В. Авагян рынкофилам: однажды рынок съест и вас!
Вазген Авагян:
Человек и ресурсы той местности в которой он живет - эволюционно подогнаны друг под друга.
Человек знает, как обратить данные, конкретные ресурсы во благо, а ресурсы трудами человеческими пополняются инфраструктурной составляющей.
На языке науки это называется «антропогенизацией ландшафта».
Медведей-людоедов выгнали из грибного леса - первый этап антропогенизации (т.е. приспособления среды под человека). Провели освещение в ночное время суток - второй этап. Проложили дорожки, скамейки расставили - третий, и т.п.
При свободном доступе человека к ресурсу готовые к употреблению блага имеют тенденцию накапливаться, т.е. «жизнь становится лучше, жизнь становится веселее». Они накапливаются механически - просто за счет текущей обработки, и они вдвойне и втройне накапливаются при углублении переработки ресурса с помощью новых технологий.
Объясняю на пальцах: домов становится больше, если их просто строить год за годом дедовским способом, их становится вдвойне и втройне больше, если подогнать на стройку строительные краны и мощные экскаваторы с бульдозерами. Понимаете?
Но если блага накапливаются и так, и эдак, и экстенсивно, и интенсивно (вопрос лишь в скорости накопления) - в чем тогда проблема?! Ведь, казалось бы, нет проблемы, чтобы в мирное время жить из года в год всё лучше и лучше…
Проблема заключается в максимизации ренты паразитарных держателей ресурсов. Это - те физические и юридические лица (в том числе - госвласть, если говорить о госсекторе) - которые получают блага не за обработку ресурсов, а за их предоставление.
Когда меня спрашивают, прогрессивен ли марксизм, как экономическое учение, я отвечаю: в той части, в которой он ЭТО понимал - да, он прогрессивен. В тех же частях, в которых он этого не понимал - он реакционен.
В жизни практика, как часто бывает, идёт впереди теории. Развитые страны де-факто признали правило минимизации ренты паразитарных держателей ресурсов, введя регулирование уровня зарплаты и пособия по безработице.
В философии социального государства (которая во всемирном масштабе ныне демонтируется) - человек, желающий обрабатывать ресурсы, должен получать либо достойную оплату за обработку, либо (если держатели ресурса его не подпустили к труду) - пособие по безработице, как плату общества за недоступность ресурсов для некоторых его членов.
Если мы отказываемся признавать правило минимизации ренты паразитарных держателей ресурсов - то первым под удар становится пособие по безработице.
С какой стати его платить? (как думали «кровавые Тюдоры», например). Если человек не нужен - пусть умрёт, зачем влачить его никчемное существование?
Не нужен - кому? Самому себе? Ни в коем случае! Обществу? Порой самые нищие и незанятые совершают величайшие открытия в истории человечества (Сократ был безработным бомжом, к примеру).
Так кому не нужен безработный?
Он не нужен только и исключительно паразитарному держателю полезного ресурса (природного или инфраструктурного) - тому паразиту, который ставит себя на место Бога, думая вместо Бога решать вопросы жизни и смерти…
Второе следствие отказа от правила минимизации ренты паразитарных держателей ресурсов - снижение зарплат до предельно низкого уровня.
Поскольку количество жизненных ресурсов жестко ограничено, а люди могут размножаться до бесконечности - всегда найдётся безработный, который согласится работать дешевле, чем работающий. Работодатель, который меньше платит - получает рыночное преимущество, его издержки снижаются, он торжествует над филантропом.
Третье следствие отказа от правила минимизации ренты паразитарных держателей ресурсов - общая дезоптимизация экономики, сокращение выпуска и качества продукции, дороговизна и недоступность потребительских благ.
Это третье следствие «нео-рабовладельцы» либерализма и рынкофилии не вполне осознают. Если первые два следствия (урезание пособий и зарплат) - они видят и приветствуют, то вытекающую из относительного и абсолютного обнищания масс дезоптимизацию производственного процесса - нет.
Между тем, она неизбежна. Рыночное производство ориентировано на спрос, и снижается вместе со снижением спроса. Низкоэластичный спрос (который не может снизиться количественно) - реагирует на обнищание снижением качества для удешевления продукции для нищих. Продуктов производят всё меньше и меньше (что повышает за счет снижения серийности их объективную себестоимость) - а там, где меньше произвести уже нельзя - продукты делают хуже, ниже качеством.
Общество - как в современных странах СНГ - начинает проходить круги ада, один за другим, опускаясь всё ниже и ниже к зоологической первобытности человеческих связей и отношений. И это тоже неизбежно - поскольку именно первобытные отношения сложились естественным путём, и всякая попытка «снять с экономики искусственность», увеличить естественность экономических процессов, всякая попытка пустить экономику на самотёк и саморегулирование - приведёт к естественным путём сложившимся отношениям. А они - зоологические и первобытные, пещерные.
Я говорил о тесной связи естества и первобытности, о тесной связи цивилизации и «административных барьеров» ещё в 80-е годы ХХ века, но тогда мне не верили, и считали дурачком.
Сегодня в аудиториях профессиональных экономистов ко мне прислушиваются гораздо внимательнее, независимо от того, на русском или армянском языке я выступаю.
С чем это связано? С тем, что сама жизнь за окнами аудитории служит иллюстрацией к моим словам. Паразитарный держатель жизненно-важных ресурсов, по сути - их силовой узурпатор - получает «аппетит во время еды» и постоянно стремится увеличить свою ренту. Современные варианты «барщины» и «оброка» постоянно растут в пользу паразитарного держателя.
На определенном этапе паразитарная рента «мёртвой руки» становится выше, чем предпринимательский доход, выручаемый через активную созидательную деятельность.
А тогда что?
Все сколоченные правдами и неправдами капиталы устремляются из сферы активного созидания в сферу рентообладания. А капиталисты превращаются из капитанов индустрии, инноваторов и организаторов производства - в латифундистов. При этом живому созидательному делу катастрофически не хватает оборотных средств.
Может ли этот процесс остановится естественным путём? Так, чтобы обогащение происходило в расширяющемся, а не сужающемся круге, не за счет взаимного пожирания, а за счет взаимной полезности? Нет, естественным путём этот процесс остановить нельзя.
И я хочу с трибуны «ЭиМ» предупредить всех рынкофилов: однажды рынок съест и Вас! То, что он Вас ПОКА не съел, оставив наслаждаться благами - лишь вопрос времени. И у вас есть уникальный шанс - пока дикий рынок не добрался до вас - избавиться от него, перейти на более высокую ступень отношений, нежели первобытность.
Вкратце говоря - экономика прогресса (включая и социальный, и научно-технический) - это экономика минимизации ренты паразитарных держателей ресурсов.
Не будет в стране блага, пока львиную долю зарплаты бездомный работающий тратит на аренду квартиры или ипотеку. В такой стране работающий нищенствует, а ничего не производящие держатели ресурсных благ богатеют на его крови.
Только там, где доход от живой активной деятельности существенно выше, чем паразитарная рента арендодателя - только там и может быть экономическое развитие. И рынок тут не помощник…
Записала Анна КУРГАНОВА
Источник.