спокойно сказал:
- А кто вам сказал, Моисей Ирликтыч, что у вас будет прогулка. Отныне вы лишаетесь сей привилегии.
И закончил разговор, подрубая ладонью воздух в такт перечисляемых пунктов:
- Сидеть будете теперь в четырёхместной камере вместе с Мичуриным и Фингалом! Никаких прогулок! Никакой работы в баландерной, прачечной или комунальном хозяйстве! Еду будут приносить в камеру! Следить за всеми телодвижениями Фингала! Сразу сообщать мне при любом подозрении! Жаохуи Иванова будет специально приставленна к вам для постоянного досмотра. Подозрения сообщать ей, надзирательница уже предупрежденна! Жить будете в чёрной камере!
- Ага, жить! В чёрной камере...? В какой ещё чёрной камере...?!
- Да в чёрной камере для понижения ненужного в тюрьме энтузиазма. Камера уже покрашенна и ждёт вас. Добро пожаловать!
Начальник тюрьмы внезапно просиял светлой улыбкой энтузиаста.
- Или откажетесь, мистер Зольдман?
Еврей-неудачник, выдохнув: ,,Эхм!,, , развёл руки, словно решился обнять саму Недолю - русскую богиню несчастливой судьбы.
Через минуту красивая полукитайка с клубничными щёчками повела бледного мистера Зольдмана в новую четырёхместную камеру.
По дороге мистер убито рассказывал своему животу старый анекдот:
- Что такое еврейское авто-транспортное происшествие, знаешь? Это когда машина снаружи совершенно не пострадала, но каждый внутри получил серьезные травмы. Про меня анекдотец, блядь!
В чёрной камере уже гнездились аутист Мичурин с Финесовым-Луораветлановым, поглядывая дикими глазами на стены и потолок выкрашенный в чёрный цвет. Мало того. Оказалось, что и на пол камеры положили линолиум чёрного цвета. Мало того! Окна камер ,,Матросской тишины заложены стеклоблоками. Стеклоблоки конечно непрозрачны, матовые, но через них всё же сочится какой никакой свет. Один стеклоблок отсутствует, здесь в окно вделанна вентиляционная форточка, через которую, при желании, можно увидеть и кусочек голубого неба и золотой луч солнца. Но в чёрной камере и стеклоблоки оказались покрашенны чёрной непрозрачной краской. Вместо вентиляционной форточки техники вставили вентилятор, сосущий воздух с улицы, но не пропускающий не единого фотона. По сути камера превратилась в могилу, в которой так боятся быть заживо похороненными люди страдающие клаустрофобией.
Четвёртое место в камере осталось незанятым. Последняя не занятая кровать была аккуратно застелена каким-то зэком из обслуги тюремным синтепоновым одеялом. По убеждению 96 % москвичей недавно принявших участие в голосовании СИНТЕПОН ОПАСЕН ДЛЯ ЗДОРОВЬЯ. Всего 3% полагают - НЕТ. Что такое 3% ? Конечно это социологическая погрешность. Синтепоновое одеяло было чёрного, как грех, цвета.
следующая глава