С наступающим
Самый страшный итог Чечни - не сотни сгоревших единиц техники, не тысячи погибших и пропавших без вести солдат, не снесенный с лица земли город и не сотни тысяч беженцев с обеих сторон. Самый страшный итог Чечни, это выросшие на той войне дети. Поколение, которое родилось в войне, всю свою сознательную жизнь видело только войну, и не умеет ничего, кроме войны. Сегодняшняя радикализация Кавказа была заложена именно тогда, и реализована именно этими детьми, которым вдобавок промыли мозги радикальным исламом и знают они теперь только одно: Россия - враг. Сейчас они выросли и толпами уходят в лес, а война из маленькой Чечни растеклась по всему немаленькому Кавказу.
Самый страшный итог Манежки - это не осознание националистами своей силы, не резня между русскими и нерусскими, не избитые и даже не убитые люди с обеих сторон. Самый страшный итог Манежки - это дети. Толпы пришедших туда и затем ушедших обратно в подворотни пятнадцатилетних пацанов. Которые родились в развалившейся воюющей стране, всю свою сознательную жизнь видели только бандитизм, беззаконие и произвол, которым вдобавок промыли мозги радикальным национализмом и теперь они знают только одно - чурки враги.
В двухтысячном году проблему радикализма на Кавказе можно было решить. К этому имелось достаточно предпосылок и возможностей. И сегодня ситуация была бы совсем другой. В две тысячи десятом проблему национализма в России еще можно решить. Шансы для этого еще остаются. Чтобы в 2020 у нас была другая страна.
Большинство пришедших на Киевскую с ножами и заточками школьников не принадлежит ни к каким группировкам, не входит в скин-бригады, у них нет единого центра управления и единой цели. Их поведение отражает их мировоззрение. И на него еще можно влиять.
Вариантов масса. Если бы государство знало, что проблемы можно решать не только насилием, можно было бы создавать комиссии по адаптации, как это пытаются сделать в Дагестане. Если бы министр Нургалиев отличал право и лево, можно было бы создать реальный антиэкстремистский центр. Сделать его профессиональным, ввести туда адекватных людей, поставить под общественный контроль и начать вычислять и отгораживать от общества реальных руководителей и идеологов толпы. Если бы руководители главных федеральных каналов знали, что их конторы предназначены не только для промывки мозгов и зарабатывания суперприбылей, можно было бы заняться социальным аспектом. Если бы прокуратура знала, что она существует не только для того, чтобы брать бабки за отмаз от преступлений, можно было бы начать заводить дела по реальным квалификациям и давать реальные сроки за бандитизм. Если бы спикер знал, что Парламент предназначен именно для дискуссий, можно было бы дать свободу выражать свое мнение легально на выборах, а не гонять по площадям самого невинного из всех националистов Лимонова...
Можно было бы все. При одном условии - если бы в России было государство.
Но государства у нас нет. Потому что весь уровень людей, это государство составляющих - это уровень Мутко с его «лет-ми-спик-фром-май-хартом». Они не то, чтобы в очередной раз упускают проблему, или не могут решить её по скудоумию и неумению, они просто кладут на неё болт. Поручать им что-то бессмысленно, потому что единственное их желание - напилить как можно больше бабла и как можно дольше оставаться у кормушки.
Их ответный ход предсказуем до неприличия. Пособие «Как ни в коем случае нельзя решать этнические и религиозные конфликты. Чечня, Дагестан, Ингушетия. Под редакцией В.В. Путина и Д.А. Медведева. Для чайников» - лежит у них перед глазами открытым на нужной странице, но они не в состоянии прочесть даже собственную писанину.
Они до последнего будут пытаться использовать ситуацию в своих интересах, надеясь, что контролируют еще хоть что-то, а когда поймут, что все уже разваливается, как сшитый нитками кисель - применят силу. Введут войска, танки, ОМОНы, режимы ЧС, КТО и прямого президентского правления. Призовут своих цепных псов и начнут убивать и отстреливать, тех кто будет в ответ взрывать и отстреливать их. Завалят полманежки трупами. Трупами молодых.
И когда Владимир Владимирович, в очередной раз возвышаясь над очередной горой трупов своих в очередной раз так ловко прокинутых (как ему, вероятно, будет думаться) граждан, попутно отшлепав по попе отбившегося от рук приемыша Диму, которого он пустил посидеть на табуреточке, а тот взял да и начал раскрашивать не те картинки, которые ему раскрыли в альбоме для рисования под названием «Россия» и не его любимым черным цветом, будет думать, что он опять всех победил и переиграл, это окажется не так.
Он лишь загонит свищ вглубь. Как уже загнал его вглубь на Кавказе до такой степени, что вылезло аж на противоположной стороне, в Приморье. Впрочем, лечить прыщи ампутацией - это все, на что способен он и его окружение.
Эти люди думают, что они режиссеры. Но они зрители. И зрители только того, что им показывают - не более. Настоящее действо - ведущие роли в котором будут принадлежать отнюдь не примам, которым они платят, а массовке, которую не контролирует уже никто - будет разыгрываться в подворотнях. И это окажется совсем другой спектакль.
Ягодки начнутся тогда, когда все эти школьники с Манежки вырастут в настоящих бойцов и укрепятся в своем мировоззрении окончательно.
С наступающим, друзья мои.
Самый страшный итог Манежки - это не осознание националистами своей силы, не резня между русскими и нерусскими, не избитые и даже не убитые люди с обеих сторон. Самый страшный итог Манежки - это дети. Толпы пришедших туда и затем ушедших обратно в подворотни пятнадцатилетних пацанов. Которые родились в развалившейся воюющей стране, всю свою сознательную жизнь видели только бандитизм, беззаконие и произвол, которым вдобавок промыли мозги радикальным национализмом и теперь они знают только одно - чурки враги.
В двухтысячном году проблему радикализма на Кавказе можно было решить. К этому имелось достаточно предпосылок и возможностей. И сегодня ситуация была бы совсем другой. В две тысячи десятом проблему национализма в России еще можно решить. Шансы для этого еще остаются. Чтобы в 2020 у нас была другая страна.
Большинство пришедших на Киевскую с ножами и заточками школьников не принадлежит ни к каким группировкам, не входит в скин-бригады, у них нет единого центра управления и единой цели. Их поведение отражает их мировоззрение. И на него еще можно влиять.
Вариантов масса. Если бы государство знало, что проблемы можно решать не только насилием, можно было бы создавать комиссии по адаптации, как это пытаются сделать в Дагестане. Если бы министр Нургалиев отличал право и лево, можно было бы создать реальный антиэкстремистский центр. Сделать его профессиональным, ввести туда адекватных людей, поставить под общественный контроль и начать вычислять и отгораживать от общества реальных руководителей и идеологов толпы. Если бы руководители главных федеральных каналов знали, что их конторы предназначены не только для промывки мозгов и зарабатывания суперприбылей, можно было бы заняться социальным аспектом. Если бы прокуратура знала, что она существует не только для того, чтобы брать бабки за отмаз от преступлений, можно было бы начать заводить дела по реальным квалификациям и давать реальные сроки за бандитизм. Если бы спикер знал, что Парламент предназначен именно для дискуссий, можно было бы дать свободу выражать свое мнение легально на выборах, а не гонять по площадям самого невинного из всех националистов Лимонова...
Можно было бы все. При одном условии - если бы в России было государство.
Но государства у нас нет. Потому что весь уровень людей, это государство составляющих - это уровень Мутко с его «лет-ми-спик-фром-май-хартом». Они не то, чтобы в очередной раз упускают проблему, или не могут решить её по скудоумию и неумению, они просто кладут на неё болт. Поручать им что-то бессмысленно, потому что единственное их желание - напилить как можно больше бабла и как можно дольше оставаться у кормушки.
Их ответный ход предсказуем до неприличия. Пособие «Как ни в коем случае нельзя решать этнические и религиозные конфликты. Чечня, Дагестан, Ингушетия. Под редакцией В.В. Путина и Д.А. Медведева. Для чайников» - лежит у них перед глазами открытым на нужной странице, но они не в состоянии прочесть даже собственную писанину.
Они до последнего будут пытаться использовать ситуацию в своих интересах, надеясь, что контролируют еще хоть что-то, а когда поймут, что все уже разваливается, как сшитый нитками кисель - применят силу. Введут войска, танки, ОМОНы, режимы ЧС, КТО и прямого президентского правления. Призовут своих цепных псов и начнут убивать и отстреливать, тех кто будет в ответ взрывать и отстреливать их. Завалят полманежки трупами. Трупами молодых.
И когда Владимир Владимирович, в очередной раз возвышаясь над очередной горой трупов своих в очередной раз так ловко прокинутых (как ему, вероятно, будет думаться) граждан, попутно отшлепав по попе отбившегося от рук приемыша Диму, которого он пустил посидеть на табуреточке, а тот взял да и начал раскрашивать не те картинки, которые ему раскрыли в альбоме для рисования под названием «Россия» и не его любимым черным цветом, будет думать, что он опять всех победил и переиграл, это окажется не так.
Он лишь загонит свищ вглубь. Как уже загнал его вглубь на Кавказе до такой степени, что вылезло аж на противоположной стороне, в Приморье. Впрочем, лечить прыщи ампутацией - это все, на что способен он и его окружение.
Эти люди думают, что они режиссеры. Но они зрители. И зрители только того, что им показывают - не более. Настоящее действо - ведущие роли в котором будут принадлежать отнюдь не примам, которым они платят, а массовке, которую не контролирует уже никто - будет разыгрываться в подворотнях. И это окажется совсем другой спектакль.
Ягодки начнутся тогда, когда все эти школьники с Манежки вырастут в настоящих бойцов и укрепятся в своем мировоззрении окончательно.
С наступающим, друзья мои.