Иона
День мечтателей в Заповеднике Сказок
Светило в бледно-лиловых небесах было чахлое, анемичное. И грело скупо, едва-едва. Ему как будто не хватало собственного тепла, оно зябко куталось в тонкие обрывки облаков. С моря тянул слабый, едва ощутимый бриз. Тяжелая, свинцово-серая вода лениво колыхалась, хлюпала между громадных чёрных камней.
Кроме сонного плеска холодной тёмной воды, ничто не нарушало покоя. Берег был восхитительно пуст. Только небо, море и камни. Комбинат с его гудящими машинами и грохочущими механизмами остался в трех километрах позади. Посёлок с чрезмерно активными и излишне общительными людьми был в двух километрах впереди. Иона не спешил возвращаться.
Каждый погожий день, направляясь в посёлок после отработанной смены, Иона забредал сюда, на мыс, сложенный из чёрных скал и выдающийся в море на добрую сотню метров. Ему нравилось это уединённое место, наверное потому, что больше никто сюда не ходил. Остальные поселенцы, обслуживавшие комбинат, предпочитали пользоваться ховером. Они не находили никакой прелести в многокилометровых пеших прогулках при повышенной силе тяжести да вдобавок с постылым респиратором на лице. Да и на что там смотреть, на берегу - на голые камни? на пустое море?
В то, что Иона видел в море медузу, никто не верил. Всем было доподлинно известно, что планета безжизненна. Во всяком случае, была таковой до недавних пор. Биологи трёх исследовательских экспедиций обшарили Энигму со всем полагающимся тщанием, но не обнаружили на планете абсолютно ничего, даже примитивных микроорганизмов. Какие уж тут медузы, им просто взяться неоткуда. А Ионе, должно быть, просто привиделось что-то в море. Кусок пластика, или пена, или ещё что. Может быть, он местного пьянящего воздуха надышался - респиратор был криво надет, или по какой другой причине, мало ли. Тридцать процентов кислорода и пять с половиной процентов закиси азота - весьма специфический коктейль.
Только Иона никогда не нарушал запрет снимать респиратор. Не то что некоторые в посёлке, что вечером выходят на улицу без масок, «подышать свежим воздухом». Иона вообще не любил нарушать установленные правила, это было не в его характере. И он точно знал, что медуза ему не привиделась. Иона видел её ещё много раз, но уже не стал никому об этом рассказывать. Однажды выставил себя на посмешище, хватит.
А уж если выяснится, что он с этой невозможной медузой разговаривал…
Ну, что значит разговаривал? Как люди со своими домашними питомцами говорят - с кошками там, или с собаками. У Ионы в детстве была черепаха, так он с ней беседовал. Вот и с медузой примерно так же, только мысленно. Иона рассказывал ей всё, что в голову взбредёт. Про черепаху, которую пришлось племяннице отдать, когда в академию поступал. Как пилотом мечтал стать, звёзды ночами снились, но в пилоты его учиться не взяли, потому что психологический профиль не соответствует. Да и ладно, на механика выучился, с техникой-то гораздо проще, чем с людьми, понятнее. Вот только ржавеет тут, на Энигме, всё железо со страшной силой. А с людьми бывает сложно, особенно с Алевтиной, которая здесь психолог, и отчего-то цепляется постоянно со всякой ерундой, словно прицепиться больше не к кому, народу же в посёлке полно, чуть не двести человек.
Полупрозрачная перламутровая клякса в две ладони размером тихонько покачивалась на волнах. Ионе казалось, что она его внимательно слушает. А если и нет - неважно.
Однако их свидания случались не каждый день. Помнится, когда Иона рассказал в посёлке про медузу, один только Михаил отнёсся к его словам всерьёз. Михаил был Ионе двоюродный брат, знал его с детства и верил, что Иона зря придумывать не станет. Он попросил показать, где именно Иона видел загадочную медузу. На другой день Иона отвёл Михаила на мыс. Они простояли на ветру полчаса; медуза так и не показалась. Михаил, устав ждать, набрал в склянку воды для каких-то биологических анализов, на том дело и кончилось. На другой день медуза приплыла как ни в чём не бывало. А через день, когда Иона на всякий случай взял с собой фотокамеру, хитрюга снова где-то спряталась. Случались дни, когда погода портилась, поднимался сильный ветер, волны отчаянно бились о прибрежные камни и перехлёстывали через мыс. В такие дни Иона сам держался подальше от моря. Но в хорошую погоду он приходил непременно. Стоял на берегу, ждал. Иногда медуза, которой по авторитетному мнению учёных здесь никак не могло быть, появлялась. Иногда - нет. Тогда Иона просто стоял на берегу, смотрел на волны и думал о том, что хорошо бы иметь катер, небольшой, с которым можно управиться в одиночку, уплыть в открытое море, чтобы совсем не было видно берега и чтобы ни единой души поблизости, а ночью выходить на палубу и смотреть на звёзды. Здесь просто удивительные звёзды...
На запястье трепыхнулся браслет. Входящее сообщение. Иона посмотрел, удивился. Сообщение было официальное, из администрации, предписывало явиться к самому Старостину.
Борис Старостин был местный наиглавнейший начальник, и зачем ему вдруг понадобился рядовой механик Мокеев, Иона не представлял. Проступков он за собой не помнил, а про историю с медузой все уже почти и забыли, даже шутки шутить перестали. Что-то стряслось, наверное, было у Ионы тягостное предчувствие.
Он бросил напоследок быстрый взгляд на пустую морскую воду и заторопился в посёлок.
Предчувствия Иону не обманули. Хотя неприятности подкрались совсем с неожиданной стороны.
- Значит так, Мокеев, - сказал Борис Старостин. Он недовольно хмурился, было заметно, что разговор его тяготит. Говорил он тяжёлыми словами, словно зачитывал резолюцию. - Администрацией принято решение досрочно прекратить ваше пребывание на планете. По медицинским показаниям.
- Как так? - недоумённо спросил Иона. - Я же не болел ни разу и на здоровье никогда не жаловался…
Старостин остановил его нетерпеливым жестом.
- Психолог Неверова представила своё заключение. Согласно её наблюдениям в вашей психике происходят тревожные изменения. Она настаивает, что вам необходим восстановительный курс в земных условиях.
Ох уж эта Алевтина! Сам Иона никаких тревожных изменений в своей психике не замечал.
- Но я здоров…
- Докторам виднее, - сказал Старостин. - Да ладно, парень, всякое бывает. Тут ночью на небо посмотришь и уже умом тронуться можно. Вернёшься домой, отдохнёшь на курорте - и всё нормализуется. - Как-то совершенно незаметно он переключился на доверительный дружеский тон. - Короче так, твой сменщик на завтрашнем челноке прилетает, а ты тем же челноком на орбиту отчаливаешь. Лайнер послезавтра уходит, на выходные будешь дома. Ну, чего раскис? Радоваться должен.
Только вот Иону такая перспектива совсем не радовала. Ему нравилось здесь, на Энигме. Нравилось лиловое небо, и блёклое светило, и холодное море, и чёрные камни на берегу. Но больше всего - те самые ночные звёзды, которые пугали Старостина. А мысль о многолюдных земных курортах вгоняла Иону в тоску.
- Ладно, иди давай, - сказал Старостин, давая понять, что разговор окончен.
Иона отправился в свои одноместные апартаменты на краю посёлка. Даже не дом, временное пристанище. Комната шесть на четыре, индивидуальный санузел, окно с видом на пустынное плато и далёкие горы, чернеющие на горизонте. Солнце висело низко, уже почти касаясь острых вершин, небо стало фиолетовым, в вышине зажигались ранние звёзды.
Иона разогрел в печке ужин, поел, не обращая никакого внимания на вкус блюд. Использованную пластиковую посуду бросил в утилизатор. Заменил фильтры в респираторе.
Пока он занимался всеми этими делами, снаружи совсем стемнело. Иона оделся потеплее и вышел на улицу.
Смотреть на звёзды.
Иона не мог понять людей, которые боялись лишний раз взглянуть в здешнее ночное небо. Как можно пугаться такой невероятной красоты?
Сверкающая звёздная река, раскинувшаяся на полнеба. Мириады солнц, горящих в бескрайней пучине мрака. Чем дольше смотришь в эти космические глубины, тем больше открывается взору. Упоительная бездна завораживает, манит к себе. Зовёт.
Ночное небо Энигмы заставляло Иону вспомнить свои детские сны. Тогда ему тоже грезились звёзды. Не та скудная россыпь искр, что видна на земном небе по ночам. Нет, ему снились далёкие пространства, заполненные звёздным светом, раскалёнными клочьями космического газа, облаками тёмной материи. Тогда он был уверен, что непременно станет пилотом и всё это увидит наяву. Наивные детские мечты…
- Так и знал, что найду тебя здесь, а не дома.
Голос был знакомый. Иона опустил голову, взглянул на подошедшего. Михаил, стянув респиратор под подбородок, ухмыльнулся и продолжил:
- Если ночью посреди улицы стоит человек, задрав башку к небесам, - то это, конечно, Иона.
- Это в последний раз, - буркнул Иона из-под респиратора.
- Да, слышал уже, - сказал Михаил. - И хотел бы помочь, да не могу, я в этом деле ничего не решаю. Алечка на славу постаралась. Но ты тоже хорош. Неужели было так сложно ублажить её разок-другой?
- Ну… - Иона не нашёлся с ответом. Он даже покраснел, но в темноте этого было не видно. Впрочем, Михаил и так обо всём догадался.
- Вот именно. Лопух ты, братец.
- А я думал, это из-за истории с медузой, - сказал Иона.
- История с медузой выеденного яйца не стоит, - сказал Михаил. - Мало ли у кого какие идеи завиральные. Вот у нас один геолог утверждает, что Энигма в недавнем прошлом была подвергнута терраформированию. Иначе, говорит, никак не объяснить кислородную атмосферу.
- И что?
- И ничего. Продолжает искать подтверждение своей теории. И никто его никуда отсылать не собирается.
Михаил вдруг протянул руку и стащил респиратор Ионы вниз, под подбородок. Иона отшатнулся, задержал дыхание, вернул респиратор на место и только потом сделал вдох. Михаил покачал головой.
- Чёрт, Иона, ну нельзя быть таким занудой. Это всех раздражает.
Иона промолчал. Как же всё-таки сложно бывает с людьми…
Орбитальная станция функционировала в своём собственном суточном ритме; который никак не соотносился с планетарным. Прилёт челнока ожидался только к вечеру по местному времени.
Иона отдежурил на комбинате положенную смену, потом привычным маршрутом отправился к морю, на мыс.
Всё было как всегда - солнце в небе, зыбь на море, мокрые черные камни на берегу. Только всё это было в последний раз.
Иона пришёл попрощаться.
Он очень надеялся увидеть сегодня загадочную медузу, с ней он хотел проститься особо. Иона долго вглядывался в море, пока на глаза не навернулись слёзы, но так и не увидел того, что хотел. Тёмные воды были пусты.
Иона вытер глаза тыльной стороной ладони, опустил голову, посмотрел себе под ноги. Потом наклонился и выковырял из расщелины в скалах обломок чёрного камня. Широко размахнувшись, зашвырнул булыжник далеко в море.
Вот тебе на прощание, тварь неведомая!
Чёрный обломок канул в тёмной волне со слабым всплеском. Иона повернулся было, чтобы уйти, даже сделал один шаг. Но что-то заставило его оглянуться.
Медуза колыхалась возле самого мыса. Совсем близко, можно было достать рукой.
Он остановился. Снял респиратор, бросил его на камни. Вдохнул полной грудью.
Какой же, оказывается, тут восхитительный воздух!
Иона посмотрел на медузу. Она подплыла вплотную к камням, покачивалась на зыби, внутри студенистого тельца переливались радужные узоры. Она словно чего-то ждала.
Иона стал осторожно спускаться к воде, цепляясь за изломы и трещины в скалах. Вблизи показалось, что медуза засияла ярче, а в движении узоров есть некая упорядоченность.
Он склонился к воде, протянул руку, коснулся загадочной посланницы кончиками пальцев…
Его как будто ударила молния. Иона задохнулся, еле удержался на ногах.
Звёзды.
Он увидел звёзды. Они окружали его со всех сторон. Невероятно яркие, как в давнем детском сне.
Звали к себе.
- Да, - прошептал Иона. - Конечно, да.
Сквозь слёзы он наблюдал, как в отдалении поверхность моря поднялась огромным холмом. Тёмные воды раздались, явив на свет исполинскую округлую призрачно мерцающую громаду. Накатила волна, захлестнув Иону выше колен. Он устоял, судорожно вцепившись в камни. Кружилась голова, сердце колотилось как бешеное.
Мерцающий исполин плавно приблизился, в гладком покатом боку открылся проём, похожий на разверстую пасть. Оттуда высунулся длинный гибкий язык, стремительно развернулся и упёрся в камни прямо у самых ног Ионы.
Трап.
Иона расстегнул и снял с запястья браслет, который тут же тревожно запищал. Иона кинул бестолковое устройство за спину. Затем ступил на трап, поверхность упруго пружинила. Иона сделал шаг, другой…
В глубине проёма вспыхнул тёплый янтарный свет.
- И на кой чёрт нам нужны такие психологи? - сердито вопросил Старостин. - Куда она смотрела? Чем думала?
У Михаила было своё мнение на данный счёт, которое он благоразумно решил оставить при себе. Вместо этого он спросил:
- Что нашли на мысе?
- Браслет и респиратор, больше ничего, - сказал Старостин. - Ховер отправили почти сразу, как биометрия с браслета пропала, но пока он до мыса добрался, наверное, полчаса прошло.
- А в море смотрели?
- Море большое…
- Вертолёт нужен.
- Без тебя знаю, - огрызнулся Старостин. - Нет у нас вертолёта, у соседей надо просить. Что ты мне тут советы бесполезные раздаёшь, помощничек? За братом своим следил бы лучше…
Михаил стиснул зубы, смолчал.
- Извини, - сказал Старостин. - На нервах я, понимаешь.
Михаил понимал, он тоже был на нервах.
Старостин посмотрел на свой браслет, тяжело вздохнул.
- Орбитальная вызывает. Им-то что вдруг понадобилось?
Он ответил на вызов.
- Хай, Юджин. Что нужно небожителям от нашей маленькой деревни?
- Здравствуй, Борис. - Голос говорившего звучал по-русски с едва различимым акцентом. - Мы тут сильно интересуемся, что за штуку вы запустили в космос?
- Мы? - удивился Старостин. - Запустили?
Он щёлкнул по столу, развернув проекцию посёлка и ближайших окрестностей.
- Челнок всё ещё стоит на полосе.
- Я знаю, где находится челнок, - сказал Юджин. - Мы засекли старт незарегистрированного объекта с вашей территории. Момент, пересылаю координаты.
Проекция сдвинулась, на карте появились очертания мыса, подсвеченные зелёным пятном.
- Что за чёрт? - недоумённо сказал Старостин. - Это же тот самый мыс… Ничего не понимаю. А ты? - Он поднял взгляд на Михаила, нахмурился. - Ну что ты мне тут лыбишься, словно опять по улице без респиратора ходил?
«Энигма, - подумал Михаил, чувствуя, как беспокойство уходит, уступает место радостному удивлению. - Сколько ещё здесь скрывается тайн? Сколько ещё уготовано сюрпризов? Для кого это всё?..»
Быть может для тех, кто смотрит на звёзды. Без боязни, с открытой душой. С интересом. С надеждой…
- Скажите, Юджин, - произнёс Михаил вслух, - вы ещё отслеживаете этот таинственный объект? Где он сейчас?
- Момент, - сказал диспетчер с орбитальной станции. - Объект уже пересёк орбиту Квинты. Вот это скорость! Он удаляется, улетает из нашей системы, скоро мы его потеряем.
«Он не будет потерян, - подумал Михаил, - вовсе нет. Он ведь всегда мечтал о звёздах».
