Vеni, creator!
Гремите, военные оркестры! Вывешивайте флаги! Из красных полотнищ стройте триумфальные арки! Громче и веселее кричи, праздничный народ: в твой мрачный город вступает завоеватель! По июльским трупам, по лужам красной крови вступает завоеватель Ленин, гордый победитель, великий триумфатор - громче приветствуй его, русский народ! Гряди, победитель! Еще недавно ты был никто - ныне ты почти Бог, Ленин… Ты знаешь это? Как завороженный смотрю я в твои глаза, еще недавно отражавшие Германию в своем зрачке. Что в них - насмешка или злоба? Нет, это не насмешка и не злоба. Это - Великое Презрение. Кого же ты презираешь, победитель?
Ах, я догадался: ты презираешь Закон. Тот нелепый и бессильный закон, что тебя, великого, привлек к какому-то суду, тебя хотел заключить в какую-то тюрьму, где сидят мошенники и провокаторы, убийцы и воры… Тебя, Великого! Ты презираешь эту нелепую и бессильную власть, которая тебя хотела подчинить своим велениям и приказам, когда ты - сам власть и приказ. Не так ли? Да, ты прав, великий, и я так же, как и ты, презираю эту власть: жалкая и слепая, она хотела арестовать Ленина! Народного избранника! Полубога, властвующего над стихиями!
Но я вижу, что здесь еще не конец твоему Великому Презрению. Кого еще ты презираешь, победитель? Твой рот презрительно шевелится: на чью же голову ты готовишь свой ядовитый плевок? Кого ты ищешь глазами? Здесь нет никого, кроме русского народа, и он приветствует тебя! Не его ли ты презираешь?
Это было бы слишком жестоко, Великий. И несправедливо! Не он ли расступился перед тобою? Не он ли, стомиллионный великий русский народ, имеющий Толстых и Герценых, Каляевых и Петров Великих, покорно склонил перед тобою свою выю и ныне венчает тебя? Смотри, как низко стелется перед тобою вся народная нива! Ни один колос не стоит прямо, все согнулись и кланяются как Иосифу. Разве ты не слышишь, как воют приветственные трубы и гремят фанфары? Чем же ты недоволен, Великий? Улыбнись, взгляни ласково на твоих слуг и рабов, иначе… мы умрем со страха!
Вот ты уже над городом, как дымное облако пожара. Вот ты уже, как черная туча, простираешься за горизонт и закрываешь все небо: черно на земле, тьма в жилищах, безмолвие, как на кладбище. Уже нет человеческих черт в твоем лице; как хаос клубится твой дикий образ, и что-то указует позади дико откинутая черная рука. Или ты не один? Или ты только предтеча? Кто же еще идет за тобою? Кто он, столь страшный, что бледнеет от ужаса даже твое дымное и бурное лицо?..
Леонид Андреев
Ах, я догадался: ты презираешь Закон. Тот нелепый и бессильный закон, что тебя, великого, привлек к какому-то суду, тебя хотел заключить в какую-то тюрьму, где сидят мошенники и провокаторы, убийцы и воры… Тебя, Великого! Ты презираешь эту нелепую и бессильную власть, которая тебя хотела подчинить своим велениям и приказам, когда ты - сам власть и приказ. Не так ли? Да, ты прав, великий, и я так же, как и ты, презираю эту власть: жалкая и слепая, она хотела арестовать Ленина! Народного избранника! Полубога, властвующего над стихиями!
Но я вижу, что здесь еще не конец твоему Великому Презрению. Кого еще ты презираешь, победитель? Твой рот презрительно шевелится: на чью же голову ты готовишь свой ядовитый плевок? Кого ты ищешь глазами? Здесь нет никого, кроме русского народа, и он приветствует тебя! Не его ли ты презираешь?
Это было бы слишком жестоко, Великий. И несправедливо! Не он ли расступился перед тобою? Не он ли, стомиллионный великий русский народ, имеющий Толстых и Герценых, Каляевых и Петров Великих, покорно склонил перед тобою свою выю и ныне венчает тебя? Смотри, как низко стелется перед тобою вся народная нива! Ни один колос не стоит прямо, все согнулись и кланяются как Иосифу. Разве ты не слышишь, как воют приветственные трубы и гремят фанфары? Чем же ты недоволен, Великий? Улыбнись, взгляни ласково на твоих слуг и рабов, иначе… мы умрем со страха!
Вот ты уже над городом, как дымное облако пожара. Вот ты уже, как черная туча, простираешься за горизонт и закрываешь все небо: черно на земле, тьма в жилищах, безмолвие, как на кладбище. Уже нет человеческих черт в твоем лице; как хаос клубится твой дикий образ, и что-то указует позади дико откинутая черная рука. Или ты не один? Или ты только предтеча? Кто же еще идет за тобою? Кто он, столь страшный, что бледнеет от ужаса даже твое дымное и бурное лицо?..
Леонид Андреев