страшные рассказки Обводного канала
после недавнего рассказа об экскурсии по Обводному каналу мне попеняли на то, что я не рассказала тех страшилок, о которых нам поведал наш гид Женя.
ну что ж, исправляюсь и рассказываю первую.
Участок Обводного канала от Боровского моста до устья реки Волковки в Петербурге издавна считался местом нехорошим, даже проклятым. А началось все зимой 1923 года. Во время прокладки теплотрассы в районе нынешнего автовокзала рабочие глубоко под землей наткнулись на некое каменное сооружение - гранитные плиты, расположенные в виде круга. Поверхность их была испещрена непонятными надписями и знаками, а под центральной плитой обнаружились истлевшие человеческие кости.
Прибывший на место находки археолог Гвоздицкий был потрясен. После беглого осмотра он вынес приговор: находка уникальна, поскольку является прекрасно сохранившимся капищем, или захоронением, относящимся к XI-XII векам и имеющим, скорее всего, скандинавское происхождение.
- Аналогов подобному в мире нет. Я настаиваю на немедленном прекращении всех работ по строительству теплотрассы! - заявил представитель старой исторической школы.
Спутник Гвоздницкого по фамилии Сдобный, демобилизованный с флота братишка, представитель красной профессуры, не разделял категоричности старорежимного археолога.
- Ты тут саботаж не разводи, не позволю. Подумаешь, камни да мослы откопали, тоже мне ценность нашли, мать вашу! - авторитетно заявила новая школа, а чтобы все стало окончательно ясно, лихо сбацала на плите чечетку, развеселив землекопов.
На следующий день в «Красной газете» появилась статья «Даешь теплотрассу!», в которой Гвоздицкому досталось за его «буржуйские штучки» и «непонимание исторического момента». Заканчивалась статья призывом «не обращать внимания на хлам прошлого, а писать историю с 17-го года».
В итоге судьба уникальной находки оказалась печальной. Ломовые извозчики отвезли гранитные плиты в камнерезальную артель «Свободный труд», где из них напилили поребрики для мостовых Литовского проспекта. Человеческие останки сложили в несколько мешков и вывезли на свалку.
Темные воды смерти
В полдень 12 апреля того же года с Боровского моста в Обводный канал бросилась прачка. Спасти самоубийцу не удалось. С этого момента Боровский, Новокаменный, Предтеченский мосты и железнодорожный виадук близ Волковки стали излюбленным местом городских самоубийц. Не Нева, не Фонтанка, не Мойка, наконец, а медленные, темные воды канала как магнитом притягивали к себе тех, кто решил свести счеты с жизнью. По словам репортера «Красной газеты», «самоубийцы топятся здесь часто и даже охотно».
Пик самоубийств пришелся на осень 1923 года. Милиция была вынуждена выставить на мосту и виадуке посты, чтобы всеми мерами препятствовать попыткам граждан преждевременно свести счеты с жизнью. Тем не менее в том году воды Обводного канала навсегда сомкнулись над головами 89 человек. Спасти удалось лишь одного. Им оказался ответработник Мясопатамской, товарищ уважаемый - член РСДРП с 3903 года, лично знакомый с В. И. Лениным. Масса достоинств, однако, не помешала ему средь бела дня с диким воплем прыгнуть в Обводный канал с Боровского моста. Мясопатамскому повезло - вместо глубины он угодил на мелководье, где и сидел с отбитыми ягодицами, пока его не вытащили пожарные.
Неудавшегося самоубийцу отвезли в приемный покой Городской барачной больницы (Боткинские бараки), оказали необходимую помощь, после чего им занялся известный психиатр Ефимсон. О чем беседовал врач с пациентом, осталось тайной, но то, что случай неудавшегося суицида был явно неординарным, это факт. В таком виде, как после долгой беседы с Мясопатамским, коллеги никогда прежде не замечали светоча психиатрии. В крайне возбужденном состоянии Ефимсон метался по больнице, бормоча одну и ту же фразу: «Этого не может быть! А впрочем, кто знает, кто знает…» Вероятно, ответработник рассказал доктору нечто такое, что повлекло за собой повышенный интерес Ефимсона к случаям самоубийства на Обводном канале.
С 1924 года самоубийства на Обводном резко прекратились. Так продолжалось до начала 30-х годов. В 1933 году канал вновь захлестнула эпидемия суицида, и опять на том же участке - от Боровского моста до железнодорожного виадука. 107 случаев самоубийств было запротоколировано 28-м отделением милиции, на территории которого находился этот участок.
- Да что им, козлам, топиться больше негде?! - ругался начальник отделения товарищ Товстуха, за плохие показатели лишившийся переходящего Красного знамени.
Дошло до того, что одного из спасенных, некоего гражданина Тутышкина, милиционеры, прежде чем отправить в больницу, крепко вздули под Новокаменным мостом, чтобы, значит, в следующий раз здесь не топился.
Между тем Ефимсон внимательно наблюдал в психиатрическом отделении выловленных их канала новых пациентов. А все свободное время доктор проводил в городских архивах, разыскивая документы, в которых содержались бы сведения о каких-либо таинственных происшествиях, связанных с районом Обводного канала и речкой Волковкой. Поиски привели его к археологу Гвоздницкому. Их встреча состоялась незадолго до войны. Гвоздницкий рассказал о находке 1923 года и даже показал ряд рисунков надписей и знаков с каменных плит, воспроизведенных по памяти. Выходило следующее: обнаруженные плиты представляли собой ритуальное капище. Первоначальная датировка оказалась неверной. «Тут я маху дал», --. искренне сокрушался археолог. Отдельные из высеченных на плитах каббалистических символов появились в Европе не ранее конца ХШ - начала XIV веков. Расшифровать надписи не удалось, так как язык, на котором они были выполнены, являл дикую смесь древнееврейского и латыни. По мнению специалистов, надписи могли быть каким-то пророчеством или заклятием, на что указывало как наличие символов, так и расположение плит.
- Впрочем, все это весьма гипотетично, - в конце беседы заключил Гвоздицкий. - Истина, к сожалению, уничтожена вместе с камнями.
В свою очередь Ефимсон поведал Гвоздницкому о причине, приведший его в дом ученого. Старый археолог рассказу ничуть не удивился.
- До ихней революции, - сказал Гвоздницкий, - мне пришлось вести раскопки Согдийского царства. Работала экспедиция на местности под названием Кара-мазар, что в переводе значит «Черная могила». Среди аборигенов это место издавна слыло недобрым. Чтобы заставить землекопов работать, приходилось платить им по 30 копеек в день - сумму по тем временам немалую. Но когда мы наткнулись на несколько древних захоронений, рабочие разбежались по кишлакам, и ничто не смогло заставить их вернуться.
А через пару дней среди моих людей начался мор, причем смерть каждого была необъяснима и загадочна. Мне пришлось спешно сворачивать экспедицию и ретироваться из этой местности. Вообще при раскопках древних гробниц, захоронений и ритуальных капищ случается много таинственного. Археологи работают на таких объектах с большими предосторожностями.
Следующим шагом Ефимсона был визит в Смольный. Войдя в кабинет Андрея Жданова, первого секретаря Ленинградского обкома и горкома ВКП(б), он с порога ошарашил хозяина города следующим заявлением:
- Я с ужасом жду 43-го года. Надо что-то делать! - с этими словами Ефимсон положил на стол Жданова панку со своим отчетом о случаях самоубийств на Обводном канале.
Жданов терпеливо выслушал посетителя, обещал вникнуть в суть дела и принять самые строгие меры. Но едва за психиатром закрылась дверь, он позвонил начальнику Ленгорздравоохраиения товарищу Казбечке и сказал:
- Ну и мудак же этот ваш Ефимсон! Совсем со своими психами спятил.
Поступок доктора не остался без последствий. Он получил строгий выговор, был временно отстранен от работы и отправлен на отдых в санаторий на Черноморское побережье, где его и застала начавшаяся война.
А в Ленинграде на прежнем месте разразился очередной «бум» самоубийств. Случилось это, как и предполагал Ефимсон, в 1943 году. Правда, в осажденном городе случаи суицида оставались без внимания. Но, по словам очевидцев, Обводный канал представлял в тот год жуткое зрелище. Кохда немецкие снаряды рвались в канале, от взрывов то тут, то там на поверхность всплывши трупы самоубийц, и течение медленно сносило их в сторону Невы. И было их не один и не два десятка…
В последние годы самоубийства на Обводном канале продолжались, как и прежде: каждый третий год нового десятилетия, вплоть до наших дней - 2003 года. И то, что за всеми этими событиями стоит нечто потустороннее, ясно понимал только один человек.
Записки доктора Ефимсона, составленные незадолго до кончины, взамен утраченного отчета, приоткрывают завесу над зловещей тайной Обводного канала. Так что же удалось выяснить психиатру?
Могила колдуна
Средневековая хроника Эрика Абосского гласит: в 1300 году маршал Торкель основал на устье реки Охты крепость Ландскрону. Владычество шведской короны на берегах Невы закреплялось жестоко. Отряды маршала огнем и мечом прошлись по карельским поселениям на реках Кеме (Фонтанка) и Сутилла (Волковка). На одной из излучин Сутиллы шведы наткнулись на капище, где идолопоклонники устраивали нечестивые шабаши, принося в жертву своим богам животных и собственных младенцев. Гнев ревностных христиан был беспределен: солдаты с яростью принялись сокрушать истуканов. В разгар погрома из густого ельника появился безумный старик отвратительного вида и стал призывать на головы погромщиков месть всех сил Тьмы. Солдаты тут же убили старого нечестивца, но страх от заклинаний проник глубоко в их души, поскольку в то время рассказы о страшных возможностях карельских колдунов заставляли трепетать всю Скандинавию.
В Ландскроне нашелся некий человек, весьма сведущий в колдовских учениях, который предложил вышибить клин клином. Маршал Торкель уж на что был ревнителем веры Христовой, но и то был вынужден согласиться на сомнительное предложение, опасаясь, что суеверный страх гарнизона обернется открытым бунтом.
В одну из ночей на месте бывшего капища состоялся не менее гнусный и отвратительный шабаш, чем те, что разворачивались здесь прежде. Чтобы лишить силы заклинания колдуна, в жертву Дьяволу было принесено пять молодых карелок. Их кровью окропили гранитные плиты с выбитыми на них магическими словами и знаками, а трупы бросили в одну яму с трупом колдуна. Затем знаток потусторонних тайн навечно заклял дух злобного старика и в завершение осквернил святое распятие. Как далее повествует хроника, едва святотатство свершилось, по ночному лесу разнесся ужасающий хохот, и внезапно поднявшимся вихрем с корнем опрокинуло огромную ель.
С тех пор это место на берегу Сутиллы считалось проклятым. Во времена Петра I и позже в здешних лесах часто случались необъяснимые, таинственные происшествия, поэтому люди старались обходить их далеко стороной. Скажем, в 1805 году землекопы, работавшие на строительстве Обводного канала, отказались выбирать грунт близ Волковки, объяснив прекращение работ нехорошими слухами об этих местах. Генерал-лейтенант Герард добился возобновления строительства, лишь до полусмерти избив зачинщика и пригрозив остальным рабочим ссылкой на каторгу.
Ну а в те годы советской власти сила старинного заклятия была грубо разрушена, и злой дух колдуна, сдерживаемый в земле более шести веков, вырвался на свободу.
Вот что удалось выяснить в ходе продолжительных архивных поисков доктору Ефимсону. По его мнению, все самоубийства, произошедшие в разное время на Обводном канале, нельзя считать обычными случаями суицида. «Это убийства, но недоступные ни восприятию, ни пониманию окружающих, что самое страшное», - писал психиатр в записках. Во всяком случае, те из спасенных, которых он обследовал в больнице, очутились в канале не по своей воле. Одних толкал туда голос извне, столь свирепый и жуткий, что не подчиниться его приказу было невозможно. Других вдруг подхватывала невидимая страшная сила и швыряла в канал, словно беспомощных щенков. За период своей врачебной практики, длившейся до 1974 года, Ефимсон наблюдал более трех десятков таких пациентов, и все они, по его словам, были людьми здоровыми, не страдающими какими-либо психическими расстройствами.
Единственное, чему Ефимсон не смог найти объяснения, - это магическая цифра 3 (третий год десятилетия), когда злой дух проявляет свое присутствие. «По всей видимости, цифра имеет некое воздействие на дух колдуна, поскольку в древнекарельских преданиях «тройка» всегда связана с черной магией и колдовством», - читаем в записках. А заканчивается рукопись психиатра такими словами: «Темный кошмар, обернувшийся явью, витает над городом. Число жертв неуклонно растет. Кошмар нужно остановить».
Кстати, в 1993 году на зловещем участке канала погибло 303 человека. Факт смерти этих несчастных был списан на банальное самоубийство. Через десять лет, в 2003 году, данные о самоубийствах на Обводном канале оказались засекреченными. Что будет дальше, не знает никто. Впрочем, как говорится, поживем - увидим…
Городские легенды.Обводной канал
Осенью 1300 года на землях где когда-то построят Санкт - Петербург и проведут обводный канал отряд шведов разгромил древнее языческое капище. С тех пор здесь постоянно происходят необъяснимые несчастные случаи и жестокие преступления. Языческие боги до сих пор мстят за оскверненное капище и требуют кровавых жертв. Строителей обводного канала мучили обмороки и судороги, они видели миражи и собственных двойников. Здесь люди теряют ориентацию во времени и пространстве и часами блуждают в густом тумане. Обводный канал одно из самых таинственных мест Санкт - Петербурга. Окрестных жителей не покидает ощущение, что на дне его таиться не ведомая угроза, что вода, в которую веками стекала кровь не винных жертв притягивает зло. Древнее проклятие продолжает действовать…
текст отсюда
как погода улучшится, прогуляюсь, сделаю пару фото))
ну что ж, исправляюсь и рассказываю первую.
Участок Обводного канала от Боровского моста до устья реки Волковки в Петербурге издавна считался местом нехорошим, даже проклятым. А началось все зимой 1923 года. Во время прокладки теплотрассы в районе нынешнего автовокзала рабочие глубоко под землей наткнулись на некое каменное сооружение - гранитные плиты, расположенные в виде круга. Поверхность их была испещрена непонятными надписями и знаками, а под центральной плитой обнаружились истлевшие человеческие кости.
Прибывший на место находки археолог Гвоздицкий был потрясен. После беглого осмотра он вынес приговор: находка уникальна, поскольку является прекрасно сохранившимся капищем, или захоронением, относящимся к XI-XII векам и имеющим, скорее всего, скандинавское происхождение.
- Аналогов подобному в мире нет. Я настаиваю на немедленном прекращении всех работ по строительству теплотрассы! - заявил представитель старой исторической школы.
Спутник Гвоздницкого по фамилии Сдобный, демобилизованный с флота братишка, представитель красной профессуры, не разделял категоричности старорежимного археолога.
- Ты тут саботаж не разводи, не позволю. Подумаешь, камни да мослы откопали, тоже мне ценность нашли, мать вашу! - авторитетно заявила новая школа, а чтобы все стало окончательно ясно, лихо сбацала на плите чечетку, развеселив землекопов.
На следующий день в «Красной газете» появилась статья «Даешь теплотрассу!», в которой Гвоздицкому досталось за его «буржуйские штучки» и «непонимание исторического момента». Заканчивалась статья призывом «не обращать внимания на хлам прошлого, а писать историю с 17-го года».
В итоге судьба уникальной находки оказалась печальной. Ломовые извозчики отвезли гранитные плиты в камнерезальную артель «Свободный труд», где из них напилили поребрики для мостовых Литовского проспекта. Человеческие останки сложили в несколько мешков и вывезли на свалку.
Темные воды смерти
В полдень 12 апреля того же года с Боровского моста в Обводный канал бросилась прачка. Спасти самоубийцу не удалось. С этого момента Боровский, Новокаменный, Предтеченский мосты и железнодорожный виадук близ Волковки стали излюбленным местом городских самоубийц. Не Нева, не Фонтанка, не Мойка, наконец, а медленные, темные воды канала как магнитом притягивали к себе тех, кто решил свести счеты с жизнью. По словам репортера «Красной газеты», «самоубийцы топятся здесь часто и даже охотно».
Пик самоубийств пришелся на осень 1923 года. Милиция была вынуждена выставить на мосту и виадуке посты, чтобы всеми мерами препятствовать попыткам граждан преждевременно свести счеты с жизнью. Тем не менее в том году воды Обводного канала навсегда сомкнулись над головами 89 человек. Спасти удалось лишь одного. Им оказался ответработник Мясопатамской, товарищ уважаемый - член РСДРП с 3903 года, лично знакомый с В. И. Лениным. Масса достоинств, однако, не помешала ему средь бела дня с диким воплем прыгнуть в Обводный канал с Боровского моста. Мясопатамскому повезло - вместо глубины он угодил на мелководье, где и сидел с отбитыми ягодицами, пока его не вытащили пожарные.
Неудавшегося самоубийцу отвезли в приемный покой Городской барачной больницы (Боткинские бараки), оказали необходимую помощь, после чего им занялся известный психиатр Ефимсон. О чем беседовал врач с пациентом, осталось тайной, но то, что случай неудавшегося суицида был явно неординарным, это факт. В таком виде, как после долгой беседы с Мясопатамским, коллеги никогда прежде не замечали светоча психиатрии. В крайне возбужденном состоянии Ефимсон метался по больнице, бормоча одну и ту же фразу: «Этого не может быть! А впрочем, кто знает, кто знает…» Вероятно, ответработник рассказал доктору нечто такое, что повлекло за собой повышенный интерес Ефимсона к случаям самоубийства на Обводном канале.
С 1924 года самоубийства на Обводном резко прекратились. Так продолжалось до начала 30-х годов. В 1933 году канал вновь захлестнула эпидемия суицида, и опять на том же участке - от Боровского моста до железнодорожного виадука. 107 случаев самоубийств было запротоколировано 28-м отделением милиции, на территории которого находился этот участок.
- Да что им, козлам, топиться больше негде?! - ругался начальник отделения товарищ Товстуха, за плохие показатели лишившийся переходящего Красного знамени.
Дошло до того, что одного из спасенных, некоего гражданина Тутышкина, милиционеры, прежде чем отправить в больницу, крепко вздули под Новокаменным мостом, чтобы, значит, в следующий раз здесь не топился.
Между тем Ефимсон внимательно наблюдал в психиатрическом отделении выловленных их канала новых пациентов. А все свободное время доктор проводил в городских архивах, разыскивая документы, в которых содержались бы сведения о каких-либо таинственных происшествиях, связанных с районом Обводного канала и речкой Волковкой. Поиски привели его к археологу Гвоздницкому. Их встреча состоялась незадолго до войны. Гвоздницкий рассказал о находке 1923 года и даже показал ряд рисунков надписей и знаков с каменных плит, воспроизведенных по памяти. Выходило следующее: обнаруженные плиты представляли собой ритуальное капище. Первоначальная датировка оказалась неверной. «Тут я маху дал», --. искренне сокрушался археолог. Отдельные из высеченных на плитах каббалистических символов появились в Европе не ранее конца ХШ - начала XIV веков. Расшифровать надписи не удалось, так как язык, на котором они были выполнены, являл дикую смесь древнееврейского и латыни. По мнению специалистов, надписи могли быть каким-то пророчеством или заклятием, на что указывало как наличие символов, так и расположение плит.
- Впрочем, все это весьма гипотетично, - в конце беседы заключил Гвоздицкий. - Истина, к сожалению, уничтожена вместе с камнями.
В свою очередь Ефимсон поведал Гвоздницкому о причине, приведший его в дом ученого. Старый археолог рассказу ничуть не удивился.
- До ихней революции, - сказал Гвоздницкий, - мне пришлось вести раскопки Согдийского царства. Работала экспедиция на местности под названием Кара-мазар, что в переводе значит «Черная могила». Среди аборигенов это место издавна слыло недобрым. Чтобы заставить землекопов работать, приходилось платить им по 30 копеек в день - сумму по тем временам немалую. Но когда мы наткнулись на несколько древних захоронений, рабочие разбежались по кишлакам, и ничто не смогло заставить их вернуться.
А через пару дней среди моих людей начался мор, причем смерть каждого была необъяснима и загадочна. Мне пришлось спешно сворачивать экспедицию и ретироваться из этой местности. Вообще при раскопках древних гробниц, захоронений и ритуальных капищ случается много таинственного. Археологи работают на таких объектах с большими предосторожностями.
Следующим шагом Ефимсона был визит в Смольный. Войдя в кабинет Андрея Жданова, первого секретаря Ленинградского обкома и горкома ВКП(б), он с порога ошарашил хозяина города следующим заявлением:
- Я с ужасом жду 43-го года. Надо что-то делать! - с этими словами Ефимсон положил на стол Жданова панку со своим отчетом о случаях самоубийств на Обводном канале.
Жданов терпеливо выслушал посетителя, обещал вникнуть в суть дела и принять самые строгие меры. Но едва за психиатром закрылась дверь, он позвонил начальнику Ленгорздравоохраиения товарищу Казбечке и сказал:
- Ну и мудак же этот ваш Ефимсон! Совсем со своими психами спятил.
Поступок доктора не остался без последствий. Он получил строгий выговор, был временно отстранен от работы и отправлен на отдых в санаторий на Черноморское побережье, где его и застала начавшаяся война.
А в Ленинграде на прежнем месте разразился очередной «бум» самоубийств. Случилось это, как и предполагал Ефимсон, в 1943 году. Правда, в осажденном городе случаи суицида оставались без внимания. Но, по словам очевидцев, Обводный канал представлял в тот год жуткое зрелище. Кохда немецкие снаряды рвались в канале, от взрывов то тут, то там на поверхность всплывши трупы самоубийц, и течение медленно сносило их в сторону Невы. И было их не один и не два десятка…
В последние годы самоубийства на Обводном канале продолжались, как и прежде: каждый третий год нового десятилетия, вплоть до наших дней - 2003 года. И то, что за всеми этими событиями стоит нечто потустороннее, ясно понимал только один человек.
Записки доктора Ефимсона, составленные незадолго до кончины, взамен утраченного отчета, приоткрывают завесу над зловещей тайной Обводного канала. Так что же удалось выяснить психиатру?
Могила колдуна
Средневековая хроника Эрика Абосского гласит: в 1300 году маршал Торкель основал на устье реки Охты крепость Ландскрону. Владычество шведской короны на берегах Невы закреплялось жестоко. Отряды маршала огнем и мечом прошлись по карельским поселениям на реках Кеме (Фонтанка) и Сутилла (Волковка). На одной из излучин Сутиллы шведы наткнулись на капище, где идолопоклонники устраивали нечестивые шабаши, принося в жертву своим богам животных и собственных младенцев. Гнев ревностных христиан был беспределен: солдаты с яростью принялись сокрушать истуканов. В разгар погрома из густого ельника появился безумный старик отвратительного вида и стал призывать на головы погромщиков месть всех сил Тьмы. Солдаты тут же убили старого нечестивца, но страх от заклинаний проник глубоко в их души, поскольку в то время рассказы о страшных возможностях карельских колдунов заставляли трепетать всю Скандинавию.
В Ландскроне нашелся некий человек, весьма сведущий в колдовских учениях, который предложил вышибить клин клином. Маршал Торкель уж на что был ревнителем веры Христовой, но и то был вынужден согласиться на сомнительное предложение, опасаясь, что суеверный страх гарнизона обернется открытым бунтом.
В одну из ночей на месте бывшего капища состоялся не менее гнусный и отвратительный шабаш, чем те, что разворачивались здесь прежде. Чтобы лишить силы заклинания колдуна, в жертву Дьяволу было принесено пять молодых карелок. Их кровью окропили гранитные плиты с выбитыми на них магическими словами и знаками, а трупы бросили в одну яму с трупом колдуна. Затем знаток потусторонних тайн навечно заклял дух злобного старика и в завершение осквернил святое распятие. Как далее повествует хроника, едва святотатство свершилось, по ночному лесу разнесся ужасающий хохот, и внезапно поднявшимся вихрем с корнем опрокинуло огромную ель.
С тех пор это место на берегу Сутиллы считалось проклятым. Во времена Петра I и позже в здешних лесах часто случались необъяснимые, таинственные происшествия, поэтому люди старались обходить их далеко стороной. Скажем, в 1805 году землекопы, работавшие на строительстве Обводного канала, отказались выбирать грунт близ Волковки, объяснив прекращение работ нехорошими слухами об этих местах. Генерал-лейтенант Герард добился возобновления строительства, лишь до полусмерти избив зачинщика и пригрозив остальным рабочим ссылкой на каторгу.
Ну а в те годы советской власти сила старинного заклятия была грубо разрушена, и злой дух колдуна, сдерживаемый в земле более шести веков, вырвался на свободу.
Вот что удалось выяснить в ходе продолжительных архивных поисков доктору Ефимсону. По его мнению, все самоубийства, произошедшие в разное время на Обводном канале, нельзя считать обычными случаями суицида. «Это убийства, но недоступные ни восприятию, ни пониманию окружающих, что самое страшное», - писал психиатр в записках. Во всяком случае, те из спасенных, которых он обследовал в больнице, очутились в канале не по своей воле. Одних толкал туда голос извне, столь свирепый и жуткий, что не подчиниться его приказу было невозможно. Других вдруг подхватывала невидимая страшная сила и швыряла в канал, словно беспомощных щенков. За период своей врачебной практики, длившейся до 1974 года, Ефимсон наблюдал более трех десятков таких пациентов, и все они, по его словам, были людьми здоровыми, не страдающими какими-либо психическими расстройствами.
Единственное, чему Ефимсон не смог найти объяснения, - это магическая цифра 3 (третий год десятилетия), когда злой дух проявляет свое присутствие. «По всей видимости, цифра имеет некое воздействие на дух колдуна, поскольку в древнекарельских преданиях «тройка» всегда связана с черной магией и колдовством», - читаем в записках. А заканчивается рукопись психиатра такими словами: «Темный кошмар, обернувшийся явью, витает над городом. Число жертв неуклонно растет. Кошмар нужно остановить».
Кстати, в 1993 году на зловещем участке канала погибло 303 человека. Факт смерти этих несчастных был списан на банальное самоубийство. Через десять лет, в 2003 году, данные о самоубийствах на Обводном канале оказались засекреченными. Что будет дальше, не знает никто. Впрочем, как говорится, поживем - увидим…
Городские легенды.Обводной канал
Осенью 1300 года на землях где когда-то построят Санкт - Петербург и проведут обводный канал отряд шведов разгромил древнее языческое капище. С тех пор здесь постоянно происходят необъяснимые несчастные случаи и жестокие преступления. Языческие боги до сих пор мстят за оскверненное капище и требуют кровавых жертв. Строителей обводного канала мучили обмороки и судороги, они видели миражи и собственных двойников. Здесь люди теряют ориентацию во времени и пространстве и часами блуждают в густом тумане. Обводный канал одно из самых таинственных мест Санкт - Петербурга. Окрестных жителей не покидает ощущение, что на дне его таиться не ведомая угроза, что вода, в которую веками стекала кровь не винных жертв притягивает зло. Древнее проклятие продолжает действовать…
текст отсюда
как погода улучшится, прогуляюсь, сделаю пару фото))