Через тернии к национальной идее
Первое, что вызывает подозрение во всякой новой мысли - то, что она новая.
И это правильно: неужели же автор такой умный, а десятки поколений до него были глупы, что он вот додумался - а до него никто не мог?!
Это справедливое подозрение, мой читатель, я ответу тем, что ничего нового не изобретаю. Что нового, к примеру, в евангельской фразе «Не можете одновременно служить Богу и мамоне»[1].
Поскольку мамона - это идол прибыли и сама прибыль, то понятно место мирового капитализма, ориентированного на прибыль, в евангельской системе координат.
А именно - ориентация на прибыль противостоит Богу. Но как можно служить Богу, у которого всё есть, который всемогущ и ни в чём не нуждается?
То, что древние люди рассматривали, как «услугу Богу» - на самом деле служение цивилизации, прогрессу, развитию общества. Они - всецело продукт возвышенных идей и идеалов.
К. Маркс этого не понимал, он перепутал двигательные силы истории с паразитами, движущимися по телу истории, представив историю, как продукт низменных побуждений эгоистичных и алчных угнетателей.
Наверное, именно это заблуждение Маркса завело в итоге советский вариант социализма в тупик, и роковым образом отделило понятие «социализм» от понятия «цивилизация (вообще)», представив дело так, как будто бы есть какой-то социализм вне цивилизации, и какая-то цивилизация вне социализма.
На самом деле мы прекрасно понимаем, что есть только цивилизация и дикость, дикость выражается служением мамоне. Служение мамоне зверит и скотинит человека, разлагает его умственно и нравственно, делает его непригодным для цивилизации отбросом истории.
Служение же Богу, противопоставленное служению выгоде (!) - создаёт ту или иную форму цивилизации не параллельно со стремлением к справедливости, а ЧЕРЕЗ стремление возвышенных душ (творцов цивилизации) к справедливости. Мамонисты мешают цивилизации, мамонизм вторгается в цивилизацию, портит и корёжит её, делает путь истории из прямого - извилистым и неоднозначным.
Но ничего, кроме вреда мамонисты и мамонизм, принести цивилизации не могут. А то, что Маркс думал, что рвачи и хапуги через рвачество и мародёрство - возводят (сами того не понимая) общество к более высоким формациям - было очевидной, доказуемой и фундаментальной ошибкой теоретика.
Рвач и мародёр произведёт в любом обществе только вредительство, порчу и поруху. И всякий, кто видел в реальности рвачей и мародёров - знает об этом и без нас. Нельзя из низменных мотивов вывести возвышенный и позитивный результат!
Всякий, кто владеет логикой - понимает, что деревянная конструкция собирается из деревянных частей (потому, собственно, она и деревянная). Она не может быть собрана из каменных или железных частиц. Возвышенный результат - это итог возвышенных устремлений, благородных мотивов, великодушных замыслов. И никак иначе!
Уравняв социализм с понятием «цивилизация», мы уравняем его и с понятием «экономика». Ведь отец экономики, первый в мире учёный-экономист, Аристотель, создавая науку под таким названием - сразу же противопоставил её «хрематистике» - то есть погоне за прибылью любой ценой или мамоне.
Термин «мамона» грек Аристотель не употребляет, это не его язык, но вывод Аристотеля в точности совпадает с выводом Евангелия: там служение Богу противопоставляется служению мамоне, а у Аристотеля - домостроительство (экономика) - хрематистике (рвачеству хапуг). Евангелие и Аристотель используют разные слова - но абсолютно сходятся в смысле этих слов.
Они указывают на ГЛАВНОЕ противоречие в социально-экономической жизни, которое, современным языком говоря, является противоречием между социализмом (попыткой служить высшим идеалам) и капитализмом (поиском максимальной прибыли).
Другое дело, что слово «социализм» достаточно новое, использовалось сомнительными людьми с сомнительными целями, и изрядно запачканное. Но его аналогами в древних языках выступают «богослужение» и «благоустройство» (потому что Аристотель, конечно же, имеет в виду строительство ОБЩЕГО дома).
Этот небольшой экскурс в историю терминов показывает, до какой степени НЕ НОВА моя мысль, противопоставляющих общественное благо и личный интерес, общее и частное, инфинных людей и людей-крыс.
Я даже не знаю, являюсь ли я апологетом социализма или его отрицателем, растворяя термин «социализм» в более древних и ёмких терминах «цивилизация», «культура», «экономика».
По мне, так никакого отдельного слова «социализм» не нужно, потому что всякий, кто строит цивилизацию (а не ворует деньги из карманов её строителей) и всякий, кто занимается домостроительной экономикой (а не мародёрско-шантажистской хрематистикой) - оказывается социалистом и строителем социализма.
Повторюсь: всё новое очень опасно и вызывает недоверие. Раз без него обходились тысячу лет - значит, без него жить можно, а с ним - ещё неизвестно, получится ли…
Когда коммунисты подали социализм, как нечто новое, оторвав его от просто-цивилизации, как таковой, просто-экономики, как таковой - они тешили гордыню своей уникальности. Но при этом возникло совершенно ложное впечатление, будто бы человечество без социализма много веков жило преспокойно, и даже развивалось - а теперь навязывают нечто небывалое и неслыханное…
На самом деле человечество и не жило, и тем более не развивалось без вкраплений самого чистопородного социализма (коммунизма даже) в самые архаичные эпохи его истории. Другое дело, что эти вкрапления соседствовали с самым дичайшим зверством, порой им поглощались, уничтожались и т.п.
Но это не отменяет того факта, что история и человечество начались, поскольку НЕКОТОРЫЕ ИЗ ЛЮДЕЙ захотели, в силу инфинности своей психики, преодолеть зверство, звериное начало частной сиюминутной выгоды (оно же мамонизм, хрематистика, капитализм и др.).
Некоторые из людей захотели, а другие не захотели. В истории те и другие убивали друг друга с переменным результатом. То инфинные «метафизики» возьмут верх - и начнут бить упырей, ставя небесные интересы выше земных (от инквизиции до сталинского МГБ).
То, напротив, упыри залезут наверх и начнут репрессировать инфинных, зачастую теми же самыми инструментами, какими их инфинные давили…
Динамика и драма ВСЕЙ человеческой истории заключается в том, что одни люди, вдохновлённые высшим началом, строят мегалитические конструкции, значительно превосходящие их личные текущие выгоды.
А другие люди - пытаются растаскивать (приватизировать) эти мегалитические конструкции, от пирамид и зиккуратов до фундаментальной физики и космодромов.
Чтобы вы не подозревали меня в мании величия - подчеркну, что это говорю не я, а Евангелие, противопоставляя богослужение мамоне [2] и Аристотель, НАЧАВШИЙ экономику [3] с противопоставления её хрематистике [4].
+++
Обнаружив тождество социализма с терминами «богослужение» и «экономика» мы столь же неопровержимо обнаружим тождество социализма и с новыми терминами, такими, как «демократия» и «рациональность».
Демократия несостоятельна в корне, если правовое (перед законом) и голосовательное (всеобщее избирательное) равенство не сопровождаются имущественным равенством.
Бессмысленно - да и просто невозможно - создать форму, лишённую содержания. ДЛЯ ЧЕГО нужны изначально были правовое и голосовательное равенства? Чтобы хором песни петь? Или чтобы площадь в центре города сжечь?
Ясно же, что они нужны были для контроля за хапугами, которые слишком много благ на себя лично перехватили. А им говорят - нет, ребята, вы воры, и мы это докажем в суде, потому что по закону мы с вами равны, а мало будет - ещё и проголосуем против вас, потому что мы и на выборах с вами равны!
Устранив мотив имущественного равенства людей, мы обессмысливаем и проституируем как правовое, так и избирательное равенство.
Мы делаем их пустой, выхолощенной формальностью, которая должна по нашей «милости» существовать неизвестно как, неизвестно зачем, и неизвестно чем. Конечно, не может быть ни правового, ни голосовательного равенства в мире, в котором 60 банкиров владеют ВСЕМИ ДЕНЬГАМИ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА! Ведь поймите - деньги и есть власть, потому что власть, по определению, право раздавать блага - без чего она властью быть перестаёт…
Не понимать этого может только человек, который целиком во власти воинствующего иррационализма, враг рационализма и рациональности. Рационализм, по определению - это такая система ценностей, в которой необходимое - сверхценно, а излишнее - малоценно. Этим, собственно, разум и отличается от безумия, в котором ценности назначаются не по объективным потребностям, а произвольно.
Капитализм же рассматривает даже крайне извращённые излишества богачей - более ценными, чем даже предельную нужду бедняка. И поэтому современный капитализм не может обойтись без воинствующего, доходящего до мракобесия, иррационализма, не может избавиться от безумия и примирится с разумом.
+++
Стянув в пучок лучшее из советского наследия, богослужение, домострой (экономику), рациональность и демократию, мы получим искомое: национальную идею. Почему?
Потому что исчезнет всем надоевшая путаница между добром и злом! Можно будет сказать обоснованно: вот, всё доброе по эту сторону - а всё злое по ту. Извращённые и изувеченные теории социализма, отделяя, например имущественное неравенство от сатанизма, такой возможности людям не давали.
В самом деле - на одной стороне цивилизация, божественное, справедливое, общее, разумное, доброе, вечное. На другой стороне - дикость, сатанизм, несправедливость, частное, безумное, злое, кратковременное. Понятно, что такое разделение гораздо более устойчиво, внятно и логично, чем, например, классический марксизм, умудрявшийся сочетать стремление к равенству и дарвинизм…
Ещё одна компонента для национальной идеи - экологическое мышление, экологизм.
Для древних людей планета казалась неисчерпаемой, и хищническое разграбление её ресурсов не выходило на первый план. Сегодня мы такой роскоши позволить не можем.
Но всякому понятно, что никакая ОХРАНА ПРИРОДЫ не совместима с хрематистикой, мамонизмом, культом частной выгоды и наживы. И с дарвинизмом, кстати, тоже: он суть есть бешенная борьба живой частности со всей биосферой, а отнюдь не охрана этой биосферы, враждебной для индивида и ненавистной индивиду.
Раньше было очевидно (умным людям), что социал-дарвинисты, постоянно совершенствуя средства взаимного уничтожения, в итоге угробят друг друга. Сегодня к этому добавляется и то, что попутно они угробят и всю окружающую среду, выжрут от ненасыстной жадности все ресурсы, высосут недра, соскребут плодородие почв, отравят атмосферу и т.п.
Для социал-дарвиниста общество и природа - не дом, в котором он живёт, а пища, добыча, убоина - которую он жрёт!
Его по определению не могут волновать ни прошлое, которое уже прошло, ни будущее, в котором его уже не будет. Поэтому социал-дарвинист не может выступить хранителем наследия веков (основа культуры), хранителем традиций (которые ставят себя выше человека и его сиюминутных интересов, похотей). Не может он стать и опорой для будущего, потому что всё сожрёт в настоящем, пока сам живёт, и будущему элементарно ничего не оставит.
Мертвечину своей философской несостоятельности социал-дарвинизм переносит на практику, на общественные процессы.
При всей разнице между российской(бандитской) и чешской(относительно честной) приватизациями, в их основе лежит одно. А именно: беспредельный эгоизм поколения, вырвавшего себя из истории.
Суть: в данный момент живущие решили поделить ВСЁ между собой. А как быть с теми, кто УЖЕ умер? Им ничего не причитается… А как быть с теми, кто ЕЩЁ не родился? Им ничего не оставляют… Просто собрались - и с разными степенями честности распилили историю и прогресс, растащили по кусочкам в свои крысиные норы. А дальше что? А дальше ничего. У социал-дарвиниста нет представления о будущем времени.
Очень часто мои оппоненты возражают мне характерным для крыс аргументом: «А вот нам лично хорошо!». Это аргумент хомячка, суслика, отчасти доисторического человека, но никак не цивилизованного человека.
Хорошо лично тебе или плохо - дело для цивилизации десятое! Ты заветы предков, тысячелетние традиции соблюл - ИЛИ НЕТ? Ты стапеля для космических кораблей далёких потомков построил - ИЛИ НЕТ?
Да кому какое дело, хорошо тебе или плохо? Наркоману хорошо в притоне, когда ему дали дозу. Это не говорит ни о чём, кроме того, что он дурак, окончательно профукавший мозги. Кошачье счастье заключается в том, чтобы нажраться - и потом спать до следующего приёма пищи: если счастье в этом, то проще «заснуть навсегда» и в пище больше уже не нуждаться…
Вопрос вовсе не в удобствах для индивидуальной задницы, а в том, что сделано по защите прошлого и организации будущего. Цивилизация только в этом - а в простом уюте её нет ни грамма: ведь бывают уютные норки зверьков, уютные гнёздышки у птиц, то есть для создания уюта и человеческого-то ничего не требуется, не то, что цивилизованного…
+++
Итак, равенство людей перед законом и всеобщее избирательное право - это всего лишь инструменты для достижения имущественного равенства, равенства по жизни, без которого становятся бессмысленными и «потусторонними»: «голосуй - не голосуй, всё равно получишь …».
В основе алчности и жажды наживы лежит звериный раскалённый инстинкт хищника, опьянённость властью крови и кровожадностью, порождающие мглу воинственного иррационализма, враждебный холодному и расчётливому рационализму, предлагающему, словами народной поговорки, «хлеба к обеду в меру бери…».
Задача мира - в том, чтобы укротить мироедов, потому что не укротив их - не будешь иметь мира (а только войну или пустыню).
Разум от безумия отличается смыслом. Смысл - делается последовательностью и преемственностью. Чем больше предков и потомков включены в проект - тем больше в нём смысла.
Чем короче замысел - тем безумнее. Схватить что-то здесь и сейчас, вырвав это из контекста прошлого и будущего - это шаг к безумию.
+++
Когда мы убедились в том, что тысячелетиями основные вехи прогресса не меняются, и что временное противостоит вечному точно так же, как зло противостоит добру (временное соотносимо со злом, а с добром - только стремящееся к вечности) - казалось бы, остаётся только одно.
То есть дать команду обществу разойтись на две шеренги: тем, кто за Добро - налево, тем, кто сторонник зла - направо…
Но ничего из этого не выйдет, потому что никто не захочет открыто провозгласить себя сторонником зла. Конечно, иногда крайние отморозки, такие как Чубайс, Кох и им подобные - открыто выступали в защиту хрематистики и лозунга «всех убить, всё отнять».
Но это исключение. Большинство сторонников хрематистики, мамоны - на словах заявляют, что они против них. Рвачество и мародёрство редко существуют в открытом виде. Сражаясь с цивилизацией (она же социализм) тысячелетиями, эти рвачество, мародёрство выработали себе спасительные коконы показухи и демагогии.
Бесчестие научилось мимикрировать под честь. Подлость научилась мимикрировать под благородство…
+++
Вот эти особенности мимикрии зла под добро показывают особую значимость ИНФИНИТИКИ - как первоосновы добра, цивилизации, социализма.
Нельзя построить социализм на дарвинизме - не потому, что это технически невозможно. Наоборот, выстроить обмены между людьми на справедливых основаниях - вовсе не так уж трудно, и, казалось бы, мысли о вечности тут совсем не участвуют. Если речь про обмен меры на меру, то всякий раз меры конечны, и нет никакой бесконечности, т.е. инфинитики.
Другое дело, что в обществе дарвинистов никому не захочется поддерживать справедливость справедливых обменов. Это чисто субъективный фактор, но по закону больших чисел, складываясь, он становится объективным. Ликвидация советского социализма в 1991 году прошла без гражданской войны, в режиме общего консенсуса - именно по этой причине.
Утратив представления о вечности и бесконечности (самый простой вариант которых - религия) - человек утрачивает способность рассуждать о предметах вообще, без своего личного интереса. «Справедливость вообще» становится для него непостижимой, как и любая иная абстракция, включающая в себя «бесконечность возможных случаев».
Такому безблагодатному (деинфинизированному) человеку объяснять справедливость в целом - всё равно, что суслику объяснять бесконечность вселенной. Безблагодатный человек имеет в себе и центр Вселенной, и начало Вселенной, и конец Вселенной - то есть всё в мире оценивается им с позиций личного чаепития: помогает ли это мне пить чай, мешает ли или вообще никак до моего чая не касается (а потому для меня и не существует)?
Этот абсолютный философский эгоизм, заключённый в социал-дарвинизме, нельзя сломить никакими законами, репрессиями, никакими системами контроля и слежения. Как только масса благодатных людей снизится до критического уровня - сторожа и контролёры воспользуются своими преимуществами для растащиловки и пожирания цивилизации.
Инфинитика в сознании, искренний интерес к вечному и бесконечному, он же - благодать - единственное, что может предотвратить сворачивание всего человеческого в обществе, которое линяет, выгорает и рассыпается довольно быстро, если удалить стержень.
+++
Нетрудно заметить, что инфинитика присутствует во всех обозначенных нами направлениях.
Когда христианская цивилизация противопоставляет Бога мамоне - она в прямом буквальном смысле противопоставляет вечное и бесконечное начало - краткому человеческому существу со всеми его краткими выгодами и удовольствиями.
Но и Аристотель в теории экономики - противопоставляет личной жизни - некую всеобщую, бесконечную жизнь общества, рода, полиса.
Разум, рационализм - не может опираться на бессмысленность и мертвечину атеистического космоса, в котором всё равно всему, и равно нолю, и по большому счёту, нет ничего, кроме смерти.
Законность и демократия ставят себя над человеком: оказавшись под человеком и его интересами они станут беззаконием и тиранией.
Что касается экологического мышления - то оно несовместимо с людьми, исповедующими принцип «после нас хоть потоп» и «на наш век хватит». Человек, мыслящий краткосрочными мерками своей личной жизни - не может защищать окружающую среду долгосрочно, как и вообще не может планировать ничего долгосрочного.
+++
Поэтому при всём многообразии преломлений инфинной благодати в человеке - от евангельских общин, аристотелевых академий до лучших образцов советского образа жизни - мы имеем дело с разными гранями одного и того же явления.
Мы имеем дело с инфинитикой - особой идеей, вокруг которой в уме человека кристаллизуется всё человеческое. Оно из инфинитики (психологического вовлечения в вечность) выходит - и на инфинитику опирается.
При угасании психологической вовлечённости в вечность, в бесконечность Вселенной - угасают познавательные способности человека, ветшают его моральные устои, деградирует вся структура его мышления и деятельности (а деятельность неразрывно связана с мышлением).
Человек, разучившийся думать о вечности (именно всерьёз думать - а не просто поверхностно болтать о ней) - превращается в животное.
Он и ведёт себя, как животное - пожирая, растаскивая и обгаживая всё наследие умов и рук человеческих, ненавидя запреты на скотское поведение (такие запреты кажутся ему жестокими и неоправданными), и наслаждаясь всё более грубым и бездумным скотством.
+++
Единственной противоположность инфинитики - является страшный, холодный и безумный мир копошащегося хаоса, в котором обломки цивилизации перевариваются в желудочной кислоте зоологического естества.
Мы более чем стремительно погружаемся в этот мир в наши дни…
[1] «Никто не может служить двум господам: ибо или одного будет ненавидеть, а другого любить.. . Не можете служить Богу и маммоне» (Матфея 6:24).
[2] «Желающие обогащаться впадают в искушение и в сеть и во многие безрассудные и вредные похоти, которые погружают людей в бедствие и пагубу» (1 Тимофею 6:9). «Имейте нрав несребролюбивый» (Евреям 13:5). «Ибо мы ничего не принесли в мир; явно, что ничего не можем и вынесть из него» (1 Тимофею 6:7, 8).
[3] «Так как хрематистика расположена рядом с экономикой, люди принимают её за саму экономику; но она не экономика. Потому что хрематистика не следует природе, а направлена на эксплуатирование.
На неё работает ростовщичество, которое по понятным причинам ненавидится, так как оно черпает свою прибыль из самих денег, а не из вещей, к распространению которых были введены деньги.
Деньги должны были облегчить торговлю, но ростовщический процент увеличивает сами деньги. Поэтому этот вид обогащения самый извращённый». - пишет Аристотель в своей «Политике», между прочим, написанной за триста лет до Рождества Христова! Термин «хрематистика» употреблялся для обозначения капитализма в работе «Капитал» Карла Маркса.
[4] Аристотель противопоставлял хрематистику и экономику как целенаправленную деятельность по созданию благ, необходимых для естественных потребностей человека. При этом роль экономики Аристотель видел в удовлетворении насущных потребностей и в создании средств, необходимых для поддержания хозяйства.
Деньги при этом служат исключительно для обеспечения удобства обмена. Хрематистика рассматривает ситуацию, когда прибыль и накопление денег стало основной целью деятельности (например, ростовщичество, спекулятивная торговля). Деньги выступают в качестве богатства и цели, теряя своё предназначение средства обмена. К хрематистике Аристотель относился отрицательно.
Александр Леонидов; 24 февраля 2017