Камерный музыкальный театр имени Покровского
Я не многое понимаю в театральном искусстве, да и собственно в музыке тоже не намного больше. Но в январе 2015 года я познакомился с Камерным музыкальным театром имени Покровского и буквально влюбился в него. Теперь я посетил этот театр уже в 8-й раз (и останавливаться не собираюсь), поэтому можно делать выводы и обобщения.
У современного искусства две проблемы: во-первых, тяга к массовому и неумному авангардизму, а во-вторых, говоря простым и честным языком, халтурное отношение к своей деятельности. Первое исходит из того, что театр пытается идти в ногу со временем, а публике классические постановки не интересны; вот и пытаются ловить людей на авангард, нередко довольно скандальный. Второе является следствием того, что играть на сцене очень трудно, поэтому многие позволяли себе не выкладываться полностью каждый раз, хотя сейчас, пожалуй, этого становится поменьше.
А вот в опере халтурить трудно, а авангардизм может усиливать восприятие и быть весьма уместным. Невозможность халтуры объясняется тем, что петь в полголоса или без старания не проще, чем в полный голос и с необходимой самоотдачей. Что же касается уместности авангарда, то это легко объяснимо: современная опера оформилась в эпоху классицизма, когда казалось, что жизнь всегда была такой, как в нынешнюю эпоху, а понимание условности происходящего на сцене было нормой. Следовательно, декорации и костюмы могут быть любимы, и смысл оперы от этого не утратится. Таким образом, именно опера проще других зрелищных жанров переходит из эпохи в эпоху, но это же и самый сложный и тяжелый театральный жанр. Но от этого еще больше восторгов от качества постановок в Камерном театре. А учитывая цену билетов - восхищение уровнем самоотдачи и соотношением «цена - качество», потому что стоимость билетов невелика, и создается впечатление, что люди работают не для дохода, а за идею, оперную идею, великолепную и бессмертную оперную идею.
Особую атмосферу в театре Покровского создают размеры зрительного зала. Традиционно всем привычно, что оперы исполняются в самых больших залах, с наилучшей акустикой. Но у Покровского как раз небольшой и очень уютный зал с удобными креслами - обычно 16 рядов по 12 кресел, всего 192 места. Что интересно, зал может существенно трансформироваться. Во-первых, расположение зрительских мест может меняться: например, на «Дон Жуане» первые ряды стояли под углом к сцене и остальным рядам. А на «Сервилии» так вообще все кресла были убраны, сцена тоже фактически отсутствовала и зал представлял собой античный амфитеатр. Во-вторых, оркестр может как находиться в стандартной оркестровой яме, так и за сценой. Это позволяет преобразовывать пространство всего зала и создавать подходящие декорации под атмосферу и ощущение любой оперы. В-третьих, над боковыми стенами зала, есть балкон, на котором тоже нередко ходят и поют, находясь над зрителями, благодаря чему пением и музыкой фактически окутывает и обхватывает со всех сторон.
Предыдущие мои посещения театра кратко описаны во впечатлениях недели или месяца за соответствующие временные отрезки. Если же уточнить, то мы были на «Волшебной флейте», «Леоноре», двух одноактных операх «Стабат Матер» и «Голос», «Дон Жуане». О новых посещениях я расскажу далее. В мае мы были в Камерном театре дважды; а в июне и июле по одному разу.
Сначала, 6 мая, мы ходили на «Сервилию» Римского-Корсакова. Преображение зрительного зала нас поразило то: вместо традиционных (и, кстати, очень удобных) кресел были устроены полукруглые ряды без спинок (что было несколько тяжело для спины). Исполнение, как всегда, было великолепно, но вот сложность и специфичность оперы не позволили полностью ее расслышать и почувствовать. Одно дело - солисты, которые, как и всегда, были на высоте. В этот раз наибольшее впечатление на нас произвели Татьяна Федотова (Сервилия), Игорь Вялых (Валерий Арулен Рустик) и Александр Полковников (вольноотпущенник Эгнатий). Это три основные роли оперы, и исполнены они были не только с блестящим вокалом, но и с отличным артистизмом. Но с другой стороны большинство номеров показались мне какими-то куцыми; практически у каждого действующего лица была всего одна ария, и больше это лицо активно не действовало; а с точки зрения драматургии это слабость.
Весьма хорош был Александр Маркеев в роли Сорана (отца Сервильи) и Павел Паремузов в роли Тразеи (отца Валерия Арулена Рустика), а Эдем Ибраимов в роли префекта Софония Тигеллиа смотрелся как настоящий римский император. Но у каждого из них были лишь разовые значительные появления, а в остальные моменты у них были лишь отдельные реплики и подпевки. Таким образом, большое количество действующих лиц и малоизвестного музыкального материала воспринимать было довольно трудно. И становится понятно, почему «Сервилия» является оперой сложной судьбы и единственной у Римского-Корсакова, которая до сих пор не была записана полностью. Однако театру Покровского удалось передать дух и атмосферу Древнего Рима эпохи Нерона.
Потом, 27 мая, мы сходили на «Идоменея» Моцарта (и вновь была опера на античный сюжет). Ранее я вообще не знал, что у Моцарта есть такое произведение, и оно, пожалуй, слабее наиболее известных его опер. Для меня было важно еще и то, что действие оперы происходит на Крите (на котором я был прошлой осенью), и я ясно представлял себе, как события разворачиваются в дни расцвета дворца в Кноссосе, среди поросших лесом гор, оливковых плантаций и пастбищ для священных быков. Мне показалось, что Идоменей, несмотря на то, что опера названа именно его именем, занимает в сюжете оперы даже не второе, а третье, если не четвертое место. Эту роль великолепно исполнил Василий Гафнер, ранее виденный мной только в эпизодических ролях.
Главным же героем мне показалась Илия (Екатерина Ферзба), почти постоянно находившаяся на сцене в течение всей оперы. Драматизм в этой роли очень высок, и для ее исполнения требуется колоссальное напряжение, как голоса, так и всего тела, так и эмоций; но Ферзбе все это удается отлично. Идамант (Ирина Курманова) тоже был исполнен с абсолютной отдачей; очень эмоционально и мощно. Роль Исмены (Мария Семочкина) показалась мне какой-то лишней, но исполнена она была так хорошо, с такой отдачей и мощью, что мы были потрясены! А еще весьма забавно получилось - имена всех главных действующих лиц начинается на «И». Прочие роли, в том числе у Александра Маркеева и Алексея Морозова, были очень короткие, и на сей раз эти солисты оказались в тени основных действующих лиц (хотя об их отличных голосах и высоком артистизме мне известно).
Расположение зрительских мест в зале было традиционным, а оркестровая яма была как бы вырезана в сцене. Особый вход дирижера представлял собой фактически откидной люк из зрительного зала в пространство оркестровой ямы почти под сцену; кстати, дирижировал Владимир Агронский. А солисты ходили (и при этом пели!) по узкому, чуть шире локтя, мостку между собственно рядами и оркестровой ямой (и откидной вход для дирижера поскрипывал). Но, в общем, спектакль был отличный, и в нем сочетался прекрасный баланс между сольными номерами и хоровыми, массовыми сценами. После выхода из театра мы немного задержались у проходящего прямо перед его дверьми уличного (гитарно-виолончельного) концерта. При этом на улице нами были замечены уходивший из театра Алексей Морозов - лысый, в обычных брюках и светло-желтой футболке, быстро идущий и при этом прихрамывающий. И не скажешь, что это оперный певец и актер, только что вышедший со сцены! Кажется, еще мимо прошли Алексей Смирнов и Мария Семочкина, но в этом я могу ошибаться.
В июне (17 числа) мы ходили на «Юлий Цезарь и Клеопатра». Это опера Генделя, то есть композитора эпохи барокко, то есть музыка довольно простая по сравнению с более поздними эпохами, хотя и по-своему витиеватая и закрученная. Особенно эта закрученность состояла в том, что практически все арии состояли из повторения одних и тех же строк, и этих строк было не так много, тогда как повторов - весьма немало. Но это позволяло прослушать и хорошо расслышать весь звуковой поток. Что интересно, во многих ариях (и не только в женских, но и в мужских) требовалась почти такая же игра голосом, как в знаменитой арии Царицы Ночи из «Волшебной флейты»; если я правильно понимаю, то это и есть колоратура. Именно в таких номерах понимаешь всю сложность оперного пения и того, как на самом деле тяжело работать солистам. В декорациях и костюмах были отлично переданы стереотипные представления о Древнем Египте. Еще было забавно, что после исполнения своих номеров солисты иногда уходили не за сцену, а за дверь между зрительным залом и фойе театра (и один раз весьма сильно хлопнули дверью).
Вновь, как и на предыдущей постановке, нами в ведущей роли был увиден новый для нас солист, ранее замеченный только в одном эпизоде - Герман Юкавский, исполнявший Птолемея. Голос у него мощнейший, артистические качества тоже очень высоки, и звание «Заслуженный артист России» (не частое в театре Покровского) присвоено ему не даром, хотя временами, как мне показалось, он был на грани переигрывания. Исполнитель же роли Цезаря Александр Полковников то ли был не в голосе, то ли просто затерялся на фоне других, но он показался слабоватым с точки зрения голоса, хотя было видно, как он старался, а артистизм у него был не хуже, чем у остальных. Роль у Алексея Морозова снова была какой-то усеченной, а окончания у нее не было вовсе - он обещал отмстить за обиду, но на сцене так больше и не появился, хотя это претензия к сюжету; мощь же голоса и артистизм у Морозова великолепны.
Но женские роли были исполнены еще круче, чем мужские! Мария Патрушева в роли Корнелии немного потерялась (хотя и сама роль не очень большая в отношении пения) на фоне Екатерины Ферзбы (Клеопатра) и Ирины Курмановой (Секст), но это солистки удивительных голосов и талантов! Конечно, я не слышал в живую ни Монсерат Кобалье, ни Анну Нетребко, ни Марию Каллас, но думаю, что Ферзба, Курманова, а также Татьяна Федотова не хуже ничуть! С другой стороны, неизвестно, как бы они спели в большом зале по типу Большого театра, но в тех залах совсем другая акустика, и не ясно, есть ли она вообще в зале Театра Покровского.
В июле (12 числа) мы ходили на «Леонору», и это было наше повторное посещение этой оперы; в первый раз она нам очень понравилась, поэтому мы решили сходить заново. А во второй раз произведение всегда воспринимается иначе, чем в первый, и вот при прошлом просмотре я совершенно не заметил интересной особенности: в опере практически нет отдельных больших арий. Если в «Юлии Цезаре» как раз почти не было дуэтов, и всё были отдельные песни отдельных действующих лиц, то в «Леоноре» почти всё действие - это дуэты, трио, а то и квартеты исполнителей главных ролей (при этом зачастую каждый поет что-то свое - представьте, как это сложно). Возможно, именно это и оттолкнуло публику (привыкшую к альбому арий) от этой оперы во время ее первых представлений во времена самого Бетховена. Основной актерский состав на половину отличался от того, который был в первый раз. Совпали Флорестан (Захар Ковалев), Леонора (Татьяна Федотова) и Фернандо (Кирилл Филин); отличались Пизарро (Роман Бобров), Рокко (Алексей Смирнов), Марселина (Екатерина Ферзба) и Жакино (Борислав Молчанов).
Открытием для нас при этом посещении театра стали Роман Бобров и Борислав Молчанов; раньше мы видели их только в эпизодах. Боброву, кажется, несколько не хватало мощности голоса, тогда как Молчанов и пел очень хорошо, и играл тоже отлично! Удивительно, как в человеке столь небольших роста и веса умещается такой звучный и красивый голос! Прочие солисты были видены нами неоднократно, и не знаю, что еще сказать о них, кроме слов «великолепно», «блестяще», «потрясающе» и т.п. Кстати, перед началом спектакля мы заглянули в небольшой музей театра и оставили там короткую запись в гостевой книге - тоже со словами восторга и восхищения.
Общие же итоги моего общения с Театром Покровского таковы. Театр очень интересен и просто великолепен, и особо примечательно то, что при небольших размерах зала и сцены, им удается ставить весьма масштабные и сложные спектакли. Другая известная особенность театра - постановки малоизвестных произведений («Сервилья» или «Идоменей») или их особых редакций (как в случае «Леоноры»). И пусть я не многое понимаю в опере, я вижу, как стараются все солисты, и слышу, как прекрасно играет оркестр…
Большинство солистов, пожалуй, неизвестны широкой публике, не имеют гроздей наград, и, учитывая невысокие цены на билеты, не факт, что много зарабатывают. То есть они работают, в основном, на энтузиазме, ххх, а это, как многими считается, самая искренняя, благородная и высокая работа. Кстати, я решил отслеживать виденных мной солистов и составил большую таблицу, в которой по строчкам стал откладывать солистов, а по колонкам спектакли. Результаты получились следующими: всего, как уже было сказано, мы сходили на 8 спектаклей, и сопрано Екатерину Ферзбу видели 6 раз, а баса Александра Маркеева - 5 раз. По 4 раза мы видели баритонов Алексея Морозова и Александра Полковникова, сопрано Татьяну Федотову и Александру Мартынову, а также баса Кирилла Филина. Надо заметить, что в моей таблице учитывается только участие солиста в отдельной роли; появление же в массовке (которая есть в каждой опере) я не учитываю. Но в таблице (и посещениях театра) наблюдается сильный дисбаланс - на некоторых солистах мы были по много раз, на других - всего по разу-другому, а есть и такие, на которых мы не попадали вовсе. Почему нам везет на одних и не везет на других - не ясно, но я очень доволен этим «везением», так как мне кажется, что нам достаются самые лучшие. И я позволю себе выделить в список своих любимых солистов Театра Покровского - это Александр Маркеев, Алексей Морозов, Екатерина Ферзба, Татьяна Федотова и Ирина Курманова. Впрочем, любым другим солистам я тоже рад, особенно, когда открываю для себя новые интересные имена.
Далее в планах - с одной стороны, посетить оперы, на которых мы не были до этого, а с другой стороны, на уже виденных ранее операх посмотреть другие актерские составы. Мне бы хотелось посетить оперы «Холстомер», «Альтист Данилов» и «Ариадна на Наксосе», а повторно сходить на «Юлия Цезаря». Если же говорить о том, какие бы оперы мне бы хотелось, чтобы Камерный театр поставил, то осталось всего четыре классических оперы, на которых я не бывал - «Свадьба Фигаро» (когда-то шедшая в этом театре), «Кармен», «Аида» и «Турандот». Собственно, их и хотелось бы увидеть в Камерном музыкальном театре Бориса Александровича Покровского.
У современного искусства две проблемы: во-первых, тяга к массовому и неумному авангардизму, а во-вторых, говоря простым и честным языком, халтурное отношение к своей деятельности. Первое исходит из того, что театр пытается идти в ногу со временем, а публике классические постановки не интересны; вот и пытаются ловить людей на авангард, нередко довольно скандальный. Второе является следствием того, что играть на сцене очень трудно, поэтому многие позволяли себе не выкладываться полностью каждый раз, хотя сейчас, пожалуй, этого становится поменьше.
А вот в опере халтурить трудно, а авангардизм может усиливать восприятие и быть весьма уместным. Невозможность халтуры объясняется тем, что петь в полголоса или без старания не проще, чем в полный голос и с необходимой самоотдачей. Что же касается уместности авангарда, то это легко объяснимо: современная опера оформилась в эпоху классицизма, когда казалось, что жизнь всегда была такой, как в нынешнюю эпоху, а понимание условности происходящего на сцене было нормой. Следовательно, декорации и костюмы могут быть любимы, и смысл оперы от этого не утратится. Таким образом, именно опера проще других зрелищных жанров переходит из эпохи в эпоху, но это же и самый сложный и тяжелый театральный жанр. Но от этого еще больше восторгов от качества постановок в Камерном театре. А учитывая цену билетов - восхищение уровнем самоотдачи и соотношением «цена - качество», потому что стоимость билетов невелика, и создается впечатление, что люди работают не для дохода, а за идею, оперную идею, великолепную и бессмертную оперную идею.
Особую атмосферу в театре Покровского создают размеры зрительного зала. Традиционно всем привычно, что оперы исполняются в самых больших залах, с наилучшей акустикой. Но у Покровского как раз небольшой и очень уютный зал с удобными креслами - обычно 16 рядов по 12 кресел, всего 192 места. Что интересно, зал может существенно трансформироваться. Во-первых, расположение зрительских мест может меняться: например, на «Дон Жуане» первые ряды стояли под углом к сцене и остальным рядам. А на «Сервилии» так вообще все кресла были убраны, сцена тоже фактически отсутствовала и зал представлял собой античный амфитеатр. Во-вторых, оркестр может как находиться в стандартной оркестровой яме, так и за сценой. Это позволяет преобразовывать пространство всего зала и создавать подходящие декорации под атмосферу и ощущение любой оперы. В-третьих, над боковыми стенами зала, есть балкон, на котором тоже нередко ходят и поют, находясь над зрителями, благодаря чему пением и музыкой фактически окутывает и обхватывает со всех сторон.
Предыдущие мои посещения театра кратко описаны во впечатлениях недели или месяца за соответствующие временные отрезки. Если же уточнить, то мы были на «Волшебной флейте», «Леоноре», двух одноактных операх «Стабат Матер» и «Голос», «Дон Жуане». О новых посещениях я расскажу далее. В мае мы были в Камерном театре дважды; а в июне и июле по одному разу.
Сначала, 6 мая, мы ходили на «Сервилию» Римского-Корсакова. Преображение зрительного зала нас поразило то: вместо традиционных (и, кстати, очень удобных) кресел были устроены полукруглые ряды без спинок (что было несколько тяжело для спины). Исполнение, как всегда, было великолепно, но вот сложность и специфичность оперы не позволили полностью ее расслышать и почувствовать. Одно дело - солисты, которые, как и всегда, были на высоте. В этот раз наибольшее впечатление на нас произвели Татьяна Федотова (Сервилия), Игорь Вялых (Валерий Арулен Рустик) и Александр Полковников (вольноотпущенник Эгнатий). Это три основные роли оперы, и исполнены они были не только с блестящим вокалом, но и с отличным артистизмом. Но с другой стороны большинство номеров показались мне какими-то куцыми; практически у каждого действующего лица была всего одна ария, и больше это лицо активно не действовало; а с точки зрения драматургии это слабость.
Весьма хорош был Александр Маркеев в роли Сорана (отца Сервильи) и Павел Паремузов в роли Тразеи (отца Валерия Арулена Рустика), а Эдем Ибраимов в роли префекта Софония Тигеллиа смотрелся как настоящий римский император. Но у каждого из них были лишь разовые значительные появления, а в остальные моменты у них были лишь отдельные реплики и подпевки. Таким образом, большое количество действующих лиц и малоизвестного музыкального материала воспринимать было довольно трудно. И становится понятно, почему «Сервилия» является оперой сложной судьбы и единственной у Римского-Корсакова, которая до сих пор не была записана полностью. Однако театру Покровского удалось передать дух и атмосферу Древнего Рима эпохи Нерона.
Потом, 27 мая, мы сходили на «Идоменея» Моцарта (и вновь была опера на античный сюжет). Ранее я вообще не знал, что у Моцарта есть такое произведение, и оно, пожалуй, слабее наиболее известных его опер. Для меня было важно еще и то, что действие оперы происходит на Крите (на котором я был прошлой осенью), и я ясно представлял себе, как события разворачиваются в дни расцвета дворца в Кноссосе, среди поросших лесом гор, оливковых плантаций и пастбищ для священных быков. Мне показалось, что Идоменей, несмотря на то, что опера названа именно его именем, занимает в сюжете оперы даже не второе, а третье, если не четвертое место. Эту роль великолепно исполнил Василий Гафнер, ранее виденный мной только в эпизодических ролях.
Главным же героем мне показалась Илия (Екатерина Ферзба), почти постоянно находившаяся на сцене в течение всей оперы. Драматизм в этой роли очень высок, и для ее исполнения требуется колоссальное напряжение, как голоса, так и всего тела, так и эмоций; но Ферзбе все это удается отлично. Идамант (Ирина Курманова) тоже был исполнен с абсолютной отдачей; очень эмоционально и мощно. Роль Исмены (Мария Семочкина) показалась мне какой-то лишней, но исполнена она была так хорошо, с такой отдачей и мощью, что мы были потрясены! А еще весьма забавно получилось - имена всех главных действующих лиц начинается на «И». Прочие роли, в том числе у Александра Маркеева и Алексея Морозова, были очень короткие, и на сей раз эти солисты оказались в тени основных действующих лиц (хотя об их отличных голосах и высоком артистизме мне известно).
Расположение зрительских мест в зале было традиционным, а оркестровая яма была как бы вырезана в сцене. Особый вход дирижера представлял собой фактически откидной люк из зрительного зала в пространство оркестровой ямы почти под сцену; кстати, дирижировал Владимир Агронский. А солисты ходили (и при этом пели!) по узкому, чуть шире локтя, мостку между собственно рядами и оркестровой ямой (и откидной вход для дирижера поскрипывал). Но, в общем, спектакль был отличный, и в нем сочетался прекрасный баланс между сольными номерами и хоровыми, массовыми сценами. После выхода из театра мы немного задержались у проходящего прямо перед его дверьми уличного (гитарно-виолончельного) концерта. При этом на улице нами были замечены уходивший из театра Алексей Морозов - лысый, в обычных брюках и светло-желтой футболке, быстро идущий и при этом прихрамывающий. И не скажешь, что это оперный певец и актер, только что вышедший со сцены! Кажется, еще мимо прошли Алексей Смирнов и Мария Семочкина, но в этом я могу ошибаться.
В июне (17 числа) мы ходили на «Юлий Цезарь и Клеопатра». Это опера Генделя, то есть композитора эпохи барокко, то есть музыка довольно простая по сравнению с более поздними эпохами, хотя и по-своему витиеватая и закрученная. Особенно эта закрученность состояла в том, что практически все арии состояли из повторения одних и тех же строк, и этих строк было не так много, тогда как повторов - весьма немало. Но это позволяло прослушать и хорошо расслышать весь звуковой поток. Что интересно, во многих ариях (и не только в женских, но и в мужских) требовалась почти такая же игра голосом, как в знаменитой арии Царицы Ночи из «Волшебной флейты»; если я правильно понимаю, то это и есть колоратура. Именно в таких номерах понимаешь всю сложность оперного пения и того, как на самом деле тяжело работать солистам. В декорациях и костюмах были отлично переданы стереотипные представления о Древнем Египте. Еще было забавно, что после исполнения своих номеров солисты иногда уходили не за сцену, а за дверь между зрительным залом и фойе театра (и один раз весьма сильно хлопнули дверью).
Вновь, как и на предыдущей постановке, нами в ведущей роли был увиден новый для нас солист, ранее замеченный только в одном эпизоде - Герман Юкавский, исполнявший Птолемея. Голос у него мощнейший, артистические качества тоже очень высоки, и звание «Заслуженный артист России» (не частое в театре Покровского) присвоено ему не даром, хотя временами, как мне показалось, он был на грани переигрывания. Исполнитель же роли Цезаря Александр Полковников то ли был не в голосе, то ли просто затерялся на фоне других, но он показался слабоватым с точки зрения голоса, хотя было видно, как он старался, а артистизм у него был не хуже, чем у остальных. Роль у Алексея Морозова снова была какой-то усеченной, а окончания у нее не было вовсе - он обещал отмстить за обиду, но на сцене так больше и не появился, хотя это претензия к сюжету; мощь же голоса и артистизм у Морозова великолепны.
Но женские роли были исполнены еще круче, чем мужские! Мария Патрушева в роли Корнелии немного потерялась (хотя и сама роль не очень большая в отношении пения) на фоне Екатерины Ферзбы (Клеопатра) и Ирины Курмановой (Секст), но это солистки удивительных голосов и талантов! Конечно, я не слышал в живую ни Монсерат Кобалье, ни Анну Нетребко, ни Марию Каллас, но думаю, что Ферзба, Курманова, а также Татьяна Федотова не хуже ничуть! С другой стороны, неизвестно, как бы они спели в большом зале по типу Большого театра, но в тех залах совсем другая акустика, и не ясно, есть ли она вообще в зале Театра Покровского.
В июле (12 числа) мы ходили на «Леонору», и это было наше повторное посещение этой оперы; в первый раз она нам очень понравилась, поэтому мы решили сходить заново. А во второй раз произведение всегда воспринимается иначе, чем в первый, и вот при прошлом просмотре я совершенно не заметил интересной особенности: в опере практически нет отдельных больших арий. Если в «Юлии Цезаре» как раз почти не было дуэтов, и всё были отдельные песни отдельных действующих лиц, то в «Леоноре» почти всё действие - это дуэты, трио, а то и квартеты исполнителей главных ролей (при этом зачастую каждый поет что-то свое - представьте, как это сложно). Возможно, именно это и оттолкнуло публику (привыкшую к альбому арий) от этой оперы во время ее первых представлений во времена самого Бетховена. Основной актерский состав на половину отличался от того, который был в первый раз. Совпали Флорестан (Захар Ковалев), Леонора (Татьяна Федотова) и Фернандо (Кирилл Филин); отличались Пизарро (Роман Бобров), Рокко (Алексей Смирнов), Марселина (Екатерина Ферзба) и Жакино (Борислав Молчанов).
Открытием для нас при этом посещении театра стали Роман Бобров и Борислав Молчанов; раньше мы видели их только в эпизодах. Боброву, кажется, несколько не хватало мощности голоса, тогда как Молчанов и пел очень хорошо, и играл тоже отлично! Удивительно, как в человеке столь небольших роста и веса умещается такой звучный и красивый голос! Прочие солисты были видены нами неоднократно, и не знаю, что еще сказать о них, кроме слов «великолепно», «блестяще», «потрясающе» и т.п. Кстати, перед началом спектакля мы заглянули в небольшой музей театра и оставили там короткую запись в гостевой книге - тоже со словами восторга и восхищения.
Общие же итоги моего общения с Театром Покровского таковы. Театр очень интересен и просто великолепен, и особо примечательно то, что при небольших размерах зала и сцены, им удается ставить весьма масштабные и сложные спектакли. Другая известная особенность театра - постановки малоизвестных произведений («Сервилья» или «Идоменей») или их особых редакций (как в случае «Леоноры»). И пусть я не многое понимаю в опере, я вижу, как стараются все солисты, и слышу, как прекрасно играет оркестр…
Большинство солистов, пожалуй, неизвестны широкой публике, не имеют гроздей наград, и, учитывая невысокие цены на билеты, не факт, что много зарабатывают. То есть они работают, в основном, на энтузиазме, ххх, а это, как многими считается, самая искренняя, благородная и высокая работа. Кстати, я решил отслеживать виденных мной солистов и составил большую таблицу, в которой по строчкам стал откладывать солистов, а по колонкам спектакли. Результаты получились следующими: всего, как уже было сказано, мы сходили на 8 спектаклей, и сопрано Екатерину Ферзбу видели 6 раз, а баса Александра Маркеева - 5 раз. По 4 раза мы видели баритонов Алексея Морозова и Александра Полковникова, сопрано Татьяну Федотову и Александру Мартынову, а также баса Кирилла Филина. Надо заметить, что в моей таблице учитывается только участие солиста в отдельной роли; появление же в массовке (которая есть в каждой опере) я не учитываю. Но в таблице (и посещениях театра) наблюдается сильный дисбаланс - на некоторых солистах мы были по много раз, на других - всего по разу-другому, а есть и такие, на которых мы не попадали вовсе. Почему нам везет на одних и не везет на других - не ясно, но я очень доволен этим «везением», так как мне кажется, что нам достаются самые лучшие. И я позволю себе выделить в список своих любимых солистов Театра Покровского - это Александр Маркеев, Алексей Морозов, Екатерина Ферзба, Татьяна Федотова и Ирина Курманова. Впрочем, любым другим солистам я тоже рад, особенно, когда открываю для себя новые интересные имена.
Далее в планах - с одной стороны, посетить оперы, на которых мы не были до этого, а с другой стороны, на уже виденных ранее операх посмотреть другие актерские составы. Мне бы хотелось посетить оперы «Холстомер», «Альтист Данилов» и «Ариадна на Наксосе», а повторно сходить на «Юлия Цезаря». Если же говорить о том, какие бы оперы мне бы хотелось, чтобы Камерный театр поставил, то осталось всего четыре классических оперы, на которых я не бывал - «Свадьба Фигаро» (когда-то шедшая в этом театре), «Кармен», «Аида» и «Турандот». Собственно, их и хотелось бы увидеть в Камерном музыкальном театре Бориса Александровича Покровского.