Моя малая Родина в треугольнике на Соколе. Часть 3.
Моя малая Родина в треугольнике на Соколе. Часть 3.
Часть 1. Часть 2.
От бывшей станции "Серебряный бор" Окружной ж\д и ул. Панфилова (рассказ о ней продолжу позже) к Волоколамскому шоссе тянется ул. Врубеля. Это моя родная улица, где прошли первые годы моей жизни. За время, прошедшее после моего переезда отсюда, она сильно изменилась, хотя, кое-какие домики на ней еще сохраняются, но общая атмосфера улицы совсем другая. А в моих снах и мечтаниях я помню ее, примерно, такой, как на картине ниже. Желный домик напоминает мне Зеркальную фабрику, напротив нее - наши корпуса на Соколе, за спиной девочки, за фабрикой, вправо уходит улица Брюллова в поселке художников (о нем будет отдельный разговор). Но, на самом деле, на этой картине изображен совсем другой город и совсем другая улица.
Художник Ефремов Алексей Валентинович (картина отсюда).
Улица эта появилась в начале 1920-х годов, она была проложена в Большой Всехсвятской роще (др. ее название Серебряный бор), к тому времени уже сильно поредевшей, т.к. ей нанес большой ущерб ураган 1911 г. Вначале ее планировалось назвать ул. Центральная (см. план), но в итоге она получила свое современное название.
Место, на котором стояли наши корпуса, первоначально предназначалось для знаменитого поселка художников, для него в 1923 г.. было выделено 16 участков по обеим сторонам улицы. На генеральном плане 1923 г. видно, что даже названия улиц были придуманы, часть из этих улиц были даже проложены через наш поселок. Но в итоге, после перечечения их с ул. Врубеля, они становились безымянными проездами на нашей четной стороне. Но застроить весь участок не получилось.
По одним данным потому, что жители поселка художников не освоили вовремя отведенные им участки, по другим данным 50% территории в начале 1930-х годов отобрало НКВД для постройки домов для своих сотрудников. (Кстати, о том что наш поселок имел отношение к НКВД, я узнала всего несколько лет назад, так как из своих ближайших соседей, которых я знала, или из родителей моих друзей и подруг, никто никакого отношения к НКВД не имел, и в отличии от нынешнего времени, никто не скрывал - где кто работает. Правда, было одно исключение, в нашем корпусе жил генерал НКВД и за ним каждое утро приезжала машина, но это тоже не было секретом. А вот о том, что дом №3 по Волоколамке НКВДшный знали все).
Так или иначе, но в начале 1930-х годов на четной стороне улицы Врубеля началась застройка участка нашими 2-3-хэтажными корпусами, а в 1933 г. в них уже появились первые жители. Чуть позднее появились и четырехэхэтажные корпуса, уже кирпичные. Эти строения возводились как временное жилье и рассчитаны были на 15 - 20 лет. Своего рода они являлись предтечей "хрущевок". Корпус представлял из себя бревенчатый остов с деревянными перекрытиями, со стенами из блоков, спрессованных из стружки, с цементом или подобным связующим материалом. Помню как однажды, когда мне было лет пять-шесть, прыгая через скакалку около своего подъезда, от стены дома неожиданно отвалился огромной кусок и чуть не убил, упав в 10-15 см от меня. К тому времени корпуса уже перевалили отведенный им срок службы на несколько лет.
Таким образом, улица Врубеля разделила два поселка с одинаковым названием "Сокол". Наши корпуса стояли на ее четной стороне, а на нечетной находился поселок художников. Иногда про нас говорили: "Живут на Соколе, в корпусах или бараках", чтобы не путали со счастливчиками, живущими в собственных домах, или в "сталинках".
Наши корпуса можно увидеть на проекте застройки развилки Ленинградского и Волоколамского шоссе. Этот проект был выполнен под руководством архитектора Каро Семеновича Алабяна, он с 1949 года и до своей смерти в 1959-м руководил архитектурной мастерской Горпроекта (затем Моспроект), за которой был закреплен Ленинградский район. В те же годы был разработан и этот проект, часть его была реализована, часть осталась в бумаге, в т. ч. и стройная башенка со шпилем, на месте которой в 60-е годы было выстроено здание Гидропроекта.
В треугольнике справа от улицы Врубеля поселок художников, а слева от нее наши корпуса, правда, расставлены здесь они не совсем верно и не все изображены, и еще здесь они перемещаны со старыми домиками, часть из которых я уже не застала (отдельное спасибо Денису Ромодину, который раскопал этот проект и выложил в сеть).
А вот наши корпуса на плане 1952 г. (см.карту) и на снимке со спутника 1966 г. Я их обвела черным карандашом (см. карту).
Кто строил наши корпуса, какой архитектор и был ли он один или несколько, неизвестно. Сама планировка корпусов тоже постепенно изменялась.
Все корпуса имели общий адрес ул. Врубеля, д.6, а далее шел номер корпуса. По этому адресу было 18 корпусов, а последний 19-й числился по Волоколамскому шоссе, как дом №7. Он и корпус номер 18 сохранились, последний сейчас числится как дом №7а тоже по Волоколамке (о них позже). Кому интересна нумерация корпусов см. здесь.
Улица Врубеля. Слева направо дом : корпуса 7, 6, 5, 16. Фото 1949 г.
Фотографии домика, в котором я родилась не сохранилось, но мне повезло, гуляя по поселку художников, я разговорилась с одной старушкой, живущей неподалеку. Она оказалась одной из первых жительниц наших корпусов, в поселок она с мамой и сестрой приехала в 1933 г. и прожила в нем до сноса корпусов в начале 70-х годов прошлого века, переехав в другой район Москвы.Позднее, волею судеб, снова оказалась жительницей этого района. Вот она то и поделилась со мной этой фотографией.
На фото конца 1930-х годов корпус №6, точно в таком домике родилась и я, справа с козырьком - корпус №7, стоявший параллельно ул. Врубеля, он 3-х этажный. До войны трехэтажные дома имели балконы, но потом их снесли, т.к. дома были древесно-стружчатые.
До войны в наших домиках было печное отопление, в каждой квартире - своя печка, после войны установили чугунные батареи. Я печки уже не застала, ее разобрали, и на ее месте стояла моя детская кроватка. Окрестные жители называли наши корпуса бараками, но по сути они такими не являлись, каждая квартира имела всего три комнаты, все изолированные, две из них по 20 кв.м, а третья, примерно, 15 кв. м, в каждой комнате было большое светлое окно, прямоугольная кухня 10-11 кв. м. и квадратный 10 метровый коридор, в котором легко размещались коляски, велосипеды, санки и пр. скарб. Правда, ни горячей воды, ни ванны в них не было, но дома были настолько теплыми, что многие жители на зиму даже не вставляли вторые рамы.
Первые наши корпуса №1-9 были построены вокруг большой поляны, прежде на ней стояли дровяные сараи, а когда их снесли за ненадобностью, то на одной их части построили детскую площадку, а другая летом служила футбольным полем, а зимой катком.
Наша детская площадка. На заднем плане сады между площадкой и корпусом №4. Фото из архива Н.Клименко и Вл.Сенина. Начало 60-х гг.
Самым любимым развлечением были карусели, на которых мы кружились до одурения.
Детская площадка на ул. Врубеля. Крайний слева кооперативный "спартаковский" дом (о нем дальше), за ним корпус №9, крайний справа - корпус №7. Фото из архива Н.Клименко и Вл.Сенина. Начало 60-х гг.
Сам поселок, каким его уже помню я, утопал в зелени. Асфальта практически не было, только узкие полоски вдоль корпусов и в небольших проездах. Перед фасадом каждого корпуса были полисадники, а сзади и с торцов дома - небольшие сады, кто-то сажал фруктовые деревья, и к моему рождению, это были уже старые яблони и вишни, кто-то сажал цветы, но везде были грядки с зеленью и овощами, а кое у кого и с картошкой. Весной нередко в этих садах раздавалось соловьиное пение, под которое я, иногда, засыпала, а зимой сюда слеталось множество снегирей и из своего окошка я часто видела вот такую картину. Фото отсюда.
Почти в каждом таком саду стояли небольшие беседки, а иногда и крохотные домики, в которых хранили ненужный скарб. принадлежащие они в основном жильцам первых этажей (эх, жаль, я жила на втором). Народ в поселке жил демократичный, за собственность никто так не держался как сейчас, поэтому в одном из таких домиков, сначала тайно, а потом договорившись с хозяевами мы с подружками некоторое время держали щенков кавказской овчарки. Где и как мы их нашли уже не помню, но матери у них не было, поэтому мы их выкармливали и развешивали объявления, чтобы пристроить щенков, в конце концов нам это удалось. В другом таком домике, в саду за пятым корпусом, мы устроили собственную комнату. С разрещения хозяев, выкинули из него все нам ненужное, вымыли, обклеили новыми обоями и наслаждались нашим новым жильем, там же мы готовились к экзаменам в 8-м классе, и даже (!) принимали гостей, т.к. считали этот домик уже своим.
За этим же, пятым корпусом росло достаточно-много кустов ирги, и когда она поспевала вся детвора поселка ходила с синими губами. Еще помню как мы в неимоверном количестве собирали в банки майских жуков (они вредители), даже устраивали соревнования, кто больше соберет. Весной любимым развлечением было пускать кораблики, сооруженные из подручного материала, и следить за ними, чей первый дальше уплывет.
Было у нас и множество всевозможный игр, мы играли в лапту, штандер, в ножички, казаки-разбойники, прыгали через веревочку, весь немногочисленный асфальт у наших корпусов был расчерчен для игры в классики. Я даже помню, как одно время, вся детвора заразилось игрой "Барыня-сударыня а кто к вам пришел..." и др.
Одной из наиболее частых наших игр была безусловно игра "в войну", и, хотя, мы были послевоенные дети, но в 1950-е годы память о ВОВ войне была слишком свежа, поэтому никто из нас не хотел быть немцем и перед началом игры разворачивались целые баталии, кто же в конце концов исполнит эту роль.
Кажется, это потрясающее фото, под названием "Залегли" тоже из архива Н.Клименко и Вл.Сенина., но если вдруг ошибаюсь, и у него другой автор, напишите исправлю.
Здесь же, в садах, лугах и полянах нашего поселка мы закапывали свои "секретики", состоящие из бусинок, фантиков, осколков цветных стеклышек и прочей ерунды.
Машин почти совсем не было, по ул. Врубеля в лучшем случае проезжала одна-две машины в день, поэтому, именно, на ней мы учились кататься на велосипеде без рук, гордились, когда получалось так проехать по ней из начала в конец. В мое время улица была уже заасфальтирована, но старожилы вспоминают, когда она была еще мощеная.
Старые москвичи еще помнят, как по дворам ходили точильщики и старьевщики, заглядывали они и к нам в поселок. В первом случае, когда забредал точильщик , по двору разносилось зазывное - "Точу ножи-ножницы... Точу ножи-ножницы.". и мы собирали, различную утварь, требующую заточки и спешили во двор, а то уйдет точильщик и жди тогда следующего раза.
А во втором случае по двору разносилось - "Старье берем" или иногда звучало непонятное для меня - “Шурум-бурум”. Один из таких старьевщиках замечательно описан на форуме, здесь, -"...старьевщики были в массе своей татарами, и в их огласовке профессиональный клич звучал: “Шурум-бурум!”. А что они собирали? В основном, старую одежду и обувь, пустые бутылки и прочую дребедень. Как бы по негласной договоренности общение со старьевщиками было детской привилегией, и дети наполняли мешки всякой дрянью, которая копилась в доме всю зиму - старьевщики обычно появлялись на свет Божий, когда уже земля подсыхала после стаявшего снега. В качестве вознаграждения старьевщики редко давали детям деньги. Средством расчета были глиняные свистульки. И резиновые шарики, которые надо было надуть и сдавить - тогда выходящий воздух издавал звук типа “уйди-уйди”. И набитые опилками мячики на резинке. И ядовито-алого цвета леденцовые сосалки - петушки на палочке".
От себя добавлю, самое главное, почему старьевщики так привлекали детвору, у них были игрушки, которые нельзя было купить в магазине, а того чего нет, больше всего хочется. Кроме того, у старьевщика нельзя было и купить игрушку за деньги, ее можно было получить только в обмен на старое барохло и пр. За каждую такую безделушку надо было сдать несколько кг барахла или определенное количество пустых бутылок и пр. Чаще всего, старого тряпья было гораздо меньше, чем требовалось за приглянувшуюся игрушку. Помню, как я, еще совсем маленькая, уговаривала бабушку отдать старьевщику ее новое зимние пальто за мячик на резинке. Понятное дело, бабушка не согласилась.
В наш поселок старьевщик не приходил, а приезжал на лощадке, за что его наша детвора очень любила.
Улица Врубеля, торец д.6, корп.8 и полисадник с сараем у дома. Возможно, это и есть лошадка старьевщика (?). Фото из архива Н.Клименко и Вл.Сенина.
Чуть поодаль от наших корпусов, за безымянным проездом, который по первоначальному плану, должен был быть продолжением ул. Поленова, стояли корпуса №16 и №17. Первый из них был трехэтажным, по воспоминаниям старожилов "около него соорудиди фонтан, включали его очень редко... а потом он заржавел и развалился".
На днях мне прислали комментарий здесь, что Юрий Визбор первые годы своей жизни, до ареста отца в 1937 г., жил в этом корпусе.
А корпус №17 был четыреэтажный с балконами. Он стоял рядом с моей школой №149 (о ней позже).
Ул. Врубеля, на заднем плане д.6, корпус 17 (снесен). Фото 1950-х гг. из книги Вал. Константиновой "Поселок Сокол, Врубеля, 4".
Ул. Врубеля. справа д.6, корпус 17 , домики слева - поселок художников. Фото 1950-х гг. из книги Вал. Константиновой "Поселок Сокол, Врубеля, 4".
Сейчас на месте этих корпусов стоит новое здание школы № 149, но это уже не моя история. Удивительно, теплое, светлое, а самое главное кирпичное здание старой школы отдали (продали?) ИД "Коммерсант", а панельное и холодное - детям (!).
На сегодняшний день, как я уже упоминала выше, от нашего поселка сохранились два одинаковых кирпичных корпуса с угловыми балконами (Волоколамское шоссе, дом №7 и №7А). Здания были построены в 1934 г.
Волоколамское шоссе, дом №7А.
В центре поселка для обслуживаия наших корпусов было построено двухэтажное здание домоуправления, в нем, на втором этаже, имелся небольшой актовый зал, в котором для местной детворы на Новый год устраивались елки. В этом же здании для детей работали и различные кружки. Помню, как совсем маленькой, лет 5-6-ти, я занималась в театральном кружке, он работал совсем недолго и мы выпустили только один спектакль. Что это был за спектакль и какая у меня была роль - не помню, зато прекрасно помню оглушительный успех от первого своего выхода на сцену. Наш успех объяснялся просто, как вы догадались зал был набит нашими родителями и родственниками.
К сожалению, на сегодняшний день в сети сохранились только фотографии пустыря на месте нашего поселка. Приведу их все.
Строительство корпуса Московского технологического института пищевой промышленности. Фото 1973 - 1974 гг.
А на этом более раннем снимке видно, что прежде наш поселок утопал в зелени. Пятиэтажка на заднем плане - второй коператив (о первом позже), построеный между нашими корпусами в 1964 г. (Врубеля, 10). Часть квартир в нем принадлежало преподавателям Строгоновки. Я еще помню время, когда на его месте было картофельное поле и стоял крошечный деревянный домик. который вскоре снесли. Чуть ближе, наискосок влево от пятиэтажки и стоял мой домик.
Вид из д.12 по ул. Панфилова во двор. Фото 1966 - 1972 гг. (наши корпуса снесли в начале 1970-х годов, здесь из нет, т.ч. фото 1971 - 1972 гг
А вот так это место выглядит сейчас. Та же пятиэтажка, рядом с которой сохранилась зелень, а на месте моего домика , где пели соловьи и кормились снегири - асфальт.
Но на этом моя прогулка по родным местам вовсе не заканчивается, в следующих постах я рассказу о постройках, окружавщих наш поселок, среди них есть как памятники архитектуры, так и совсем неприметные здания.
Если вдруг у кого-то сохранились другие старые фотографии нашего поселка, буду признательна, если вы вышите их мне на почту или сами выставите их в комментариях.
Продолжение. Часть 4.
Другие достопримечательности. Оглавление.
Использованы материалы: Фото из книги Вал. Константиновой "Поселок Сокол, Врубеля, 4", фото из архива Н.Клименко и Вл.Сенина, фото с сайта ПастВью и др.
Часть 1. Часть 2.
От бывшей станции "Серебряный бор" Окружной ж\д и ул. Панфилова (рассказ о ней продолжу позже) к Волоколамскому шоссе тянется ул. Врубеля. Это моя родная улица, где прошли первые годы моей жизни. За время, прошедшее после моего переезда отсюда, она сильно изменилась, хотя, кое-какие домики на ней еще сохраняются, но общая атмосфера улицы совсем другая. А в моих снах и мечтаниях я помню ее, примерно, такой, как на картине ниже. Желный домик напоминает мне Зеркальную фабрику, напротив нее - наши корпуса на Соколе, за спиной девочки, за фабрикой, вправо уходит улица Брюллова в поселке художников (о нем будет отдельный разговор). Но, на самом деле, на этой картине изображен совсем другой город и совсем другая улица.
Художник Ефремов Алексей Валентинович (картина отсюда).
Улица эта появилась в начале 1920-х годов, она была проложена в Большой Всехсвятской роще (др. ее название Серебряный бор), к тому времени уже сильно поредевшей, т.к. ей нанес большой ущерб ураган 1911 г. Вначале ее планировалось назвать ул. Центральная (см. план), но в итоге она получила свое современное название.
Место, на котором стояли наши корпуса, первоначально предназначалось для знаменитого поселка художников, для него в 1923 г.. было выделено 16 участков по обеим сторонам улицы. На генеральном плане 1923 г. видно, что даже названия улиц были придуманы, часть из этих улиц были даже проложены через наш поселок. Но в итоге, после перечечения их с ул. Врубеля, они становились безымянными проездами на нашей четной стороне. Но застроить весь участок не получилось.
По одним данным потому, что жители поселка художников не освоили вовремя отведенные им участки, по другим данным 50% территории в начале 1930-х годов отобрало НКВД для постройки домов для своих сотрудников. (Кстати, о том что наш поселок имел отношение к НКВД, я узнала всего несколько лет назад, так как из своих ближайших соседей, которых я знала, или из родителей моих друзей и подруг, никто никакого отношения к НКВД не имел, и в отличии от нынешнего времени, никто не скрывал - где кто работает. Правда, было одно исключение, в нашем корпусе жил генерал НКВД и за ним каждое утро приезжала машина, но это тоже не было секретом. А вот о том, что дом №3 по Волоколамке НКВДшный знали все).
Так или иначе, но в начале 1930-х годов на четной стороне улицы Врубеля началась застройка участка нашими 2-3-хэтажными корпусами, а в 1933 г. в них уже появились первые жители. Чуть позднее появились и четырехэхэтажные корпуса, уже кирпичные. Эти строения возводились как временное жилье и рассчитаны были на 15 - 20 лет. Своего рода они являлись предтечей "хрущевок". Корпус представлял из себя бревенчатый остов с деревянными перекрытиями, со стенами из блоков, спрессованных из стружки, с цементом или подобным связующим материалом. Помню как однажды, когда мне было лет пять-шесть, прыгая через скакалку около своего подъезда, от стены дома неожиданно отвалился огромной кусок и чуть не убил, упав в 10-15 см от меня. К тому времени корпуса уже перевалили отведенный им срок службы на несколько лет.
Таким образом, улица Врубеля разделила два поселка с одинаковым названием "Сокол". Наши корпуса стояли на ее четной стороне, а на нечетной находился поселок художников. Иногда про нас говорили: "Живут на Соколе, в корпусах или бараках", чтобы не путали со счастливчиками, живущими в собственных домах, или в "сталинках".
Наши корпуса можно увидеть на проекте застройки развилки Ленинградского и Волоколамского шоссе. Этот проект был выполнен под руководством архитектора Каро Семеновича Алабяна, он с 1949 года и до своей смерти в 1959-м руководил архитектурной мастерской Горпроекта (затем Моспроект), за которой был закреплен Ленинградский район. В те же годы был разработан и этот проект, часть его была реализована, часть осталась в бумаге, в т. ч. и стройная башенка со шпилем, на месте которой в 60-е годы было выстроено здание Гидропроекта.
В треугольнике справа от улицы Врубеля поселок художников, а слева от нее наши корпуса, правда, расставлены здесь они не совсем верно и не все изображены, и еще здесь они перемещаны со старыми домиками, часть из которых я уже не застала (отдельное спасибо Денису Ромодину, который раскопал этот проект и выложил в сеть).
А вот наши корпуса на плане 1952 г. (см.карту) и на снимке со спутника 1966 г. Я их обвела черным карандашом (см. карту).
Кто строил наши корпуса, какой архитектор и был ли он один или несколько, неизвестно. Сама планировка корпусов тоже постепенно изменялась.
Все корпуса имели общий адрес ул. Врубеля, д.6, а далее шел номер корпуса. По этому адресу было 18 корпусов, а последний 19-й числился по Волоколамскому шоссе, как дом №7. Он и корпус номер 18 сохранились, последний сейчас числится как дом №7а тоже по Волоколамке (о них позже). Кому интересна нумерация корпусов см. здесь.
Улица Врубеля. Слева направо дом : корпуса 7, 6, 5, 16. Фото 1949 г.
Фотографии домика, в котором я родилась не сохранилось, но мне повезло, гуляя по поселку художников, я разговорилась с одной старушкой, живущей неподалеку. Она оказалась одной из первых жительниц наших корпусов, в поселок она с мамой и сестрой приехала в 1933 г. и прожила в нем до сноса корпусов в начале 70-х годов прошлого века, переехав в другой район Москвы.Позднее, волею судеб, снова оказалась жительницей этого района. Вот она то и поделилась со мной этой фотографией.
На фото конца 1930-х годов корпус №6, точно в таком домике родилась и я, справа с козырьком - корпус №7, стоявший параллельно ул. Врубеля, он 3-х этажный. До войны трехэтажные дома имели балконы, но потом их снесли, т.к. дома были древесно-стружчатые.
До войны в наших домиках было печное отопление, в каждой квартире - своя печка, после войны установили чугунные батареи. Я печки уже не застала, ее разобрали, и на ее месте стояла моя детская кроватка. Окрестные жители называли наши корпуса бараками, но по сути они такими не являлись, каждая квартира имела всего три комнаты, все изолированные, две из них по 20 кв.м, а третья, примерно, 15 кв. м, в каждой комнате было большое светлое окно, прямоугольная кухня 10-11 кв. м. и квадратный 10 метровый коридор, в котором легко размещались коляски, велосипеды, санки и пр. скарб. Правда, ни горячей воды, ни ванны в них не было, но дома были настолько теплыми, что многие жители на зиму даже не вставляли вторые рамы.
Первые наши корпуса №1-9 были построены вокруг большой поляны, прежде на ней стояли дровяные сараи, а когда их снесли за ненадобностью, то на одной их части построили детскую площадку, а другая летом служила футбольным полем, а зимой катком.
Наша детская площадка. На заднем плане сады между площадкой и корпусом №4. Фото из архива Н.Клименко и Вл.Сенина. Начало 60-х гг.
Самым любимым развлечением были карусели, на которых мы кружились до одурения.
Детская площадка на ул. Врубеля. Крайний слева кооперативный "спартаковский" дом (о нем дальше), за ним корпус №9, крайний справа - корпус №7. Фото из архива Н.Клименко и Вл.Сенина. Начало 60-х гг.
Сам поселок, каким его уже помню я, утопал в зелени. Асфальта практически не было, только узкие полоски вдоль корпусов и в небольших проездах. Перед фасадом каждого корпуса были полисадники, а сзади и с торцов дома - небольшие сады, кто-то сажал фруктовые деревья, и к моему рождению, это были уже старые яблони и вишни, кто-то сажал цветы, но везде были грядки с зеленью и овощами, а кое у кого и с картошкой. Весной нередко в этих садах раздавалось соловьиное пение, под которое я, иногда, засыпала, а зимой сюда слеталось множество снегирей и из своего окошка я часто видела вот такую картину. Фото отсюда.
Почти в каждом таком саду стояли небольшие беседки, а иногда и крохотные домики, в которых хранили ненужный скарб. принадлежащие они в основном жильцам первых этажей (эх, жаль, я жила на втором). Народ в поселке жил демократичный, за собственность никто так не держался как сейчас, поэтому в одном из таких домиков, сначала тайно, а потом договорившись с хозяевами мы с подружками некоторое время держали щенков кавказской овчарки. Где и как мы их нашли уже не помню, но матери у них не было, поэтому мы их выкармливали и развешивали объявления, чтобы пристроить щенков, в конце концов нам это удалось. В другом таком домике, в саду за пятым корпусом, мы устроили собственную комнату. С разрещения хозяев, выкинули из него все нам ненужное, вымыли, обклеили новыми обоями и наслаждались нашим новым жильем, там же мы готовились к экзаменам в 8-м классе, и даже (!) принимали гостей, т.к. считали этот домик уже своим.
За этим же, пятым корпусом росло достаточно-много кустов ирги, и когда она поспевала вся детвора поселка ходила с синими губами. Еще помню как мы в неимоверном количестве собирали в банки майских жуков (они вредители), даже устраивали соревнования, кто больше соберет. Весной любимым развлечением было пускать кораблики, сооруженные из подручного материала, и следить за ними, чей первый дальше уплывет.
Было у нас и множество всевозможный игр, мы играли в лапту, штандер, в ножички, казаки-разбойники, прыгали через веревочку, весь немногочисленный асфальт у наших корпусов был расчерчен для игры в классики. Я даже помню, как одно время, вся детвора заразилось игрой "Барыня-сударыня а кто к вам пришел..." и др.
Одной из наиболее частых наших игр была безусловно игра "в войну", и, хотя, мы были послевоенные дети, но в 1950-е годы память о ВОВ войне была слишком свежа, поэтому никто из нас не хотел быть немцем и перед началом игры разворачивались целые баталии, кто же в конце концов исполнит эту роль.
Кажется, это потрясающее фото, под названием "Залегли" тоже из архива Н.Клименко и Вл.Сенина., но если вдруг ошибаюсь, и у него другой автор, напишите исправлю.
Здесь же, в садах, лугах и полянах нашего поселка мы закапывали свои "секретики", состоящие из бусинок, фантиков, осколков цветных стеклышек и прочей ерунды.
Машин почти совсем не было, по ул. Врубеля в лучшем случае проезжала одна-две машины в день, поэтому, именно, на ней мы учились кататься на велосипеде без рук, гордились, когда получалось так проехать по ней из начала в конец. В мое время улица была уже заасфальтирована, но старожилы вспоминают, когда она была еще мощеная.
Старые москвичи еще помнят, как по дворам ходили точильщики и старьевщики, заглядывали они и к нам в поселок. В первом случае, когда забредал точильщик , по двору разносилось зазывное - "Точу ножи-ножницы... Точу ножи-ножницы.". и мы собирали, различную утварь, требующую заточки и спешили во двор, а то уйдет точильщик и жди тогда следующего раза.
А во втором случае по двору разносилось - "Старье берем" или иногда звучало непонятное для меня - “Шурум-бурум”. Один из таких старьевщиках замечательно описан на форуме, здесь, -"...старьевщики были в массе своей татарами, и в их огласовке профессиональный клич звучал: “Шурум-бурум!”. А что они собирали? В основном, старую одежду и обувь, пустые бутылки и прочую дребедень. Как бы по негласной договоренности общение со старьевщиками было детской привилегией, и дети наполняли мешки всякой дрянью, которая копилась в доме всю зиму - старьевщики обычно появлялись на свет Божий, когда уже земля подсыхала после стаявшего снега. В качестве вознаграждения старьевщики редко давали детям деньги. Средством расчета были глиняные свистульки. И резиновые шарики, которые надо было надуть и сдавить - тогда выходящий воздух издавал звук типа “уйди-уйди”. И набитые опилками мячики на резинке. И ядовито-алого цвета леденцовые сосалки - петушки на палочке".
От себя добавлю, самое главное, почему старьевщики так привлекали детвору, у них были игрушки, которые нельзя было купить в магазине, а того чего нет, больше всего хочется. Кроме того, у старьевщика нельзя было и купить игрушку за деньги, ее можно было получить только в обмен на старое барохло и пр. За каждую такую безделушку надо было сдать несколько кг барахла или определенное количество пустых бутылок и пр. Чаще всего, старого тряпья было гораздо меньше, чем требовалось за приглянувшуюся игрушку. Помню, как я, еще совсем маленькая, уговаривала бабушку отдать старьевщику ее новое зимние пальто за мячик на резинке. Понятное дело, бабушка не согласилась.
В наш поселок старьевщик не приходил, а приезжал на лощадке, за что его наша детвора очень любила.
Улица Врубеля, торец д.6, корп.8 и полисадник с сараем у дома. Возможно, это и есть лошадка старьевщика (?). Фото из архива Н.Клименко и Вл.Сенина.
Чуть поодаль от наших корпусов, за безымянным проездом, который по первоначальному плану, должен был быть продолжением ул. Поленова, стояли корпуса №16 и №17. Первый из них был трехэтажным, по воспоминаниям старожилов "около него соорудиди фонтан, включали его очень редко... а потом он заржавел и развалился".
На днях мне прислали комментарий здесь, что Юрий Визбор первые годы своей жизни, до ареста отца в 1937 г., жил в этом корпусе.
А корпус №17 был четыреэтажный с балконами. Он стоял рядом с моей школой №149 (о ней позже).
Ул. Врубеля, на заднем плане д.6, корпус 17 (снесен). Фото 1950-х гг. из книги Вал. Константиновой "Поселок Сокол, Врубеля, 4".
Ул. Врубеля. справа д.6, корпус 17 , домики слева - поселок художников. Фото 1950-х гг. из книги Вал. Константиновой "Поселок Сокол, Врубеля, 4".
Сейчас на месте этих корпусов стоит новое здание школы № 149, но это уже не моя история. Удивительно, теплое, светлое, а самое главное кирпичное здание старой школы отдали (продали?) ИД "Коммерсант", а панельное и холодное - детям (!).
На сегодняшний день, как я уже упоминала выше, от нашего поселка сохранились два одинаковых кирпичных корпуса с угловыми балконами (Волоколамское шоссе, дом №7 и №7А). Здания были построены в 1934 г.
Волоколамское шоссе, дом №7А.
В центре поселка для обслуживаия наших корпусов было построено двухэтажное здание домоуправления, в нем, на втором этаже, имелся небольшой актовый зал, в котором для местной детворы на Новый год устраивались елки. В этом же здании для детей работали и различные кружки. Помню, как совсем маленькой, лет 5-6-ти, я занималась в театральном кружке, он работал совсем недолго и мы выпустили только один спектакль. Что это был за спектакль и какая у меня была роль - не помню, зато прекрасно помню оглушительный успех от первого своего выхода на сцену. Наш успех объяснялся просто, как вы догадались зал был набит нашими родителями и родственниками.
К сожалению, на сегодняшний день в сети сохранились только фотографии пустыря на месте нашего поселка. Приведу их все.
Строительство корпуса Московского технологического института пищевой промышленности. Фото 1973 - 1974 гг.
А на этом более раннем снимке видно, что прежде наш поселок утопал в зелени. Пятиэтажка на заднем плане - второй коператив (о первом позже), построеный между нашими корпусами в 1964 г. (Врубеля, 10). Часть квартир в нем принадлежало преподавателям Строгоновки. Я еще помню время, когда на его месте было картофельное поле и стоял крошечный деревянный домик. который вскоре снесли. Чуть ближе, наискосок влево от пятиэтажки и стоял мой домик.
Вид из д.12 по ул. Панфилова во двор. Фото 1966 - 1972 гг. (наши корпуса снесли в начале 1970-х годов, здесь из нет, т.ч. фото 1971 - 1972 гг
А вот так это место выглядит сейчас. Та же пятиэтажка, рядом с которой сохранилась зелень, а на месте моего домика , где пели соловьи и кормились снегири - асфальт.
Но на этом моя прогулка по родным местам вовсе не заканчивается, в следующих постах я рассказу о постройках, окружавщих наш поселок, среди них есть как памятники архитектуры, так и совсем неприметные здания.
Если вдруг у кого-то сохранились другие старые фотографии нашего поселка, буду признательна, если вы вышите их мне на почту или сами выставите их в комментариях.
Продолжение. Часть 4.
Другие достопримечательности. Оглавление.
Использованы материалы: Фото из книги Вал. Константиновой "Поселок Сокол, Врубеля, 4", фото из архива Н.Клименко и Вл.Сенина, фото с сайта ПастВью и др.