Два новых стишка
***
Памяти Н.С.
Это живут и отходят ко сну.
В старости двигают кресло
ближе к окну. И садятся к окну
у батареи погреться.
С улицы слышится щелк соловья-
сигнализации. Эхо
звуков ничьих - как отсутствие «я»
у одиночества. «Это
я», в тишине раздается, верней
слышится, не раздаваясь,
будто бы тот, кто всегда из дверей
так говорил, раздеваясь,
в темной прихожей оставил висеть
вместе с пальто эту фразу.
И магнитола, которую в сеть
год не включали, не сразу
голос подаст, от звучанья успев
собственной речи отвыкнуть.
Вслух не сказать, не прочесть нараспев.
Анжамбеманом не выгнуть.
Только мгновенное: акт бытия
как распрямленье пружины.
Миг, из которого в жизнь без тебя
вглядываешься при жизни.
На пол спадает ли женский платок,
кофе шипит, убегая.
В детство впадает ли мыслей поток,
пять городов огибая.
Просто квартира, где с детства знаком
говор курящих под утро,
и помещение, как сквозняком,
их разговором продуто.
Край, где живут и отходят ко сну
(здесь, на краю балансируй);
где придвигаешь поближе к окну
кресло свое. В бело-синий
смотришь просвет, непостижный уму
и протяженный незримо.
Все придвигаешься ближе к нему,
не сокращая разрыва.
***
Фотопленка и видеолента,
место встречи, где были с тобой
нам даны лето, осень и лето,
некий город с вечерней толпой.
В баре, тонущем в полубеседах,
заседать. Медь кидать в водоем.
Жить вдвоем. И на велосипедах
по Америке ехать вдвоем.
Там маршрут был намечен нечетко.
Свет в мотеле (нас, видимо, ждут).
В спальном штате стоянка-ночевка.
Жаль, нечетко намечен маршрут.
Страх пустот горожанин подавит.
Местной речью язык заплети.
С личным небом твой взгляд совпадает -
расширяется до слепоты.
Невозможности все примеряешь;
и себя с тем, что было (была),
напоследок в стихах примиряешь.
Пролистай-ка блокнот добела.
До последней размытости трасс под
городком, где, ища водоем,
на себе волочащие транспорт
в лето-осень уходят вдвоем.